Я принимаю законы раздвоения единого, поляризации частей, их противостояния и т. д. в
качестве законов социальной комбинаторики наряду с другими.
Второе ценное
качество закона – его неотвратимость и суровость.
А к той же категории относится очень многое из того, что рассматривалось прежде в
качестве законов природы.
Способны ли регионы со столь различными культурами, историей и традиционными для себя теориями мирового порядка принять в
качестве закона какую-то глобальную систему?
Существенным составным моментом политического
качества закона является его соответствие политической справедливости и праву.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: гинандроморфизм — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Таким образом от организации законодательного процесса в значительной мере зависит
качество законов, следовательно, и эффективность их воздействия на регулируемые общественные отношения.
Можешь пойти дальше и изучить все вопросы по своей теме: в них ты, скорее всего, встретишь что-то общее – это сделано для того, чтобы каждый ответ был самодостаточен, если ты вдруг решишь остановиться только на том, что болит сильнее именно сейчас – но и углубишь своё понимание темы, найдёшь больше информации к размышлению и построению своего собственного осознания про то, как тебе лучше, что из этого взять в
качестве закона жизни.
Всё очевиднее, что повышение качества правового регулирования,
качества закона невозможно без чёткой, научно обоснованной концепции кодификации законодательства.
Феноменальная устойчивость орбит небесных тел, неизменчивость их параметров во времени и пространстве не находит разумного объяснения с помощью тех математических формулировок, которые в
качестве законов предлагает нам современная наука.
Несомненным достижением позитивизма следует считать исследование формальных
качеств закона, не соответствуя которым, закон действительно не сможет существовать, а превратится лишь в клочок бумаги либо будет являться просто приказом сильного, способного применить принуждение по отношению ко всем остальным.
Сегодня вполне очевидно, что концепции, построенные на таком допущении, принимают в
качестве законов идеологии свойства её конкретного типа, выдают частное за общее.
Отсюда – искусственность и натянутость его версии глоттогенеза, противоречащая сказанному выше: «Язык невозможно представить себе как нечто заранее данное <…> Язык с необходимостью возникает из человека, и, конечно, мало-помалу, но так, что его организм не лежит в виде мёртвой массы в потёмках души, а в
качестве закона обусловливает функции мыслительной деятельности человека; следовательно, первое слово уже предполагает существование всего языка» [10].
Таким образом, законы бытия едины, и, поскольку единство предполагает различие, оказываются триедиными, существуя в
качестве законов божественных, – собственно логоса, законов естественных, – природы-фюсиса и законов социальных, – номоса полиса.
Следовательно, критика, которая исследует все эти способности соответственно тому значению в познании, на которое притязает каждая из них как на коренящееся в ней, заставляет исходить только из того, что рассудок в
качестве закона априорно предписывает природе как совокупности явлений (форма которых также дана априорно); все же остальные чистые понятия она относит к идеям, запредельным для нашей теоретической познавательной способности, но отнюдь не бесполезным и излишним, ибо они служат регулятивными принципами, – отчасти для того, чтобы сдерживать вызывающие опасения притязания рассудка, будто он (вследствие своей способности априорно указывать условия возможности всех вещей, которые он может познать) заключает также в этих границах возможность всех вещей вообще, отчасти чтобы руководить им самим в рассмотрении природы соответственно принципу полноты, хотя достигнуть её он никогда не сможет, и таким образом способствовать конечной цели всякого познания.
Проблемы обеспечения
качества закона стали предметом обсуждения на круглом столе, прошедшем 28 сентября 2016 г.
Третье ценное
качества закона – его разумность и справедливость.