И вдруг – нет тормоза, телега с возом на лошадь напират, той деваться некуда – в рысь, в галоп, но догонит телега, и покатились вместе в глубокий овраг, подминая молодые берёзки, только дикий крик
убившейся лошади холодит душу обробевшего крестьянина.
Но надо признать, что помогать
убившемуся на улице человеку – сложно.
Разве достоин жить человек,
убившийся любовь?
Точно так же и наши свиристели и ласточки, которых мы нередко находили у террасных дверей из цельного бемского стекла
убившимися насмерть с лету, никогда не научаются этой иллюзии беспрепятственности, а, залетев в комнаты, что тоже случалось каждый год, упорно бьются об окончины и не летят назад в распахнутые двери.