Цитаты со словом «зверь»
Из всех
зверей дикий человек есть самое страшное животное.
Человек хуже
зверя, когда он
зверь.
Вы, желающие держать народ в невежестве, берегитесь — вам больше всего грозит опасность! Разве вы не видите, как легко сделать из грубого животного жестокого
зверя?
Кабан опасней медведя, после тигра самый опасный
зверь. Кабан, если свалил сам, то изрубит до конца, а с медведем можно еще и побороться.
Душа человека — своеобразный сплав бога и
зверя, арена борьбы двух начал: одно — частичное, ограниченное, эгоистическое, а другое — всеобщее, бесконечное и беспристрастное.
Любимым развлечением мужчин, детей и прочих
зверей является потасовка.
Лев — царь
зверей, но для домашнего животного он вряд ли годится. Точно так же и любовь — слишком сильное чувство, чтобы стать основой счастливого брака.
С презреньем на
зверей смотреть не надо,Что будто бы они не знают слов,Сбиваются и люди часто в стадо,В котором бродит множество ослов.
: … считать себя счастливым оттого, что не бил
зверей по голове — это необычно, это может открыть нам в нас только поэт.
Вы можете использовать любой редактор какой вам нравится, но помните, что vi vi vi это текстовый редактор
зверя.
Способность к самообладанию — главное отличие между человеком и
зверем.
По традиции дьявола представляют покрытым шерстью, с рогами, хвостом и крыльями, как у нетопыря. Но под звериной маской скрывается человеческое тело. Это, стало быть, не
зверь в обличии человека, а скорее человек в обличии
зверя — иными словами, волк в овечьей шкуре.
Надо знать, что с врагом можно бороться двумя способами: во-первых, законами, во-вторых, силой. Первый способ присущ человеку, второй —
зверю; но так как первое часто недостаточно, то приходится прибегать и ко второму.
Из всех
зверей пусть государь уподобится двум: льву и лисе. Лев боится капканов, а лиса — волков, следовательно, надо быть подобным лисе, чтобы уметь обойти капканы, и льву, чтобы отпугнуть волков.
«Страха перед Богом не может и не должно быть, выражение „страх Божий“ неточное и требует истолкования, перед Богом можно испытывать лишь мистический ужас, ужас перед бесконечной тайной и испытывать тоску по Богу. Внесение в нашу религиозную веру и в наше отношение к Богу религиозного страха есть внесение категории обыденной природной жизни мира в высшую сферу, в которой она неприменима. Страх может быть перед злым
зверем или перед инфекционными болезнями, но не перед Богом. Бояться можно властей этого обыденного мира, царей, народных комиссаров или жандармов, но не Бога. Бога можно лишь ужасаться или тосковать по Нему.»
Я это чувствую при удачной стрельбе в каждого крупного
зверя: пока не убит — ничего, я даже могу быть очень храбрым и находчивым, но когда
зверь лежит, я чувствую вот это самое, среднее между страхом, жалостью, раскаяньем.
В нынешнюю эпоху одежда сделалась для человека чем-то вроде кожи, с которой он ни при каких условиях не разлучается; одежда так же необходима человеку, как шерсть животному; в результате о том, как выглядит человеческое тело, никто уже не вспоминает. Всякий, кто хоть немного знаком с художниками и кому случалось бывать в их мастерских в то время, когда им позируют натурщики, испытывает при виде неведомого
зверя — амфибий обоего пола, выставленных на обозрение публики, — безотчётное изумление, смешанное с лёгким отвращением. Экземпляр неизвестной науке породы, недавно привезённый из Центральной Австралии, вне всякого сомнения, не выглядит так неожиданно и так ново с зоологической точки зрения, как обнажённый человек; поистине, в Зоологическом саду следовало бы установить клетки для самцов и самок из породы homo, сбросивших искусственную кожу. На них смотрели бы с таким же любопытством, как на жирафу, онагра, тапира, утконоса, гориллу или двуутробку.
Бойся. Без этого нельзя. Но не трусь. Лесной
зверь тебя не тронет, пока у него есть куда отступить или пока он не учуял, что ты трусишь. А труса медведям и оленям надлежит опасаться так же, как и храброму человеку надлежит опасаться труса".
Из глубины ущелья повалило стадо павианов. Мы не стреляли. Слишком забавно было видеть этих полусобак, полулюдей, удирающих с той комической неуклюжестью, с какой из всех
зверей удирают только обезьяны. Но позади бежало несколько старых самцов с седой львиной гривой и оскаленными жёлтыми клыками. Это уже были
звери в полном смысле слова, и я выстрелил. Один остановился и хрипло залаял, а потом медленно закрыл глаза и опустился на бок, как человек, который собирается спать. Пуля затронула ему сердце, и, когда к нему подошли, он был уже мёртв.
«Я не могу поставить вам по вашей просьбе двойку вместо тройки и отправить на пересдачу за четвёркой, потому что все потом будут говорить, что Беклемишев —
зверь». (На экзамене, 1996 год)
Только
Зверь бывает таким торжественным и ручным, ведь он видит свою жизнь во сне, пребывая целиком в настоящем и полностью отвлекаясь от того, что делает, без воспоминаний о прошлом и мыслей о будущем, неспособный на сожаления.
Надо выжидать: злейший враг человека – он сам, раздираемый противоречиями, снедаемый тайными страстями, изгрызаемый сомнениями;
звери в нем уже проснулись, уже встревожены и, поскольку врага внешнего нет, начинают видеть его в соседях; еще немного – начнется тихая грызня, потасовка, исход которой предрешен, потому что человеку надо жить по крайней мере так, как сегодня, но никак не хуже вчерашнего или завтрашнего дня...
Похожие цитаты:
Человек — самый страшный хищник на свете, ибо только человеку свойственно охотиться на себе подобных.
Хищника надо ласкать по оружию — тогда он не боится.
Вот жизнь человека: в двадцать лет — павлин, в тридцать — лев, в сорок — верблюд, в пятьдесят — змея, в шестьдесят — собака, в семьдесят — обезьяна, в восемьдесят — ничто.
Затравленный и прижатый к стенке кот превращается в тигра.
У животных есть та благородная особенность, что лев никогда не становится из малодушия рабом другого льва, а конь — рабом другого коня.
«Ты вцепишься в одного из них, а они все — в тебя» - причина, по которой большинство хищников прекращает охоту, столкнувшись с вогнутым оборонительным полумесяцем павианов.
Наших монстров нельзя продемонстрировать. Вы не можете сказать - вот монстры моего сознания, потому что тогда они сразу превращаются в домашних животных.
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Человек один убивает, уничтожает живых существ больше, нежели пожирают их все плотоядные животные, вместе взятые.
Тот не человек, кто не боролся с жизнью и не оставил в ее логове клочьев своей шерсти.
Кошка — крошечный лев, который любит мышей, ненавидит собак и покровительствует человеку.
Будет больше пользы, если вы уступите дорогу собаке, чем если она вас укусит. Даже убив собаку, вы останетесь укушенным.
Он был человек осторожный и ходил по жизни на мягких кошачьих лапах.
Разве не может быть так, что неким высшим существам доставляет развлечение искусный поворот мысли, удавшийся — пускай и безотчетно — моему разуму, как забавляет меня самого проворство суслика или испуганный прыжок оленя?
Если поставить баранов во главе львов, то львы баранеют, а наоборот — то даже баран будет иметь львиное сердце.
Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, чтобы самому при этом не стать чудовищем. И если ты долго смотришь в бездну, то бездна тоже смотрит в тебя.
Самая сильная ненависть, как и самая свирепая собака, беззвучна.
Человек, в сущности, дикое, страшное животное. Мы знаем его лишь в состоянии укрощенности, называемом цивилизацией, поэтому и пугают нас случайные выпады его природы.
Людоед! Сколько в тебе человеческого!
Всё очень просто. Мёртвые почуяли живого.
Прощание с Матёрой (1976). Название стало крылатым выражением.
Человек — не ангел и не животное, и несчастье его в том, что чем больше он стремится уподобиться ангелу, тем больше превращается в животное.
О да, я — волк. Это в моей натуре. Это только способ, которым я живу. (1991)
Песней певчие птицы «метят» свою территорию. Хищные — кровью.
Никто в мире не чувствует новых вещей сильнее, чем дети. Дети содрогаются от этого запаха, как собака от заячьего следа, и испытывают безумие, которое потом, когда мы становимся взрослыми, называется вдохновением.
Людей можно терпеть только в одиночку, толпа слишком близка к животному миру.
Беседа с другом сокращает путь, а рука друга делает его безопаснее. (
«Три сердца и три льва»)
Когда животное бьют, глаза его приобретают человеческое выражение. Сколько же должен был выстрадать человек, прежде чем стал человеком.
Кость, брошенная собаке, не есть милосердие; милосердие - это кость, поделенная с собакой, когда ты голоден не меньше ее.