Сразу после окончания гражданской войны он стал сотрудничать с советской прессой, писать в расчёте на
советские издательства…
Это значение с каждым годом всё больше учитывается
советскими издательствами, преследующими цели культурной революции, и календарь превращается в массовое орудие политической и культурной пропаганды.
Кроме того, я опирался на многие книги, напечатанные центральными и региональными
советскими издательствами.
Запрос на отрывные календари во много раз превосходил полиграфические возможности
советских издательств.
Однако на практике огромный размах этой сети приводил к структурному разрыву между официальным – стратегическим – указанием работать во благо социализма и локальными – тактическими – планами редакторов, руководителей и авторов многочисленных
советских издательств, вовлечённых в свои споры и дискуссии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: усолиться — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Но, закончив работу над книгой, я решила предложить её и
советскому издательству.
Разумеется, столь резкий выпад, затрагивающий не столько идеологические, сколько материальные интересы крупнейших
советских издательств, не мог не встретить столь же решительного противодействия с их стороны.
Ему очень хотелось, чтобы и
советские издательства приобрели эту рукопись.
Нужно сказать, что хотя тиражи самиздата, конечно, не могут сравниться с тиражами официальной литературы, издаваемой многочисленными
советскими издательствами, это свидетельствует вовсе не о малой распространённости или малой популярности самиздата и о большей популярности официальной литературы, а лишь о техническом превосходстве государственной издательской машины над свободным и подпольным книгоиздательством.
Одно произведение недописано, другое переделано позже так, что не узнаешь прототипа, третье ушло в небытие архива или домашнего книжного шкафа, не нужное
советским издательствам, недопонятое самим же автором, стоящим над ним в недоумении.
К концу 1970‐х годов «Детская литература» являлась одним из 150
советских издательств, печатающих детские книги, журналы и газеты, что показывало значительный размах издательского дела в тот период.
Правда, такое случалось лишь дважды, поскольку он очень сомневался в своей способности создать что-то вполне приемлемое для
советских издательств, в обязательном стиле «социалистического реализма», и даже всерьёз не пытался это делать.
В тридцатые годы мрачные взгляды антиутопистов и doom-monger’ов оказались не очень угодны
советским издательствам и театрам.
В те годы уже начали выпускаться в
советских издательствах литературные серии «Библиотека приключений», «Жизнь замечательных людей» и другие.
Для меня создалось невыносимое положение: естественно, передо мной встал вопрос, имею ли я право преподавать в правительственных, советских вузах нечто такое, что правительственное,
советское издательство затрудняется напечатать?
Попытки напечатать их в
советских издательствах и журналах, как правило, не увенчивались успехом; некоторые тексты попали за границу, где и были впервые изданы.
Два года автор пытался опубликовать роман в
советских издательствах, и лишь в конце 1928 года книга увидела свет в издательстве «Земля и фабрика».