Славянизация

Славянизация — становления славянином по языку и обычаям, придание славянского вида, характера кому-нибудь или чему-нибудь. Иными словами, процесс культурной ассимиляции неславянских народов, которые постепенно изменяют этническое самосознание, перенимают славянскую культуру, употребление иностранных слов на славянский манер, с искажением их произношения или значения, употребление славянского языка во всех областях с целью вытеснения всех иностранных языков. Процесс может быть естественный, так и с применением силы.

Славянизация происходит в ситуации, когда славянский элемент начинает явно доминировать в обществе, а принятие славянского языка связана с повышением собственного престижа, социального статуса и т. д. Сегодня славянизация происходит, например, среди небольших по численности народов Сибири, которые принимают официальный русский язык за свой родной, перенимают также русский образ жизни, отказываясь при этом довольно часто от собственных многовековых традиций, которые считаются ниже статусом и хуже.

В IV—VII веках н. э. началось второе «великое переселение народов». Со своей прародины в этот период часть славян начала массовое движение на юг Европы и в результате ассимиляции местного населения возникают южные славяне. На основе славян, заселивших территорию от Эльбы до Карпат, сформировались западные славяне. Третья часть славян, двигавшаяся со своей прародины на север через Полесскую низменность и на северо-восток в междуречье Волги и Оки, сформировала восточную ветвь славян, ассимилируя по ходу движения балтские и фино-угорские народы.

Примером славянизации является изменение этнического состава на Балканах после прихода туда славян в V—VII веках. Многие из населявших эту территорию племен, не родственных им ославянились (например, фракийцы) и приняли славянский язык, как свой собственный, переняли славянские верования и обычаи. Тем не менее у ославянившихся народов сохранялись определенные следы прежней культуры, будь то в языке (например, определенное количество слов неизвестного, и в любом случае не славянского происхождения в болгарском языке), или в традициях (например, нестинарство, известный в Болгарии обряд хождения босиком по огню, являющийся отголоском древних языческих культов).

В VIII—IX веках начинается массовое расселение славян на землях балтов. В результате славяно-балтского взаимодействия, которое продолжалось до XII—XIII веков, возникли новые славянские общности: кривичи, дреговичи, радимичи. Стоит отметить, что славянизация балтов — перманентный процесс. Этот процесс чаще обычно был насильственным. Как правило славянизация шла посредством культурной экспансии и перехода балтов к славянской (древнерусской) самоидентификации и славянскому родному языку. Балтский культурный фактор, остатки балтских диалектов, одежды, фольклора, элементы психологии — составная часть современной белорусской культуры и идентичности.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В последние десятилетия ХХ в. к финско-шведской гипотезе происхождения этнонима «русь» примкнули некоторые советские лингвисты и, в частности, Г.А. Хабургаев, который в исследовании, посвященном этнонимии «Повести временных лет», излагает свою концепцию возникновения и расширения значения понятия «русь». Ученый настойчиво проводит мысль о том, что «нет для этого этнонима опоры на восточнославянской почве», а в качестве одного из главных аргументов в защиту его скандинавского происхождения он приводит тот факт, что «на севере этот термин отразился как в славянских названиях местности (например, Руса-Старая), так и в ономастической номенклатуре соседних народов: финск. – суоми Ruotsi «шведы», Ruotsalainen «Швеция»; эст. Roots «шведы», Rootslane «Швеция»; водск. R?tsi «шведы»; ливск. R?ot’?li «Швеция». При этом финск. Ruotsi славянами могло быть воспринято только как русь, подобно тому как финское самоназвание Suomi в Новгородской (!) летописи передается как сумь, самоназвание Vepsi – как вьсь и т. д.»[156]. При всем уважении к этому крупному ученому все-таки приведенный аргумент следует признать неубедительным, так как, во-первых, он вовсе не доказывает, что «Ruotsi» трансформируется только в «Русь» и не объясняет, как это происходит и почему, а во-вторых, эта самая «ономастическая номенклатура соседних народов» относится именно к Швеции, но никак не к Руси. Сам же автор на следующей странице подчеркивает: «все не подвергшиеся славянизации прибалтийско-финские народы знают (и до сих пор сохраняют) этноним Ruotsi… для обозначения шведов (а не славян!)»[157]. Как же из этого можно делать вывод о применении этого этнонима по отношению к русским?

Юрий Акашев, История народа Рос. От ариев до варягов, 2013

Влияние христианской Церкви, когда проповеди начали читать на созданном св. Кириллом и Мефодием старославянском языке, несомненно, способствовало славянизации населения. Само слово «монастырь» означает нести мысль, знания{128}. Церковь несла знания в народ, в том числе в среду казаков, и священнослужители как никто другой способствовали славянизации разных народов. Ярким примером служат болгары, часть которых приняла христианство и перешла на славянский язык. Другая их часть в Среднем Поволжье и на Кавказе сохранила тюркский язык.

Сабит Ахматнуров, Казаки Золотой Орды, 2017

Ряд особенностей новгородского диалекта указывает на то, что некоторое время он развивался обособленно от основного ядра славян[31]. Так, новгородско-псковский является единственным праславянским диалектом, в котором отсутствует вторая палатализация, что свидетельствует о том, что его носители отделились от общего массива раньше остальных. Сам процесс второй палатализации Т. Лер-Сплавинский датирует II-IV вв., Ф. П. Филин – III-V вв., А. Лампрехт – 575-650 гг., К. Э. Бидуэлл, Х. Бирнбаум – 600-750 гг., Ю. В. Шевелев, З. Штибер – VI-VII вв., В. Н. Чекман – V-X вв. Таким образом, данные языкознания также указывают на весьма раннее отделение предков новгородцев от остальных славян и их переселении на новую родину. Анализ гидронимов приводит лингвистов к аналогичному выводу: «В Новгородско-Валдайской и Тверской области и прилегающих к ним районах Псково-Чудской области много ранних восточнославянских названий, что свидетельствует об очень ранней славянизации большей части территории. С этим согласуется и сравнительно небольшой процент субстратных называний (10,2 %)»[32].

Михаил Серяков, Рюрик и мистика истинной власти, 2016

Принадлежность земель белорусского Понеманья и верховий Припяти к ареалу формирования восточнославянской общности доказывается широким распространением здесь древних славянских гидронимов – Стырь, Стубла, Своротовка, Рубча и др. Первоначально балты и славяне жили рядом, нередко вступая между собой в вооруженные конфликты, однако постепенно они смешиваются – происходит славянизация днепровского балтского населения. В то же время балты также оказали значительное влияние на славян, что заметно сказалось на их внешнем облике. Начиная с VIII века славянское население массово продвигается на север Беларуси, большими группами селится в районах севернее Припяти (в верховьях Случи и Оресы), на правом берегу Днепра и по Березине. В IX в. они заселили Посожье и Подвинье, приступили к освоению огромных территорий Восточной Европы и стали основой формирования новых общностей.

Сергей Елизаров, История Беларуси в контексте европейской цивилизации, 2014

Наш острый интерес вызывает упомянутая проблема ранних датировок имени Русь. Дело в том, что его датировка имеет неуклонную тенденцию к удревнению именно на Юге. Обычно «первое не вызывающее сомнений упоминание» связывают с IX веком, указывая, прежде всего, дошедшее до нас коротенькое сочинение анонимного Баварского географа[138]. Возьмем тот факт, что в этом достаточно своеобразном «Описании городов по северному берегу Дуная»[139] четко названы Ruzzi – собственно, латинский плюраль «русы», причем названы в недвусмысленном контексте, по соседству с хазарами (Caziri), что как бы возвращает нас в Приазовье и Подонье, туда, где, по Идриси (XII век), была какая-то особая «Русь-Тюрк», скорее всего полиэтничная и генетически не славянская, но с перспективой постепенной славянизации, усвоения собственно славянской Русью. Другое, еще более знаменитое, упоминание росов, Руси IX века принадлежит так называемым Вертинским анналам под 839 годом[140]; этого известия, одного из краеугольных столпов варяжского (норманнского) вопроса, мы коснемся ниже специально. Примерно серединой того же века датируют известия о набегах с моря на Византию «варваров рос» с их таврской ксеноктонией (обычаем убивать чужеземцев)[141]. Нет достаточных оснований связывать этот «информационный взрыв» известий о племени рус, рос IX века с активностью северных германцев в том же и последующих веках. Здесь отметим, прежде всего, что, например, последнее известие из византийского жития св. Георгия Амастридского слишком уж явно тяготеет к характерной выделенной нами выше зоне, охватывающей часть побережий Приазовья и Причерноморья. Именно здесь выявляются дальнейшие перспективы не только этнической привязки, но и значительно более глубокого удревнения и в целом – формального разнообразия соответствующих свидетельств, а также раскрытия, прочтения их этимологического значения.

О. Н. Трубачев, К истокам Руси. Народ и язык, 2013

3) славянизация местного балтского населения имела в основном языковый (частично и культурный) характер;

Кирилл Аверьянов-Минский, Белорусский национализм против русского мира, 2015

Миф о Великой Литве был создан литовскими националистами на рубеже XIX–XX вв. следующим способом: они перекрестили деятелей Польши и Великого княжества Литовского на жмудинский манер, и тем самым приписали себе историю Польши и Русской Литвы. Князь Витовт стал Витаутасом, Миндовг – Миндаугасом, Ольгерд – Альгирдасом, Гедемин – Гядэминасом, и так далее. Разумеется, славянские имена Витовт и Ольгерд ничего общего с полудикой языческой жмудью не имели, и иметь не могли. Историки же, пытаясь объяснить столь странную славянизацию литовцев, запустили в оборот идиотскую легенду о том, что литовцы, завоевав русских, переняли у них язык, культуру, веру и даже сменили имена. Припоминаете ли вы хоть у одного завоевателя такие же манеры?

Алексей Кунгуров, Киевской Руси не было, или Что скрывают историки, 2014

Миф о Великой Литве был создан литовскими националистами на рубеже XIX – ХХ вв. следующим способом: они перекрестили деятелей Польши и Великого княжества Литовского на жмудинский манер, и тем самым приписали себе историю Польши и Русской Литвы. Князь Витовт стал Витаутасом, Миндовг – Миндаугасом, Ольгерд – Альгирдасом, Гедемин – Гядэминасом, и так далее. Разумеется, славянские имена Витовт и Ольгерд ничего общего с полудикой языческой жмудью не имели, и иметь не могли. Историки же, пытаясь объяснить столь странную славянизацию литовцев, запустили в оборот идиотскую легенду о том, что литовцы, завоевав русских, переняли у них язык, культуру, веру и даже сменили имена. Припоминаете ли вы хоть у одного завоевателя такие же манеры?

Алексей Кунгуров, Киевской Руси не было. О чём молчат историки, 2015

Вторая группа причин связана с внутриполитическим развитием восточнославянских земель. Процессы славянизации края и необходимость подчинения местного балтского, финно-угорского и тюркского населения, появление местных князей (княжений) и социального неравенства, захват знатью земель соплеменников и создание земельных владений – вотчин (поместий феодалов), сбор дани с населения, принудительный труд зависимых крестьян в хозяйствах землевладельцев – все это требовало формирования института феодального права и системы феодальных отношений, усиления политической власти и военной мощи феодалов, их сплоченности. Внутриполитическая ситуация усиливала заинтересованность феодалов и подталкивала их к созданию единого государства.

И. Л. Качалов, История Беларуси. С древнейших времен до 2013 г., 2013