В нём поражённый до глубины
души мальчик увидел фрагмент почти человеческого глаза.
Постепенно в
душе мальчика зрела мечта – стать художником. Но на пути к этой мечте ему, как настоящему сказочному герою, пришлось пройти не одно испытание.
Зрелище, наполненное нереальной, запредельной торжественностью до краёв заполнило
душу мальчика ликованием и восторгом, хотелось бежать, раскинув руки, навстречу солнцу и кричать, кричать во всю силу лёгких, отдавая свою судьбу во власть древних богов.
Или боязнь поранить
душу мальчика разбившимися мечтами?
Чуткая
душа мальчика поняла, в каких тяжёлых условиях должны были трудиться крестьяне, как горька была их судьба во время голода, если плохая погода губила их урожай.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: ветромер — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
В глубине
души мальчик понимал всю бессмысленность своих действий, но верить реальности не хотелось.
В глубине
души мальчик чувствовал, что она его понимает и будет с ним, как бы далеко он ни ушёл.
–
Душа мальчика покинула тело, – произнёс дракон, отряхивая руку.
Задача была сложной – тварь очень хорошо прижилась и почти выпила
душу мальчика, но я смогла вытащить сущность, вернув лорду единственного наследника.
Когда история в книге была забавной, на
душе мальчика становилось тепло и весело.
Клинок, которому туранцы приписывали магическую силу, целиком захватил внимание, наполнил
душу мальчика трепетным восторгом.
Пусть и велика была горечь обиды за потерянное яблочно-арбузное счастье, терзавшая неокрепшую
душу мальчика, он всё же нашёл в себе силы помочь незадачливому призраку выбраться из его сладкого плена.
Но эта поэтическая деятельность подготовлялась в
душе мальчика ещё раньше.
Что-то жуткое охватило
душу мальчика изнутри.
– Например,
душа мальчика может взять на себя обязательства во всём угождать матери и превзойти девочку.
Если бы чуда не произошло, в скором времени
душа мальчика погибла бы.
Но в глубине
души мальчик остался вполне доволен.
От прикосновения на
душе мальчика сразу стало как-то спокойно, как-то по-детски хорошо.
В
душу мальчика закрадывался маленький-маленький страх.
А дело было такое, что оставило во впечатлительной
душе мальчика глубокий след, пробудив в нём желание идти только что открытым путём и навсегда определив его направление в жизни.
Меня просто интересовала
душа мальчика, которую я имел возможность наблюдать ближе, чем чью-либо иную; интересовала не совсем средняя и не совсем обычная обстановка, в которой он рос, тот своеобразный отпечаток, который наложила на его душу эта обстановка.
Несмотря на свою смелость, в
душе мальчика поселилась тревога.
Душа мальчика ушла в пятки, он закрыл глаза и задержал дыхание, приготовившись умереть.
– Но куда мы пойдём? Ты знаешь, где найти любовь или счастье? Знаешь, что может отогреть
душу мальчика?
В
душе мальчика зародилась лёгкая тоска и грусть по родителям.
Слова и голос гостя неприятно резанули
душу мальчика, но ему не удалось до конца дослушать мысль незнакомца. Едва заметив внука, бабушка резко перебила гостя.
Радость и восторг переполняли
душу мальчика, когда он бежал домой, и тёплые тугие струи дождя с силой били в лицо, грудь, спину.
Опять непонятная стихия овладела
душой мальчика, и сила эта вновь водила его рукой, выписывающей на земле или пергаменте слова «странник», либо линии лика.
Несмотря на безобразие этого существа в
душе мальчика рождался не страх, а просыпались воспоминания…
Вдруг
душа мальчика отделилась от тела прозрачным синим призраком и побежала к выходу.
Старец выругался, посмотрел на мёртвого мальчика и туда, где только что была тень ведьмы, которая, забрав
душу мальчика, бесследно исчезла.
В глубине своей детской
души мальчик осознавал, что они бедные, что это были последние деньги, но всё-таки не мог не помочь старику.
Он восхищался своим отцом в блестящей военной форме, «героем с нежной улыбкой», который рассказывал ему истории о битвах и заронил в
душу мальчика первые мечты о величии.
На них изобразили красивое пламя, которое будто согревало
душу мальчика.
В глубине
души мальчику совсем не хотелось увидеть это жуткое исполосованное клыками лицо ещё раз.
Поселившаяся в
душе мальчика тревога отступила.
Так выглядело со стороны, а в
душе мальчика появилась п у с т о т а.
Каждое время года вызывало в
душе мальчика восхищение. <…> С одной стороны, отца радовало увлечение отпрыска, но, с другой, он, как и многие отцы в традиционных семьях, хотел видеть в наследнике продолжателя своего дела – военного инженера.
Уже на следующий день полянка была вытоптана, отчего в
душе мальчика вскипела обида.
Ребёнок поднимал глаза и смотрел на старчески сухощавую голову деда – она ведь тоже была склонена над купелью в тот далёкий час, о котором он рассказывал внуку, – и в
душе мальчика возникало уже не раз изведанное им ощущение какой-то дремотной и мечтательной жути, чего-то, что проходит и всё же стоит на месте, что в своих изменениях пребывает неизменным, исчезает и возвращается, оставаясь головокружительно единым.
Мрачные мысли стали терзать
душу мальчика, в такие минуты многие подвергаются тяжёлому испытанию, и только единицы способны, выдержав его, не изменить себе.
В глубине
души мальчика затеплилась надежда, что это люди, и они ему помогут, вытащат его из ямы.
Зато отчётливо ощутил вскипающую в
душе мальчика обиду.
Бушующая в
душе мальчика радость уже поутихшая, совсем исчезла, сменяясь смущением.
Морозный свежий воздух заполнил грудь, и смешался с восторгом, переполнявшим
душу мальчика.
В
душе мальчика боролись оба страха: боязнь неких людей и того подвала.
Если первая была морозной свежестью, дающей вдохновение и мотивацию просыпаться каждый день в надежде ощутить её снова, то вторая была оплотом игривости, веселья и свободы, к которой так тянулась
душа мальчика.
Была тёмная, безлунная ночь, но
душа мальчика видела всё: и то, что видят люди, и то, чего люди не видят.
Изобилие комнаток, каморок, дубовая винтовая лестница, ведущая в мансарду, рождали в
душе мальчика кучу проектов для рационального, с его точки зрения, их использования.
Мысль и
душа мальчика парили в горних высях, свободно перемещаясь из одной бурной эпохи в другую, но телу приходилось жить реальностями царской национальной окраины.