Духовная практика

Духовная практика — регулярные или постоянные действия, предпринимаемые с целью возбуждения духовного опыта и/или культивирования духовного развития. Часто используемая в религиях метафора духовной практики — преодоление пути по направлению к цели. Цели духовных практик различаются в зависимости от религии или духовной системы, например, в христианстве это спасение, в буддизме — нирвана, в многочисленных оккультных течениях — постижение высших истин. Формы духовных практик также разнообразны и включают в себя, например, молитву, различные формы медитации, участие в религиозных ритуалах и приём энтеогенов.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В течение нескольких последних десятилетий эта ситуация начала быстро изменяться. 60-е годы породили волну интереса к духовности и исследованиям сознания, которая проявлялась множеством различных путей – от возрождения античных и восточных духовных практик до экспириенциальной психотерапии и самоэкспериментирования с психоделическими веществами. В то время многие люди были увлечены занятиями медитацией и иными формами духовной практики либо самостоятельно, либо под руководством учителя.

Коллектив авторов, Духовный кризис. Когда преобразование личности становится кризисом

Следует учитывать, что даже идеальное пособие не способно заменить живого наставника, поэтому основная цель настоящих изданий – предоставить сравнительно полный справочный материал, касающийся основ шаолиньской традиции. Современное шаолиньское искусство, пришедшее из глубокой древности, включает в себя несколько десятков различных компонентов. Помимо широко известного боевого искусства (ушу), сюда входит много оздоровительных и реабилитационных упражнений, способы медитации, самоконцентрации, управления внутренней энергией ци, правила поведения, диетология, медицина и традиционная фармакопея. Традиционно в Шаолиньском монастыре преподавалось четыре дисциплины: духовная практика (фо), боевое искусство (у), традиционная медицина (и) и гражданские науки (вэнь), включающие, в том числе, и морально-этические уложения. Когда-то рождение шаолиньского искусства было связано с буддизмом, однако сегодня непосредственной связи с буддийской практикой и, тем более, верованиями уже не существует. Тем не менее, шаолиньское искусство сохранило в себе многие положительные моральные и этические черты древней традиции, например, непричинение вреда живому, соблюдение заветов честности, трудолюбие, помощь другим, нестяжательство, отсутствие гордыни, агрессивности и многое другое, столь необходимое и для современного общества. Таким образом, шаолиньская традиция далеко выходит за рамки собственно боевого искусства, как это ошибочно понимается. А поэтому сегодня мы говорим не просто о шаолиньском ушу, но о канонах шаолиньского ушу – шаолинь гунфу.

Евгений Чертовских, Шаолиньское ушу

Современное шаолиньское искусство, пришедшее из глубокой древности, включает в себя несколько десятков различных компонентов. Помимо широко известного боевого искусства (ушу), сюда входит много оздоровительных и реабилитационных упражнений, способы медитации, самоконцентрации, управления внутренней энергией ци, правила поведения, диетология, медицина и традиционная фармакопея. Традиционно в Шаолиньском монастыре преподавалось четыре дисциплины: духовная практика (фо), боевое искусство (у), традиционная медицина (и) и гражданские науки (вэнь), включающие, в том числе, и морально-этические уложения. Когда-то рождение шаолиньского искусства было связано с буддизмом, однако сегодня непосредственной связи с буддийской практикой и, тем более, верованиями уже не существует. Тем не менее, шаолиньское искусство сохранило в себе многие положительные моральные и этические черты древней традиции, например, непричинение вреда живому, соблюдение заветов честности, трудолюбие, помощь другим, нестяжательство, отсутствие гордыни, агрессивности и многое другое, столь необходимое и для современного общества. Таким образом, шаолиньская традиция далеко выходит за рамки собственно боевого искусства, как это ошибочно понимается. А поэтому сегодня мы говорим не просто о шаолиньском ушу, но о канонах шаолиньского ушу – шаолинь гунфу.

Евгений Чертовских, Боевые искусства Шаолиня, 2005

«…Мистико-аскетическая традиция Православия, исихазм. – классический пример высокоорганизованного, проработанного мистического опыта. Находимая здесь соединенность данного опыта с аскезой, духовной практикой отнюдь не является случайной или частной чертой. В нашей трактовке, как опыт событий трансцендирования, мистический опыт существенно холистичен. Он относится к человеку в целом и в полноте своего выражения не может остаться чисто интеллектуальным, спекулятивным опытом, охватывая все уровни человеческой организации; вместе с тем, имея строго определенное бытийное содержание, он сам должен обладать известной организацией, выстроенностью – и за счет этих особенностей он естественно, органично сопрягается с целенаправленными холистическими практиками. Как и обратно, холистическая практика аскезы в своем сущностном ядре и своей имманентной телеологии всегда есть практика трансформации, в развитых целостных реализациях, как правило, мыслящейся онтологической трансформацией. – В итоге, не утверждая покуда жесткой, не знающей исключений связи, мы все же находим, что для обоих видов опыта, мистического и аскетического, зрелой развитой формой, доставляющей полноту их выраженности, является их соединенность – мистико-аскетическая традиция, или же школа духовной практики. В рамках такой традиции оба вида не делаются, однако, вполне идентичны: хотя грань довольно условна (завися от точных определений, каковые отсутствуют), можно все же сказать, что мистический опыт довершает аскетический, сообщая ему статус бытийного опыта, тогда как аскетический опыт – область которого в данном случае более обширна – служит руслом, вводящим в сферу мистического опыта, дающим средства его достижения и его поверки…»11

Коллектив авторов, Антропологические матрицы XX века. Л. С. Выготский – П. А. Флоренский: несостоявшийся диалог – приглашение к диалогу

3. Существует единая структура, составляющая основу всех духовных традиций. Христианство, даосизм, буддизм, йога, этнопсихология, шаманские традиции и т. д. предлагают различные формы работы, направленной на трансформацию внутреннего состояния. Однако, при всем различии форм, основные элементы этой работы сходны между собой и указывают на универсальную структуру духовных практик, к которой они восходят.

М. Я. Пальчик, Квантовая модель эволюции личности, 2014

Мистические (спиритуалистические, эзотерические, оккультные, магические, астрологические, «гадалочно-предсказательные» и т. д.) учения, практики и их носители (конкретные люди) несут в себе в среднем весьма хаотические метафизические концепции, основанные на сочетании самых различных философских и религиозных систем и рожденных в них мистических практик, порой причудливо сочетают в себе духовный (включая интеллектуальный и психологический) опыт и духовные практики Востока и Запада, самых разнообразных, часто противоположных и взаимоисключающих метафизических и мировоззренческих конструкций. Эти концепции имеют весьма хаотичные и расплывчатые представления о пространстве и времени, как правило, сводящиеся к действиям «светлых» либо «темных» сил с последующим возвещением о наступлении, соответственно, «конца мира» или «победы» («света» над «тьмой», либо наоборот). Время, по сути, здесь играет второстепенную роль статиста наступления указанного неминуемого события, которое никак эволюционирует. В конкретном объекте происходит лишь накопление чего-то «светлого» или «черного», как в некотором сосуде, который в некоторый момент просто переполняется, за что ждет либо «благодать», либо «кара».

Александр Селиванов, Развитие объектов. Наука управления будущим, 2016

Цайтгайст, дух нашей эпохи, лишь теперь выглядит «созревшим» для того, чтобы считать внутренний опыт легитимным и научным подходом к исследованию реальности. Мы становимся свидетелями того, как наука все больше обращается к недогматической духовности и исследует ее значение для развития личности, для психического и физического здоровья, что и задокументировано во многих библиографических обзорах. Появляется все больше семинаров и публикаций, ставящих перед собой задачу по интеграции духовности в медицинско-психологический дискурс. Мы видим в науке и духовных практиках общий корень – желание познания, потребность понимать реальность такой, какова она есть, находить истину, суть и смысл. При этом то, насколько развит в этом отношении сам ученый-исследователь, становится «вопросом вопросов», ведь именно объем собственного опыта во многом определяет то, какую конфигурацию приобретает эта тема и как «промеряется» ее глубина. Сегодня в западной культуре повсюду возникают движения, указывающие на структурные изменения и требующие «сосредоточенного внимания» и «присутствия», проясняющие смысловые структуры и поддерживающие процессы исцеления.

Йогр Цобели, Жажда смысла. Человек в экстремальных ситуациях. Пределы психотерапии, 1995

Во время нашей встречи здесь мы будем в основном заниматься объяснениями и практикой медитационных фаз концентрации ума (тиб. шинэ, санскр. шаматха) и интуитивного глубокого видения (тиб. лхагтонг, санскр. випашьяна). Также вкратце мы рассмотрим взгляд Махамудры и ее опыт. Важно сознавать, что любая духовная практика или медитация, любая техника будет действенной, только если мы понимаем, что такое природа ума. Ведь процесс медитации или духовной практики переживается именно умом. Чем лучше мы вникли в его природу, тем более действенной будет практика. Медитировать без элементарного понимания ума – все равно что срывать листья с чужих деревьев, вместо того чтобы выращивать собственное. Если ухаживать за корнями и стволом своего дерева, то листья появляются сами, их нигде не нужно искать. В нас тоже заложена солидная основа. Говорится, что объяснения кармы – одно из основополагающих наставлений Будды Шакьямуни. Но еще более существенно понимание природы ума: без него трудно обрести убежденность в действенности кармического процесса. Нам будет очень сложно достоверно объяснить истину кармы даже самим себе, если мы не понимаем природу ума, который эту карму осознает. Поэтому знание природы ума очень полезно даже на теоретическом уровне и, тем более, для практики медитации.

Калу Ринпоче, О природе ума, 2012

Не все из представленных методов могут быть использованы простыми практикующими, многие сложные ритуалы и техники могут выполняться только квалифицированными ламами, которые обладают обширными познаниями, духовной реализацией и большим опытом. Все практики, описанные в этой книге, требуют дополнительных передач, посвящений и устных наставлений от мастера традиции дзогчен, и я хочу предостеречь любопытных читателей от рискованных экспериментов, особенно в отношении умирающих людей. Особая эффективность и связанная с ней тайность некоторых методов подразумевает немалую долю опасности, которую они таят в себе при неправильном их использовании. Со смертью шутки плохи! Тем читателям, у которых появится желание выполнять ту или иную практику, я настоятельно рекомендую следовать традиционным буддийским подходам, испросив наставления и разрешения от лам данной традиции. Только вступив на путь истинной духовной практики, вы сможете принести реальную пользу себе и другим.

Лама Сонам Дордже, Смерти вопреки. Антология тайных учений о смерти и умирании традиции дзогчен тибетского буддизма, 2014

Джон Голдтвейт – американский психолог, специалист по надличностной психологии, принявший сан священника. Долгие годы он стремился к познанию себя и природы реальности, изучал основы религий, физику, философию, йогу, работал психотерапевтом, освоил практику Дзен-буддизма в Японии и в течение многих лет занимался ею, пока в 1981 году судьба не привела его к Шри Сатья Саи Бабе, который и стал его истинным гуру. Восприняв учение Аватара, под Его руководством он разработал духовную практику, очищающую сердце. В ней успешно сочетаются западная психология и древняя философия единства Упанишад. С ее помощью можно избавиться от мирских привязанностей, закрывающих наши сердца, чтобы они открылись для нашего истинного «Я» – Любви и Сострадания.

Джон Голдтвейт, Очищение сердца, 2012

В основе духовной практики христианства – трансцендентный идеал Небесного Царства не от мира сего, который требует коренной онтологической перестройки внутреннего человека, что лежит за пределами нравственного императива и дано как венец возможных усилий человека, результат которых зависит уже не от него, а от воли и милости Бога. Этот трансцендирующий предельный идеал как образ возможного личного совершенства состоит в сложном взаимодействии с этикой должного. По существу парадоксальная христианская логика превращает идеал в императив, в основе которого – требование совершенства. Насколько сложной и интенсивной должна была быть трансформация языческой картины мира и культурных практик, ее выражающих, чтобы усвоить духовно-нравственную диалектику христианской веры не только в качестве нормативно-регулирующей, но и в качестве идеалообразующей функции культуры.

О. А. Жукова, Избранные работы по философии культуры, 2014

В древних и доиндустриальных культурах дыхание играло очень важную роль в космологии, мифологии и философии и выступало как важное орудие в обрядовой и духовной практике. Различные методы дыхания использовались с незапамятных времен в религиозных целях и ради исцеления. Издревле в сущности каждая значительная духовно-психическая система, стремящаяся постичь природу человека, рассматривала дыхание как решающую связь между природой, человеческим телом, душой и духом. Это ясно отражают слова, которыми дыхание обозначается во многих языках. В древнеиндийской литературе слово «прана» означает не только физическое дыхание и воздух, но также священную сущность жизни. Точно так же в традиционной китайской медицине слово «ци» относится как к космической сущности и энергии жизни, так и просто к природному воздуху, который мы вдыхаем через легкие. В Японии ему соответствует слово «ки». В японской духовной практике и в воинских искусствах ки играет чрезвычайно важную роль. В Древней Греции слово рпеита означало и воздух или дыхание, и дух или жизненную сущность. Греки также полагали, что дыхание тесно связано с душой. Слово jrhn употреблялось и для обозначения диафрагмы, самой широкой мышцы, участвующей в дыхании, и для обозначения ума (как это видно по слову шизофрения – «расщепленный ум»).

Станислав Гроф, Исцеление наших самых глубоких ран. Холотропный сдвиг парадигмы, 2012

Мой личный учитель, доктор Джордж Кинг, был западным мастером йоги. Его лекции и работы, которые можно приобрести с помощью Эфирийского общества, очень просты, они дают ясные объяснения и, на мой взгляд, больше, чем другие встречавшиеся мне, соотносятся с современным миром, в котором мы живем. Он разработал свое учение, опираясь на собственный опыт и достижения, так что его безопасно практиковать и легко усвоить даже тем, кто еще не определился с выбором своего пути. Этих учителей объединяет то, что они не столько теоретики, основывающие свои открытия на умозаключениях и идеях, сколько проверенные практики духовных наук в прямом смысле слова. Каждый из них доходил до глубочайших стадий медитации и открывал источник знания, который доступен лишь через пробуждение дара интуиции. Опыт, в конце концов, – лучший проводник в истинном понимании потенциала разума.

Ричард Лоуренс, Экстрасенсорика – путь к исцелению других, ключ к пониманию себя, -1

В сфере сознания нет четких пределов и разграничений, тем не менее полезно выделить четыре отдельных уровня или четыре области психики и соответствующего им опыта: 1) сенсорный барьер; 2) индивидуальное бессознательное; 3) уровень рождения и смерти; 4) трансперсональная область. Большинству людей вполне доступны переживания на всех четырех уровнях. Переживания эти можно наблюдать во время сеансов с психоделическими препаратами или в современных подходах экспериментальной психотерапии, где используется дыхание, музыка, танцы или работа с телом. Лабораторные методы изменения сознания – например, биологическая обратная связь, лишение сна, сенсорная изоляция или сенсорная перегрузка – и разнообразные кинестетические устройства тоже могут вызывать многие из этих явлений. Именно их переживанию способствуют самые разнообразные религиозные обряды древности, восточные духовные практики. Много случаев такого рода можно наблюдать во время спонтанных эпизодов неординарных состояний сознания. Весь спектр опыта, относящегося к этим четырем сферам, уже описан историками и антропологами по шаманским процедурам, первобытным ритуалам перехода-инициации и церемониям целительства, мистериям смерти-возрождения, трансовым танцам в экстатических религиях.

Станислав Гроф, За пределами мозга. Рождение, смерть и трансценденция в психотерапии, 1985

С другой стороны, такой качественный переход совершенно невозможен для человека, если он не знает или не принимает космических законов, которые едины для всей вселенной – а к пониманию их может привести лишь напряженная работа над собой и постоянная духовная практика с целью самосовершенствования.

М. М. Бубличенко, Разговор с Космосом. Работа с космическими энергиями, 2006

Таким образом, субъектно-деятельностный подход был для А. В. Брушлинского не научной абстракцией, а такой духовной практикой, которую он воплощал в жизнь.

В. В. Знаков, Психология понимания мира человека, 2016

В древнеиндийской литературе термин прана означал не только физическое дыхание и воздух, но и священную сущность жизни. Сходным образом, в традиционной китайской медицине термин чи (или ци) относится к космической сущности и энергии жизни, равно как и к природному воздуху, который мы вдыхаем своими легкими. В Японии этому соответствует слово ки. Ки играет крайне важную роль в японских духовных практиках и боевых искусствах. В Древней Греции слово пневма означало как воздух или дыхание, так и дух или сущность жизни. Кроме того, древние греки считали дыхание тесно связанным с психикой. Термин phren (френ) использовался как для диафрагмы – самой большой мышцы, участвующей в дыхании, – так и для ума (отсюда термин шизофрения = буквально, расщепленный ум).

Станислав Гроф, Холотропное дыхание. Новый подход к самоисследованию и терапии, 2010

Из безграничного сострадания Учитель дал в этом трактате бесценные советы – исцеляющие средства от замороченности для находящихся на всевозможных стадиях духовной практики и уровнях реализации, и для самых способных, и для тех, чьи способности к постижению не столь велики – для всех тех, кто соотносит себя с «чем-то». Эти наставления несут в себе благословение дхармакаи, они действительно бесценны. Читая эту книгу, раскрепостив «свое» сознание, объединив его с ней, можно почувствовать Присутствие, живительное и освобождающее.

Лонгчен Рабджам, Драгоценная сокровищница устных наставлений, 2014

Во всяком случае, чисто духовные практики йоги объединяются под названием самьяма – самоконтроль. Самьяма, в свою очередь, имеет три ступени. Пожалуй, тут я лучше процитирую трактат «Йога-сутры».

Татьяна Громаковская, Очищение и голодание по системе йогов, 2011

Восточная духовность не отрицает это различие в отношении «тварного» человека, но исследует «нетварное», истинно бессмертное начало в человеке (Атман), между которым и Богом (Брахман) нет пропасти. Это божественное начало в человеке является самим Богом. Данное тождество подтверждено духовной практикой Востока. Бог познается там не опосредствованно, через религию, а непосредственно, путем мистического прозрения. Можно говорить об относительной «безрелигиозности» высшего Востока, поскольку связь с Абсолютом осуществляется там не на религиозном, а на метафизическом уровне.

Д. В. Альжев, История и теория религий: конспект лекций, -1

2) зороастризм (12 – 8 вв. до н. э.) – религия, основанная на свободном нравственном выборе человеком благих мыслей, благих слов и благих деяний. Зороастризм содержит как монотеистические, так и дуалистические черты, являясь на самом деле оригинальной попыткой унификации политеистической религии под культом единого верховного бога. Священная книга зороастризма – Авеста. В духовной практике требуется пятикратная (в сутки) молитва. Учение зороастризма содержит девять основ:

Эдуард Казанцев, Эволюция духа, 2014

Первая ступень. «Воцерковление» состоит из двух книг известного миссионера и проповедника протоиерея Андрея Ткачева – «Вхождение в Церковь» и «Духовная жизнь». Первая из них рассказывает об основах христианской жизни, раскрывает теорию – что такое молитва, какие таинства присутствуют в Церкви, почему и как почитаются святыни и соблюдаются традиции. Вторая же, скорее, говорит о практике духовной жизни.

Андрей Ткачев, Духовная жизнь. Первая ступень: Воцерковление, 2017

«Божественный мир, – пишет один из выдающихся теоретиков святоотеческой духовной практики, – есть некое погружающее видение, предваряется большими страданиями, многим покаянным, горячим плачем, который выжигает в человеке плотскую, душевную и духовную гордость»2 (курсив мой В.К.).

В. И. Красиков, Озарение трансценденцией, 2014