Демокрит, высказавший идею о существовании пустоты и неделимых атомов, исходя при этом из вполне философского беспокойства по поводу
бесконечной делимости материи?
Исходя из своей идеи
бесконечной делимости всего протяжённого, он замечает, что за некоторым пределом части тел неизбежно делаются слишком малы, неуловимы для чувств; однако разум может и должен «судить о том, что происходит в этих малых телах… по примеру того, что происходит в телах, нами воспринимаемых,… и таким путём осмыслить всё, что существует в природе».
Бесконечная делимость вещества непостижима.
С помощью же теории
бесконечной делимости мы не можем достигнуть даже и этого, но должны ограничиваться лишь общим видом в качестве того правила, с помощью которого мы определяем кривизну и прямоту линий.
Без сомнения, даже самый упорный защитник доктрины
бесконечной делимости охотно согласится с тем, что эти аргументы указывают на трудности и невозможно дать на них совершенно ясный и удовлетворительный ответ.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: давалец — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Но только в математике, постулирующей
бесконечную делимость пространства и времени.
Если мы предполагаем пространство ограниченно делимым, то непрерывность – континуум, -пространства – времени будет определяться
бесконечной делимостью времени.
А чтобы оставить за веществом его самые характерные свойства, нам нужно положить предел разлагающему его умственному анализу: так, если бы мы, продлив наш анализ беспредельно, допустили
бесконечную делимость материи, то превратили бы её, как я сказал, в силу или в нечто неуловимое, не подверженное нашим чувствам, и тем лишили бы её других её главных свойств – непроницаемости и тяжести.
Возможно, и ответ на это был уже когда-то найден, в котором в качестве возможного объяснения была указана ложность представления о
бесконечной делимости расстояния и времени.
Мы можем сделать ещё один шаг при выводе этих следствий и заключить, что все предполагаемые доказательства
бесконечной делимости протяжения также софистичны, поскольку известно, что эти доказательства не могут быть правильными без доказательства невозможности математических точек, а претендовать на подобное доказательство – очевидный абсурд.
Это может несколько открыть нам глаза и показать, что ни одному геометрическому доказательству
бесконечной делимости протяжения не присуща та сила, которую мы, естественно, приписываем всякому аргументу, выступающему со столь громкими притязаниями.
В самом деле, выяснить причину этого исключения, по-видимому, даже более необходимо, чем указать на то, что мы действительно должны сделать такое исключение, т. е. признать все математические аргументы в пользу
бесконечной делимости безусловно софистическими.
Свою основную задачу он видит в согласовании провозглашённой элеатами вечности, нетленности бытия (истинно сущего) с изменениями, движением и множеством, о которых свидетельствуют наши органы чувств, в соединении идеи неизменности начал с идеей
бесконечной делимости вещей.
Опыт демонстрирует
бесконечную делимость материи, бесконечную расширяемость, беспредельную пористость, проницаемость для тепла, электричества и магнетизма, а также её неопределённые свойства, взаимные влияния и бесчисленные преобразования: всё то, что несовместимо с данными о непроницаемости.
Итак, пространство и время могут существовать согласно этой идее; а если это возможно, то очевидно, что они и в действительности существуют сообразно с ней, поскольку их
бесконечная делимость совершенно невозможна и противоречива.
Но я иду дальше и утверждаю, что ни одно из указанных доказательств недостаточно веско для того, чтобы установить такой принцип, каким является принцип
бесконечной делимости, и это потому, что в применении к столь малым объектам доказательства эти оказываются, собственно, недоказательствами, будучи построены на неточных идеях и небезукоризненно истинных правилах.
Если мы принимаем принцип достаточного основания, согласно которому всё имеет свою причину, мы также должны признать, несмотря на то что никогда не сталкивались с этим в опыте, существование чего-то, что порождает составные вещи и что, в свою очередь, не может быть составным, поскольку в этом случае результатом будет
бесконечная делимость частей.
На этом основана так называемая
бесконечная делимость математического пространства, так же как бесконечность математического пространства основана на бесконечном делении пространства точек.
Поэтому мы отвергаем
бесконечную делимость силы и атома.
Дискретность в физике: принцип квантования физического действия отвергает представление о
бесконечной делимости движения.
Решение этой загадки, как правило, сводится к выводу об отсутствии свойства
бесконечной делимости у пространства.
Это возражение решало бы вопрос, если бы не было среднего между
бесконечной делимостью материи и математическими точками как не-сущностями.
Он опровергает движение на основании непрерывности, следовательно, и
бесконечной делимости пространства и времени.
Ибо, для того чтобы образовать точное представление об указанных животных, мы должны обладать отчётливой идеей, представляющей (representing) каждую их часть, а это, согласно теории
бесконечной делимости, совершенно невозможно; согласно же теории неделимых частей, или атомов, в высшей степени трудно вследствие огромного числа и многообразия указанных частей.
В качестве примера я могу привести те аргументы в пользу
бесконечной делимости, которые основаны на [рассмотрении] точки касания.
Впервые он озвучил идею о том что во вселенной существует бесконечное количество атомов самых разных форм, и отвергал идею о
бесконечной делимости материи.
Теперь мы должны осветить злоупотребление, которое разум делает с безграничностью пространства при возвращении к нулю, или, другими словами: мы сталкиваемся с
бесконечной делимостью математического пространства.
Но мы всеми силами сопротивляемся, во-первых,
бесконечной делимости сил, потому что такая делимость может быть утверждена только в том случае, если сущность способности познания (которая, к тому же, была неправильно использована) переносится на вещь в себе самым фантастическим образом; во-вторых, против составления силы из частей.
Первое допущение, которое мы сделаем – это
бесконечная делимость материи на частицы.