Цитаты со словом «парнасский»
Похожие цитаты:
Мы все пишем стихи; поэты отличаются от остальных лишь тем, что пишут их словами.
… поэты и сами ещё ни разу не договорились о том, что такое поэзия.
Слова, ещё слова, и только слова: это всё, что нам оставили самые знаменитые философы.
Слава поэта похожа на шест, которым гоняют голубей, чтобы они летали и не рассиживались. Поэт, преданный славе, летает, как голубь, под свист мальчишек.
Открыв антологию религиозных текстов, я сразу напал на такое изречение Будды: «Ни один предмет не стоит того, чтобы его желать». Я тотчас же закрыл книгу, ибо что еще читать после этого?
Поэты всегда приходят своевременно — понимают наши внуки через несколько десятилетий, веков… когда уже имеем перед собой лишь произведения и портрет поэта… легенду о нем.
Он занялся изучением множества наук и написал книги по многим отраслям. Он сочинял хорошие стихи. Он и прежде давал фетвы и когда их показывали имаму ан-Навави, он одобрял то, как он отвечал.
Стоя написать рассказа нельзя. А я ведь чаще всего пишу стоя. … Гоголь писал, стоя за конторкой.
В любом случае, песня пишется сама по себе, так что мне больше нечего сказать.
Поэт без музыкального слуха, без ритмического чутья — не поэт.
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз.
Молодых поэтов не читай. Если совсем не можешь обойтись без чтения — читай сказки Андерсена и «Записки Пиквикского клуба».
Сочинители афоризмов, в большинстве своем, красоту мысли ставят выше точности и справедливости.
Я считаю, что Виктор Цой, в первую очередь, это поэт, причём поэт фантастический по точности, по попаданию в дух времени.
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
Пушкин, … не только не скрывал, что печатание его сочинений даёт ему средства в жизни, но даже особенно настойчиво указывал на это, постоянно говоря, что он печатает свои стихи не для славы и похвал, но для денег.
Если у автора написано «солнце садилось», не кричи, что это украдено у Пушкина или у Шекспира, — автор мог сам до этого додуматься.
Можно научить начинающего автора преодолеть литературную неграмотность, безвкусицу, научить его читать, но научить его стать новым Горьким, Блоком, Маяковским невозможно.
Когда я переводил «Гамлета» — я обложился переводами чужими, всеми, которые мне были только доступны и известны, — и двигался от строки к строке, сверяясь поминутно;..
Главное горе портретной фотографии — это что люди стремятся изобразить собой, что они «снимаются». А в литературе этому точно соответствует, когда писатели «сочиняют». Пошлее этого сочинительства нет ничего на свете.
«Первое начертание этой сценической поэмы, как оно родилось во мне, было гораздо великолепнее и высшего значения, чем теперь в суетном наряде, в который я принужден был облечь его»
Великая поэзия должна быть и искусством, и забавой одновременно.
Найти хорошую мелодию и ваша композиция, какова бы она ни была, будет прекрасной и непременно понравится. Это душа музыки, это жизнь, это смысл, сущность композиции.
Человеку, влюблённому в правду, нет нужды быть поэтом или великим. Без всяких усилий со своей стороны он и поэт и велик.
Поэт, который знает одного человека, может изобразить сто.
Если ты напечатал два рассказа в вечерних газетах и одно стихотворение в «Ниве» — не торопись выпускать в свет «Полного собрания» своих сочинений.
Обычно у нас признают писателя после смерти. Мертвого почитать легко. Он уже не соперник. Можно даже назваться его другом, рассказывать каким он был тружеником и делать прибыль на его так и не изданных произведениях.
Играй усердно фуги больших мастеров, особенно И. С. Баха. «Хорошо темперированный клавир» должен быть твоим хлебом насущным. Тогда ты безусловно станешь основательным музыкантом.
Издавна у меня была мечта — сделать антирусский рок. То есть чтобы тексты были не социальные, а такие тексты-истории. Что и получилось у «Короля и Шута».
И те, что пишут не для славы, желают признания, что хорошо написали, а те, что читают их, — похвалы за то, что прочли.
Сказал свое слово — укажи первоисточник!
Что может быть хуже для прирожденного поэта, чем родиться в век разума!
Ваять можно научить каждого, но тогда пришлось бы учить Микеланджело, как не делать этого. То же самое — с великими программистами.
Я сказал бы писателю белорусскому: почему ты, если написал неплохое стихотворение, тащишь его в Москву, а плохое публикуешь здесь?
Красивая жена и, вместе с тем, верная — такая же редкость, как удачный перевод поэтического произведения. Такой перевод обыкновенно некрасив, если он верен, и неверен, если он красив.
Я единственный профессор философии, который никогда ни слова не читал у Аристотеля.
Морфи был поэтом шахмат, Стейниц — бойцом, Ласкер — философом, Капабланка — чудо-механиком, Алехин — искателем шахматной правды.
Скульптор зависит от глины. Художник от красок. Музыкант от струн, — нет струн в России, кончено с музыкой. У художника, музыканта может остановиться рука. У поэта — только сердце.
Вдохновения достаточно, чтобы дать выражение тону в пении, особенно когда песня без слов.
Ведь что же такое поэзия, как не музыка, переданная словами?
Считай безобразием что-либо менять в сочинениях хороших композиторов, пропускать или, чего доброго, присочинять к ним новомодные украшения. Это величайшее оскорбление, какое ты можешь нанести искусству.
Поэтическое творчество есть игра чувства, руководимая рассудком, красноречие — дело рассудка, оживляемого чувством.
«Людское самолюбие любит марать бумаги и стены; однако и я, сошедши под большую арку, где эхо громогласное, учил его повторять мое имя»
Прислушайся внимательно ко всем народным песням; это целая сокровищница прекраснейших мелодий, они откроют тебе глаза на характер различных народов.
Напрасно ты думаешь, что камень, поставленный на могиле философа, это и есть философский камень.
Достоевский и Гоголь — писатели с воображением, Пушкин, Толстой, Тургенев исходили от натуры. Я пишу исключительно о своем опыте, у меня нет никакого воображения.
В Америке, в Скалистых горах я видел единственный разумный метод художественной критики. В баре над пианино висела табличка: «Не стреляйте в пианиста — он делает всё, что может».
Ноты — это лишь искусство записывать идеи, главное — это иметь их.