Икона

Ико́на (ср.-греч. εἰκόνα, др.-греч. εἰκών — «о́браз», «изображение») — в христианстве (главным образом, в православии, католицизме и древневосточных церквях) священное изображение лиц или событий библейской или церковной истории.

В искусствоведении иконами обычно называются изображения, выполненные в рамках восточнохристианской традиции на твёрдой поверхности (преимущественно на липовой доске, покрытой левкасом, то есть алебастром, разведённым с жидким клеем) и снабженные специальными надписями и знаками. Однако с богословской и религиоведческой точки зрения иконами являются также мозаичные, живописные и скульптурные изображения в любой художественной манере, являющиеся объектом почитания согласно определению Седьмого Вселенского собора:

…подобно изображению честного и животворящего Креста, полагать во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, на стенах и на досках, в домах и на путях, честные и святые иконы, написанные красками и сделанные из мозаики и из другого пригодного к этому вещества, иконы Господа и Бога и Спаса Нашего Иисуса Христа, непорочные Владычицы нашея Святыя Богородицы, также и честных ангелов и всех святых и преподобных мужей. Ибо, чем чаще через изображение на иконах они бывают видимы, тем более взирающие на них побуждаются к воспоминанию о самих первообразах и к любви к ним и к тому, чтобы чествовать их лобызанием и почитательным поклонением (τιμιτικην προσκυνησιν), не тем истинным по нашей вере служением (λατρειαν), которое приличествует одному только Божескому естеству, но почитанием по тому же образцу, как оно воздается изображению честного и животворящего Креста и святому евангелию, и прочим святыням, фимиамом и поставлением свечей, как делалось это по благочестивому обычаю и древними. Ибо честь, воздаваемая образу, восходит к первообразу, и поклоняющийся (ο προσκυνών) иконе поклоняется (προσκυνεί) ипостаси изображённого на ней.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Святые ИКОНЫ есть самая лучшая проповедь о вере православной. На них мы видим изображения важнейших событий из истории ветхозаветной и новозаветной Церкви. Всякие изображения действуют на нас скорее и сильнее, чем описания, имеющиеся в книгах. Точно так же и святые иконы лучше всякой книги научат человека, в особенности простого, всему, что нужно знать ему, например, из истории христианской Церкви. Они производят великое действие на душу человеческую, направляя ее к добру. Перед иконами служат молебны; наибольшего почитания и прославления достойны святые чудотворные иконы, к которым ходят на поклонение. Почтение к иконам домашним нужно выражать в особом соблюдении чистоты того места, где они помещены, в возжении перед ними лампад, а мужчинам – в снимании перед ними головного убора.

Группа авторов, Азбука духовной жизни, 2011

Это одна из ранних икон Богородицы с предстоящими святыми воинами. В дальнейшем данный тип получил широкое распространение в иконах «Собор всех святых» и «Собор великомучеников за Святую веру». Примечательно то, что тип иконографии Богородничьего цикла, появившись в Византии в VI веке, стал излюбленным типом иконографии Богородицы в народном искусстве многих стран, как православных, так и католических. Этот тип, эволюционируя по форме (в него вплетались различные стилевые особенности), содержательно оставался неизменным: в центре иконы или палиптиха восседает на троне Богородица с младенцем Иисусом на руках, а по обеим сторонам от нее стоят избранные святые воины. Эта фронтально статичная композиция являлась божественным Абсолютом, наполненная глубоким внутренним смыслом она представляла символическое знание об Истине. Иконография Богородицы с предстоящими святыми воинами была интересна как монахам-иконописцам, так и деревенским умельцам, выполняющим сюжет в живописи на стекле, резьбе по дереву, нательных иконках, выносных праздничных иконостасах, в складнях византийских и европейских стран. Позже появился еще один иконографический тип: в центре распятие, а по сторонам группы предстоящих святых воинов и великомучеников. Вероятные вкрапления и добавления к Богородичьему циклу иконографии доказывают неугасающий интерес верующих к данной композиции и желание прикоснуться к святости и благодати духовного импульса, в ней заключенного.

Н. В. Регинская, Св. Георгий Победоносец – небесный покровитель России в изобразительном искусстве Европы и России, 2010

Не менее важным по своему значению в паломнической традиции является определение понятия «святыня». В христианской традиции, особенно в православной, к святыням относятся иконы, прежде всего чудотворные и чтимые. А.М. Лидов предлагает определённую типологию икон: «Однако сами чудотворные иконы не однородны и легко могут быть подразделены на несколько категорий. Известны особо почитаемые иконы, которые предание связывает с именем святого евангелиста Луки. Некоторые чудотворные образы стали палладиумами – небесными покровителями городов и целых стран <…> Рядом с ними существуют местночтимые образы, известные только в определённом крае. Во многих религиях этому понятию также соответствует слово „реликвия“. Однако исключительное и абсолютно первенствующее место в этой иерархии занимают нерукотворные образы <…> Речь идёт об образах, не написанных рукой живописца, пусть даже святого, но возникших без человеческого вмешательства, в результате чуда и божественного промысла»[13].

Сергей Юрьевич Житенёв, Религиозное паломничество в христианстве, буддизме и мусульманстве: социокультурные, коммуникационные и цивилизационные аспекты, 2012

В переводе с греческого языка икона означает «образ» и есть изображение Господа нашего Иисуса Христа, Богоматери и святых. В древности иконы писались иконописцами, многие из которых были монахами. Краски разводили святой водой. Прежде чем приступить к написанию иконы, иконописец много молился и постился. Поэтому многие древние иконы были чудотворными. В настоящее время в связи с большой потребностью в иконах, а также из-за дороговизны написанных художниками икон церковь допускает литографическое изображение. Однако каким бы образом ни были выполнены иконы, к ним нужно относиться с благоговением. Лучше иконы приобретать в монастырях или церквах, так как в магазинах часто продают неправославные изображения святых. Иконы, купленные в церкви, обычно уже освящены; если же неизвестно происхождение образа, его нужно освятить, и тоже в храме. Если образ, приобретенный вами или подаренный вам, вызывает у вас сомнения, необходимо обратиться в ближайшую церковь и проконсультироваться у священника. В доме верующие обычно стремятся держать в своем святом углу следующие иконы: Спасителя, Богоматери, святителя Николая, святого, именем которого вы названы, а также особо почитаемых вами святых. В количественном плане никто не ограничивает вас. Можно иметь столько икон, сколько ваша душа просит. Если образ пришел в негодность (не видно лика, большие утраты живописного поля, так что о реставрации нет и речи, особенно если это – фотография или литография), то икону сжигают в церковной печи.

Группа авторов, Что посоветуете, батюшка? Ответы на затруднения повседневного христианского быта и церковного благочестия, 1994

Иконы и фрески, иллюстрирующие богослужебные песнопения, были распространены в Византии и на Балканах с XIV века. На Руси подобные изображения стали особенно популярны на рубеже XV – XVI веков. Основные элементы композиции соответствуют стихам песнопения. Образ Богоматери на престоле окружен «ангельским собором». «Человеческий род», устремленный к Богородице, представлен собором всех святых во главе с Иоанном Предтечей. Композицию венчает образ храма-рая. В иконе передается ощущение единого богослужебного действия, связывающего всех его участников. Жизненный смысл этой иконы в том, что «мир не есть хаос. <…> Есть любящее сердце матери, которое должно собрать вокруг себя вселенную» (Е. Трубецкой).

Группа авторов, 500 сокровищ русской живописи, 2011

В Третьяковской галерее хранится уникальная икона, так называемое Устюжское Благовещение, происходящая из Георгиевского собора Юрьева монастыря под Новгородом. Чем же она уникальна? Сцена Благовещения представлена в ней в редчайшем иконографическом изводе – со входящим в лоно Богоматери младенцем. В верхней части иконы изображен в полукружии Ветхий Деньми, от чьей руки идет прямой луч к лону девы Марии. Тем самым художник показал с предельной для его времени (речь идет о ранней эпохе древнерусской иконописи XI–XIII вв.) наглядностью, что действительно воплощение Иисуса Христа произошло по воле всевышнего в момент благовещения. В. Лазарев в связи с разбором этой иконы пишет: «Для конкретного мышления новгородцев очень характерно, что художник либо заказчик остановился именно на данном иконографическом варианте. В связи с этим невольно вспоминается один рассказ, приведенный в прибавлении к Софийской I летописи под 1347 г. Здесь повествуется о поездке новгородцев в земной рай, который они во что бы то ни стало хотели увидеть своими глазами, иначе говоря, хотели убедиться, как и на иконе, в конкретности того, что по природе своей было трансцендентным».

Г. Е. Миронов, Пассионарная Россия, 2007

В иконе эта перемена настроения сказывается прежде всего в появлении широкого русского лица, нередко с окладистою бородою, которое идет на смену лику греческому. Неудивительно, что русские черты являются в типических изображениях русских святых, например, в иконе св. Кирилла Белозерского, принадлежащей епархиальному музею в Новгороде9. Но этим дело не ограничивается. Русский облик принимают нередко пророки, апостолы, даже греческие святители – Василий Великий и Иоанн Златоуст; новгородская иконопись XV и XVI вв. дерзает писать даже русского Христа, как это ясно видно, например, в принадлежащей И. С. Остроухову иконе Спаса Нерукотворного. Такое же превращение мы видим и в той храмовой архитектуре, которая изображается на иконах. Это особенно ясно бросается в глаза при сравнении икон Покрова Богоматери, упомянутой остроуховской и знаменитой новгородской иконы XV в., принадлежащей петроградскому музею Александра III. В этой последней иконе изображен константинопольский храм Св. Софии; на это указывает конная статуя строителя этого храма – императора Юстиниана, помещающегося слева от него. Но во всем прочем уроки учителей-греков, видимо, забыты: в изображении утрачено всякое подобие греческого архитектурного стиля: весь облик храма чисто русский, в особенности его ясно завостренные главы; и не одни главы, – все завершение фасада приняло определенно луковичную форму. У зрителя не остается ни малейшего сомнения в том, что перед ним – типическое воспроизведение родного искусства. То же впечатление родного производят и все вообще храмы на новгородских иконах XV в.

Е. Н. Трубецкой, Россия в ее иконе, 1917

Богословие иконы Православной Церкви говорит о священных изображениях и их почитании без упоминания как о способах этих изображений, так о материалах из которых они сделаны: будь то цветная книжная миниатюра или фреска, мозаика или выносная икона. Речь идет о том, что несут людям священные изображения, каково их место в богослужебной жизни Церкви. Но все же следует обратиться и к их физической основе. И рассматривать, главным образом, следует традиционную форму иконы – икону, написанную на деревянной основе, – на доске.

С. В. Алексеев, Энциклопедия православной иконы. Основы богословия священных изображений, 2017

Искусство иконописи было сформировано и развито в Византии. Этот период становления иконописи считается классическим. Византийский период – период упорядочения основной части главных церковных праздников, относительно которых происходит создание икон. В эту эпоху сформировалось устоявшееся мнение о церковной иконе и ее назначении как элемента проповеди. В подтверждение Божества Христа по сторонам образа Спасителя были помещены буквы «альфа» и «омега». Эфесский собор провозгласил Деву Марию Богородицей, что сподвигло иконописцев к изображению Богоматери на троне с Богомладенцем на коленях в окружении ангелов, Приснодевство Богоматери символизируют три звезды на Ее мафории.

Н. Я. Кагис, Исцеление иконами, 2013

Центральной иконой остается образ Спасителя. Сомнения относительно возможности возникновения Его первой нерукотворной иконы разбиваются не только верой в чудесное ее происхождение, но и фактом существования такого труднообъяснимого явления, как Туринская плащаница, напоминающая о том, что нерукотворное изображение – реальность. В период иконоборческих споров православные отцы стремились показать правильность почитания иконы Спасителя как главы Церкви, из чего следовало и обоснование почитания икон святых как членов Церкви Христовой.

Архимандрит Александр (Федоров), Церковное искусство как пространственно-изобразительный комплекс, 2007

В Византии, где сложился канон храмовой декорации, распространившийся затем по всему восточно-христианскому миру, фреска и мозаика играли исключительную роль. Икон в собственном смысле слова (хотя с богословской точки зрения любой образ есть икона) в храмах было немного. Они располагались по стенам и на невысокой алтарной преграде. В ранних, домонгольских русских храмах было так же. Но со временем на Руси роль икон возрастает. Это объясняется несколькими причинами. Во-первых, большинство храмов на Руси были деревянными и не расписывались. Их украшали только иконы. Во-вторых, икона проще в изготовлении, доступнее, дешевле, чем, скажем, мозаика. В-третьих, икона ближе молящемуся, с ней возможен более тесный контакт, нежели с фресковым или мозаичным монументальным образом. В-четвертых, и это, пожалуй, главное, икона как богословский текст выполняла свои функции не только как моленный образ, но и как наставление и научение в вере. В Византии книжные знания имели преимущественное значение, а на Руси вере научала икона, она была учителем и наставником. Вот почему именно в русских храмах огромную роль стал играть иконостас.

И. К. Языкова, Со-творение образа. Богословие иконы, 2012

Слово «икона» в переводе с греческого означает «образ», «изображение». Согласно святому Иоанну Дамаскину, икона есть не изображение видимого, а откровение сокровенного. Тот, кто изображен на иконе, оказывает на нас через свое святое изображение духовное воздействие. С этим духовным воздействием связаны ниспосылаемые от Бога через молитвенное заступничество Пресвятой Богородицы и святых дары чудотворений и исцелений, истекающие от святых икон. Икона – это не украшение, хотя она и может представлять величайшую художественную ценность, не декоративный элемент, не простая картина или портрет. Икона – это элемент богослужения, средство возведения ума молящегося от образа к первообразу. Созерцание святого образа создает молитвенную настроенность в душе верующего.

А. Т. Звонарева, Правила поведения в церкви, 2008

К священным изображениям относятся иконы, о почитании которых имеется целый ряд постановлений Вселенских Соборов, в которых звучи голос всей христианской Церкви. Суть почитания икон заключается не в поклонении доскам, на которых они написаны, или краскам, которыми они изображались, а в почитании святых, Богородицы, ангелов и Иисуса Христа, на них написанным. На иконах изображалась внешность Богородицы, ангелов, святых, пророков и Господа нашего Иисуса Христа, каким Он был во время первого пришествия, рождения на Земле. Иконы призваны сохранять в памяти людей внешний вид древних пророков, мучеников и святых. Фотография была изобретена лишь в XIX веке, до этого, черты близких людей запечатлевались на портретах. Икона – есть портрет членов Церкви, ангелов, в том виде, каком они являлись людям, Иисуса Христа, каким Его помнят ученики и последователи.

И. В. Мельников, Правила поведения в храме, 2012

В Византии к XI–XII векам сформировался иконописный канон – совокупность правил и норм, которые регламентировали творчество иконописца. Этот канон использовала и Русская Церковь. Создавая икону, иконописец должен был подчеркнуть сверхъестественный характер ее образов, отделить их от реальных событий. Этой цели служили принцип неподвижности, статичности фигур, золотой фон изображаемого, обязательный нимб над головой, изображающий сияние света и славы Божией, и др. Особо прославились такие иконописцы, как Андрей Рублев (его знаменитая икона «Троица»), Феофан Грек (росписи Архангельского и Благовещенского соборов Московского Кремля и др.), Дионисий, апостол Лука (писал иконы Божией Матери) и др. Иконы писали на липовых досках (иногда – на холсте) особыми красками, которые разводили святой водой. Прежде чем приняться за работу, иконописец постился, очень много молился и просил у Господа благословения.

Л. Ф. Верниковская, Уроки для воскресной школы, -1

Преподобный Роман Сладкопевец всю жизнь посвятил воспеванию Бога. Он был диаконом в Константинополе, и до наших дней сохранилось множество его кондаков, на основе которых были составлены многие богослужебные тексты. Этот духовный писатель, как и преподобные Иоанн Дамаскин, Косма Маиумский и другие авторы богослужебных текстов, вложил в сокровищницу православного богослужения то, что было открыто им Самим Господом. И мы с большой любовью и благоговением храним это духовное сокровище, которое заключено в богослужебных текстах Православной Церкви. Некоторым эти тексты могут показаться слишком сложными или чересчур поэтичными, устарелыми или малопонятными, но мы не заменяем эти тексты на более понятные и доступные, так же как не заменяем канонические иконы на более понятную современному человеку реалистическую живопись, как не заменяем храмы Божии на здания, лишенные признаков церковности. Мы продолжаем строить храмы, и при этом стараемся следовать сложившемуся в Православной Церкви архитектурному канону. И мы продолжаем украшать храмы иконами и фресками, и богослужение наше в своей основе остается таким, каким оно было в Константинополе в X веке, когда люди собирались для молитвы Господу и Его Пречистой Матери и когда избранникам Божиим открывалось то, что открылось святому Андрею Юродивому. Мы дорожим Православной Церковью, ее Преданием и богослужением именно потому, что она открывает чистым сердцем ту духовную реальность, которая стоит за каждым словом богослужения, за красками иконы, за каждым камнем храма.

Иларион (Алфеев), Проповеди. Том I. Праздники, 2017

Русские циклы, основанные на тексте жития Афанасия Тахиграфа, по составу близки к древнейшей синайской иконе. Обычно они включают сцены жертвоприношения в храме, куда приходит святая Екатерина; приведения великомученицы Екатерины к императору (иногда несколько композиций); благословения святой Ангелом; диспута с философами, их обращения и сожжения; бичевания святой Екатерины воловьими жилами; обращения в христианство царицы Августы и воеводы Порфирия; явления Христа и Ангелов великомученице Екатерине; избавления от мучения колесованием (одна или две сцены); усекновения главы. В пространных циклах к этим сюжетам могут добавляться сцены питания Ангелом святой Екатерины в темнице, хотя, согласно житию, пищу святой приносил голубь; обличения императора царицей Августой; ведения святой Екатерины на казнь в сопровождении народа. Описанное в житии чудесное перенесение мощей святой Екатерины на Синай в этот период изображалось нечасто. Уникальной особенностью отмечен цикл на иконе с сюжетом «Моление…» в среднике: сцена «Чудесное перенесение мощей» совмещена с композицией «Усекновение главы». Если в среднике находится фронтальная фигура святой, в состав житийного цикла может включаться сцена ее предсмертного моления о народе (по происхождению это житийный эпизод), соседствующая со сценой казни. Известны случаи, когда сцена казни исключается из цикла благодаря присутствию композиции «Моление…» в среднике. Уникальной особенностью цикла является начальное клеймо с изображением императора, рассылающего послов для сбора народа на жертвоприношение. Необычное сочетание житийного цикла с композицией «Суббота всех святых» на верхнем поле, по-видимому, объясняется заупокойным характером последней сцены, соответствующим почитанию святой Екатерины как заступницы при исходе души.

А. А. Маркова, Святые великомученицы Екатерина и Варвара, 2012

Но вначале уточним самое понятие иконы. Простой перевод с греческого – образ, подобие – даёт нам термин слишком расширенный: далеко не все подобия суть иконы. Иконой мы называем не любой образ, а священный – изображение Господа Иисуса Христа, Матери Божией, Ангелов и других бесплотных сил, святых, событий Священной истории.

Ирина Горбунова-Ломакс, Икона. Правда и вымыслы, 2009

На русской почве почитание Богородицы приобрело особенное значение, что выразилось, в частности, в утверждении праздника Покрова Пресвятой Богородицы (1 (14) октября), неизвестного остальному христианскому миру, и во всенародном прославлении Богородичных икон. Для сравнения следует заметить, что в протестантизме практически отсутствует богословско-мистическое понимание значения личности Богородицы и молитвенное Ее прославление. Формы же католического благочестия в отношении Девы Марии с Православной точки зрения кажутся чрезмерно чувственными и натуралистичными. Например, католическое именование Богородицы Славой Божией, святой Розой в смысле некоего райского цветка, символа чистоты и непорочности, органически чуждо Православию. Кроме того, в католической традиции достоинство Богородицы преуменьшено догматом о Ее непорочном зачатии. Согласно этому догмату, принятому в 1854 г., Богородица была зачата сверхъестественным образом, т. е. промыслительно изъята из состава человечества и еще до своего рождения освобождена от власти первородного греха. Православная Церковь рассматривает этот догмат как умаление нравственного совершенства Божией Матери.

Н. М. Терехова, Православие. Словарь-справочник, 2007

Наконец, истинность иконопочитания подтверждается соборными определениями. Так, Собор Трулльский постановил, чтобы впредь вместо древнего агнца изображался на иконах по человеческому образу Агнец, вземлющий грех мира, Христос Бог наш (Трул. 82)[213]. А Седьмой Вселенский Собор (787 г.) определил, чтобы святые и честные иконы предлагались для поклонения точно так же, как изображение Честного и Животворящего Креста, – будут ли они написаны красками или сделаны из мозаики или какого-либо другого вещества, будут ли находиться в святых церквах Божиих на священных сосудах или одеждах, на стенах и на дощечках или в домах и при дорогах, а равно будут ли это иконы Господа Иисуса Христа, или Владычицы Богородицы, или честных Ангелов и всех святых и праведных мужей. Чем чаще при помощи икон Господь Иисус Христос, Владычица Богородица или честные Ангелы и все святые и праведные мужи делаются предметами нашего созерцания, тем чаще взирающие на эти иконы вспоминают о самих первообразах, приобретают более любви к ним, воздают им лобзание, почитание и поклонение, но никак не то истинное служение, которое, по вере нашей, приличествует только Божественному естеству. Определения того и другого Соборов приняты всеми пятью патриархами, тогда как из соборов иконоборческих один (754 г.) предан анафеме четырьмя патриархами как христоборный, а другой (815 г.) и совсем отвергнут[214]. Такова в кратких чертах сущность учения преп. Феодора об иконопочитании[215].

Преподобный Феодор Студит, Творения. Том 1: Нравственно-аскетические творения, 2010

Икона, которая также играет одну из решающих ролей. Ее оберегающая сила подчеркивается повествованием об избавлении от демонов, но, что особенно важно для понимания народного христианства, икона в нарративе Дудиных отчетливо выступает как прямой заместитель святого: «мы на то просили: „Даждь нам сей образ вместо себя чюдодействовать“. – Нам говорит: „Молитесь ему с верою“». И в дальнейшем Дудин заказывает оклад, и шесть лет в его доме совершается публичное почитание иконы как чудотворной.

Сборник статей, Русская литература и медицина: Тело, предписания, социальная практика, 2006

Иконы должны писаться сообразно заверенным образам бытия духовного, «по образу, подобию и существу». Иначе Церковь не может быть спокойна, не происходит ли омертвения тех или других ее органов. В этом смысле понятен тщательный надзор за иконами, с признанием или отвержением несоответственных нарочито приставленными к этому делу старостами. Икона становится таковой, собственно, лишь тогда, когда Церковь признала соответствие изображенного образа изображаемому Первообразу, или, иначе говоря, наименовала образ94. Право наименования, т. е. утверждения самотождества изображаемого на иконе лица, принадлежит только Церкви, и если иконописец позволяет себе сделать на иконе надписание, без какового, по церковному учению, изображение еще не есть икона, то это, в сущности, то же, что в гражданской жизни подпись официального документа за другое лицо. Насколько понимаю, дело иконных старост завершалось надписанием, по поручению епископа, имен святых на иконах: сохранившиеся на многих иконах набитые на них металлические пластинки с небрежною, наскоро написанною надписью имени святого, посредством сажи с маслом, явно не сделаны самим иконником и имеют характер подписи начальника под деловыми бумагами, писанными рукою секретаря или переписчика. Естественно думать, это и есть удостоверение или скрепа икон иконным надзором95.

П. А. Флоренский, Автореферат. Троице-Сергиева Лавра и Россия. Иконостас. Имена. Метафизика имен в историческом освещении. Имя и личность. Предполагаемое государственное устройство в будущем, -1

Этот фрагмент стал частью устойчивой иконографии, представленной как в восточной (православной), так и в западной (католической) традициях. Сын Человеческий с обоюдоострым мечом изображается беловласым и грозным. Его специфическая репрезентация отсылает к идее неизобразимого Бога-отца. В менее догматически строгих визуализациях можно встретить образ Ветхого денми[3]. Композиция и структура иконы подчинена достаточно строгим канонам, связанным с чином сакрального сюжета, но на фресках и книжной миниатюре, не освящавшихся как иконы, художник мог позволить себе определённую вольность, отвечавшую его задачам.

В. А. Косякова, Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света, 2018

При этом не можем не заметить, что древние изображения Киево-Софийского собора сохранили нам ясные примеры и того, какое перстосложение употреблялось у нас с самого начала для крестного знамения или, частнее, для преподания благословения. Здесь видим не только на фресках, но и на мозаических иконах не подверженных изменению святителей, благословляющих чрез перстосложение так называемое именословное или весьма близко подходящее к именословному. Иначе и не могло быть, потому что и на мозаических иконах константинопольского Софийского собора, послужившего для нашего образцом, которые ныне сделались известными в верных копиях, одни – пророки, апостолы, святители (святой пророк Аввакум, святой апостол Павел, святой Дионисий Ареопагит, святой Анфим, святой Григорий, просветитель Армении, и святой Николай Чудотворец) – изображены с перстосложением строго именословным, а другие – немногие (пророки Иеремия и Иона и святой Григорий Богослов) – с перстосложением, близко подходящим к именословному, и нет ни одного, у которого бы большой палец был соединен с двумя последними так, как хотят того наши мнимые старообрядцы.

Митрополит Макарий, История Русской Церкви в период совершенной зависимости ее от константинопольского патриарха (988-1240), -1

Здесь нужно сказать и о том, что на иконы также распространялась иерархичность оппозиции «правое – левое»: в местном ряду иконостаса справа для молящихся помещается икона Спасителя, слева – Богородицы. А внутри алтаря у старообрядцев, в соответствии с внутренней ориентацией, иконы располагаются так, что иконе Спасителя соответствует икона Богородицы и наоборот109. В числе преобразований, произведенных патриархом Никоном, было изменение положения иконы Богородицы у престола110. Возможно, что именно это распоряжение Никона дало возможность толковать вынос из алтаря образа Богородицы в соборе в Вологде как борьбу епископа за то, что женщине не место в алтаре («женскому-де полу в алтаре быть недостойно»111).

Е. Б. Еремченко, Женщина в православии. Церковное право и российская практика, 2011

Приобщение к жизни в христианстве невозможно без чтения духовной литературы, в том числе и житийной. Читая жития разных святых, размышляя над их подвигами, человек невольно задумывается и о своей жизни. И нередко случается так, что в образе Божьего угодника человек увидит какие-то близкие для себя черты, возможно, что-то к чему он сам стремиться, его пленит какое-либо чудо, совершенное святым. Иногда людям трудно объяснить, почему тот или иной святитель вызывает у них такой интерес, просто, как говорится, душа лежит. Этим интересом не стоит пренебрегать, поэтому в доме появляются и иконы с изображением этих угодников Божьих, произносятся специальные молитвы, обращенные к ним. В русской земле традиционно почитаемы великие ее защитники и просветители преподобный Сергий Радонежский, праведный Иоанн Кронштадский, преподобный Серафим Саровский, которого любовно называют «батюшка Серафим», благоверные князья Дмитрий Донской и Александр Невский. Постепенно появляются в доме и различные виды икон Богородицы – Казанская, Державная, Владимирская… Иконы часто отражают праздники Господни, памятные события в жизни Богородицы или святых. Поэтому в доме всегда найдется место иконам Покрова Богородицы, Благовещения, Крещения.

Н. А. Копылова, Исцеление святыми местами, 2013

Существует множество легенд, связанных с храмовой иконой Богоматери Всех Скорбящих Радость. На иконе изображена Богоматерь в сиянии мандорлы, окруженная страждущими и больными людьми и ангелами, несущими добродетели. Название иконы восходит к строке одной из Богородичных стихир. С московского образа было сделано множество списков. Особенностью иконы из храма Всех Скорбящих Радость является то, что над страждущими изображены святые: Сергий Радонежский, Феодор Сикеот, Григорий Декаполит и Варлаам Хутынский. Изображение последнего подтверждает версию, что икона была написана специально для церкви Преображения.

Д. П. Дроздов, Большая Ордынка. Прогулки по центру Москвы, 2017

Понятие «церковь» (греч. kyriake, буквально – «Божий дом») имеет два значения. Первое – организация верующих, которая сложилась в процессе развития вероучения и объединения людей в рамках общей религии. Для церкви характерно существование обязательных догматов, обрядов (культ). Руководство ею осуществляется, как правило, на иерархических принципах. Другое значение этого слова – помещение, в котором в христианстве происходит богослужение. Его обязательной и наиболее священной частью является алтарь, а также помещение, в котором находятся верующие во время молитвы. Например, в православной и католической трактовке спасение верующих происходит внутри храма, при помощи молитв, богослужения, икон, святынь и особой благодати Божьей. Церковь является тем сакральным пространством, где разворачивается праздничное действо.

А. В. Верещагина, Праздники, обряды и таинства в жизни христиан Беларуси, 2009

В России иконопись и фресковая живопись также были популярны. В нашей стране был создан совершеннейший художественный язык иконы. Л. Успенский отмечал, что Византия дала миру богословие, выраженное словами, зато благодаря русским мастерам богословие нашло свое отражение в образе. Иконы русских художников были не менее аскетичны, чем византийские. Однако различие между ними все же существовало: в русских главным был не упор на трудности подвига, а выражение радости, которой достигал святой в результате этого подвига. Таким образом, русскую икону можно считать наивысшим воплощением в искусстве Божественного смирения. Она полна теплоты, покоя, легка и радостна.

К. А. Ляхова, Мастера иконописи и фрески, 2002

Рассуждая о происхождении благовещенского «Деисуса», необходимо остановится на двух очень важных моментах. Во-первых: могли ли ныне существующие «праздники» и деисусный чин находится изначально в одном иконостасе (об этом скажем чуть ниже)? И второе: создавались ли образы мучеников «Георгия» и «Димитрия» одновременно с другими иконами ряда или нет? Как уже отмечалось выше, А. И. Яковлева отметила ряд четких показателей, которые свидетельствуют о том, что иконы мучеников были соединены с центральной группой «Деисуса» позднее и что написали их, вероятно, для какого-то другого комплекса{25}. От первоначальных девяти деисусных образов их отличают и технико-технологические, и стилистические особенности. Это, прежде всего, конструкция и обработка основ, использование ряда других пигментов, которых нет в основной группе произведений, совершенно отличная техника письма, более сложное состояние сохранности в целом, стилевая обособленность от центральной части чина. Для автора этих строк совершенно очевидно, что иконы великомучеников не имеют отношения к первоначальному «Деисусу» кремлевской Благовещенской церкви (они были написаны позднее, вероятно для нового иконостаса этого храма), так как научные представления о признаках, объединяющих иконы других изученных комплексов XV–XVI вв. (Троицкий собор Троице-Сергиевой лавры, Успенский храм Кирилло-Белозерского монастыря, Успенская церковь г. Белозерска и др.) противоречат идее одновременного создания образов мучеников и других сохранившихся икон благовещенского «Деисуса». Итак, первоначально чин состоял, судя по всему, из девяти образов, сумма которых по ширине составляла около 10,2 м{26}.

Коллектив авторов, Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 3, 2012

Все они одухотворены ярко выраженным стремлением ко Христу. В иконописи это особенно наглядно обнаруживается на примере Илии Пророка. В иконе «Преображения» он непосредственно предстоит преобразившемуся Христу, склоняясь перед ним. И что же, в этом предстоянии он утрачивает свое специфическое световое окружение: его грозовой пурпур блекнет в соседстве с фаворским светом. Здесь все залито блеском солнечных лучей; и самый гром небесный, повергающий ниц апостолов, раздается не из свинцовой тучи, а из лучезарного окружения Спасителя1. Весь религиозный смысл фигуры Илии в нашей иконописи всех веков – именно в подчинении ее общему «Начальнику жизни». И в этом отношении Илия, конечно, не составляет исключения. Как в православной храмовой архитектуре ее смысл выражется в том «горении ко кресту», которое столь ярко выражается в золотых церковных главах, так и в иконах: все в них горит к тому же сверхвременному смыслу человеческого существования и все на него указывает. Все здесь охвачено стремлением к той запредельной небесной тверди, где умолкает житейское. И в этом стремлении уносится ко кресту вместе с святыми все, что есть лучшего, духовного, в бытовой Руси, от царя до нищего.

Е. Н. Трубецкой, Два мира в древнерусской иконописи, 1916

Среди культовых предметов и средств, к которым прибегает заболевший русский человек, бесспорно, первое место должно быть отведено мощам святых и чудотворным иконам. Вера в целебность мощей и святых икон составляет исключительно русскую особенность и потому заслуживает повышенного внимания. Хотя учение о мощах и иконах всецело перешло к нам из Византийской церкви, но, развивая собственную веру, народ шел исключительно своим путем. В дальнейшем святые выступали в сознании народа не только учителями, но и носителями национальной и государственной идеи, защитниками в различных бедах и напастях и, естественно, становились как бы духовными богатырями и героями[15].

Антонина Соколова, Как снять сглаз и порчу, 2013

Хотелось бы обратить внимание и на то, сколь важное место в богослужении и практиках благочестия, связанных с воспоминанием страстей Христовых, уделяется Богородице. В дореформенном календаре римского обряда два раза в году предписывалось литургическое воспоминание Семи скорбей Пресвятой Девы Марии: в пятницу предпоследней недели Великого поста и в 3-е воскресенье сентября (в первом случае оно введено в контекст воспоминания Страстей, во втором – Воздвижения Креста; по нынешнему календарю Богоматерь скорбящая празднуется 15 сентября). Семь скорбей – это пророчество Симеона, бегство в Египет, потеря отрока Иисуса в храме, шествие Иисуса на Голгофу, Его распятие, Его снятие с креста и Его погребение. Символически эти скорби изображались в виде семи мечей, пронзающих сердце Девы Марии (кстати, эта иконография была воспринята с Запада и русским православием, где стали почитаться иконы Богородицы «Семистрельная» и «Умягчение злых сердец»). Особой сопричастности Божией Матери искупительному подвигу Сына посвящено немало размышлений богословов, художников и поэтов. В числе наиболее ярких примеров – написанная в XIII в. латинская стихотворная молитва Stabat Mater, которая со временем была включена в число текстов Мессы Семи скорбей Девы Марии. Наиболее вероятным автором этой молитвы принято считать итальянского монаха-францисканца и известного поэта Якопоне да Тоди (ок. 1236–1306), славившегося своим талантом. А вот один из лучших ее стихотворных переводов на русский язык, принадлежащий перу незаслуженно забытого поэта Серебряного века и христианского философа Эллиса[2]:

П. Д. Сахаров, Пасха Страстей и Воскресения в христианском богослужении Востока и Запада, 2018

Достаточно вспомнить об обстоятельствах появления первого – и единственно дозволенного церковным Уставом! – акафиста «Взбранной Воеводе…». Этот шедевр церковной поэзии иногда приписывается святому Роману Сладкопевцу, жившему еще VI веке; поэтому он и изображается на некоторых иконах Покрова. И память его тоже сегодня! Ученые указывают на почитание в византийской традиции мафориона, головного покрывала Пресвятой Девы, и предполагают, что даже сама дата празднования Покрова была привязана ко дню памяти Романа Сладкопевца, воспевшего Богоматерь (а не наоборот!). Да и сама служба на Покров имеет сходство с богослужением на праздник Положения ризы Богородицы во Влахернском храме (2/15 июля) и с текстом знаменитого акафиста Божией Матери.

Коллектив авторов, Приход № 11 (октябрь 2014). Покров Богородицы, 2014

В некоторых списках сказания о святых назначается молитва св. евангелисту Луке об изучении иконного писания, и вообще на Руси у мастеров этого дела исстари евангелист Лука почитается наставником живописи иконной. Верование это относительно евангелиста Луки известно и у латинян. Занимающиеся между ними писанием икон тоже считают евангелиста Луку своим патроном и молятся ему о помощи и наставлении в их работах. Такое представление о евангелисте получило свое начало оттого, что сам он, по свидетельству церковных историков, был живописцем; об этом, например, говорит историк XIV в. Никифор. Кроме того, по свидетельству древнехристианского предания, евангелист Лука первый написал образ Богоматери с предвечным Младенцем и потом еще две иконы Пресвятой Девы и показал их ей как плод трудов своих. Матерь Божия при этом благословила благое дело евангелиста Луки и обещала пребыть с этими иконами «благодатью своею». Говорят еще, что тот же св. Лука написал на досках изображение апостолов Петра и Павла, и вообще, как замечается в Четьих минеях и Прологе, от него распространилось по всей вселенной доброе и пречестное дело писания икон. Естественно, что, читая подобного рода указания относительно евангелиста Луки, наши предки легко могли почесть его за руководителя в таком святом деле, как писание икон, и потому положили молиться ему о помощи и наставлениях в занятиях этого рода.

И. П. Калинский, Церковно-народный месяцеслов на Руси, 1877

К сожалению, сейчас можно сказать, что этот подлинный дух несколько угас или несколько извратился. Неслучайно появляются эти «богородичные центры», катакомбные церкви и т. д., которые фактически дошли до ереси. В древности Божья Матерь почиталась всегда, и никто никогда не забывал, что, почитая Божью Матерь, мы почитаем её Сына, а почитая Сына, мы почитаем Отца и Духа Святого, почитаем и Церковь. Эта связь не давала разделиться духовной жизни. Эта целостность духовной и церковной жизни была великим, драгоценным наследием. Вы знаете, братья и сёстры, что у нас до XVIII века почти не было ни своих богословов, ни своих философов. Мы в основном брали богослужебные чины из греческой церкви, а если сами что-то делали, то, как правило, лишь подражали – будь то иконы или церковные песнопения. Тем не менее радость духовной жизни и её целостность были характерны для нашей церкви и для нашего народа. Я думаю, что это является достойным наследием нашей Церкви, и сейчас нам нужно обрести такую же радость целостной жизни, когда мы прославляем Иверскую икону Божией Матери.

Георгий Кочетков, Всесвятая Богородица, моли Бога о нас. Проповеди на Богородичные праздники 1990–2016 годов., 2017