Четыре шеренги составляли тетрарху из 64 человек, а четыре тетрархи
синтагму из 256 человек.
В целом фабульная
синтагма событий, увиденная в плане их разносторонних смысловых отношений, предстаёт в виде парадигмы сюжетных ситуаций.
Синтагма отличается от фразы тем, что она не всегда имеет интонационное ударение (то есть повышение или понижение тона на ударном слоге).
Фаланга делилась на таксисы (малая фаланга) из 1536 воинов в каждом, которые, в свою очередь, подразделялись на шесть
синтагм (или спейр) по 256 бойцов.
Синтагма состояла из четырёх тетрархий по 64 человека.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: смиренство — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
С другой стороны, для того, чтобы выбранные нами языковые единицы образовали правильную, с точки зрения данного языка, цепочку, их надо построить определённым способом – согласовать слова между собой при помощи специальных морфем, согласовать
синтагмы и пр.
Хотелось бы по аналогии предположить, что эволюция ямбической строфы опирается на естественный ритм фраз языка –
синтагм коротких и длинных, насыщенных и не насыщенных ударениями (т. е. необильных и обильных служебными словами) и т. д.
Между тем среди девизов китайских университетов
синтагмы из четырёх элементов либо четырёх понятий преобладают.
Несмотря на то что в конституции о румынах говорилось как о румынских гражданах, в обиходном повседневном употреблении эта
синтагма почти всегда обозначала этнических румын.
Семиотическая компетентность позволяет не только систематизировать и упорядочивать эпизоды жизненного опыта, но и создавать новые субъективные семантические единства, новые смысловые
синтагмы, отражающие пристрастное отношение человека к собственной жизни.
Непрерывность мира подчёркивается течением текста, где
синтагму можно соотнести как с предыдущим, так и с последующим, и затруднительно найти границы предложения.
Например, в случае лингвистических текстов такими конструкциями будут отдельные
синтагмы, предложения или сверхфразовые образования.
Фабульная
синтагма событий, увиденная в плане их разносторонних смысловых отношений, предстаёт в виде парадигмы сюжетных ситуаций.
Как-то так получилось, что они выстроились полукругом, так что восседавший оказался в центре его, и заговорили было всё сразу, так что сперва никакой электронике не под силу оказалось выделить из речевого потока хоть какие-то членораздельные
синтагмы.
Он создал учение о фразе, поставил на повестку дня изучение роли интонации в синтаксисе, разработал теорию
синтагмы, ввёл понятие продуктивности.
Реальная же связь вещей друг с другом соответствовала
синтагме.
Функциональную аналогию с точкой усиливает положение слов ночь, прочь, дочь и других последних слов в каждой из строк – после знаков препинания, обозначающих психологическую паузу, особенно после ненормативного тире, расчленяющего
синтагмы иду – прочь; метёт – путь и т. д.
Например, выражение кто во что гораздвстречается в форме кто на что горазд, где мотивация связана с устойчивостью
синтагмы кто на что способен или просто быть на что способным.
Уже упомянутые приёмы: установление причинных связей путём простого включения различных патологий в нарративную
синтагму и завершение нарратива неизбежным концом дегенерации, наступающим на протяжении считаных поколений, – обеспечивают «обнадёживающую» нормализацию патологического, которое тем самым лишается своей хаотической, непостижимой разорванности.
Слова сталкиваются, толкают друг друга, выскакивают на соседние
синтагмы, играют в самые разнообразные игры, но игры эти максимально серьёзны (ибо, как известно, что бывает серьёзнее высшей игры?).
По мере вхождения предметно ориентированного слова в постепенно усвояемые ребёнком речевые
синтагмы взрослых оно спонтанно начинает устойчиво ожидать и предполагать у него не только сам предмет, не только его самого в качестве действующего лица, не только адекватное данному предмету действие, не только смежные с ним по ситуации объекты, но – и это главное – множество других самых разнообразных слов естественного языка, а уже среди всего этого разнообразия, в котором опосредованным образом представлен несравненно больший по объёму повседневный житейский опыт его взрослого окружения, и те, в частности, из них, которые именуют всё только что перечисленные мною и безымянные прежде у ребёнка составные части уже сложившегося в нём ранее эго-центричного комплекса-гештальта.
Исследования интерьеров и домашних пространств, основанные не на описи, а на распределении предметов (центральное/крайнее положение – симметрия/асимметрия – поря-док/отклонение – близость/удалённость), на формальных или функциональных
синтагмах, короче говоря, исследование синтаксиса предметов, стремящееся извлечь константы организации в соответствии с типом жилья и социальной категорией, выяснить связность и противоречивость дискурса – вот уровень исследовательской работы, которая должна предварять истолкование в категориях социальной логики, при условии, что такой «горизонтальный» топоанализ дублируется «вертикальной» семиологией, которая, направляясь от серии к модели, проходя через все значимые различия, изучала бы иерархическую шкалу каждой категории предметов.
Простое нагромождение или же агрегаты предметов, частичные или остаточные
синтагмы, синтаксические концепции ансамблей предметов: в таком виде дом или комнату можно анализировать с точки зрения топографии.
Ведь на уровне
синтагмы происходит не только формирование памяти истории, но и разрыв с предыдущим ходом истории (радикальный разрыв) как предпосылка формирования нового причинно-следственного ряда.
Это означает, что пространство как маркер личного и время как маркер публичного держатся на горизонтальной и вертикальной осях
синтагмы и парадигмы на некотором «приличном» отдалении, но одновременно и в балансе.
Синтагма пространства подчиняется парадигме времени, труд подчиняется капиталу, трудящийся – владельцу денежных средств.
Одна группа помогает в ритмической и интонационной организации речи – эти жесты организуют акцентуацию и паузацию речи (например, таковы жестовые ударения – см. о них далее), объединяют отдельные фрагменты речевого потока в целостные
синтагмы (например, плавное движение рукой соединяет предшествующий сегмент речи с последующим).
Из сказанного вытекает, что слово часть, как правило, употребляется в предложении в сочетании со словом, обозначающим известное целое, то есть образуя
синтагму часть <некоторого целого>.
Зная, что слабым местом фаланги всегда является левый край, стратег поставил туда
синтагму левшей.
Тиснул брошюрку, где объявил, что якобы «сей мир кончился», ибо он одолел «идеи, разум и смыслы до самой мелкой тощей
синтагмы»; «мудрствованье выдохлось»; «аксиомы поверглись»; «близ – изначалие».
Условным означающим
синтагмы является пространство – место, где для смерти (времени, конечности) нет места, вакуум, в котором происходит истинное событие.
По своей сути
синтагма враждебна ценностям наслаждения, потребления и эгоистического переживания.
Конфликт
синтагмы и парадигмы – явление, характерное для нашего времени.
Если всё-таки происходит их компрессия, то здесь она означает полное забвение интересов трудящегося, полное забвение
синтагмы, в пользу парадигмы, овременение пространства.
Они вхоят в режим «время», ведь пространство порабощено,
синтагма поглощена парадигмой.
Омонимические
синтагмы каждый из нас усваивал самостоятельно.
Тезаурус состоит из автографем, которые могут сцепляться в смысловые
синтагмы, совокупность которых выстраивает общий жизненный модус (жизнь есть борьба, жизнь есть приключение, жизнь есть страдание…) личности, потенциально реконструируемый из биографического описания.
На оси
синтагмы, в области труда, которым занимается простое народонаселение планеты, пространство и время конфликтуют.