Теперь он знал, как ему сделать ту самую ключевую
сцену романа, более того, он знал, что в ней будет зашифрован тайный код, благодаря которому можно изменить мир, но об этом никто не узнает раньше времени.
Я несколько дней билась над очередной
сценой романа, которая никак не хотела получаться.
Но когда первые
сцены романа были размещены и я мысленно освободил себя от работы над ним, в этот момент мне и пришла задумка про написание рассказов.
И ведь получается не так и нечестно, потому что на самом деле все
сцены романа написал он, верно?
Все ключевые
сцены романа давно есть в нашей голове, и изменить их нельзя.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: отчерченный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Все эти
сцены романа являются «сценами» и в пределах жизненных отношений героев: анализ выделяет в них те же самые компоненты, которые характерны для «сцены» как момента диалога: «исполнителя», «зрителя», «посредников», «рампу» и подобных.
Заметим, большинство
сцен романа происходит почти в темноте, эту тьму освещает только «догоравший» огарок [6, 22] / огарок, который «уже давно погасал в кривом подсвечнике» [6, 251] / тусклый свет / лампа.
Также, эта версия иногда основывается на сравнении некоторых
сцен романа с теми или иными библейскими цитатами.
Размышлениям о ней посвящены и финальные
сцены романа.
И каждая
сцена романа отмечена (хотя бы через форму стула или покрой костюма) Историей, которая, решительно выйдя из тени, без конца кроит и перекраивает облик мира.
Финальные
сцены романа происходят в неподвижной и как бы несуществующей жизни, в «светящейся пустоте», окружённой мраком головлевского дома, из каждого угла которого ползут шорохи и «умертвил».
Эта одна из последних
сцен романа знаменует собой акт прощения и восхождение по некой лунной дороге.
Разнородность героев заключается в том, что они собираются на симультанную (разноуровневую)
сцену романа, имея различный статус реальности.
Они судили не столько осуществления, достигнутые театром, сколько самый принцип постановки на
сцене романа.