Несмотря на столь явные проявления политической власти, ни в одном из этих
кочевых обществ женщины не являлись значительными интеллектуальными личностями.
Неправильно думать, что в
кочевом обществе невозможен технический прогресс.
Исходя из всего этого, предугадать поведение татар по отношению к соседям, учитывая милитаризованный характер
кочевых обществ, нетрудно.
Концепция географического детерминизма описывает воздействие природных условий на сложение земледельческих и
кочевых обществ, а также на те перемены, которые иногда влекло за собой изменение климата.
Таким образом, мы можем говорить о диффузии государственных принципов земледельцев в
кочевые общества.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: кампеш — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Именно идея равновесия, которой столь неукоснительно следует кочевник как непреложному закону, позволяла
кочевым обществам не только гармонично уживаться с оседлыми регионами, но и успешно доминировать над ними ко всеобщему благу.
Эти признаки в совокупности свидетельствуют о высоком демографическом давлениив
кочевом обществе.
Во все века
кочевое общество, хотя и предпочитало торговлю грабежам, часто обладало более или менее развитыми хищническими инстинктами.
Кочевые общества имеют свои особенности, которые не оспаривают, пожалуй, большинство учёных.
Терминология, касающаяся жизни
кочевых обществ, сложилась не сразу и до сих пор является дискуссионной.
Дело в том, что типологически центральноазиатские
кочевые общества… ближе к европейским, чем даже, скажем, российское!
Кроме того, в 1920-х гг. наблюдалось разлагающее, подрывающее
кочевое общество явление – перерождение его традиционных институтов.
Поэтому
кочевым обществам был доступен только начальный кластер в виде орды, но и он постоянно разрушался, что делало невозможным поступательное развитие кочевых обществ.
Сохранялись такие отрицательные особенности
кочевого общества, как экономическое расслоение, кабальный характер взаимоотношений внутри рода, укрывание преступников сородичами216, барымта, конфликты с оседлыми народами, набеги на земледельческие аулы с целью кражи и грабежа скота217.
Многие учёные высоко оценивают эти достижения, считая, что кочевников нельзя назвать ни примитивными, ни отсталыми[93] (иногда лишь говорят о том, что у
кочевых обществ – «поздняя эволюция»[94]).
Сначала
кочевые общества, как и оседлые, практикуют внешнюю экспансию в виде переселений или набегов, но стадии империи, собственно уже у хунну, идёт структурирование пространства и складывается своё понимание культуры и того, каким должен быть «правильный мир».
Во-вторых, отмечаются неперспективность, тупиковость[114], невозможность развития
кочевого общества, несовместимость его с прогрессом, а также неспособность достигнуть «превращения раннего государства в последующие формы государственного устройства»[115].
Этот цикл развития
кочевых обществ постоянно повторялся с различными вариациями множество раз, что связано с невозможностью скотоводческого способа производства длительное время без подпитки извне поддерживать социальную структуру кластера.
Усложнение социальной жизни вызывало сокращение возможностей для высокой мобильности и требовало переформатирования своего пространства на основе иных моделей, не являвшихся до той поры необходимыми
кочевому обществу.
Мобильное
кочевое общество с мобильным имуществом не может существовать без кодифицированного средства идентификации и аутентификации собственности.
Однако, эти публикации отражают важные и своеобразные особенности изучения
кочевых обществ, обусловленные наличием множества мировоззренческих клише и штампов.
Иными словами, включение бывших «чистых» номадов в цивилизацию модерна, при всех известных издержках, создавало при этом варианте возможности относительно полноценного этнокультурного воспроизводства
кочевых обществ, без резкого слома хозяйственных традиций, но и без безальтернативной привязки индивида именно и только к традиционному укладу жизни, с сохранением возможности социальной динамики и выбора.
Известный археолог и этнолог, автор более двухсот научных публикаций, он стал одним из основоположников нового научного направления в этнологии – номадологии (кочевниковедения) и выступил автором оригинальной теории социально-экономических отношений в
кочевых обществах.
Известный историк, археолог и этнолог, автор более двухсот научных публикаций, он стал одним из основоположников нового научного направления в этнологии – номадологии (кочевниковедения) и выступил автором оригинальной теории социально-экономических отношений в
кочевых обществах.
Кочевое общество лучше, чем многие другие, умеет жить в равновесии с природой[64], не нарушая экологический баланс.
Эта идеализация образа кочевников противоречила проводившейся в 1930-е гг. кампании по переводу казахов на оседлость и господствующей концепции «отсталости»
кочевых обществ.
Кроме аспектов экономико-хозяйственных, для оценки перспектив
кочевых обществ в мире постмодерна не менее важна группа вопросов, касающихся социальной организации.
Во-первых, они отмечали отсталость и примитивность
кочевого общества[107], его оторванность «от мировой цивилизации», «жалкое существование», «постепенное вымирание»[108].
Была подготовлена почва для дальнейшего усовершенствования управления регионом: искоренялись старые родовые институты, вводилась административная определённость, происходила постепенная трансформация правосознания коренных народов региона, приспособление горских и
кочевых обществ к общеимперскому управлению и праву.
Подобного рода новации постиндустриального мира делают эргатическую связь вполне доступной для любого успешного в материальном отношении индивида, в том числе и вышедшего из среды
кочевых обществ.
Ведь
кочевые общества, сохраняя мобильность хозяйственной жизни и быта, в немалой степени продолжали и продолжают опираться как на отработанные веками способы и приёмы взаимоотношений с природной средой, так и на особый характер социальных связей.
Одни кочевниковеды отрицали классовую природу обществ кочевников другие высказывались за наличие у номадов классов. третьи отстаивали тезис о «племенном государстве» – одной из переходных форм к феодализму, четвёртые писали о специфической природе
кочевых обществ, основанной на внешнеэксплуататорских отношениях.
Сказанное можно применить и по отношению к
кочевому обществу.
Поэтому все мужчины в
кочевых обществах вынуждены быть воинами, что давало при образовании орды невиданные мобилизационные возможности при меньшем населении по сравнению с земледельческими обществами.
Историки приняли деление
кочевых обществ и на «примитивные» или «менее примитивные», заметив, что на протяжении существования кочевой империи общество с лёгкостью могло переходить из одной стадии развития в другую и наоборот.
Определёнными пастбищами пользовались конкретные
кочевые общества или отдельные хозяйства – в пределах своих племенных границ (хотя иногда и нарушали их)[68].
Дело в том, что традиционный уклад жизни коренных северян был во многом основан на социальной и возрастной эгалитарности – относительном равенстве представителей различных групп общества, что, как свидетельствуют этнологические данные, типично для
кочевых обществ, которые не имеют резко выраженных иерархических социальных институтов и ролей.
Поэтому советские учёные разработали концепцию «кочевого феодализма», чтобы «втиснуть»
кочевое общество в рамки марксистской теории общественно-экономических формаций и классовой борьбы.
Падеж скота во время гололедицы (джут, зуд) и эпизоотии – постоянные спутники
кочевого общества[66].
То же самое можно сказать о сравнении
кочевого общества с оседлым.
Но, на наш взгляд, сопутствующие изменениям в хозяйстве процессы перемен в социально-культурной сфере жизни
кочевых обществ в не менее важной степени могут определять перспективы сохранения, как и изменения, основ бытия кочевых народов.
Учёные также подчёркивают такие негативные стороны
кочевого общества, как «трайбализм, межплеменная отчуждённость»[112] и «сильная зависимость от природы»[113].
Для
кочевого общества власть «родовых авторитетов» сильнее власти «оседлого» государства.
Во-вторых,
кочевые общества отличаются отсутствием права частной собственности на землю (в «оседлом» понимании этого института).
Это отношение всегда было однонаправленным: в то время как мобильные
кочевые общества могли держать оседлые общества в принуждении, обратное было невозможно, медленно двигающиеся силы не могли доминировать над быстрым и приспособленным для быстрого передвижения населением.
В-пятых, для
кочевого общества характерен родовой строй, т.е. оно базируется на основе кровно-родственных связей[86], на мифе об общем прародителе и единодушном признании общей принадлежности к расширенной родственной группе.
Она также возникает, как первоначальный кластер для
кочевых обществ.
Конечно,
кочевое общество 1920-х гг. нельзя идеализировать.
Степь и землепашцы поддерживали симбиотические взаимовыгодные отношения, а живущие на границе миров уйгуры, кидани или чжурчжэни осторожно знакомили
кочевое общество с некоторыми «излишествами» и преимуществами спокойной оседлой жизни.
То есть полномасштабное развитие подобных тенденций вполне могло бы обернуться деструкцией общинных коллективистских порядков, с другой же стороны, такой путь подключения к экономике модерна, по-видимому, неизбежно мог привести к сложностям в воспроизводстве
кочевых обществ как этнокультурных феноменов.