Итак, милостивые читатели и слушатели, я начинаю свой курс теории и практики современной
русской журналистики.
Как уже говорилось, журнал сыграл существенную роль в развитии
русской журналистики.
Словом, я преподношу читателям (и слушателям!) в меру моих сил честный курс лекций по теории и практике современной
русской журналистики.
Будущий историк
русской журналистики соберёт много печальных современных анекдотов, рисующих это понижение уровня образованности.
Более интересными дисциплинами исторического цикла оказались история
русской журналистики и история зарубежной печати.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: колеоптиль — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Характеристика
русской журналистики вообще.
Отошёл в вечность бесспорный вождь и глава всей прогрессивной
русской журналистики и последний сильный пророк позитивизма, приявший дух и знамя его от старших богатырей шестидесятых годов.
Это тем более драматично, что ключевой нравственной характеристикой отечественной словесности является «традиция говорить от имени маленького человека, даже униженного и оскорблённого», а
русская журналистика долгое время развивалась в лоне литературной традиции, и «журналист, высказывающийся от имени простого безгласного человека» – глубоко национальная культурная черта47.
Вне рамок данной статьи предстоит показать, какие последствия возникли в 1832 году в связи с разительными изменениями в
русской журналистике и установившимися тогда же гонорарными отношениями; какие неблагоприятные обстоятельства привели к тому, что в широких литературных кругах распространились представления о подступающей культурной катастрофе.
Как соединились пути двух тёртых деревенских казахов и экзальтированного эстета с факультета
русской журналистики?
Разражается одна из самых яростных войн в истории
русской журналистики; обвинения приобрели скоро очень конкретный, личный характер.
Оно соответствует общей традиции русской словесности и
русской журналистики.
Времена, пережитые
русскою журналистикою за последние 20 лет, были преисполнены всевозможных случайностей, беспрестанно расстраивавших правильное её течение и развитие.
Сейчас мы заканчиваем круг возвращения к девяностым годам; этому кругу, этому возвращению подчинена и русская литература, и
русская журналистика.
Это новый диалог западников и славянофилов, расцвет
русской журналистики, как во время её становления в XIX веке, но только сейчас, в вашем мобильном телефоне.
Она объединила двухсотлетний путь развития
русской журналистики и критики от начала XVIII до конца XIX века.
Он напоминает собою то блаженное время русской литературы и
русской журналистики, о котором осталось теперь одно предание, как о золотом веке, и в котором люди любили литературу для литературы, видя в ней сколько невинное, столько же и благородное препровождение времени.
Пожалуй, в истории
русской журналистики мы больше не встретим примера, когда одно и то же издание вызывало бы столь противоречивые суждения.
Да и вскоре почти вся
русская журналистика и публицистика заговорили слегка архаичным и одическим шишковским языком.
Во имя этой общедоступности, во имя распространения и популяризации и работала всегда
русская журналистика; и работала, надо отдать ей полную справедливость, и энергично, и, в сущности, умело.
История этих комнат есть история литературных отношений целой эпохи, история
русской журналистики.