Ложа (театр)

Ложа — в традиционном театральном интерьере группа мест, отделённая от соседних боковыми перегородками или барьерами.

Исторически ложа представляла собой отдельное небольшое помещение с отдельным входом, в некоторых случаях ведшим через небольшую прихожую, где можно было оставить одежду или даже провести время в антракте, — это помещение называлось аванложей. Ложи располагались как на уровне партера (сзади и по бокам — так называемые ложи бенуара), так и на более высоких ярусах (первый из которых, наиболее престижный, назывался бельэтажем).

Во многих театрах предусматривались привилегированные ложи — царская (королевская, президентская), губернаторская, директорская (находившаяся в распоряжении руководства театра). Другие ложи чаще всего абонировались богатыми и/или знатными ценителями на весь сезон. Общее количество лож могло быть весьма велико: в миланском театре «Ла Скала», например, их было 194.

Преимущество ложи состояло не только в отдельном входе, но и (в некоторых случаях) в возможности наблюдать за сценическим действием, в меньшей степени обнаруживая себя. В то же время аристократическая публика в ложах могла, напротив, привлекать к себе повышенное внимание (ср. у Пушкина: «Театр уж полон, ложи блещут»).

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В период Реставрации в Англии было выстроено специальное здание для демонстрации спектаклей и размещения театральной труппы и реквизита. Это было прямоугольное крытое помещение значительных размеров, в котором зрители находились в более комфортных условиях по сравнению с дореставрационным периодом. В театре появились кулисы и просцениум, выдававшийся в партер и окруженный двойным рядом лож. Первое время в таких театрах особо знатные зрители располагались в креслах прямо на сцене, в непосредственной близости от актеров. Это создавало некоторые неудобства для исполнителей.

Людмила Николаевна Смирнова, Популярная история театра

В конце 1760-х годов в углу дворцового двора появился театр с четырьмя ярусами лож из цельного камня. Его просторный зал, по подобию дворцовых помещений, был украшен статуями и росписями, о которых похвально отозвался Растрелли и скептично упомянул математик Иоганн Бернулли: «Помещение это уступает в размерах Берлинскому оперному дому; убранство не очень роскошно, сцена намного уже, но партер длиннее. Из трех царских мест одно расположено напротив сцены, как в Берлине ложа королевы; другое позади оркестра, как у нашего короля, и третье над сценой, где можно сидеть невидимо для публики».

Елена Грицак, Эрмитаж, 2004

Вот описание открытого в городе Вильно кинотеатра, который, по мнению специалистов, полностью отвечал всем требованиям, предъявляемым к подобным конструкциям, поэтому приведем заметку, посвященную этому событию, полностью: «Шикарное здание в три этажа; зрительный зал вмещает около 1500 мест, обширное фойе и т. д. Аппаратная находится позади лож, в прекрасно устроенной в технологическом отношении комнате. Стиль внутри здания строго выдержанный, все места сидячие, причем стулья неподвижные с подъемными сиденьями. Вход во второй этаж, где помещаются зрительный и ожидальный залы, разделяется на две роскошные лестницы, устланные ковром, причем устройство зала таково, что публика входящая не встречается с выходящей. В нижнем этаже помещается кафе, так что публика, запасшись билетом, может прекрасно провести время в ожидании начала сеанса. Сцена в театре устроена так, что в любое время может быть приспособлена для концертов, причем места для оркестра находятся ниже уровня пола»[63]. Как можно увидеть из описания, владелец на всякий случай расширил функциональные возможности зала, чтобы в случае падения интереса к кинематографу можно было приглашать артистов. Кстати, подобный подход к устройству кинозалов часто использовался и в дальнейшем в крупных городах, позволяя привлекать публику выступлением артистов различных жанров перед показом фильма, а также в перерывах между частями фильма. В те годы фильм показывался с перерывами между частями, это было связано с тем, что кинотеатры обычно были оборудованы одной киноустановкой и необходимо было время для смены бобин с продолжением фильма.

Александр Игнатенко, Очерки истории российской рекламы. Книга 3. Кинорынок и кинореклама в России в 1915 году. Рекламная кампания фильма «Потоп», 2015

Весь Кносский лабиринт определенно распадается на несколько частей, разработанных, как самостоятельная группа покоев, но подчиненных общему плану дворца. Таких частей можно насчитать больше десяти. Через главный портик посетитель входил в ряд «парадных» покоев, среди которых можно различить «тронную» залу, залу «для выходов», «приемную» и т. п. По полу коридора, ведущего в эту часть дворца, проложена дорожка из плит известняка, окаймленная полосками из синего аспида. Одна большая зала разделена колоннадами как бы на особые отделения, для размещения присутствующих по рангам и чинам. Стены этих зал покрыты художественно исполненными фресками, часто с человеческими фигурами во весь рост. И другой группе комнат признают апартаменты государя: опочивальню, пиршественную залу, ванную и т. п. Особый ход вел прямо из покоев царя в театр, в царскую ложу, куда минос (государь) мог пройти, минуя любопытные взгляды толпы. Затем следует группа комнат для царицы и царской семьи; комнаты для вельмож и приближенных царя, имевших пребывание в лабиринте; помещения для низших служащих, для стражи, для рабов. Насколько роскошны «парадные» покои, носящие вполне официальный характер, настолько иные скромны, невелики по размерам, просты по убранству, имеют вид чисто казарменный. Обособленное место занимают храмы, часовни и молельни, также заключенные во дворец. Возможно, что храмовое значение имели и некоторые широкие коридоры, в которых могли совершаться религиозные процессии и ритуальные пляски.

Валерий Брюсов, Учители учителей, 1917

Новый театр принял первых зрителей 30 декабря 1780 года. Если главный фасад театра почти не имел декора, то высокий зрительный зал с ярусами лож и наклонным партером, напротив, был пышно декорирован. В день открытия театра «Московские ведомости» писали: «В удовольствие почтенной публике за нужное считаем сообщить для сведения, что огромное сие здание, сооруженное для народного удовольствия и увеселения <…> по мнению лучших архитекторов и одобрению знатоков театра, построено и к совершенному окончанию приведено с толикою прочностью и выгодностью, что оными превосходит оно почти все знатные Европейские театры…»

Александр Мясников, 100 великих достопримечательностей Москвы, 2012

Поставлен был этот необычный для Петербурга деревянный амфитеатр в центре обширнейшей Луговой площади, раскинувшейся перед Зимним дворцом (Дворцовой эта площадь станет называться тогда, когда на ней перестанут пастись коровы). Строился он по проекту придворного архитектора А. Ринальди. Прямоугольный в плане, с закругленными углами и с пятью уступами для нумерованных зрительских мест, амфитеатр мог вместить несколько тысяч зрителей. Устроена была и императорская ложа. Напротив нее – ложа наследника. Для двенадцати судей тоже были ложи, помещенные на четырех углах амфитеатра: по три судьи от каждой кадрили. В этих ложах были и оркестранты со своей музыкой, представляющей команды. А для главного судьи кресло было поставлено на трибуне в центре арены. От арены амфитеатр был огражден барьером, живописно расписанным на героические темы. Верх амфитеатра был украшен балюстрадой. Таким был первый стадион в городе.

А. П. Аспидов, Петербургские арабески, 2007

«…Ложи посещались семейной публикой (дамы могли появляться только в ложах) и часто абонировались на целый сезон. Партер – пространство за креслами; здесь смотрели спектакль стоя. Билеты в партер были относительно дешевы, и он посещался смешанной публикой, в том числе завзятыми театралами. Кресла – несколько рядов кресел устанавливалось в передней части зрительного зала, перед сценой. Кресла обычно абонировались вельможной публикой…» [Лотман: 149].

Сборник статей, И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата, 2008

Больше пожаров на Театральной площади не случалось. Разве что горели некоторые премьеры, в переносном, конечно, смысле. Дело в том, что имевшаяся в Большом театре императорская ложа заполнялась царской семьей редко, как правило, лишь в дни коронации новых российских самодержцев, приезжавших для этого в Москву. Все государственное внимание обращено было к столичному Мариинскому театру. Большой театр финансировался по остаточному принципу.

А. А. Васькин, Открывая Москву: прогулки по самым красивым московским зданиям, 2016

Личная охрана охраняла подходы к ложе и контролировала соседние ложи. Обычно Гитлер незаметно для публики входил в ложу вскоре после начала спектакля…

Ф. И. Раззаков, За чьей спиной прячется президент?, 2012

Всех актеров в труппе князя[9] было более ста человек, из которых лучшими считались И. Залесский (трагедия и драма), Я. Завидов (драма), соединявших с драматическим талантом еще способности певца-баритона, музыканта, композитора и балетмейстера, А. Вышеславцев (водевиль) и кроме того тенор; Андрей Ершов, комик и певец-баритон; Д. Завидова и Н. Пиунова (драма), А. Залесская, Т. Стрелкова, Ф. Вышеславцев (комедия). Но главным украшением его сцены были певица Роза и Поляков, который больше был известен под именем Миная; он постоянно приводил публику в восторг, особенно в ролях Богатонова («Провинциал в столице»), портного Фибса («Опасное соседство») и т. д. Театр Шаховского по архитектуре был незатейлив, хотя довольно поместителен: в нем было 27 лож, до 50 кресел, партер на 100 человек и галерея на 200 человек. Когда князь содержал театр в Нижнем, как говорит Вигель, из прибыли, то у него из экономических видов освещалась одна сцена, в партере можно было играть в жмурки, а в ложах, чтобы рассмотреть друга друга в лицо, каждый привозил с собою кто восковую, кто сальную свечку, а иные даже лампы.

М. И. Пыляев, Полубарские затеи, 1892

Известный в свое время балетоман В. Крымов пишет в своей заметке «В балете»: «Балет сохранил свои традиции до наших дней (статья относится к 1914 г. – Д. Л.). Традиция и на сцене, традиция и в зрительном зале. Разве не традиция П. П. Дурново, сидящий в одном и том же кресле правого ряда 37 лет! Разве не традиция «первый балетный абонемент», где все ложи бенуара и бельэтажа известны всем поименно, где в первом и во втором рядах кресел все кивают друг другу и зовут по имени.

Д. С. Лихачев, В блокадном Ленинграде, 2017

Над панелью и рамками – ряд больших портретов известных мировых писателей. Ложи и вся мебель в зрительном зале тоже из темного дерева, что придает всему театру почти церковную строгость. Ковры во всех коридорах, чтобы не было шума.

К. С. Станиславский, Не верю! Воспоминания, 2015

Каждый антракт директору полагалось приходить в царскую ложу, чтобы получить разрешение на начало следующего акта. При этом государь иногда делал свои замечания по поводу постановки и исполнения пьесы, оперы или балета. Во время антрактов, когда все великие князья собирались в царской ложе пить чай, царило обыкновенно большое оживление. Все держали себя очень просто и совершенно не стеснялись присутствием государя. Многие даже сидели, когда он стоял. Многие курили, так что часто великие княгини жаловались на курильщиков и махали веерами и платками, чтобы разогнать дым. Царские фойе были комнаты небольшие, особенно при царских нижних ложах, потолок был низок, и воздуху было мало, когда там собиралось много народу. Особенно не переносила жары и дымного воздуха молодая императрица. Мария Федоровна же брала курильщиков под свою защиту, ибо сама после смерти Александра III стала много курить».

А. Б. Широкорад, Русская Мата Хари. Тайны петербургского двора, 2011

В комплексе было еще бесчисленное множество залов, соборных палат и парадных комнат, каждая из которых использовалась для определенного вида церемоний. Одними из самых важных были: Оноподион (вестибюль дворца Дафны), Палата кандидатов (для военнослужащих дворян), Зал экскубиторов (экскубиторы входили в дворцовую стражу, которая выступала в роли императорской охраны), Лихны (круглое сооружение с куполом рядом с Трибуналом (то есть судом), где принимали императора во время его визита в Трибунал) и значительнее всех Халке – роскошное строение, из которого можно было попасть в любое здание комплекса. Со времен правления Юстиниана в Халке сделали комнату с куполом, стены которой внутри были облицованы мрамором, а потолок украшали смальтовые мозаики. Две мозаики представляли собой портреты монархов: на одном был изображен Юстиниан, на другом – он же с Феодорой. По-видимому, обе мозаики походили на величественные мозаичные портреты Юстиниана и Феодоры, сделанные приблизительно в то же время и сохранившиеся до наших дней в Равенне. На одной линии с Халке, к северу от нее, другие ворота в форме павильона соединяли дворец с императорской ложей на ипподроме. Со стороны ипподрома они были отделаны пластинами из слоновой кости, пожалуй самыми впечатляющими из всего, что было когда-либо сделано из этого редкого и прекрасного материала.

Т. Т. Райс, Византия. Быт, религия, культура, -1

С 1690-х годов на женской половине дворца в Москве она начала ставить домашние спектакли; их сюжетами были сцены из Священного Писания или жития святых. В 1706 году в Преображенском была осуществлена большая постановка с участием домашней челяди и слуг. Многое в то время шло от Немецкой слободы, где Петр, часто бывал в сопровождении любимой сестры. В новой столице в своем доме Наталья Алексеевна организовала театр, для которого сама писала пьесы, а иногда и выступала в роли режиссера-постановщика. В архивах сохранились рукописи ее творений: «Святая Евдокия», «Хрисанф и Дария», «Комедия о святой Екатерине» и «Цезарь Оттон». К 1714 году на углу Сергиевской улицы и Воскресенского проспекта в Петербурге появилось свое театральное здание, с ложами, партером и сценой, к строительству которого царевна Наталья Алексеевна имела непосредственное отношение. За годы жизни на новом месте царевна собрала приличную по тем временам библиотеку – более двухсот томов.

А. Ю. Гусаров, Гатчина. От прошлого к настоящему. История города и его жителей, 2012

Впрочем, паника скоро улеглась, и уже в 1832 году массачусетские масоны освящали в Бостоне свой первый «храм» (место собраний). Даже в Нью-Йорке, где потери масонства были особенно чувствительны, «братья» скоро оправились от ударов: Великая Нью-йоркская ложа сделалась самой значительной из всех американских лож как по размеру, так и по числу подчиненных ей субъектов и членскому составу.

Вик Спаров, Полная история масонства в одной книге, 2010

Помпейские хозяйки работали в полутьме: свет едва проникал через внутренние окна или отверстие в крыше. Гораздо лучше освещалась столовая, которую в старину называли триклиний (от греч. treis – «три» и лат. cline – «ложе») и размещали рядом с таблинумом. В эпоху империи богатые семьи обедали в комнате с колоннами, именуемой греческим словом oicos. Устроенные в ней широкие створчатые двери предоставляли возможность любоваться зеленью перистиля. Значительную часть этого помещения занимала мебель – круглый стол и три ложа, чаще установленные на квадрат мозаичного пола.

Е. Н. Грицак, Помпеи и Геркуланум, -1

Зрительный зал был оформлен с исключительной пышностью, сохранившейся до наших дней. Сам же А. Кавос об архитектуре зала писал следующее: «Я постарался украсить зрительный зал как можно более пышно и в то же время, по возможности, легко, во вкусе ренессанса, смешанном с византийским стилем. Белый цвет, усыпанные золотом ярко-малиновые драпировки внутренностей лож, различные на каждом этаже штукатурные арабески и основной эффект зрительного зала – большая люстра из трех рядов светильников и украшенных хрусталем канделябров – все это за служило всеобщее одобрение».

Г. Е. Голубин, Корифеи русской оперной сцены. На волнах радиопередач, 2013

В демократических Афинах не было дворцов. Полноправные граждане жили в домах, возведенных из сырцового кирпича на деревянном каркасе, но отличавшихся от хижин большими размерами и удобством. Городские жилища часто имели два уровня, поскольку знатному эллину требовались комнаты для себя, своей жены, дочерей и многочисленных рабов. Здания располагались вокруг внутреннего дворика, в котором находились алтарь, чахлые растения и колодец. Самое просторное помещение первого этажа – андрон – занимал хозяин. Здесь он работал, отдыхал, принимал гостей, не вставая с деревянного ложа. По другую сторону двора находились кухня, ванная и комната, посвященная богине Гестии, где семья собиралась вокруг очага. В классическую эпоху окруженный колоннами внутренний двор греческого дома именовался перистилем.

Е. Н. Грицак, Афины и Акрополь, 2005

Сама Елизавета и ее двор никогда не посещали этих театров. Там не существовало царской ложи, и публика была слишком разношерстной. Но королева не считала позорным приглашать актеров в свой дворец, и нам известно, что труппа лорда-камергера, к которой принадлежал Шекспир, часто разыгрывала там пьесы в праздничные дни на Рождество или в день Крещения. Не подлежит сомнению, что Шекспир участвовал в двух комедиях, представленных на Рождество 1594 г., в Гринвичском дворце. Его имя упоминается рядом с именами знаменитых актеров Бербеджа и Кемпа. Елизавета платила за подобные представления 20 ноблей гонорара и 10 ноблей наградных, – итого 10 фунтов.

Г. М. Брандес, Неизвестный Шекспир. Кто, если не он, 2012

На Офицерской улице квартировали не только известные музыканты и актеры Мариинки и консерватории, но и обслуживающий персонал театров – бутафоры, плотники, кассиры, осветители, гримеры, костюмеры, портнихи и капельдинеры. Среди последних, как раз на Офицерской улице, в подвале одного из домов, снимал скромное жилье и капельдинер Большого театра Яков Тимофеевич Ваганов, определенный в должность из отставных унтер-офицеров. Армейское прошлое этой категории служащих театра казалось администрации не лишним, так как давало возможность капельдинеру с надлежащей выправкой и бравым видом встретить сановного зрителя и указать ему кресло в партере или ложе. Яков Тимофеевич был отцом трех дочерей, и усердная служба в театре давала ему ряд преимуществ, в том числе право зачисления своих дочерей в балетную школу, естественно, при наличии у них должных способностей к овладению искусством танца.

Г. И. Зуев, Петербургская Коломна, 2007

Однако в 1752 году была основана еще одна, «нерегулярная» ложа, не имевшая патента от Великой Ложи Англии. Эта ложа собиралась в другой таверне, которая называлась «Зеленый дракон», а в 1764 году была переименована в Дом Масонов. Возмущенные члены ложи св. Иоанна начали жаловаться, и тогда «нерегулярная» ложа получила соответствующий патент, но не от Великой Ложи Англии, а от Великой Ложи Шотландии, которая предлагала своим членам «высшие градусы». Уполномоченной ложа смогла стать только после 1756 года, когда в Америку начали прибывать британские войска, в которых действовали полковые ложи, уполномоченные Великими Ложами Ирландии и Шотландии. «Нерегулярная ложа» вскоре была официально зарегистрирована как ложа св. Андрея. Затем она стала выдавать патенты новым ложам и потребовала для себя статуса Великой Провинциальной Ложи – под эгидой Великой Ложи Шотландии. Таким образом, в Бостоне одновременно действовали две соперничающие Великие Провинциальные Ложи: ложа св. Иоанна, которой покровительствовала Великая Ложа Англии, и ложа св. Андрея, гарантом которой выступала Великая Ложа Шотландии. Поэтому неудивительно, что возникали противоречия, вспыхивали ссоры, а разделение на «их и нас» привело к своего рода гражданской войне между оскорбленными масонами. Ложа св. Иоанна с подозрением смотрела на ложу св. Андрея и с мстительной страстью постоянно принимала резолюции, направленные против соперницы. Однако эти резолюции не оказывали должного эффекта, и ложа св. Иоанна продолжала сердиться и запретила своим членам посещать собрания ложи св. Андрея. На такого рода склоки многие видные граждане Бостона тратили массу времени и сил.

Эрик Форд, «Храм Соломона». От Хирама до наших дней, 2017

Далее по правой стороне Вознесенского переулка – дом (№ 18), который составлен как бы из двух частей. Правая, центром из четырех ионических полуколонн и рустованным первым этажом, появилась здесь, вероятно, в конце XVIII в., а левая, с арочными оконными проемами, выстроена в 1882 г. по проекту архитектора И.А. Мазурина, после того как весь участок купил отец композитора С.Н. Василенко. Его семья переехала «в старинный дом, в котором, – как писал композитор, – прежде помещалась масонская ложа. Необычайная симметрия всех частей и какие-то башенные закругления по бокам дома и обоих флигелей придавали ему вид средневекового замка». Эти закругления на заднем фасаде дома можно видеть еще и сейчас, войдя во двор. Василенко жил здесь до начала 1900-х гг. Этот дом был памятен также и тем, что в нем в 1870-х гг. жил известный химик профессор Московского университета В.В. Марковников, а в 1930-х гг. – режиссер Г.В. Александров. В конце XVIII в. участки № 18 и 20 разделялись переулком, шедшим к церкви Воскресения на Успенском вражке. На участке № 20 стояли каменные двухэтажные палаты. В 1868 г. на их месте был построен жилой дом (архитектор А.Л. Обер), в котором жили артист Н.А. Подгорный, композиторы Н.К. Метнер и В.Я. Кручинин, историк академик С.Б. Веселовский, дирижер У.И. Авранек, в 1929– 1930-х гг. – режиссер Г.В. Александров.

С. К. Романюк, Переулки старой Москвы. История. Памятники архитектуры. Маршруты, 2013

На здание Почтамта, с его тяжелыми пропорциями и громоздким силуэтом, пожалуй, типичным для «модерна начала XX века», на его серую и безрадостную массу взирает с противоположной стороны улицы, немного наискосок, высоко взнесенная изящная полуротонда с легкой колоннадой дома на углу Боброва переулка. Это одно из примечательнейших по своей архитектуре и истории зданий на Кировской улице. Его построил Василий Баженов для своего друга И.И. Юшкова, известного масона, устроившего в своем доме тайную ложу. Ныне дом сильно перестроен, нет прежних оконных проемов, заделаны фронтоны, однако и сейчас он служит украшением улицы: переделки и изменения не лишили его пропорций и некоторых черточек, обличающих руку большого мастера. Внутри нет и в помине баженовских интерьеров, за исключением ротонды с колоннами на втором этаже и двух вестибюлей.

О. В. Волков, Москва дворянских гнезд. Красота и слава великого города, пережившего лихолетья, -1

Вокруг бассейна располагались ложа, которые служили грекам одновременно и местом для отдыха и столом, на котором они трапезничали. Сами парные находились в отдельных комнатах, куда по трубам поставлялся горячий пар. Многочисленные слуги выполняли самые разные функции: помогали богатым посетителям раздеться и искупаться, подносили им фрукты и вина, оказывали различные услуги (играли, танцевали, пели, – одним словом, развлекали господ).

Илья Пирогов, Строительство бани, 2013

Поначалу хозяин со своей супругой спал в том же большом зале, но только за перегородкой из дерева, меха или простого холста. В пору куртуазной любви в замках уже имелись отдельные спальни – особые, иногда чисто женские комнаты в башнях, куда допускались самые близкие родственники. Порог спальни был символической границей между жизнью общественной и личной. Поэтому пересечь ее, а значит, проникнуть туда, где царила прекрасная, но, увы, недоступная дама, мечтал каждый рыцарь. В спальне хранились семейные реликвии, документы, драгоценные украшения, рукописные книги, которые тогда ценились гораздо выше, чем кольца и диадемы. Главным предметом в убранстве обители сна, конечно, являлась кровать, вещь очень редкая и потому дорогая. Супружеские ложа делали из широких досок и точеных балясин. На деревянное основание укладывался матрас, набитый уже не горохом, а мягкой шерстью, пером или даже пухом. Все это великолепие сверху покрывалось льняной простыней, шерстяным или шелковым одеялом. Завершало убранство покрывало, дополненное множеством подушек и крошечных подушечек. Каменные стены спален было принято утеплять коврами; ими же либо циновками устилали полы. И только в спальне окна занавешивали шторами, если они вообще имелись в замке.

Е. Н. Грицак, Эльзас и Страсбург, -1

Большое впечатление произвели на него вокальные данные гондольеров и сами гондолы, которые являлись настоящими произведениями искусства. Витиеватые и причудливые резные украшения на лодках гармонировали со столь же причудливо-витиеватым, красивым пением гондольеров, которые составляли отдельный класс и пользовались высоким уважением венецианцев. Гондольеры с удовольствием, согласно установившейся и разрешенной традиции, занимали свободные ложи в опере, если владельцы сезонных абонементов не приходили на спектакль.

Иво Залуский, Ген Огинского, 2015

Не исключено, что в верхнем помещении столпа проходили собрания масонской ложи. Доказательством этому может служить тот факт, что основатель масонского общества мартинистов в Москве профессор Московского университета И. Г. Шварц жил недалеко от Гаврииловского храма. В романе А. Ф. Писемского «Масоны» церковь Архангела Гавриила упоминается неоднократно: «Храм своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, – на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой – дом молитвы»… В внутренности храма Сусанну несколько поразило, что молящиеся все почти были чиновники в фрачных вицмундирах с черными бархатными воротниками и обшлагами и все обильно увешанные крестами»[6].

Д. П. Дроздов, «Тургеневская», «Цветной бульвар», «Пушкинская», «Кропоткинская». Пешеходные прогулки в окрестностях метро, 2017

Специалисты оценивали работу Баженова как шедевр новейшего русского зодчества, но императрице ансамбль не понравился. Тотчас после осмотра Екатерина приказала снести дворцы и почти все парковые постройки. Вскоре был наказан сам архитектор, опасно приблизившийся к наследнику престола и московским масонам. Баженов не покинул ложу даже после того, как был отстранен от строительства и уволен с государственной службы. Прославленный зодчий остался без средств и в 1780–1790-х годах вынужденно исполнял частные заказы.

Е. Н. Грицак, Кусково и Останкино, 2004

В проектировании и строительстве Мариинского дворца, кроме главного автора его проекта, участвовали зодчие П. Риглер, А. Адамани и выпускники Академии художеств: молодые архитекторы П. Кармин, И. Козлянинов, В Шрейбер, художники Ф. Ланге, Ф. Томсон. Отделочные работы дворцовых интерьеров выполнили опытные мастера-лепщики Т. Дылев, И. Яишников, И. Косолапов и другие. Любопытно, что все они, в соответствии с императорским указом, зачислялись на государственную службу и давали официальную расписку оригинальной формы: «Я, нижеподписавшийся, сим объявляю, что я ни к какой масонской ложе и ни к какому тайному обществу ни внутри Империи, ни вне ее не принадлежу и обязуюсь впредь к оным не принадлежать и никаких сношений с ними не иметь».

Г. И. Зуев, Течет река Мойка. Продолжение путешествия… От Невского проспекта до Калинкина моста, 2013

Они спустились по широкой лестнице, которая ведет из директорской приемной к сцене и к ее помещениям; прошли через сцену, через вход для посетителей лож, потом, минуя первый коридор слева, вошли в зал. Между рядами кресел партера остановились и посмотрели оттуда на ложу № 5. Она была погружена в полумрак, виднелись только огромные чехлы, наброшенные на красный бархат перил.

Гастон Леру, Призрак оперы, 1910

И так во всех комнатах. В кабинете Трампа помимо картины Ренуара «В ложе», антиквариата, зеркал, статуэток и соответствующей мебели, из современных вещей добавлены лишь компьютер и ваза с цветными карандашами, видимо, для сына и жены.

В. А. Титков, Дональд Трамп. Кошмар неоконов или тонкая игра элит, 2016

Благодаря перестройке вдова графа – Екатерина Александровна и ее сын Алексей в 1779 году получили за дом уже 40 тыс. руб. от Джона Фаркверсона (Farquharson), английского негоцианта и члена местной масонской ложи.

В. В. Антонов, Петербург: вы это знали? Личности, события, архитектура, 2012

За столом звучали шутки, велась непринужденная беседа или шел серьезный разговор. Богатые люди обедали в триклинии, в зале, где вокруг стола стояли три ложа. Бедные не имели такой возможности, им приходилось располагаться за столом сидя.

С. О. Ермакова, Исторический центр Рима, 2005

За столом звучали шутки, велась непринужденная беседа или шел серьезный разговор. Богатые люди обедали в триклинии – зале, где вокруг стола стояли три ложа. Бедные не имели такой возможности, им приходилось располагаться за столом сидя.

С. О. Ермакова, Исторический центр Рима, 2008

Летом и осенью самое досадное явление – рунзы (нем. Runs), как принято называть разливы горных ручьев. Похожие на лавины водные потоки свергаются с крутых выступов гор и с ревом устремляются в долины по руслам, едва заметным или вовсе сухим в другое время. После нескольких часов такого «извержения» ложе ручья делается похожим на небольшую, но глубокую (до 3 м) реку, окаймленную по обеим сторонам высокими грудами камней.

Е. Н. Грицак, Тироль и Зальцбург, -1