Старики расчувствовались и напились до чёртиков, матери расплакались и обменялись рецептами
селённых огурцов, наречённые смотрели телик.
Да гремят их имена и слава на просторах
селённой! – в запале выкрикнул я, так что нахмурившийся дракон начал поднимать свои огромные кожистые крылья, явно сердясь…
– Нельзя человека жалеть это, как жалить. Правильно сочувствовать, – слова мои пропитаны болью, а глаза вновь начинают тонут в
селённых слезах.