– Вижу, –
сказал комиссар. – Что ж делать-то будем? Умирать вроде не хочется.
– Спокойно, –
сказал комиссар. – На марше, когда поведут на работу, держись поближе ко мне. Будь рядом. И следи. Поняла?
Он знал, о чём ему сейчас
скажет комиссар советского правительства.
– Надо отдать вам справедливость, вы всё великолепно разъяснили, –
сказал комиссар, – и как компетентно!
– Таких у нас нет, –
сказал комиссар. – Все мы в своей партии. Вы сегодня впервые схватились с врагом. И не так уж он очень страшен, правильно говорю?
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: несравнимость — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
– Ваше дело, дорогой мой, крайне запуталось со вчерашнего дня, –
сказал комиссар.
А через неделю на партийном собрании его приняли кандидатом в партию, и, вручая карточку, те самые слова, про храбрость и героизм
сказал комиссар дивизии.
– Так, к слову пришлось, –
сказал комиссар. – Я жениться собрался…
– Вы ответили, что узнали бы его, –
сказал комиссар.
– Это командир полка, –
сказал комиссар.
Нужно было сразу же положить ценную вещь в банк,
сказал комиссар полиции.
Все места, где немцы могут к городу прорваться и где узлы снабжения могут организовать, заранее пристрелять флотской артиллерией, –
сказал комиссар.
– Я велел записывать всё его разговоры по телефону, –
сказал комиссар, когда они уже подходили к перекрёстку.
– Хорошо, –
сказал комиссар, – до сих пор мы делали то, что надо, – и хлопнул меня по плечу.
– Не я придумал эти правила, не мне их отменять, –
сказал комиссар. – Сейчас мы говорим о другом.
– Батраки больше приходить не будут, –
сказал комиссар, выпуская дым из ноздрей. – Успокой, пожалуйста, собаку.
Вручал командир полка, а пламенную речь о взаимовыручке, о боевом братстве
сказал комиссар.
– Молодец, –
сказал комиссар. – А я, понимаешь, всё никак бросить не могу, не хватает у меня силы воли.
Так и не решила, что
сказать комиссару, вот поездка и оказалась спасением.
– На централизованное снабжение нам полностью надеяться нельзя, – очень спокойно
сказал комиссар.
– Господи, – после паузы
сказал комиссар, охваченный отнюдь не богобоязненными чувствами.
– Теперь, когда вы немного успокоились, именно вам нужно всё проверить, –
сказал комиссар, поднимаясь с места. – Но не волнуйтесь, вы будете не один.
– Эге, –
сказал комиссар, – вот так оно и сработало. Но как этот чернокнижник заставил банкира носить на себе бомбу за…
– Он что-то искал, –
сказал комиссар. – И мы должны понять, что же он искал.
– Тогда я даю на это своё согласие, – немного помявшись,
сказал комиссар, – а то и в самом деле ситуация такая, что становится как-то не по себе…
– Присаживайтесь, – прищурившись,
сказал комиссар, и я уселся на стул. – Давайте с начала. Вы отдыхающий?
– Что ж, –
сказал комиссар, поднимаясь с места и сердечно улыбаясь, – вот всё и разъяснилось.
– Я покажу его другому консультанту, –
сказал комиссар. – Это по его части.
– Мы постараемся уложиться в три дня, –
сказал комиссар, – вы больше ничего не хотите мне сказать?
– Отличные характеристики со стороны комсомола и со стороны товарищей, – негромко
сказал комиссар.
– Беги в сельсовет и
скажи комиссару, что у нас ночует «кадет».
– Я прошу прощения за то, что расспрашиваю вас, –
сказал комиссар, – но мне показалось, что мнение человека вашей компетенции будет для меня весьма ценным.
– Нет, телефона не было, вообще ничего не было, – невозмутимо
сказал комиссар. – Мы обязательно всё проверим.
– Наше училище расширяется, –
сказал комиссар.
– А я оказался прав, мой юный коллега, – задорно
сказал комиссар.
Так, что он вряд ли сможет нам помочь, –
сказал комиссар, когда они дошли до архива.
– Чутьё мне подсказывает, что этой ночью мы обязательно поймаем этого вандала, – шёпотом
сказал комиссар.
– Итак, – наконец
сказал комиссар, уничтожив хрустящий рожок, – идея такова: мы обходим местных жителей от дома к дому и задаём три вопроса: знают ли они синьора, который живёт в этом доме, заметили что-нибудь подозрительное за прошедшую неделю, видели каких-нибудь новых людей в квартале.
– Давайте сюда ключи, –
сказал комиссар, остановившись перед большими, местами прогнившими снизу, воротами амбара.
– Куда угодно, но до тех пор, пока вы мне не ответите на вопрос, я вас не выпущу из секретной, – решительно и строго
сказал комиссар.
– Ну, так можно до завтрашнего утра тянуть, – недовольно
сказал комиссар. – Давайте-ка, братцы, ещё раз подумаем. Голова не дурна, если к делу она…
– Вот всё, что мне удалось найти при обыске, –
сказал комиссар, показывая коробочку и чек.
– Он мой внук, – просто
сказал комиссар. – Он справится.
– По первому, твою мать, – зло
сказал комиссар, – закопать, как и всех, в общую яму во дворе.
Я к тебе даже с подарком, –
сказал комиссар и кивнул на горшочек с кустиком базилика.
– Следующий! –
сказал комиссар усталым голосом.
– Конечно, мадам, –
сказал комиссар.
– Как видите, –
сказал комиссар, когда доктор пробежал глазами заметку, – занятная получается вещь – эти семечки.
– Теперь я всё понял, –
сказал комиссар. – Вы в припадке злости на князя, решились отомстить ему и провели на нём первое испытание вашего изобретения.
– Очень хорошо! Вот это по-нашему, – довольно
сказал комиссар.