Так из них которого-нибудь следовало
предызбрать и сыну твоему и самому тебе, а меня – не следовало, потому что я не знаю ни одной из этих блаженных и прекрасных наук, хотя бы и желал, да и всегда-таки говорю, что мне приходится просто не иметь никакого знания, кроме неважного, относящегося к делам любовным: в этом именно знании я почитаюсь сильнее кого бы то ни было и из прежних людей, и из нынешних.