Он стал
худруком ленинградского, а позже (во время войны) московского цирка.
– Значит, так, – долетал до него голос
худрука.
В частных коллективах
худрукам приходится самостоятельно арендовать залы, сцену и платить за них.
Кабинет
худрука был оформлен в стиле ампир, в отделке преобладали пурпурный и золотой цвета.
Худрук ещё раз попытался достать меч, но тот хорошо застрял в ветвях.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: касаточка — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В общем, он заинтересовался, – с этими словами
худрук протянул актёру визитку.
– Да, проходите и садитесь, –
худрук сделал приглашающий жест рукой.
Прошлая глава закончилась рассказом о демаршах штатных
худруков главного театра страны, у которых почва уходила из-под ног.
Говорят, что виной всему ура-патриотизм нового
худрука – но это ещё можно пережить.
Но, даже в провинциальном театре есть свои примы, любимчики публики и
худрука театра.
– И вам всего доброго, – сказал
худрук.
– Мы это спреить будем? В чёрный, в русый? – надменно спросил
худрук и опять вернулся к экрану.
Они обрадовались, нашлась даже женщина, вызвавшаяся быть
худруком.
– Стоп… стоп… стоп… – замахала руками
худрук. – Не пойдёт, Света. – сказала она. – Не пойдёт!
Или просто
худрук, – отрекомендовался он, протягивая мне руку.
А значит, вольно или невольно, метил на место
худрука.
– Именно! – взволнованно воскликнул
худрук.
– И всё же вы ушли с поста
худрука. Больше не хотелось просить денег?
Некомфортно всем – педагогам, другим студентам,
худруку курса и ребенку.
Разъеденное каньонами морщин лицо
худрука тут же всплыло перед ней огромной персиковой косточкой.
– Что ж, задавайте, – согласился
худрук.
Перед спектаклем
худрук объявил новость, которую театральный коллектив уже и не ожидал услышать – завтра труппа в полном составе выезжает на корпоратив с целью «…улучшения творческого климата и укрепления межличностных связей».
И, похоже, не так уж редко бывшего
худрука здесь делают «крайним».
Верь глазам, считал
худрук.
Подумал так и вдруг увидел совсем рядом ледяные глаза
худрука и его пробил озноб, он почувствовал, что ничего у них не получится.
Он торопливо провёл специалистов наверх, где у дверей кабинета убитого
худрука уже собралась довольно солидная толпа служащих театра, не занятых в спектакле.
Потом механики приглашали
худрука на очередной мозговой штурм, а мне приходилось в тысячный раз повторять трюки, приноравливаясь к изменениям.
Первые пять-семь лет она совмещала должность
худрука с должностью танцора.
– Договор сразу заключим? – поинтересовался
худрук коллектива.
Потом
худрука уволили за неподобающие дурке произведения.
Звонил
худрук с предложением заглянуть к нему в кабинет: «Так сказать, по приятному случаю».
Думать о создании художественной самодеятельности. Музыкальное училище даёт нам на общественых началах
худрука и хориста.
– Понял, – кивал
худрук, отпускал жалобщицу и ставил галочку против её фамилии.
– Из тебя артиста всё равно не получится. Зачем время зря тратить? – задала свой любимый вопрос
худрук, с которым она подходила к каждому кружковцу.
Или что-то творческое, что проведёт
худрук, музрук или хореограф.
Дескать, после всех оскорблений в её адрес со стороны
худрука иначе относиться к нему ни одна нормальная женщина и не могла бы.
И деликатно топталась с подносом возле небольшой группы гостей – того самого
худрука популярного театра, преуспевающего модельера и модного стилиста.
Она понравилась
худруку, он сам её и поставил.
– Хватит шептаться за моей спиной, – попросила
худрук, оглядываясь к детям, сидящих на банкетке, прямо у её ног.
Все декорации хранились где-то в подвале, а
худрук всегда теряла ключи от своего кабинета.
Группа учеников без куратора или
худрука взяла и самостоятельно организовала в кружок – как же так вышло-то?
Провожали молодого
худрука торжественно, с речами и митингом, подарив на память от всего коллектива серебряную сахарницу, «чтобы сладко жилось».
Нетерпение, когда же
худрук предложит ему какую-то роль, росло.
Вдова просто не тянула роль
худрука и директора. Кабачок обрастал долгами и последние полгода функционировал по инерции.
То, что директор поставил эту фразу эпиграфом к своим записям, на самом деле оказалось делом провидческим: с первого дня его работы в театре до последнего он всегда сталкивался с капризами и интригами внутри труппы, с неприятием артистами
худруков и режиссёров, с противостоянием «гениев» из разных театральных школ, с депрессиями, сублимациями и любовными страстями актёров.
Худрук там тоже не подарок, насколько я понял, тень на своё детище наводить не станет, а остальные будут молчать, боясь потерять работу.
Чувствовалось, что
худрук очень обрадовался, потому как поспешно произнёс.
Справа жил народный артист,
худрук знаменитого театра, слева поп-дива, непонятно за какие таланты пробившаяся в «звезды», сверху главред деловой газеты, снизу – бандитского вида дядька.
Вот оттуда и пошёл мой интерес, тогда я впервые зарылся в документы, а
худрук театрального кружка ставил мне жесты и повадку, ну, как он сам это понимал, всё же лучше, чем ничего.