Ведь старик отнёсся к нему, как к сыну – приютил в своей тесной
сырой землянке.
Конечно, и кормили неважнецки, и жили в
сырых землянках.
Мы готовы были ко всему: спать в
сырых землянках, слышать непрерывный грохот канонады, голодать и мёрзнуть – словом, переносить все лишения, какие только могло нарисовать наше воображение.
Или земледельцы и строители давнего прошлого, обильно полившие нашу планету своим потом, стали бы ждать автоматических машин и… так и не вышли бы из
сырых землянок, питаясь крохами, уделяемыми природой!
Некоторые, одетые не по сезону, живя в
сырых землянках, заболели, другие, попав под бомбёжки, были ранены или убиты.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: ошиканный — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Зачем ютиться в
сырой землянке, если ему, как боевому офицеру, положено место в тёплой казарме, где даже имеются постельные принадлежности.
Люди жили в
сырых землянках в антисанитарных условиях, питались впроголодь, страдали от эпидемий…
Три дня в
сырой землянке тянулись бесконечно долго.
От безделья в
сырых землянках больше люди хворают".
Почти поголовно в лёжку лежали бойцы по
сырым землянкам, исходили в тяжких муках от дизентерийной эпидемии и безмолвно умирали и умирали.
Жизнь выталкивала их из грязных городов, из
сырых землянок и дымных хижин под солнце, под звезды, под холод и дождь, и что же она давала взамен?
Зиму пришлось доживать в наспех вырытых
сырых землянках.
Помню, как бабушка была довольна навесом и возможностью пить чай на свежем воздухе, а не в
сырой землянке.
Это узкое, сырое, полутёмное ущелье, в дно которого зарылись
сырые землянки.
Проживание в
сырой землянке, частые путешествия в расположение полков, оканчивающиеся, как правило, промоченными ногами, естественно, учащали и утяжеляли приступы болей в суставах.
Зима и вообще-то невесёлое время года, а когда зимуешь в чужой стороне, в
сырой землянке, где со стен течёт вода, да в чужих лесах, где нет привычного степного простора, а упирается взгляд, словно в забор, в частокол деревьев, и нет боёв, а всё ученья да ученья, и только вороньё кружит над лесом да ветер воет, – вот тут-то и наваливается на человека тоска.