Вопрос о методе
литургического богословия заслуживает особенного внимания потому, что отсутствие ясных методологических принципов широко открывает двери произволу в богословском использовании литургического материала.
Но за историческим анализом следует богословский синтез –и это вторая и главная часть
литургического богословия.
Отсюда следует необходимость пересмотреть план
литургического богословия, привести его в соответствие с природой изучаемого объекта и с методом его изучения.
Почему тема
литургического богословия оказывается настолько содержательной, что только введению в него посвящена многостраничная книга?
Теперь мы можем перейти к определению
литургического богословия, его места в общей структуре богословских наук и его метода. Начнём с определения.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: деидеологизировать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Всё сказанное указывает и на место
литургического богословия в системе богословских дисциплин.
Поскольку же изучение это требует собственного метода, во многом отличного от метода других богословских дисциплин,
литургическому богословию уместно занимать и особое, самостоятельное место в их общей системе.
Очевидно, что
литургическое богословие начинается с исторического изучения богослужения.
В данной связи они интересуют нас не сами по себе, а как пример метода, которым пользуется
литургическое богословие.
Вопрос о плане и подразделениях
литургического богословия не представлял бы особенного интереса, если бы тут не сказывалась уже не только недостаточность, но и порочность школьной литургики.
Но нам представляется, что он больше соответствует цели
литургического богословия, чем прежние схемы.
Чтобы быть верным своему назначению,
литургическое богословие должно всегда исходить из конкретных данных живой богослужебной традиции, то есть из литургического факта.
Мы уже говорили выше, почему в
литургическом богословии момент исторический занимает такое важное место, и в дальнейшем мы увидим, что в отношении устава вопрос происхождения и развития имеет совсем особенное значение.
Вопрос о времени, как мы постараемся показать в дальнейшем, имеет для
литургического богословия исключительное значение.
Это и составляет задачу
литургического богословия.
Историческая литургика устанавливает структуры и их развитие,
литургическое богословие раскрывает их смысл: таков общий методологический принцип работы.
Всё это проблему устава, то есть проблему происхождения, развития и, главное, «логоса» основных структур богослужения, делает более, чем когда-либо, основной проблемой
литургического богословия.
Но в отличие от рассуждения,
литургическое богословие предполагает в воспринимающем состояние вовлечённости, а не дистанцирования и оценки.
Такой поворот в исследовательском подходе обусловлен логикой проведения сравнительно-сопоставительного анализа религиозной ономатологии в христианском
литургическом богословии и в лакановской психоаналитической теории в ракурсе общей для них предметной области – теории имени и процесса именования (языковой номинации).
Предлагаемый здесь общий план
литургического богословия, конечно, не единственно возможный.