Но есть стадии, которые сейчас не представлены никакими
живыми народами, стадии, безвозвратно отошедшие в прошлое, и о фольклоре которых мы поэтому непосредственно ничего не знаем.
И
живого народу туда попадало всё больше и больше.
Это и есть «легенда», но особенная, герои её возвышаются до символа вечно юного, вечно
живого народа.
Однако мыслит он далеко не тривиально: «Историю нужно изучать не только по мёртвым летописям и запискам, а и в
живом народе».
Связь с
живым народом, массой людей он утерял, доклады и газетные статьи – вот что заменило ему живого человека.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: втачанный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Ведь
живые народы, которые ушли от этих развалин, не идут к ним обратно и не мечтают о реставрировании великого исторического мусора?
Позволю себе заметить, что этот пример может нас снова укрепить во взгляде на весьма подчинённое значение правовой философии в разрешении судеб
живых народов.
Весёлый это,
живой народ – молоденькие, маленькие междометия.
Прежде всего мы не видим здесь китайского равенства, не того равенства, которого достигает
живой народ, прошедший строгую политическую школу, выдержавший долгую борьбу, ознаменовавший себя гражданскими подвигами, но равенства младенческого, господствующего в первоначальном обществе, не знающем движения, подвига.
Они угощались некрепким мёдом, который, однако, приводил этот и без того
живой народ в ещё более оживлённое состояние.
Лицо
живого народа – как огнезарное солнце: оно всем видно, но его нельзя разглядеть.
Кто узнает короче немецкую жизнь, тот не может любить немецкую науку; а немецкая философия есть чистое произведение немецкой жизни и занимает между действительными науками то же самое место, какое сами немцы занимают между
живыми народами.
Все эти соображения получают тем большее значение, что в ходе предшествовавших переговоров мы непосредственно подошли к вопросу о судьбе
живых народов – поляков, литовцев, латышей, эстонцев, армян и др., причём обнаружилось, что именно в этом вопросе существуют глубокие разногласия между двумя сторонами.
Мы отказываемся санкционировать те условия, которые германский и австро-венгерский империализм пишет мечом на теле
живых народов.