Международная правосубъектность

Международная правосубъектность — способность субъекта международного права быть участником международных правоотношений, в частности заключать и выполнять международные договоры.

Международная правосубъектность заключается в наличии соответствующих прав и обязанностей, установленных нормами международного права.

Правосубъектность первичных и вторичных субъектов международного права отличается. Так для государств правосубъектность является универсальной, они владеют ей в полном объёме с момента их создания. Нации и народы, которые борются за своё самоопределение, вправе претендовать на признание их субъектами международного права только при соблюдении определенных условий. Сама по себе международная правосубъектность не вытекает автоматически из реализации их права на самоопределение, закреплённого в Уставе ООН.

Правосубъектность международной межправительственной организации ограничена учредительным документом этой организации. Таким образом, их международная правосубъектность носит функциональный характер, поскольку ограничена целями и задачами международной организации закреплёнными в её учредительных документах.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Как и для любой отрасли права, для международного права характерно наличие субъектов. Объектом правового регулирования международного права являются международные правоотношения, осуществлять же эти правоотношения призваны лица, обладающие международной правосубъектностью, т. е. субъекты международного права.

И. М. Хужокова, Международное право. Ответы на экзаменационные вопросы, 2009

Международная правосубъектность международных межправительственных организаций. Учредительным документом международной межправительственной организации, как правило, является устав, который устанавливает определенную организационную структуру, определяет цели, задачи, компетенцию. Общий международный правовой статус международной межправительственной организации составляет право участвовать в создании норм международного права, право органов организации пользоваться определенными властными полномочиями.

Н. А. Вирко, Международное право

Данное дело является иллюстрацией применения метода инкорпорации при определении гражданской правосубъектности юридических лиц. Более того, его можно рассматривать как доказательство существования международного обычая, в соответствии с которым критерий инкорпорации должен использоваться в качестве основного при определении международной правосубъектности юридических лиц.

В. Л. Толстых, Международное частное право: коллизионное регулирование, 2004

Суверенность республики означает, по мнению сторонников этой концепции, ее международную правосубъектность, возможность выхода из состава РФ при определенной процедуре.[260]

Сергей Чернов, Конституционно-правовое регулирование отношений между Российской Федерации и ее субъектами, 2004

Как во всякой деятельности, в том числе и правотворческой, при осуществлении гармонизации законодательства значителен – и по срокам проведения и по объему проводимой работы – подготовительный ее этап (о важности конечного результата – не говорим). Однако вряд ли будет правильным идентифицировать межгосударственный процесс гармонизации национальных законодательств с «изначальной формой работы» и связывать его с «выявлением наличности правовой базы каждого государства, проведением сравнительного анализа, выявлением различий и противоречий, пробелов, оценки актуальности и преимуществ законодательства».[18] Точно так же результатом успешно проводимой (проведенной) гармонизации законодательств интегрирующихся государств никак не может быть «становление и развитие международной правосубъектности» организации межгосударственного сотрудничества.[19] Процесс гармонизации имеет иную структуру и нацелен на иные последствия.

Коллектив авторов, Право и межгосударственные объединения, 2003

В литературе высказана заслуживающая внимания позиция о том, что, «только основываясь на концепции многоуровневой международной правосубъектности», можно создать единую концепцию международного уголовного права.[15]

А. Г. Кибальник, Современное международное уголовное право, 2003