– Не лгите, – в
голосе инспектора звучало предупреждение. – Вы взяли это из книг или, что гораздо хуже, воспользовались чужими работами.
– Хорошо, я скоро прибуду с отрядом. А вы пока найдите вход в нору и заблокируйте его! – донёсся из рации решительный
голос инспектора.
– Вы ничего не забыли мне рассказать? – вкрадчиво проник в мои безумные мысли
голос инспектора.
Голос инспектора оказался низким, грубым и громким – как правило, подобные голоса свойственны массивным мужчинам с красным лицом и могучими плечами.
– Можно войти? – послышался
голос инспектора. – Я тут прикинул, что перекусить вам не помешает.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: щелкотня — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
–
Голос инспектора зазвучал уверенно.
Но, несмотря на грозный
голос инспектора, дверь всё равно робко открылась и в щель просунулась голова совсем ещё молодого полицейского.
И он вздрогнул, когда услышал тихий, равнодушный
голос инспектора.
Голос инспектора вернул меня к лекции.
–
Голос инспектора заметно сник.
Голос инспектора выдернул меня из размышлений.
– Что ж, раз кусачек нет, придётся делать это другим способом! – на смену спокойствию в
голосе инспектора пришло своеобразное удовольствие и даже воодушевление.
– Ключ, говоришь? – снова подал
голос инспектор.
– Хм, – раздался
голос инспектора. – У вас тут есть сосновые иголки, розовые бутоны и какой-то химический лимонный чай в гранулах. Я такой не люблю.
Вот и теперь услышав
голос инспектора, делавшего наводку на центр города, он стремглав направился туда.
– Хорошо-о-о, сэр! – повысил
голос инспектор и посмотрел на нас так, словно уличил в сокрытии главной улики. – А что, у вас серебро украли?
Я не сразу узнала
голос инспектора – он звучал глухо и совсем не походил на обычный тон полицейского.
Можете представить мою радость, когда я услышал бодрый
голос инспектора.
– Замечательные рисунки, – почему-то
голос инспектора стал задумчивым, и последние слова он медленно повторил по слогам:
– Николай, – проговорила трубка
голосом инспектора по оружию. – Зайди в отдел.
– Девушка, – из трубки раздался спокойный
голос инспектора фонда социальной защиты, – Программа не может ошибиться.
– Эй, ты, там, а ну выходи, живо! – громкий
голос инспектора заставил мальчика вздрогнуть.
– Достаточно, – ледяной
голос инспектора железными щипцами вырвал из оцепенения, где я снова была счастлива и любима.
– Я вас… я вас… – орал дурным
голосом инспектор. – Немедленно… Я требую…
– Это мы ещё выясним! – уверенности в
голосе инспектора поубавилось. – Что у вас в саквояже?
– Мой ответ «нет», – в
голосе инспектора вдруг появились холодные и на удивление твёрдые нотки. – Мы пока не готовы.
– Возьмите нож! –
Голос инспектора эхом отдался от стен, как удар хлыста.
Голос инспектора понизился до убеждающего шёпота, и, поскольку теперь я слышала в коридоре три или четыре бормочущих голоса, я открыла дверь.
– Одна …мга! И пять килограммов …буши в сутки, –
голос инспектора тонет в шуме лопастей. – Остальное …пустить! Сетка чтоб… не 50 метров в длину!
– Без сомнений! – В
голосе инспектора явственно слышались нотки самодовольства.
Даже спокойный, нейтральный
голос инспектора по уголовным делам, раздававшийся из-за двери, приводил её в такой ужас, что она боялась упасть.
В этот момент сзади послышался характерный «кряк» дэпээсовской машины, за которым последовал искажённый громкоговорителем
голос инспектора.
Будьте осторожны, любезный, – сделал ласковый
голос инспектор.
– Да, слушаю. – в трубке, наконец, раздался хриплый и сонный
голос инспектора.
В
голосе инспектора ощущалось чересчур повышенное внимание к его персоне. Скорее всего, он догадался, что в бумажном пакете с названием банка лежат деньги.
– В
голосе инспектора чувствовалась ревность.
– Ни за что! – донёсся приглушённый
голос инспектора. – Даже не думай!
– Вы героически спасали пассажиров… – ядом в
голосе инспектора можно было отравить все южные герцогства разом.
–
Голос инспектора сочился сарказмом.
Баюкающий
голос инспектора звучал, словно стрекот сверчков тёплой летней ночью, но вместе с тем он пробирался под самую корку – поближе к центру мозга, подавляя волю слабого, открытого человека.
– Да, – в
голосе инспектора проскользнул едва уловимый оттенок печали, – дети, которым здорово не повезло с родителями.
Негромкий, бесцветный
голос инспектора искажался голыми бетонными стенами, лишь нагнетал мучительное ожидание следующего вопроса, действия.
– В
голосе инспектора прозвучало разочарование.
– Ну вот, – подал
голос инспектор, – теперь у него паранойя.
Голос инспектора звучал резко, как удары хлыста, приветливая улыбка исчезла, глаза стали колючими, злыми.
– Лучше пятёрик на нарах за тяжкие телесные? – повысил
голос инспектор. – Если доживёшь, конечно, – намного тише добавил он.
Защёлкали задвижки окошек и послышались
голоса инспекторов, желающих знать, в чём дело…
– Он… говорил что-нибудь? –
голос инспектора стал более спокойным и уверенным. Кажется, я смогла этому поспособствовать.