– Вы-клю-чить на ми-нут-ку! – закричал
управдом прямо ему в ухо.
– Что ж, я вижу, что хорошо, – ответил
управдом, оглядываясь по сторонам.
– Товарищ
управдом, скажите, пожалуйста, можно шуметь у себя в комнате на всю квартиру и мешать людям спать с шести часов утра?
Левой рукой
управдом водил по цифрам, которые были в тетрадке, а правой что-то записывал.
– Ну вот, – облегчённо вздохнул
управдом, – а то ведь даже себя не слышишь!
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: доращивание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Кто же у вас шумит в таком случае? – спросил
управдом.
Соседи исчезли, наступила тишина: комната долго стояла пустой. Потом появился
управдом и с ним молодой, простой и приятный парень с обезоруживающей улыбкой.
Если сомневаетесь, то закрывайте скорее эту книгу, закрывайте проект и идите работать
управдомом или инженером или…
– Надо ж, цензура какая! – одобрительно покачала головой
управдом.
– Сколько надо белья и посуды? – спросила одна из них. Она оказалась
управдомом.
Таунхаус сестры я узнала сразу, ещё до того, как увидела
управдома.
Наши
управдомы всегда принимают её за отборную нецензурную брань.
Главным героям мешали жулики в лице
управдома и начальника стройтреста.
Одному – присваивать себе казачьи генеральские звания и липовые ордена героя страны, жаловаться
управдому о недопустимом отношении к мамонтам и писать требовательные письма президенту.
Между прочим, в комплексе, где я сейчас живу, должность
управдома (носящую теперь другое название, которое я едва ли решусь точно воспроизвести) занимает не абы кто, а самый настоящий генерал, разумеется, в отставке.
Такой коленкор в голову бывшему
управдому пока не приходил.
Перефразировав слова
управдома, сыщик тихо сказал: – Наши люди телефоны в кусты просто так не бросают.
– Не трусь, не трону! Люди о тебе беспокоятся.
Управдом приходил, участковый спрашивал.
Управдом подошёл к парню, мягко его приобнял за плечи и сунул в руки недавно приготовленный ботом чай.
Наш
управдом ушёл на пенсию.
А с окна дует, забыла попросить
управдома, газету взяла читала.
Приходили два-три вооружённых человека в сопровождении
управдома и участкового милиционера, производили обыск и через полтора-два часа, выводили людей на улицу, где их ждала машина.
Но получалось плохо: простой счетовод уходил из дому, чтобы не вернуться – «и уже заходят
управдомы сургучами комнату пятнать», цинковый гроб поэта грузили на поезд – «пылен и пуст товарный вагон», летний отпуск прерывало начало войны.
Мы ей доплачиваем половину ставки
управдома.
Мы, дети, боялись
управдома, а он нас уж точно не любил.
Она попыталась нащупать мобильный, чтобы позвонить
управдому, но под рукой оказался лишь какой-то странный предмет, колючий и твёрдый, будто куст.
Если реформы нашего житья-бытья будут продолжены – надежда на это греет всех питерцев, – то скоро появятся и умелые, знающие дело
управдомы, и опытные дворники.
Спускаться пришлось что-то слишком долго, и, уже подходя к офису
управдома, я вдруг сообразила: я же шла с четвёртого этажа.
– Тревожных кнопок в домах тоже нет, – продолжила
управдом.
– Ни с какими, – упрямо сказал
управдом.
Но я до сих пор не порвала свою лицензию и у меня нет желания становиться
управдомом…
Владельцы здания дали мне тридцать дней, чтобы съехать с квартиры, так как наняли нового
управдома: я знаю этот дом вдоль и поперёк, но моя кандидатура их не устроила, ведь я женщина.
Объявляли это по всему дому, и
управдом говорил, что если вы выйдете во двор, вас могут положить на носилки и унести в медпункт – не пугайтесь, это учебная тревога.
Мы в угрозыске давно привыкли, что жены
управдомов знают все…
Старый
управдом принялся называть фамилии, после которых ребята стали по одному подходить и отмечаться у сидящего офицера, под громкие аплодисменты жителей дома.
Хотела его на помойку отнести, а там
управдом караулит, штрафом грозится…
Вскоре из подъезда выбежала девушка лет шестнадцати в белом нарядном платье, явно подслушивала нас, то-то стояли у окон квартиры
управдома, сияя, замерла рядом, рассматривая меня.
Девочка знала, что к двери
управдома свозили умерших людей.
– Да, ровесник кабриолета, но сохранился хуже. Как это поведёт машину? – невольно произнёс
управдом.
Ходила на рынок ведро со шваброй купить, ну, и зашла в коммерческий, – я пожала плечами, – чем- то надо питаться,
управдом пообещал оформить карточки через неделю, после того как в милиции пропишусь.
– У нас сегодня большой день! – начал
управдом.
Ещё
управдом прицепился – чего тебе да зачем служебный аппарат занимаешь.
Перед ней стоял
управдом пансионата, где она жила.
Он исполнял обязанности
управдома, а в свободное время изготавливал фигурки из необработанной кожи и разрисовывал их символами, смысла которых никто в доме не понимал.
Но пока что пришлось покинуть кабинет
управдома с чахлым фикусом на окне, подняться по лестнице и под стук сапог вторгнуться в чужое пространство – небольшую (по московским меркам) коммуналку с общей вешалкой возле входа, на которой обмяк чей-то плащ и топорщился старый сложенный зонт со сломанной спицей.
У соседской двери, где жил
управдом, белел труп, завёрнутый в простыню, словно египетская мумия.
Управдом уже привык к тому, что жители дома терпеливо и подолгу его выслушивали, когда он изъявлял желание поучать кого-то уму-разуму.
Управдом сейчас же в нём признал жильца из тринадцатого номера.
Если кто спросит – скажешь,
управдом велел.
К
управдому вошёл хмурый крепкий сержант, осторожно наступая на осколки повсюду разбитой посуды.