На полном румяном
лице аббата заиграла довольная улыбка, когда он обвёл взглядом своё обширное, но прекрасно налаженное хозяйство.
За эти дни
лицо аббата осунулось и стало серым, глубоко посаженные глаза ещё больше ввалились.
Добродушное, румяное, с весёлыми глазами
лицо аббата, которое не могло быть омрачено даже его теперешним беспокойством, представляло резкую противоположность впалым, бледным щекам и быстрому, пронизывающему взору монаха, взору, в котором светился ум живой и незаурядный, придававший глазам почти сверхъестественный блеск.
Бритое
лицо аббата слегка покраснело.
На
лице аббата всплывала гримаса глубокого ужаса, в котором тонул его разум.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: андрогенный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
И полное
лицо аббата расплылось в отеческой улыбке, он не удержался, чтобы не войти в загон и не приласкать кое-кого из ягняток, нисколько не заботясь о том, как странно выглядит его расшитое узорами облачение в овечьем хлеву.
– Ах, вот вы о ком! –
лицо аббата просветлело. – Тогда, конечно, мы просто обязаны оказать эту помощь доблестному рыцарю.
–
Лицо аббата исказилось от отвращения, и он затряс головой, словно отгоняя ужасающую картину.
Что-то выкатилось из-под пачки документов, и на
лице аббата появилась широкая улыбка, когда он это схватил.
В полумраке монастыря
лицо аббата напоминало посмертную маску, восковая кожа была словно натянута на впалые скулы и крупный орлиный нос.
Лицо аббата посветлело. Тут он был знатоком. Устав ордена отказывал ему во многих радостях жизни, а потому он весьма ценил те, которые были дозволены.
Круглое, щекастое
лицо аббата ныне лоснилось от пота, маленькие серые глазки довольно щурились, тонкие губы непомерно большого рта кривила гаденькая улыбка.
Круглое румяное
лицо аббата, пока он оглядывал своё внушительное хозяйство, светилось тихим довольством – такой образцовый царил везде порядок.