С этой точки зрения искусство рассматривается обычно как одна из
форм идеологии, возникающая, подобно всем остальным формам, как надстройка на базисе экономических и производственных отношений.
Марксизм возникал в борьбе с религией и различными
формами идеологии, связанными с нею, противопоставляя им научный взгляд на всё происходящее в мире.
Но если технологии не нейтральны, то есть если в них закодирована какая-то
форма идеологии или система власти, это может означать, что их создателям следует быть более осторожными.
Религия, как известно, наиболее консервативна из всех
форм идеологии.
Мифология сыграла большую роль в развитии различных
форм идеологии.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: асинхронность — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Вера в сверхъестественные силы, от которых зависит всё происходящее в природе и в судьбе человека, была единственной
формой идеологии в раннесредневековом аравийском обществе.
Религия – древнейшая
форма идеологии человеческого общества.
В таком случае мы, видимо, имеем дело с новой
формой идеологии, гораздо более опасной, нежели вчерашняя идеология, объявленная умершей, ведь она работает прежде всего за счёт психологического устрашения, производимого упоминанием о сакральном.
Не наши люди не соблюдают наши ритуалы, а единственной
формой идеологии в древности была религия.
Главное же заключается в том, что за многие и многие годы религия стала одной из форм общественного сознания, одной из
форм идеологии.
И раз уж религия являлась главной
формой идеологии и на ней зиждились как общественная, так и частная жизнь жителей всей страны, вне зависимости от достатка и положения, – храмы являлись крупнейшими центрами культурного влияния в стране.
Утверждение ислама в качестве господствующей
формы идеологии в азербайджанском обществе в течение длительного исторического периода привело к доминирующему положению конфессиональной характеристики в самосознании азербайджанцев.
Так, например, содержащаяся в нём фундаментальная, едва ли не онтологическая критика любых
форм идеологии, несмотря на все усилия, поддаётся идеологическому «переводу» лишь ценой явной и неизбежной вульгаризации.
Этому посвящено несколько главок «Возвышенного объекта идеологии», в частности «Тоталитарный смех» и «Цинизм как
форма идеологии».
Но, тем не менее, оторванная от народа и закостеневшая в своих
формах идеология последних застойных лет, сопровождавшая и обслуживавшая в основном, партийно-комсомольский официоз, вызвала стойкую аллергию.
Эти изолированные, но тем не менее слаженно звучащие голоса, которые зарождаются в мощной волне человеческого раскрепощения, по-настоящему зазвучат в 1915–1925 годах, воспевая историческое возмездие над всеми
формами идеологии.
Но на самом деле «Тоталитарный смех» – теоретическая возгонка сталинского контекста, перемешанного с бахтинским текстом, а «Цинизм как
форма идеологии» будто написан по мотивам основных тем интеллигентской культуры эпохи позднего совка.
Если классическая утопия была ещё переходной, промежуточной между религиозными и светскими учениями
формой идеологии, то руссоизм – это уже исключительно светская, непосредственно практически ориентированная, политическая идеология.
Если в дописьменном обществе до появления цивилизации в узком смысле слова ведущими
формами идеологии и естествои-спытания были мифология и магия, то изобретение письменности вызвало жанры счетно-письменной и литературно-письменной деятельности, что привело к углублению философского мировоззрения и познания.
Если марксизм учит, что классовые отношения слагаются в процессе производства и отвечают известному состоянию производственных сил; что все
формы идеологии и в первую голову политика отвечают классовым отношениям, то это вовсе не значит, что между политикой, классовыми группировками и производством существуют простые механические отношения, которые измеряются четырьмя правилами арифметики.
Но на самом деле, существование общества без идеологии – это всего лишь одна из
форм идеологий, причём далеко не лучшая.
Если религия – это просто
форма идеологии, предназначенная для угнетения масс, то почему современные политические идеологии не считаются религиями, ведь после отделения церкви от государства, они выполняют ту же самую функцию – оправдание закабаления масс?
Много внимания уделено новым
формам идеологии глобализма, которые можно назвать «мягкими идеологиями».
На это способна лишь сама идея в своём историческом саморазвитии и развивающемся самосознании в
форме идеологии — науки об идее.
Если мы сосредоточимся на всём этом, мы многое поймём о нашей цивилизации, о культурной индустрии капитализма, о нас самих и сможем перейти к марксистской теории культуры и кино, которая рассматривает кино и как массовый социальный ритуал – в двадцатом веке приличная американская семья идёт по выходным в торговый центр и смотрит там фильм, – и как наглядную
форму идеологии, а точнее, как фронт борьбы идей, и как конкретный вид бизнеса, источник дохода.
Однако жизнь и судьба (а если уж быть точным – вся человеческая культура) предлагала ему, умному человеку, представление о счастье только в одной форме: в
форме идеологии.
Слово – не пустой звук, а социальный кристалл представлений и стремлений, передаваемых в коллективе от человека к человеку; и таковы же другие, более сложные
формы идеологии.