Цитаты со словом «песня»
Прислушайся внимательно ко всем народным
песням; это целая сокровищница прекраснейших мелодий, они откроют тебе глаза на характер различных народов.
Песня — душа народа. Загубишь
песню — убьёшь душу.
Вдохновения достаточно, чтобы дать выражение тону в пении, особенно когда
песня без слов.
Всегда хочу смотреть в глаза людские, И пить вино, и женщин целовать, И яростью желаний полнить вечер, Когда жара мешает днём мечтать, И
песни петь! И слушать в мире ветер!
Всякой комедии, как и всякой
песне, — своё время и своя пора.
Никогда не знаешь, когда тебе придётся исполнить свою последнюю
песню.
Вещь, на которую я всегда ориентируюсь, — я всегда буду писать
песни.
Помню, как тогда думала, что не хочу следовать правилам, когда пишу
песни.
Мне очень нравятся автобиографичные
песни.
Полагаю, люди иногда забывают то, что, когда я пишу
песни, я зачастую пишу их за 20 минут.
По большей части моя музыка автобиографична, но ни одна из
песен не есть вся я. Каждая — только кусочек.
В любом случае,
песня пишется сама по себе, так что мне больше нечего сказать.
Вся жизнь моя связана с
песней. Сколько помню себя, всегда возле меня —
песня.
Песню надо петь, а не шептать! Если голоса нет — садись в зал, других слушай.
Песней певчие птицы «метят» свою территорию. Хищные — кровью.
Любовь порождает
песню, а
песня — ласку.
Я никогда не говорю «фанаты» – только «поклонники» или «люди, которые любят мои
песни». К нам на концерты приходят умные люди, нет ни жлобов, ни бычья.
В
песнях хочется сказать, что люди не делятся на чистых и нечистых, что четкой границы нет… Сегодняшние бандиты любят наши
песни, как любит наши
песни милиция и прокуроры.
Эта
песня - смешение. Примерно полстакана дождя, настоянного на летней питерской тоске и полстакана какого-нибудь благородного напитка типа «Три топора»
Для меня было очень неприятным открытием, что многие воспринимают нас как музыкальную буффонаду! Самоирония — пожалуйста, но прикола в моих
песнях нет.
«Просто так надо жить, Чтоб неустанно радость и любовь дарить, Всем тем кто здесь в гостях» —
песня «Мы в этой жизни только гости»
Его очередная лебединая
песня.
Вся музыка — народная. Я никогда не слышал, чтобы лошадь пела
песню.
Красота — не потребность, а экстаз. Это не образ, что вам хотелось бы видеть, и не
песня, что вам хотелось бы слышать, но образ, который вы видите, даже если сомкнёте глаза, и
песня, которую вы слышите, даже если закроете уши.
Перед человеком открылась радость жизни потому, что он услышал шепот листьев и
песню кузнечика, журчание весеннего ручейка и перепевы серебряных колокольчиков жаворонка в горячем летнем небе, шуршанье снежинок и стон метели, ласковое плесканье волны и торжественную тишину ночи — услышал и, затаив дыханье, слушает сотни и тысячи лет чудесную музыку жизни.
Я вела ужасную жизнь, это правда. Но также — жизнь изумительную. Потому что прежде всего я любила её — жизнь. И любила людей: моих возлюбленных, моих друзей, а также незнакомцев и незнакомок, составляющих мою публику, для которой я пела, часто превозмогая себя, для которой хотела умереть на сцене, допев свою последнюю
песню.
За последние 30 лет в нашей стране из институтов выпущено около тысячи молодых композиторов. Но этих имен никто не знает. Воспитание под знаком авангарда делает их творческими импотентами. А попсовые артисты, приватизировавшие эстрадную
песню, не пускают к себе профессионалов. Приватизацию
песни начала Пугачева. Она первая смекнула, что профессиональные авторы сократят ее доходы, и года с 1985-го практически не исполняла
песни профессиональных авторов, даже тех, что вывели ее на арену, того же Паулса, а перешла на собственную продукцию. За ней пошли все остальные.
Я абсолютно холоден и ко всему равнодушен. Но в таком случае, спрашиваю я себя, откуда он — этот бурный источник творческой энергии? Не понимаю.
Песни Дэвида Боуи не принадлежат мне — я лишь выпускаю их через себя в этот мир. Потом слушаю и поражаюсь: их автор, кто бы он ни был, по крайней мере, испытывал сильные чувства! Мне таковых познать не дано. Я постоянно пребываю в состоянии внутреннего онемения, брожу по жизни абсолютно бесчувственный. Я не человек, я — льдинка.
«Queen» приехали в Монтрё, и я пошел навестить их в студии. Мы начали играть джем, что и положило основу
песни «Under Pressure». Нам понравился мотивчик. Все было закончено через сутки (Дэвид Боуи о создании сингла «Under Pressure».)
Нет, я не писал Golden Years (песня Боуи, созданная в 1975 году. — Esquire) для Элвиса. Но Элвис слышал мою демозапись, потому что мы оба были на RCA (звукозаписывающая компания, принадлежащая Sony Music Entertainment. — Esquire), а Полковник Том Паркер (менеджер Элвиса. — Esquire) считал, что я должен написать для Пресли несколько
песен. Шли разговоры о том, что меня нужно представить Элвису и что мы должны работать вместе, но это все так ничем и не закончилось. А ведь я был бы счастлив поработать с ним. Кстати, как-то раз он прислал мне записку: «Желаю хороших гастролей и всего наилучшего». Я до сих пор ее храню — ведь Элвис не разбрасывался записками.
Когда-то люди понимали, что такое
песня. А недавно Дилан признался мне: «Я уже не знаю, что это такое — когда-то знал, теперь — нет», Отчасти в этом виноваты мы сами, отчасти — музыкальная пресса, отрабатывающая на нас свои приемчики. С тупым усердием сокрушая колоссов, она находит свое счастье в том, чтобы пошлость вознести до небес. Сегодня сам бизнес тяжело болен. Он словно сам себя переварил в кучу отбросов. Ведь что сделало Америку великой державой? Изобретательность, предприимчивость, новые идеи. Сегодня она сохранила лишь способность к самопожиранию. Страна сократилась до размеров Лас-Вегаса.
«Апокалиптизм» моих
песен связан со вполне рациональным видением того, что в постиндустриальной цивилизации история народов с их архетипами кончается, уступая место некой статичной длительности одномерного «общества спектакля».
Когда я пою,
песня проникает в душу каждого из слушателей – думаю, это происходит потому, что
песня и в моей душе тоже. Это происходит само собой, я ничего не могу с этим поделать. Если пою печальную
песню об утраченной любви, то у меня болит душа. Я сам ощущаю эту утрату.
Как только проект будет закончен, деловой человек сможет диктовать инструкции из Нью-Йорка и они будут немедленно появляться в его офисе в Лондоне или в другом месте. Он сможет со своего рабочего места поговорить с любым телефонным абонентом на земном шаре. Недорогой инструмент, не больше, чем часы, позволит его владельцу слушать где угодно: в море или на земле музыку или
песни, речи политического лидера, выдающегося ученого или проповеди священника, находящегося на огромном расстоянии. Точно также могут быть переданы любая картина, знак, рисунок или текст. (1908)
Я мог бы выдавать хиты, но мне это не приносило бы удовольствия. Группа — та всегда пожалуйста, хоть с завтрашнего дня. Но я скажу — нет. Есть что-то отвратительное в этих галереях хитов, это как плевок в аудиторию. Особенно если 7 раз играешь в одном городе, кто-то же приходит не один раз. Это позор, по-моему. Я составляю сет, и если что-то с
песней не так, её тут же вычеркиваю. (
Distant Violins, 1982)
Мы всегда так: даже если никто не хлопает, но есть пара человек, которые хотят ещё, обязательно возвращаемся… Кроме того, у нас новые
песни, новое оборудование, все нужно опробовать… Мы это делали в Англии, где все слишком высокомерны, чтобы аплодировать. Уходим на десять минут, возвращаемся, когда в зале остается 15-20 человек и продолжаем играть…Играть на бис — банально, но отказываться от этого только потому, что это банально, — ещё ведь банальнее?
У них там было множество групп, а у всех — один и тот же тираж. Мы им: «Послушайте, The Fall уникальны, вы же должны нас поддерживать». Они нам: «Ага, так вы поп-звёздами теперь стать захотели?» Я им: 'Не хочу быть поп-звездой, хочу уважения, которого я заслуживаю'. Почему, спрашиваю, вы направляете вот эту пластинку в какой-то тупой левацкий журнал, а не в общенациональную газету? Они: «Но это означало бы продаться!» Таковы, понимаете ли, эти их социалистические идеалы. И ещё, говорят, — «Эта
песня звучит как-то профашистски, что вы вообще тут себе позволяете?» Я им: «Не ваше собачье дело». Ладно, были б большим лейблом и выписали мне 50 тысяч фунтов, — тогда, может, я и позволил бы им иметь право голоса!
Похожие цитаты:
Гашек знает слова пары сотен разных песен, но при этом только один мотив.
Язык похож на надтреснутый котёл, по которому мы выстукиваем мелодии, звучащие так, как будто они предназначены для танцев медведя, между тем как мы бы хотели тронуть ими звезды.
Пой усердно в хоре, особенно средние голоса. Это сделает из тебя хорошего музыканта.
Для нас, артистов, наилучший способ выразить свои чувства — это песня. А для меня — это прежде всего танго. Оно, как камертон. Никогда не лжет.
Перед вами четыре рассказа, которые я сочинил шутки ради и напел без слов, поскольку слова, выстраиваясь в строки, сами ложились на бумагу.
Вся прелесть музыки — в мелодии.
Но никогда не упускай возможности участвовать в совместной игре в дуэтах, трио и т. п. Это сделает твою игру полной жизни, осмысленной. Чаще аккомпанируй певцам.
Алкоджаз – это музыка, в основе которой лежит джазовая идея, но в манере исполнения имеется некоторая расхлябанность. В первый раз я услышал ее у Армстронга, и мне понравилось, с каким наслаждением он не попадал в ноты!
Панк для меня, как детская волшебная страна — место, где ни у кого нет проблем и люди круглые сутки сочиняют песни.
Найти хорошую мелодию и ваша композиция, какова бы она ни была, будет прекрасной и непременно понравится. Это душа музыки, это жизнь, это смысл, сущность композиции.
Спрашивать: «Кто должен быть боссом?» — всё равно, что спрашивать: «Кто должен быть тенором в этом квартете?». Конечно тот, кто может петь тенором.
Петь нужно так, чтобы каждая нота „отвечала за базар“.Шара — это очень плохо!
По тонкости я ничего равного песням Цоя не знаю.
Мужчина и женщина — это две ноты, без которых струны человеческой души не дают правильного и полного аккорда.
Коль музыка ты пища для любви, играйте громче.
Для джазового музыканта очень важна память об ушедшем.
Обыкновенные арфы звучат в любой руке; эоловы арфы — лишь тогда, когда по их струнам ударяет буря.
Я никогда не использую нецензурную лексику в своих песнях. Мне кажется надо уважительнее относиться к взрослому поколению. Если я сделаю такую песню, и в зале окажется взрослая женщина, то буду чувствовать себя виноватым.
Музыка не врёт. Если в этом мире что-нибудь и изменится, то только благодаря музыке.
Одна из знаменитых гипотез Виктора гласила, что в каждом альбоме должна быть «сопля», такая проходная, никакая песня.
Большинство из нас похожи на того петуха, который воображал, что солнце встаёт каждое утро единственно для того, чтобы послушать, как он поёт.
Четыре сути, брат, необходимы без прикрас: наука, слово, дыханье и сладкозвучный саз.
─В какой машине лучше всего слушать вашу музыку?
Играй усердно фуги больших мастеров, особенно И. С. Баха. «Хорошо темперированный клавир» должен быть твоим хлебом насущным. Тогда ты безусловно станешь основательным музыкантом.
Не нужно слушать чьего-либо совета, только совет ветра, который напевает историю мира.
Скульптор зависит от глины. Художник от красок. Музыкант от струн, — нет струн в России, кончено с музыкой. У художника, музыканта может остановиться рука. У поэта — только сердце.