Цитаты со словом «отмёрзнуть»
Похожие цитаты:
Одной ногой я уже в могиле, а другая машет только одним крылом.
Кто хочет греть свои ноги у солнца, упадёт на землю.
Человек всегда считал себя умным — даже когда ходил на четвереньках и закручивал хвост в виде ручки чайника. Чтобы стать умным, ему надо хоть раз основательно почувствовать себя дураком.
Мотоцикл продавала барышня-звереныш. Она устроила себе юбку так, что задница ходуном ходила. Я глядел на задницу и думал, что мотоциклет гораздо легче очеловечить, чем барышню.
Если ты поймал слона за задние ноги, а он пытается убежать, лучше всего его отпустить.
У моей души либо ноги натёрты, либо сломаны, либо отвалились.
— Если потянуть осла за хвост сзади, он кричит спереди; Пуришкевича никто не тянет за хвост, следовательно, пора ему перестать кричать.
С Руси тянуло выстуженным ветром.
Снимай повязку! Что значит «твоё колено»?! Это колено «Ливерпуля»! (
Томми Смиту, надевшему повязку на травмированное колено)
Старость приходит внезапно, как снег. Утром вы встаёте и видите, что всё бело.
Путаясь в соплях, вошёл мальчик.
Мои ноги не так уж красивы, просто я знаю, что с ними делать.
Самый простой способ скрыть хромоту на левую ногу — хромать и на правую. У вас будет вид морского волка, шагающего вперевалку.
Вы ещё не пьяны по-настоящему, если можете лежать, не держась за пол.
Идя по жизни, мы вдруг обнаруживаем, что лёд у нас под ногами становится всё тоньше, и видим, как вокруг нас и за нами проваливаются под него наши сверстники.
Если верный конь, поранив ногу, Вдруг споткнулся, а потом опять, Не вини его, вини дорогу, И коня не торопись менять. («Берегите друзей»)
Любовь: зимой от холода, летом от жары, весной от первых листьев, осенью от последних: всегда от всего.
Короче, когда все сидят, если дышать вполсилы, можно сказать, есть место… Но не более того. Не хочешь ходить в синяках — лучше не двигайся.
— Собаки бесятся летом. Буренин бесится и зимой, и летом, следовательно, он вдвойне собака.
Когда болит голова, страдает всё тело.
Когда женщина пошла против тебя, забудь про неё. Они могут любить, но потом что-то у них внутри переворачивается. И они могут спокойно смотреть, как ты подыхаешь в канаве, сбитый машиной, и им плевать на тебя.
Ещё бы: когда такая холодная осень,Хочется оказаться дома и смотреть телик,А тут надо кого-нибудь подброситьЗа небольшое количество денег.
Пиши только руками, — ноги необходимы для ходьбы.
Валяйтесь у них в ногах… но никогда не будьте в их руках.
Мы все учились понемногу и потому шагаем в ногу.
Она встала и вышла вон. Никогда в жизни я не видел такого зада. Не поддаётся описанию. Не поддаётся ничему. Не мешайте мне сейчас. Я хочу о нём подумать.
Можно сделать быстро, но плохо, а можно — медленно, но хорошо. Через некоторое время все забудут, что было быстро, но будут помнить, что было плохо. И наоборот.
Когда народ поднимает голову, труднее всего удержаться тем, кто сидит у него на шее.
Весь мир у твоих ног. И ты даже не знаешь, что с ним делать, и это самое приятное.
Если ты уже вынул человека из петли, то не толкай его в прорубь.
Я же — человек русский, полумер не знаю. Если что делаю, так то и люблю и увлекаюсь им ото всей души, и уж если что не по-моему, лучше сдохну, сморю себя в одиночке, а разводить розовой водицей не стану.
Нет тумана, из которого не было бы выхода. Главное — держаться и идти вперед.
Бывает, мелькнёт: «вот сейчас разденусь, сяду отдохнуть, покурю» и прямо вспомнишь с болью, что никогда больше не покуришь. Очень мне это напоминает время влюбленности, когда убедился, что не любит она меня и нужно все бросить.
Право - это узкое одеяло на двуспальной кровати, когда ночь холодная, а на кровати - трое. Одеяла не хватит, сколько его ни тащи и ни натягивай, и кому-то с краю не миновать воспаления лёгких.
Теперь я один. Не совсем один. Есть еще эта мысль, она рядом, она ждет. Она свернулась клубком, как громадная кошка; она ничего не объясняет, не шевелится, она только говорит: «нет». Нет, не было у меня никаких приключений.
Мы забыли, как разжечь костёр. Мы забыли слова молитвы. Но мы ещё помним место в лесу.
Доброму стараются сесть на шею, чтобы нос не задирал.
Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест.
Никто не поверит, сколько слез может поместиться в женских глазах.
Когда правая рука не знает, что делает левая, левая знает, что делает.
Когда все доступно — ничего не хочется. Там, на вершине, ничего нет — там вакуум. Но чтобы это понять, надо туда залезть. Я вот слазил и узнал.