Но изучение
экономической истории бессмысленно без знания экономической теории.
Ещё одним и более фундаментальным недостатком новой
экономической истории является устанавливаемое ею соотношение между историей и теорией.
Итак, логика сервисного доминирования не только предлагает интересный взгляд на
экономическую историю человечества, где в центре – сервисы, но и проливает свет на роль сервис-дизайна.
В очерке
экономической истории уместно отметить значительные неэкономические источники и последствия развития западного мира от бедности к богатству.
Это содействовало формированию и развитию
экономической истории как науки.
Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать
Карту слов. Я отлично
умею считать, но пока плохо понимаю, как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!
Спасибо! Я стал чуточку лучше понимать мир эмоций.
Вопрос: чебурахать — это что-то нейтральное, положительное или отрицательное?
Наиболее значительным из исследований учёного стала разработка эмпирической модели преждевременной американской
экономической истории.
Экономическая история представляет собой летопись постепенного расширения экономических сообществ за первоначальные пределы отдельных домашних хозяйств.
Впрочем, не все известные в недавней
экономической истории войны заканчивались таким образом, порой экономика реагировала весьма слабым ростом.
Согласно этой модели, ход
экономической истории определяется степенью сельскохозяйственного освоения земли.
Поскольку
экономическая история полна примеров, свидетельствующих о том, насколько важна для экономики валютная и ценовая стабильности, прежде всего в качестве гаранта низких издержек капитала.
В этой ситуации понятие равновесия, возможно, остаётся релевантным для дескриптивных исследований, как это имеет место в области
экономической истории, но претензии экономистов-теоретиков на использование понятия равновесия в целях объяснения или в нормативной теории могут иметь лишь весьма ограниченный характер.
Всмотреться в самую продуктивную в новейшей
экономической истории страны сталинскую эпоху, заложившую основу нашего современного народно-хозяйственного потенциала, и извлечь из неё уроки, чтобы создать такую же сильную и эффективную экономику, какой она была в тот знаковый период.
Подчёркивая приоритетность исследования
экономической истории, истории классовой борьбы, освободительного движения, положения рабочих и крестьян, учёные всё чаще писали о необходимости избегать упрощения, выявлять различные причины исторических явлений, что требовало заполнения лакун, разработки целого ряда проблем, к которым относили и «идеологию господствующих классов», «кризис верхов», «идейный кризис дворянства», «либеральное движение, борьбу различных группировок внутри господствующего класса».
Обращение к
экономической истории зарубежных стран является не только одним из наиболее интересных аспектов познания прошлого человеческой цивилизации, но и необходимым компонентом подготовки современных экономистов.
Некоторые события
экономической истории становятся до конца понятны, только когда мы обратим внимание на филигранные узоры чувств и управления ими, потому что детали этих узоров – важная часть того, чем многие люди зарабатывают на жизнь.
К тому же многие вопросы
экономической истории всё ещё остаются спорными в научной литературе.
Усвоение курса
экономической истории представляет особые трудности из-за сложности содержащегося в нём теоретического и фактического материала.
Всё это в
экономической истории уже было.
Бюхер разделял
экономическую историю на три стадии: домашнее хозяйство (без обмена), городское хозяйство, соединённое с работой ремесленников на заказ или для близлежащих рынков, и народное хозяйство, где сформировывается общенациональный рынок при многочисленных посредниках обмена.
В ряду исторических наук
экономическая история занимает центральное место, поскольку без её знания нельзя понять исторический процесс в целом.
Но разум, очевидным образом, учит нас, что причиной наблюдаемых – а в некоторых случаях исчислимых, но никогда измеряемых – событий
экономической истории всегда являются целенаправленные действия людей, цели и мотивы которых недоступны непосредственному наблюдению.
Характеристика
экономической истории первобытного общества основывается на данных, добытых наукой на сегодняшний день, и не может претендовать на абсолютную полноту.
Теории
экономической истории и истории китайской и зарубежной экономической мысли.
С точки зрения
экономической истории данный труд, пожалуй, можно считать микроэкономическим, поскольку в нём внимание сосредоточено на одной компании.
Всё это заставляет начинать
экономическую историю ацтеков с рассмотрения хозяйства их предшественников – тольтеков.
Достаточно посмотреть на
экономическую историю разных государств.
Только потому, что его «эффективные» методы и «успешные» идеи являются наилучшими примерами из современной
экономической истории, подтверждающими наши убеждения о социальной важности, психологической обусловленности и оценочной относительности некоторых критериев эффективности и успешности.
В отличие от предыдущей, в этой книжке я решил полностью отказаться от повествовательного стиля, чтобы целиком сосредоточиться на фактах новейшей
экономической истории и их толковании.
В таком довольно настроении отправилась в гостиную. Книгу так и не выбрала, потому взялась изучать
экономическую историю за последние три года.
Среди экономистов, наиболее ориентированных на теорию, даже наблюдается тенденция рассматривать
экономическую историю в лучшем случае как безобидное чудачество вроде трейнспоттинга, а в худшем – как убежище для умственно отсталых, не способных справиться с такими «жёсткими» вещами, как математика и статистика.
Однако мировая
экономическая история показывает, что на практике такого почти не бывает.
В специальной литературе указанный период
экономической истории камуфлируется словом «дефляция» (общее снижение цен; явление, противоположное инфляции).
На первых порах между молодыми экономистами и представителями традиционной
экономической истории сложились очень сложные отношения.
Экономическая история имеет большое значение для профессиональной и специальной подготовки студентов-экономистов, так как её предметом является изучение хозяйственной деятельности различных народов в разные исторические эпохи, развитие экономики в комплексе, т. е. во всех её формах и структурных проявлениях.
Наш главный интерес, связанный с изучением общей
экономической истории, – это вопрос о месте экономической системы в обществе.
Разговоры о «капитализме» как о новой, совершенно иной системе, вдруг возникшей в конце XVIII в., во многих отношениях вводят в заблуждение; мы используем здесь этот термин лишь как наиболее привычный, крайне неохотно, так как его современные коннотации в значительной степени созданы той самой социалистической интерпретацией
экономической истории, о которой я упоминал выше.
Там были организованы первый семинар (Institute of Historical Research, University of London) и первая магистерская программа (London School of Economics & Political Science) по глобальной истории, создана исследовательская сеть в области глобальной
экономической истории (Global Economic History Network), учреждён периодический орган (Journal of Global History).
Вследствие этого исследование, задуманное первоначально в рамках
экономической истории, вышло за его пределы и приобрело, с одной стороны, более многоаспектный характер, а с другой, описание экономической повседневности сконцентрировалось преимущественно на одной сфере, а именно сфере кредитных отношений.
Сегодня
экономическая история активно развивается.
Составляющая часть
экономической истории многих современных государств – это история предпринимателей, чья упорная деятельность на протяжении многих поколений создала основы могущества этих стран и определила их место в мире.
Здесь ей представилась возможность заняться
экономической историей, областью истории, которая ранее не существовала как наука.
Знание
экономической истории способствует более точному пониманию подоплёки политических событий прошлого и тенденций настоящего.
Каждый этап
экономической истории оставил свидетельства периодических политических и экономических кризисов, основанных на противоречиях между богатыми и бедными, угнетателями и угнетёнными, всевозможными хозяевами и рабами, патрициями и плебеями, феодалами и крепостными, господами и вассалами, буржуазией и пролетариатом и пр.
Поэтому очевидно само собой, что теория, рассматривающая современное капиталистическое производство лишь как преходящую стадию
экономической истории человечества, должна употреблять термины, отличные от обычной терминологии авторов, рассматривающих эту форму производства как вечную и окончательную.
У нас в учебниках по
экономической истории очень подробно пишется о «первоначальном накоплении капитала» и перечисляются такие источники накопления, как «огораживания» крестьян, конфискация церковных земель, грабежи народов в заокеанских странах и даже пиратство.
Совсем другая
экономическая история развивается тогда, когда монополия на тот или иной вид деятельности развивается при ликвидации системных отношений собственности, в которой государственная собственность становится главной как по значению, так и по удельному весу в народном хозяйстве страны.
Такого рода временная и пространственная ограниченность излюбленного объекта исследований в экономической теории придала ей внеисторический характер, сделав
экономическую историю одной из наиболее игнорируемых областей.