Когда-то
шляпники использовали ярко-оранжевый ртутный раствор для отделения меха от шкуры.
Позволяйте себе иногда быть «Безумным
шляпником»!
А само отравление ртутью стали называть «болезнью сумасшедшего
шляпника».
– Маг? – пришёл на помощь подозрительный
шляпник. – Признайся, что чародейство не единственная твоя профессия. Только что, например, ты обчистил мне карманы.
Французские
шляпники XVIII века, к примеру, отказались производить более двух фетровых шляп в день, хотя имели такую возможность.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: заветривание — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Сын железнодорожного рабочего и горничной, он начал работать в швейной отрасли в 1949 г. рассыльным у местного
шляпника.
Подумать только, как всё обернулось, а ведь она всего-навсего собиралась сказать
шляпнику о том, как сильно любит свою страну!
Шляпники изготавливали шляпы для мужчин, но, как и мужские портные, шившие дамские костюмы для верховой езды,
шляпники создавали шляпки для верховой езды.
Но один знакомый
шляпник вдруг осознал, что именно означает эта родственная связь, и жизнь семьи графа д’Орсе внезапно и кардинально изменилась.
– Сколько злости в этой женщине, она чувствуется даже на большом расстоянии, – усмехнулся
шляпник, провожая взглядом статную эрлу.
– Дядюшка очень добр, – произнесла она, когда последним дом покинули
шляпник. – Мне неловко, что вы так сильно тратитесь.
Свобода прежней системы надомного труда и тот факт, что шляпное дело само по себе было элитным ремеслом – оплачивалось оно лучше, чем текстильное производство, – со своими собственными традициями и правилами, сделали
шляпников более настойчивыми в борьбе за свои права, в сопротивлении изменениям и зависимости от фабричной системы.
Из семьи некогда почтенного голландского
шляпника.
Одновременно он испытывал род мягкого и успокоительного сострадания к самому себе, которое – стоило ему подумать о том, что его, подмастерья
шляпника, никто подобного утешения лишить не может, – подслащало горечь и бедственность его положения.
Ей стало не по себе, словно это она сама виновна в смерти
шляпника.
Ещё тогда, когда великий
шляпник не был известен на весь город.
– Никогда бы не подумала, что наденешь костюм
шляпника.
Видимо, я на этом чаепитии буду
шляпником, который всем этим заправляет.
Пусть бегут к своему спятившему
шляпнику чай пить, – девушка бросила взгляд на соседний стол, где лежали чёрные цилиндры.
А то очень хорошо и комфортно омилльскому
шляпнику там читается с кофейком.
Вода собиралась в сеть ручьёв, разглаживала камни, стучала по широким зелёным листьям
шляпников и водопадом сливалась с них в траву и тёплую землю.
Передо мной возникла красивая девушка в ослепительном наряде, из образа
шляпника у неё был только цилиндр на голове, почему-то сдвинутый набок.
– Да уже без разницы, –
шляпник рукой, – я – всего лишь плод твоего воображения.
– Вернёмся к твоей книге? – спросил
шляпник тоном учителя, которому очень не хочется выворачивать нашкодившему ученику ещё и второе ухо.
– Волос тёмный, – отвлечь
шляпника оказалось не так просто, – рассказывай.
– Да-да! – поддержали его остальные. – Вы
шляпнику сделали, мы слышали!
– Часы. Ты же придумал часы. Ты их видел в доме вдовы
шляпника, и то через окно.
– Ну как? – полюбопытствовал
шляпник, в голос которого вернулись нотки иронии.
– Меня, – вставил я, наконец, слово в меланхоличную тираду
шляпника. – Ну и что? Это же победа! Ради такого стоило умереть.
– Тогда остановите его, – произнёс
шляпник и исчез.
Шляпник улыбнулся и молча указал пальцем в сторону дерущихся.
Есть и новый портрет, на котором красивый
шляпник изображён рядом с пышногрудой блондинкой в такой большой шляпе, что влюблённые под ней кажутся карликами.
Бедра дрожали от напряжения и желания почувствовать что-то тверже и крупнее пальцев
шляпника.
Бывало, что
шляпники сходили с ума, отравленные ртутью, которую использовали для отделения меха от кожи.
– Огоньки веры, – будничным тоном ответил
шляпник, перечеркнув двумя словами все мои надежды на его научно-фантастическую природу.
– Считаю до трёх, и спасать мир уже будет поздно, – шепнул
шляпник.
– Рады приветствовать в нашем дружном, значится-с, коллективе! – просиял
шляпник. – Примите маленький знак внимания, госпожа ведьма.
А когда
шляпник вернулся к горошине и снова втянул её в рот, параллельно погружаясь в меня палец, а затем второй, имитируя движения членом – моё сознание окончательно поплыло.
Справа от меня, как и в предыдущие годы, расположился немолодой
шляпник, у которого я как раз планировала заказать себе новую чёрную шляпу, а слева – торговец книгами.
В сумку полетели флаконы, мешочки с травами, протянутый всё слышавшим
шляпником кусок чистой ткани.
Махнув на всё рукой, я оторвала полоску от тряпки, выданной добросердечным
шляпником, накапала на неё дурманного зелья и поднесла к носу приходящего в себя лесника.
С рыжими волосами, заплетёнными на затылке в тугую косичку, камергер очень напоминал одну гадкую птицу – красногорлого
шляпника.
Церемония открылась парадом цеха шляпных мастеров – во главе колонны шагал придворный
шляпник, тот самый, что изготовил шляпки принцессам.
Предстояли ещё ночные забавы – хороводы с факелами, бесплатное вино за счёт цеха
шляпников и фейерверк за счёт государственной казны, а также всеобщие пляски и ликование.
Шляпник повернулся и прошагал в свой магазин, громко хлопнув за собой дверью. Оконное стекло задребезжало, дверные колокольчики зазвенели.
Ограничения в количестве подмастерий и размере заработной платы вынуждали
шляпников искать более дешёвые возможности за пределами города.
К началу XVIII века лондонские
шляпники, оставив за собой работу по отделке и оптовые поставки, основные этапы производственного процесса отдали на откуп провинциальным подёнщикам.
Согласно непреложному обычаю, один
шляпник мог производить не более двух шляп в день, или девяти в неделю.
Мне выпала честь наблюдать работу
шляпников и модисток, и я видела, как на свет появляются модные шляпы для лондонских бутиков, а также аккуратные форменные фетровые шляпы для работников голландской железной дороги.
В прошлом
шляпники обрабатывали войлок нитратом ртути – веществом, которое при комнатной температуре превращается в пар словно по волшебству.