С их точки зрения,
знание принадлежит всем и каждому, для них обнаруживать что-то новое – удовольствие и одновременно забава.
Знание принадлежит собственно уму, хотя может действовать и на сердце; вера принадлежит преимущественно сердцу, хотя начинается в мыслях.
Чтобы проникнуться таинственностью мира карт, давайте представим, что все эти
знания принадлежали некоему кудеснику (имя его, к сожалению, неизвестно), который изучал этих крошечных существ, будучи ещё учеником колдуна.
Экзамен, курсовую, дипломную… все мои
знания принадлежат вашей госпоже, только скажите, чем я могу…
Знания принадлежат памяти – вы узнали, испытали что-то и накопили опыт.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: парамнезия — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Один из центров тайных
знаний принадлежал пифагорейской школе, которая является практически родоначальницей всех идеалистических школ.
И на этот раз, это
знание принадлежит не нам.
Знания принадлежат тем, кому нужны.
Положительные
знания принадлежат к качествам ума, но могут в то же время явиться плюсом к военной энергии их обладателя, усиливая в нём самоуверенность и создавая ему обаяние в глазах подчинённых; физическое развитие организма также усиливает уверенность в себе.
Вот почему это
знание принадлежит каждому из нас по праву рождения!
Таким образом, в начале XXI в. складывается парадоксальная, на первый взгляд, ситуация: в условиях визуального и вещного поворотов в историческом знании, когда особо остро ощущается потребность исторической науки в актуализации информационных ресурсов музея, хранящего как раз вещественные и изобразительные исторические источники, происходит жёсткое разделение / разрыв исторической науки и различных форм позиционирования исторического знания – в первую очередь социально ориентированного, – что не может не сказаться на взаимоотношениях «музейной истории» и «истории историков», поскольку существенная, если не ведущая, роль в позиционировании исторического
знания принадлежит музею и эта роль усиливается в связи со всё более заметным преобладанием в культуре визуального над письменным.
Как духовные ценности научные
знания принадлежат культуре, как стимулы и основания практики – они служат цивилизации.
– Почему? А как же свобода выбора?
Знания принадлежат всем. Их нужно применять, делиться.
Всё его мастерство и
знания принадлежали бы храму.
Особая роль в становлении культурологических
знаний принадлежит исследованиям культуры в рамках культурной антропологии.
Поэтому,
знания принадлежат человеку, это – его собственность, это – его богатство.
Третья точка зрения на науку и научное
знание принадлежит тем людям, которые должны (в силу разных причин) осваивать знание, наработанное в той или иной науке, а само знание и наука воспринимаются ими с позиции понимания.
Это
знание принадлежит не «вечному» интеллекту как аппарату понятийного мышления, а психофизическому и ментальному единству тела, обладающему в качестве «аутопоэтического целого» (У.Матурана) абсолютным внутренним знанием своей конечности («осознанием смерти»).
Это
знание принадлежит только индивиду, является его неотъемлемой характеристикой, и среде, в которой развёртывается его активность.
Это
знание принадлежит мне по праву!
При этом он заключает: «творения здравомыслящих затмятся творениями неистовых» (245а), исходя из чего можно заключить, что, несмотря на то, что «кормчим души» (247с) всё же является разум, решающий фактор в приобретении нового
знания принадлежит не ему, а душе, частью которой он является.
Это
знание принадлежит компании: если сотрудники не могут качественно выстраивать коммуникацию с клиентами, эти данные им помогут.
– Не все
знания принадлежат человеку. Идёт борьба за души. За твою, я по крайней мере только что отвоевал.