Патриархат (теология)

Главенство мужского божества, преобладание мужских божеств в политеистическом пантеоне, возложение главенствующей роли на мужских божеств политеистического пантеона.

Характеризуется неолитом. Глубокие изменения в эпоху неолита затронули не только формы хозяйствования, но и религию, что, несомненно, отразилось в искусстве. В языческой религии формируется дифференциация на два принципиально отличных типа верований: из матриархата начинает выделяться патриархат.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В чём-то забавно, что у и Гимбутас, по сути, концепция перехода от матриархата к патриархату также сводится к переходу от женского хтонического (земного) божества к небесным мужским богам. Различие во взглядах двух исследователей, конечно, есть, и весомое. Например, для Серякова при переходе от женских к мужским богам речь идёт о внутренней эволюции индоевропейской религиозной традиции, а для Гимбутас – о смене доарийских матриархальных верований Древней Европы индоевропейской патриархальной небесной иерархией, во главе которой – бог-мужчина[18].

Д. О. Чураков, Загадки матриархата: Антропогенез, история, миф: монография, 2018

Исторические события, соответствующие появлению Геракла в Греции, следует датировать приблизительно XIV–XIII вв. до н. э. К этому времени культура «аборигенов»-пеласгов была в значительной степени усвоена ахейцами. Так, они приняли в свой пантеон богиню Геру – арийскую Яру, женскую ипостась верховного божества Яра. Геракл же олицетворял его мужскую «половину». Имя первой жены Геракла – Мегара – тоже «говорящее». В переводе с греческого оно означает «святилище». Брак с Мегарой аллегорически указывает на то, что Геракла принимают в ахейской среде как желанного родственника. В древнейшей индоевропейской традиции (и это следует из смысла принятых ими имен) Геру и Геракла следовало бы мыслить соответственно как Великую богиню и ее возлюбленного, которого Богиня благословляет на роль божественного избранника и царя-героя. Но такая ситуация соответствует матриархальному обществу. Греки времен патриархата лишают Геру власти над Гераклом, а ее место на брачном ложе отдают своей избраннице – Мегаре. Гера мстит Гераклу за это, строит ему всяческие козни, но она не в силах помешать его восхождению на Олимп. Противостояние Геракла и Геры, таким образом, отражает историю утверждения патриархальных традиций в рамках культа определенного божества (бога Яра).

Анатолий Абрашкин, Да, скифы мы! «Откуда есть пошла Русская Земля», 2014

Мы твердо сознаем, что византийская историческая общность не только обеспечила расцвет древних православных патриархатов, не только явилась главным источником христианского просвещения народов (в том числе западноевропейских и самого Рима), но и сумела передать дух богочеловеческой культуры новой органической общности – великорусскому народу и государству. Значение Москвы, самого молодого православного патриархата, значение этого венца ортодоксальной веры для христианства объясняется его синтетической ролью. Сама формула «Третий Рим» в ее эзотерическом прочтении указывает не на количественное повторение имперской роли, а на возведение этой роли в новую, третью степень, степень подлинной кафоличности.

Виталий Аверьянов, Крытый крест. Традиционализм в авангарде, 2015

Буддизм, при всей его популярности и кратковременных успехах в положении временно государственной религии, все же потерпел, в конце концов, сокрушительное поражение и в Индии, и в Китае, оставшись «чужаком» в данном социокультурном контексте. Порождаемый им социокультурный контекст оказался неконкурентоспособным в долговременной перспективе. В Индии социально-экономический и политический партикуляризм оказался сильнее универсализующих тенденций буддистской церкви, в котором, заметим, все же изначально отсутствовали персонифицирующие структуры (папство, патриархат, халифат), за исключением особого тибетского варианта. В Китае слишком уж оказался разительным контраст между национальным фокусом интересов (государственная и административная политика, нормирование индивидуального поведения) и проблематикой импортной метафизики. К тому же здесь государственная власть выработала свои самостоятельные теоретические формы сознания в виде конфуцианства и легизма, а потому практически не нуждалась в дополнительной сакральной легитимации ни со стороны буддизма, ни со стороны даосизма.

Владимир Красиков, Озарение трансценденцией, 2014

Однако следует иметь в виду, что в этой среде старообрядчество понимают весьма своеобразно, в частности, как приверженность неким исконным русским верованиям[7]. Например, по мнению А. А. Добровольского (Доброслава), «старообрядчество, внешне проявившееся как движение против церковных нововведений, было, по сути, бессознательной попыткой сохранения тех пережитков дохристианских воззрений и обрядов, что таились в народе под личиной казенного православия» (Доброслав 1996: 4). Неоязычник Велеслав прославляет духовного лидера старообрядцев, протопопа Аввакума, восставшего против Антихриста (Черкасов 1998: 45). Дугин ассоциирует себя с православной старообрядческой единоверческой церковью, находящейся в юрисдикции Московского патриархата. А бывший вождь радикального «Русского национального единства» А. Баркашов с осени 2005 г. является прихожанином староверческой «Истинно-православной (катакомбной) церкви».

Виктор Шнирельман, Русское родноверие. Неоязычество и национализм в современной России, 2012

Сама церковь, ее внешняя организация, начиная с Константина, была серьезно преобразована в структуру, которая в основном дожила до наших дней. Был сформирован корпус канонического церковного права и церковного суда в значительной степени под влиянием римского права. Сформировано церковное управление нескольких уровней: епархии, митрополичьи округа, экзархаты, патриархаты. Само деление церковных территорий было приведено в соответствие с имперским административным делением: епархии – провинции, митрополичьи округа – диоцезы и т. д. Стала более доступной возможность проведения церковных соборов всех уровней, начиная с местных и кончая вселенскими (во многом опять же благодаря финансовой поддержке таких мероприятий со стороны императора). Инициатива в проведении 1 Вселенского собора в Никее, его организация принадлежала императору. Никейский собор оставил по себе благодарную память в церкви, как принявший важный символ веры и показавший пример соборного решения церковных вопросов, пример симфонии церкви и империи. По его образцу и примеру проводились и последующие вселенские соборы. IV век вообще был веком соборов по преимуществу; большие соборы по нескольку сотен епископов собирались чуть не каждый год.

Епископ Дионисий Алферов, Узловые точки русской истории, 2018

В последнее десятилетие религиозное паломничество постепенно становилось объектом исследований в различных отраслях отечественной гуманитарной науки. Помимо публикаций научных исследований, проводились конференции и симпозиумы по различным аспектам истории, богословия и практики православного паломничества: ежегодные общецерковные конференции «Православное паломничество: традиции и современность» (Москва, Паломнический центр Московского Патриархата, 2004–2009);

Сергей Юрьевич Житенёв, Религиозное паломничество в христианстве, буддизме и мусульманстве: социокультурные, коммуникационные и цивилизационные аспекты, 2012

К началу нынешнего века в городе на Неве существуют почти 150 приходов Московского патриархата, а также приходы Римско-католической, Армянско-апостольской, Евангелическо-лютеранской церквей; религиозные объединения мусульман, буддистов, иудеев и протестантов.

Олег Давтян, Религиозный этикет, 2017