Дань (амплуа)

Дань (кит. 旦, пиньинь: dàn) — женское амплуа первого плана в китайской опере, исполняется обычно мужчинами. У каждого амплуа свой грим, костюмы, манера движения, отличаются также манеры исполнения и разновидности партий (у одних — более сложные, вокальные, у других разговорные).

Из-за запрета исполнять роли женщинам, наложенного в 1772 году императором Цяньлуном, в докоммунистическом Китае за редкими исключениями все роли в пекинской опере исполняли мужчины, причём карьера актёра-дань была коротка, обычно длиной примерно в пять лет. С 1850-х годов дань стало вторичным и малопопулярным амплуа. В 1920-х годах, благодаря четырём актёрам — Мэй Ланьфану, Шан Сяоюню, Сюнь Хуэйшэну и Чэн Яньцю, — амплуа «дань» получило мощный толчок, эти роли сравнялись с мужскими по важности в пьесах и исполнительской сложности. С 1950-х годов дань обычно играют женщины.

Актёры и актрисы, исполнявшие роли дань в XIX веке, зачастую подрабатывали проституцией, а так как после полудня обычно ставили пьесы романтического содержания, после выступления дань отправлялись к своим любовникам; вечерние спектакли в основном были историческими драмами с лидирующими актёрами мужского амплуа шэн. При этом любовные отношения между маргинализированной группой молодых актёров со знатными и влиятельными патронами рассматривались обществом как форма заботы о первых, столь сильной, что преодолевает классовые различия. Появилась даже промежуточная профессия актёра-проститутки «сянгун» (кит. 相公, пиньинь: xiànggong).

Дань считались идеальными женщинами: юными, миловидными, скромными, с маленькими ножками (однако мужчины не бинтовали ноги, а лишь надевали маленькие башмачки на пальцы ног, поднимая пятку); их описывали в эротическом, феминизированном тоне.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Но почему именно черный цвет? Наравне с охрой это один из самых древних пигментов, который использовался еще в наскальной живописи эпохи неолита. Чтобы рисовать, пещерный человек использовал уголь и окись марганца. Подобно красному, с черным связана цепочка сложных и часто противоречивых ассоциаций: он может символизировать траур, смерть, власть, секретность, драматичность и много чего еще. Из всех разновидностей декоративной косметики черного цвета, доступной в наши дни, наибольшей популярностью пользуется, без сомнения, карандаш-кайал. Подводка глаз черным ассоциируется с конкретными периодами истории и культурными движениями более, чем любая другая деталь макияжа. Даже человек, не особо интересующийся косметикой, вспоминая эру немого кино, или эпоху битников и хиппи пятидесятых и шестидесятых, или модный в начале девяностых стиль «гранж», вспомнит густо подведенные кайалом глаза актрис и подружек «детей цветов». Происхождение некоторых приемов макияжа бывает определить не так-то просто. Но то, что кайал – изобретение древних египтян, это общепризнанный факт. Трудно найти хотя бы одну древнеегипетскую картину или скульптуру, где человек был бы изображен без густо очерченных глаз и бровей: на фресках, украшающих интерьеры гробниц Долины царей и Долины цариц, мы видим и женщин, и мужчин с жирно подведенными глазами. Но даже если вы не знакомы с произведениями искусства этого периода, все равно согласитесь с тем, что кайал родом из Египта. Достаточно вспомнить Элизабет Тейлор в знаменитой роли Клеопатры, с драматичным, вытянутым к вискам макияжем глаз (как часто бывает в Голливуде, дополненный в том же образе синими тенями – дань моде шестидесятых).

Лиза Элдридж, Краски. История макияжа, 2015

Постепенно этот вид развлечения становится королеве все более и более интересным. Сначала, для того чтобы иметь возможность принять у себя итальянских и французских комедиантов, она дает указание построить маленький театр, сохранившийся до наших дней, чрезвычайно изящный в своих пропорциях. Каприз обходится всего лишь в сто сорок одну тысячу ливров, но затем, приняв смелое решение, она сама делает прыжок на подмостки сцены. Веселая, шумная компания, окружающая королеву, также увлекается идеей любительских спектаклей, ее деверь, граф д’Артуа, Полиньяк со своими кавалерами охотно присоединяются. Несколько раз появляется даже король, чтобы отдать дань восхищения своей супруге как актрисе, и таким вот образом веселый карнавал в Трианоне продолжается круглый год.

Стефан Цвейг, Мария Антуанетта, 1932

Парикмахерам оставалось только сожалеть о том, что времена причесок в стиле ампир или барокко давно ушли в прошлое. Больше значения стали придавать линиям стрижки, а не укладке. Появляется форма "каре", считавшаяся наиболее универсальной и простой, на основе которой каждый парикмахер мог экспериментировать и творить. Однако тяга к романтике все же оставалась. Данью этому были прически 40-х военных годов: пышные локоны, коконы на лбу, завитушки волос на щеках.

Аурика Луковкина, Как стать парикмахером

Самая главная особенность гейши состоит в том, что она – полный антипод жены. Гейша резко отличается от нее во всех отношениях и в каждом – они полные противоположности. С точки зрения японского мужчины, гейша и жена хорошо дополняют друг друга – в этом заключен смысл их параллельного существования. Многие японские женщины могут работать или служить и часть времени проводить вне дома, но они всегда социально прикованы к нему. По японским понятиям роль жены ставит женщину в центр домашних дел и забот. Она никогда не вступает в общение с коллегами мужа, все общественные и деловые контакты вне дома остаются в ведении супруга. Женитьба в Японии только шаг на пути становления полноценного члена общества. Человек, который этого шага не делает, выглядит странным и выпадает из общего круга. Обретение спутницы жизни в Японии не столько результат любовного увлечения, сколько дань общему убеждению, что наступает определенный возраст, когда каждому полагается жениться. Супружество влечет за собой обязательное появление и воспитание детей. Юные жены обычно сразу становятся беременными и все силы и внимание переключают на детей, отодвигая на задний план все остальные функции в семье. Японская жена может быть «серой мышкой», тогда как гейши артистичны, сексуальны, остроумны. В гейше воплощаются все женские черты и свойства, которых нет или которые только частично реализуются в японской женщине как в жене. Жена на людях должна быть молчалива, гейша же напротив умна и разговорчива. Если жена лишена шарма и чувственной притягательности, то гейша полна сексуальности и может вскружить голову. Жена должна быть всегда предана дому и семье, в этом смысле гейша всегда свободна.

Элиза Танака, Настольная книга гейши, 2004

В моду вошел патриотизм, все трехцветное – ткани, ленты, украшения; банты белого, монархического цвета срывались. Еще в апреле 1791 года газеты писали, что модницы-аристократки навязывали огромные банты величиной с капустный кочан. 13 июня 1792 года, менее чем за месяц до падения Тюильри, Бертэн в своей книге заказов сделала пометку: «Приколоть к шляпе банты из лент национальных цветов». В самом сердце революции, бросившей в мир призыв к свободе и ввергшей Францию в мучительную и страшную ночную тьму, впервые в мировой истории появляется эта удивительная запись – определение новой формы одежды и политического идеала. Длинные панталоны, короткая куртка санкюлотов, платье простого, прямого покроя, косынка и чепец гражданки – все это закономерная эволюция моды, которая приспосабливалась к возможностям своего времени и выражала патриотичную строгость. Суровый, лишенный украшений стиль, появившийся впервые за столько лет, стал победой разума, простоты в одежде, данью уважения к природе.

Анни Латур, Волшебники парижской моды, 2012

В русле «Нью – Лук» работает большинство модельеров данного периода, отдавая дань ностальгии по прекрасному довоенному времени. Наличие богатых клиентов из США, Латинской Америки и Ближнего Востока, ездивших за новыми нарядами в Париж, стимулировало развитие и процветание большого количества модных домов, которые открывают бутики, где продают и обувь, и аксессуары, и украшения. Высший свет любит балы, праздничные вечера, вечеринки в определенном историческом стиле (Жак Фат и Этьен де Бомон вошли в историю как организаторы подобных мероприятий). Кинофестиваль в Каннах и вручение премии «Оскар» так же превращаются в площадки демонстрации модных туалетов. Большинство модных домов работает в стиле «Нью Лук».

А. Ю. Демшина, Мода в контексте визуальной культуры: вторая половина ХХ – начало XXI вв., 2009

Этот первый режиссерский опыт Бауэра уже явил собой некую модель его будущих фильмов – он снимет их за четыре года более семидесяти. В лучших из них (а он отдаст дань и модной мистике, и фарсу, и попросту нелепым историям – сценарное дело является самым слабым местом раннего кино) основой служит острый социальный или психологический конфликт, часто трагедия имущественного или классового неравенства.

Н. М. Зоркая, История отечественного кино. XX век, 2014

• Несколько выше духовные потребности у обладательницы лопатообразной руки. При этом предполагаются сноровка и неплохие способности к разнообразным ручным работам, сочетающиеся с пониманием материальных интересов. Такая женщина знает, что за хорошо выполненную работу она получит деньги, на которые сможет купить себе вкусную еду и новое платье. В общем, прилежание и трудолюбие – главные свойства обладательницы лопатообразной руки. Если при этом пальцы еще и несколько уплощены, то это может служить признаком любви к комфорту и удобствам, при этом красота вещей и обстановки отражает дань моде, а не истинно художественный вкус.

Е. Н. Гурнакова, Хиромантия взаимоотношений, -1

Вот, например, потусторонний мир в фильме «Труп невесты». Играют и поют скелеты. Они рассказывают драматическую историю несчастной мертвой невесты, коварно обманутой женихом. Но песня получается очень веселой и зажигательной. Это, безусловно, пародия на американские мюзиклы. И никакого мистического страха. Что касается самой музыки, то она напоминает американский джаз тридцатых годов. Один из скелетов, играющий на фортепиано, похож на Рэя Чарльза. А вот образ поющего скелета, Боуна Дженглза, – дань памяти и восхищения режиссера известным музыкантом Сэмми Дэвисом-младшим, исполнявшим в 1960-е гг. кавер-версию песни Джерри Джеффа Уокера «Мистер Бодженглз».

Коллектив авторов, Эстетика звука на экране и в книге. Материалы Всероссийской научно-практической конференции 12–14 апреля 2016 года, 2016

По мере того как с мужского делового костюма исчезали кружева, вытачка и тому подобные изыски, все большее внимание уделялось галстуку, который оставался последним оплотом, выражающим индивидуальность его хозяина. Отдавая дань своей знаменитой экстравагантности, жители Туманного Альбиона немало поэкспериментировали над внешним видом этого аксессуара, пока он наконец не превратился в тот галстук, который мы знаем сегодня.

Андрей Иванов, 40 лучших узлов для галстука, платка, шарфа, 2010

Стелла Гавриловна одинока, хотя была замужем четыре раза; в голове ее романтическая каша из рыцарей и прекрасных дам, трубадуров, вагантов, поединков и балов; она сидит в своем пестром и пряном мирке как бабочка в коконе, и ей наплевать, что там, на дворе, – снег или дождь, землетрясение или цунами. В однокомнатной квартирке тепло и уютно и полно ее фотографий и портретов по стенам, а также пыльных засушенных цветов в старинных вазах и даже лавровых венков – дань ее танцевальному гению. Она последний романтик в своей весовой и возрастной категории, открыта для восторгов и верит в человечество. Вокруг нее всегда свет.

И. Ю. Бачинская, Стеклянные куклы, 2016

В 90-е годы XIX века чувство «конца» стало своего рода данью моде, а во время революции 1905–1907 годов – ответом на злобу дня. Но проповедь «чистого искусства», в которой критики нередко упрекали декадентов, имела и положительные черты. Она стимулировала творческий поиск, заставляла совершенствовать уже привычные формы, открывала в них новые, неизвестные возможности. Особенно ярко это проявилось в музыке и живописи. Не случайно именно в творчестве декадентов находятся истоки многих течений, определивших лицо мировой культуры XX века.

Т. М. Колядич, История мировой культуры, 2010

Другой актуальной направленностью являются короткие стрижки типа «мальчик без мамы» – дань моды на унисексуальность.

Георгий Эйтвин, Кожа и волосы. Стань для него божеством, -1

Интереснейшая из этих картин та, где кефтийцы, т. е. эгейцы, вероятно, именно критяне, изображены приносящими дань фараону (фреска из могилы Мен-капр-ре-сенеба)[28]. Мы видим те же лица, как на национальных эгейских фресках, определенно не семитического типа. Одежда состоит из широкой повязки на бедрах, богато вышитой, иногда украшенной бахромой; у некоторых широкий пояс вокруг талии, конец которого, с кисточкой, спадает по боку, ниже колен; обувь – высокий, на толстой подошве, сапог из кожи. Верхняя часть тела обнажена. Прическа – опять длинные, может быть, искусственные локоны, мелко завитые, спущенные на плечи тремя или четырьмя прядями; у некоторых вокруг головы тонкая перевязь-тесьма, род фероньерки. (Сходное одеяние встречается на фресках в Микенах; сходная обувь – на фресках в Орхомене; та же прическа на большинстве эгейских фресок.) Руки у послов заняты; у одного в руках – меч, у другого – жезл, у третьего – пояс с кистями; кроме того, большинство (всех сохранившихся фигур – девять) несет дары, кто на особом блюде, кто в свободной руке или на плече. В числе этих даров: характерные «эгейские» вазы, керамические с орнаментом, медная с крышкой в форме головы быка, сосуд с железной головой собаки, серебряная амфора с золотой инкрустацией, а также серебряная голова быка, серебряная статуя быка, бусы, рога каменного оленя и т. п.[29]. Египетский художник придал изображению гостей Египта благородную осанку и красивые позы. Приблизительно так же представлены кефтийцы на фресках в гробнице Рекмары и др.

В. Я. Брюсов, Учители учителей, 1917

И даже постоянно проживая в его доме, гейша почти каждый день берет в руки кисточку и покрывает свое лицо белой пудрой. Это не только преданность традициям и дань ежедневной привычке. Гейша никогда не забывает, кто она, даже будучи постоянной любовницей. Белое лицо с красными губами в зеркале напротив – еще одно напоминание о том, из какого мира пришла эта женщина. Этот мир остается ее родиной навсегда, другой она не знает.

С. В. Бачило, Мудрость гейши, или Кимоно, расшитое драконами, 2006

Лошади и скачки ушли на второй план. Все взгляды были направлены на мадам Ворт с ее скандальной шляпой. Но, возвращаясь со скачек, ее карета поравнялась с экипажем княгини Меттерних[32], и новый головной убор собрал свою первую дань. Принцесса выглянула наружу и воскликнула: «Моя дорогая мадам Ворт, что за очаровательная шляпа?» Это было начало. В течение недели княгиня и ее современницы появились в шляпах без «баволе».

Ж. Ф. Ворт, Век моды, -1

Впрочем, в дни фиесты местные жители не особенно склонны утруждать себя молитвами и земными поклонами. Отдав дань религии, они спешат насладиться скачками, боем быков и другими состязаниями. Священники, руководящие религиозной церемонией, принимают в этих развлечениях живейшее участие. При желании всякий может поставить против них свой доллар или дублон[13].

Томас Майн Рид, Белый вождь, 1855

Это был храм, посвященный роскоши бытия, в котором отдавалась дань некоторым, если не всем, античным традициям. Пожалуй, материалы этой дорогостоящей стилизации были даже богаче, чем те, из которых были изготовлены оригиналы.

Виктория Хислоп, Восход, 2014

– Пришло время сезонной дани. А подайте-ка нам семь прекрасных девушек да семь прекрасных юношей, мы их скормим в жертву нашему Минотавру!

С. А. Багдасарова, Омерзительное искусство. Юмор и хоррор шедевров живописи, 2018