Подобное восприятие советского
шестидесятничества, разумеется, неточно исторически, социологически смехотворно, да и аромат эпохи передаётся весьма специфический.
Обретение осознанного целостного мировоззрения взамен внушённого и внушаемого сталинистским режимом – вот суть того переворота в духовной жизни, который называют
шестидесятничеством XX века и который касается не отдельных только личностей, но более или менее многочисленных общественных когорт.
И отец и мать были известными экономистами и публицистами, в семье царила либеральная атмосфера идеалов
шестидесятничества 19 в., никогда не забывали и об украинских корнях.
Потому что игровой оппозиционность
шестидесятничества была лишь отчасти.
Экспериментальной школе сопутствовал известный дух
шестидесятничества: относительная свобода мнений, невозможная в других местах такая форма обучения, как дискуссия.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: юрче — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Мысль о принципиальной схожести 60-х и 80-х годов, о том, что цель восьмидесятников состоит лишь в как можно более полном воссоздании идеализированной ими же атмосферы
шестидесятничества, представала как самоочевидная.
Он как будто остался на всю жизнь в году своего рождения, 1960-м, со свойственными раннему
шестидесятничеству естественностью, открытостью, простодушным бесстрашием поэтического дыхания, только без обаятельной безвкусицы тех лет.
Характерно, что в период заката
шестидесятничества коллективы единомышленников начинали распадаться.
Десяток, и даже сотня имён, а тем более те, что уже одиозны, уже знаки, символы
шестидесятничества, на самом деле – вовсе не суть поколения.
Сорокалетние осознанно отказались от ложной романтики
шестидесятничества, они уже изначально в неё не верили.
Вообще самая дурная ремарковщина и хемингуэйевщина, подцепленная в юности и закреплённая последующим
шестидесятничеством, – не только не сошла затем на нет, но ещё мертвей в нём укоренилась.
Но яд
шестидесятничества был крепок в ней, и, когда прошли первые восторги, она начала постепенно возвращаться к прежним своим воззрениям и вкусам.
Стало ясно, что
шестидесятничество проиграло, что светлые идеалы растоптаны, что идеологическая махина не дрогнула, что время идёт своим чередом и шестидесятники идут, увы, со своим временем.
Первое, что в том и другом распознается мгновенно, – феномен, который в русской культуре принято называть
шестидесятничеством.