Поэтому все теоретики государства
буржуазного либерализма подчёркивают, что любая государственная власть должна быть ограничена.
Порочная методология
буржуазного либерализма сказывается не только в литературоведении, но и в других науках, в частности, в науке о русском языке.
Пережитки
буржуазного либерализма, формализма и академического бесстрастия пагубно сказываются на развитии нашей науки, отрывают её от задач современности, тормозят её развитие, мешают правильному воспитанию молодых научных кадров и студентов.
Если в 1920‐х годах рапповцы были убеждены, что «лозунг „искренности“ – первая маска
буржуазного либерализма», то в 1930‐х годах, с появлением социалистического реализма, этот концепт вновь оказался весьма востребован.
Русское кадетство, запоздалый
буржуазный либерализм начала XX века, насквозь проникнуто уважением и даже «благоговением» к культуре, к её устойчивым основам, к её стилю, к её «аромату», а в балансе – круглый нуль.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: отзол — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Её программа декларировала непринятие
буржуазного либерализма, призывала к экспроприации крупной земельной собственности и национализации банков.
Славянофилы выступали как религиозно-национальное движение и, по сути, выражали идеи русского
буржуазного либерализма, подготовившего реформы 1861 года.
Руссо, и всеми другими школами
буржуазного либерализма, и которая смотрела на так называемое общее право, выражаемое государством, как на ограничение прав каждого отдельного лица, – что всегда и неизбежно сводит к нулю право каждого отдельного индивида.
Он призывал использовать каждое выступление либералов, чтобы показать народу подлинное лицо
буржуазного либерализма, ставшего с самого начала революции на путь соглашения с царизмом, разоблачал контрреволюционность русской либеральной буржуазии, её сделки с царём за спиной народа и за счёт народа.
Идеологи
буржуазного либерализма уверены, что вся власть, мощь и богатства принадлежат исключительно им, они не признают никакого основания для подлинного знания, действий и деяний (все люди должны слепо следовать тому, что им внушается).
Некоторый подъём промышленности, сравнительное процветание торговли, лёгкое оживление
буржуазного либерализма, – и оппортунист уже кричит: не запугивайте буржуазии, не чурайтесь её, бросьте «фразы» о социальной революции!
III съезд партии в резолюции «Об отношении к либералам» рекомендовал членам партии разъяснять рабочим антиреволюционный и противопролетарский характер
буржуазного либерализма, подчеркнул необходимость борьбы с попытками либеральной буржуазии захватить гегемонию в революционном движении.
Большевики объявили эту опасность выдумкой либералов, у которых была лишь цель привлечь мелкобуржуазную и пролетарскую демократию под крылышко
буржуазного либерализма.
И нельзя достаточно настаивать на том, с какой силой подтверждают события основной взгляд большевизма на эту «природу» крестьянской буржуазной революции, которая может победить лишь против колеблющегося, шаткого, контрреволюционного
буржуазного либерализма.
Мы вполне понимаем, почему жуликам парламентского
буржуазного либерализма приходится умалчивать об этом.
И мы доказывали уже тогда, что уклоняться от признания этого факта (как делали меньшевики), а: главное – от классовой характеристики кадетски-октябристского большинства значит давать тащить себя на поводу
буржуазного либерализма.
Его удел поэтому – неизбежный и неотвратимый удел подобного
буржуазного либерализма во всякой буржуазно-демократической революции – вечно оставаться рабом монархии и феодалов, вечно получать от них пинки сапогом.
Вы не сможете отрицать разницы
буржуазного либерализма и буржуазной демократии в их отношении к старому порядку.
Смешение
буржуазного либерализма (к.-д. во главе его) с буржуазной демократией принесло не мало вреда русскому освободительному движению, и надо приложить все усилия, чтобы опыт великого десятилетия (1900–1910) помог всей демократии окончательно усвоить себе ошибочность и гибельность такого смешения.
Перед рабочей демократией нашей эпохи стоят поэтому две, неразрывно связанные одна с другой, задачи: во-первых, самостоятельная политическая организация класса наёмных рабочих, отдельная от всех хозяев и хозяйчиков, хотя бы самых демократических, и соподчинённая всему международному, мировому движению указанного класса; а во-вторых, развитие и укрепление сил русской демократии (во главе её также неизбежно стоят рабочие, как во главе
буржуазного либерализма неизбежно стоят социальные элементы типа к.-д.).
Однако ни тот, ни другой, сами представители
буржуазного либерализма, не могли изменить создавшейся обстановки.
А его подвижническая деятельность публициста и проповедника посеяла в массах трудящихся семена «либертарного социализма», идущего на смену
буржуазному либерализму и социализму авторитарному.
Индивидуализм стал основанием и теории, и практики
буржуазного либерализма, утвердившего роль и значение свободного рынка и свободной конкуренции, индивидуальных экономических интересов, которые стали выступать естественным социальным механизмом, обеспечивающим как единство общества в целом, так и единство индивида и общества.
Марксизм (в противоположность
буржуазному либерализму) по-новому акцентирует классовую борьбу и эксплуатацию человека человеком.
Бессильный
буржуазный либерализм состоял при этой операции в качестве покорного хора.
Она могла иметь переходящее политическое влияние, но не могла играть самостоятельной роли: зависимость её от
буржуазного либерализма чрезвычайно возросла.
Казалось бы, проведение правовой реформы под знамёнами
буржуазного либерализма – дело естественное и сомнений не вызывающее.
Возмущались им, так как слышали, что называет их презрительно «жаворонками
буржуазного либерализма».
Именно всё левые силы, потому что реакция считает, что всё, что левее
буржуазного либерализма, является ультралевизной.
Как критик
буржуазного либерализма он, в отличие от своего оппонента, готов признать власть и насилие элементами человеческого существования и, более того, воздать им должное.