Второй этап – «постсоветский» – позволил анализировать процессы «перестройки» в рамках демократической
модели общественного устройства.
Некоторые психологи пытаются изучать поведение человека, ни словом не упоминая о том, что человек обладает самосознанием, а некоторые политические экономисты – изучать и разрабатывать
модели общественного устройства, ни словом не упоминая о человеке вообще.
Это, скорее,
модель общественного устройства современного мира, некое информационное гиперпространство, в котором сосуществуют практически всё его составляющие, начиная с производства товаров и услуг и заканчивая их потреблением.
Прослеживается массовое разочарование в предлагаемых правящими элитами социально-экономических и политических
моделях общественного устройства, нарастающее недовольство расширением власти государства, влияния транснациональных корпораций и капитала интернет-платформ.
Мы стали другие и потому такая
модель общественного устройства как империя устарела, на смену ей должна прийти новая, отвечающая реалиям сегодняшнего дня.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: киномир — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Популярность этого взгляда частично объясняется тем, что практически не было предпринято ни одной попытки изучить возможности реализации совершенно новых
моделей общественного устройства.
Идеальная
модель общественного устройства – та, которая сложилась исторически и необходимые изменения в которой происходят эволюционным и стихийным путём.
Заслугой данного внутриполитического течения является всесторонний анализ советской политической и экономической системы, выработка механизмов преодоления кризиса и конструирование социал-демократической
модели общественного устройства.
Почему она не была сметена ранее под воздействием более справедливых и эффективных
моделей общественного устройства?
– Да нет универсальной
модели общественного устройства.
Идеологические
модели общественного устройства.
Попытки учёных развить общеприменимую теорию этнополитических движений отражают в конечном итоге усилия, предпринимаемые мировой политической наукой, по созданию такой
модели общественного устройства, в которой оптимально сочетались бы как потребности политического, духовного и экономического развития, так и извечное стремление человека к социальной справедливости и политическому равноправию, в том числе и в сфере этнополитических отношений.
Она создавала
модели общественного устройства, которое было бы свободно от груза проблем, отягчающих и порабощающих человека.
Причиной тому даже не малокомфортный климат и трудноусваиваемый язык, сколько отсутствие привлекательной
модели общественного устройства, внятно сформулированных ценностей и перспектив для личной реализации, без сделок с совестью и рисков в любой момент быть низвергнутым по звонку из какого-нибудь ведомства.
Коль скоро это так, то и представление о некой единой, идеальной
модели общественного устройства, годной для всех, теряет свою обоснованность.
Так что, примеряя
модель общественного устройства, где социальная поддержка опирается на толерантность, гуманизм, синергизм и т. п. народных масс, нам следует составить мнение, в какой мере она годится для нашей почвы.
Разработка теории общественного договора (XVII–XVIII столетия) становится новым этапом в истории поисков идеальной
модели общественного устройства и определённой альтернативой проектам эгалитарной, социалистической направленности.
Либеральная
модель общественного устройства предстаёт в истории достаточно чётко.
Подчеркнём лишь, что существует кардинальная концептуальная разница между даже внешне похожими
моделями общественного устройства.
Теперь мы примеряем европейскую (персоноцентрическую)
модель общественного устройства, где бесцеремонное обращение с индивидуальностью не принято.
Идеальные
модели общественного устройства в представлениях воина и торговца в принципе не могут совпадать, а попытки навязать друг другу свои модели народовластия и заставить жить по своим правилам ничем хорошим не закончатся.
Иначе говоря, что следует отнести к специфике зарождения, становления и эволюции российской цивилизации, природе её отличия от западноевропейской
модели общественного устройства?
Эта позиция определила известные либеральные
модели общественного устройства и организации социальной помощи в государстве.
Лютеровское «на том стою, и не могу иначе» – отнюдь не уникальное явление в политическом мире, и оно – в его многообразных и конкретных формах – особенно значимо, когда история совершает крутые повороты, когда рождается качественно новое – нации, государства,
модели общественного устройства, господствующие мировоззрения…
У неё нет нужды возвращаться назад как в деспотический царизм, тоталитарный сталинизм, так и в не достроенный хрущевско-брежневский утопический коммунизм или горбачёвский ложный социализм «с человеческим лицом»; застревать в ельцинском «прихватизационном» капитализме, создававшемся по образцу
модели общественного устройства подавляющего большинства западных стран, которая сегодня «исчерпала себя» в том смысле, что «в её рамках нет больше выхода из клубка всё более запутанных противоречий» современного мира.
Эта филиация идей позволяет говорить о консерватизме как особой
модели общественного устройства, которая, при всём различии конкретных проявлений имеет постоянно одну цель – «сохранение и изменение» общества.
Смена
моделей общественного устройства означает прежде всего реформирование социально-культурных отношений и структур социально-экономического управления.
Речь идёт, однако, не об идеальной
модели общественного устройства, а скорее о чрезвычайных мерах для предотвращения всемирного социального хаоса.
И сделать это можно, например, путём изменения
модели общественного устройства.
Он рассматривал несколько вариантов будущего комплекса: первый – интегрироваться в существующие
модели общественного устройства и стать центральным объединяющим элементом.
Английский журнал «Экономист», посвятивший в своём сентябрьском номере 2006 г. специальную статью шведской
модели общественного устройства, отмечает её достоинства, но не считает единственной, заслуживающей подражания.
Классические примеры включают работы марксистов, которые не только критиковали капиталистическую систему, но и предлагали альтернативные
модели общественного устройства.