Табаки

Таба́ки (англ. Tabaqui) — персонаж из сборника рассказов «Книга джунглей» английского писателя Редьярда Киплинга, шакал, неизменный прихвостень тигра Шерхана.

Один из наиболее пронырливых обитателей джунглей. Обычно он не очень дружелюбен, если не считать фальшивой любезности, которую он проявляет, чтобы к кому-нибудь подлизаться.

Табаки питается объедками как после Шерхана, так и после волков слонийской стаи.

Он не прочь сыграть с кем-нибудь злую шутку. Вечно собирает и разносит сплетни, и это одна из причин, почему остальные обитатели джунглей его не любят. Кроме того, они его боятся, потому что он чаще других болеет бешенством. В припадках бешенства бежит по джунглям, кусая всех на своём пути.

Ближе к концу книги Серый Брат (волк, один из названыхбратьев Маугли) убивает Табаки, сломав ему хребет.

Табаки является именем нарицательным. Людей, которых не хотят публично называть плохим словом, называют Табаки. Имеется в виду подхалим и подлец. Человек трусливый, способный, как шакал, только высунув нос издалека, говорить гадости или, наоборот, льстить кому-то, чтобы поживиться за его счёт.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Все, о чем здесь рассказано, произошло задолго до того, как Маугли был изгнан из Сионийской Стаи и отомстил за себя тигру Шер-Хану. Это случилось в то время, когда медведь Балу обучал его Закону Джунглей. Большой и важный бурый медведь радовался способностям ученика, потому что волчата обычно выучивают из Закона Джунглей только то, что нужно их Стае и племени, и бегают от учителя, затвердив охотничий стих: «Ноги ступают без шума, глаза видят в темноте, уши слышат, как шевелится ветер в своей берлоге, зубы остры и белы – вот приметы наших братьев, кроме шакала Табаки и гиены, которых мы ненавидим». Но Маугли, как детенышу человека, нужно было знать гораздо больше.

Редьярд Джозеф Киплинг, Маугли, 1894

Конечно, с нашей спокойной Одессой столицу не сравнить – всё гораздо контрастнее, шире и многолюднее. Поэтому я сразу отказалась от давки в автобусах и подземного удушья: страдаю астмой и клаустрофобией. Взяла, не раздумывая, в оборот хозяйскую машину и для своей собственной безопасности приобрела отпугиватель для собак в виде прибора с ультра волнами «Bad Dog» – «Плохая собака» – и отпугиватель для людей в виде баллончика с ядовитым газом «Bad Man» – «Плохой человек». Оба – от одного производителя «Bad Animals» – «Плохие животные», вероятно с намёком на то, что собаки и люди – все звери. Причём человек гораздо хуже, потому как меры защиты от него более суровые. А может ещё и потому, что собак надо оберегать как братьев наших меньших, а человек – существо выносливое, и так обойдётся. Что ему парализующий газ, если он сам себя ежедневно водкой, да табаком травит. Нужна убойная сила, чтоб русского мужика с ног свалить! Так что посмотрим, каков этот баллончик в действии, стоит ли он денег, которые я за него заплатила. Городской же совет по охране животных усердно заботится о бездомных тварях, что, безусловно, не может не радовать, но кто позаботится о человеке?

Альбина Садовская, В пасти у двортерьера

Контрабандисты, нанятые ролфийскими агентами, чтобы перевести Грэйн и Удаза через границу, оказались вовсе не загадочными персонажами из приключенческих романов для впечатлительных дам, а простоватыми дядьками. Они делали свою работу без азарта и восторга вот уже много лет. Таскать из Идбера скобяной товар, а обратно – зерна кадфы, табак и шерстяную пряжу или водить туда-сюда живых людей – поденщиков ли, проституток ли, шпионов или разорившихся на бирже игроков? Это для них не имело ровным счетом никакого значения.

Людмила Астахова, Бог из машины, 2011

Еще недавно, когда Николай был бодр и весел, то есть был самим собой, у него сложились неплохие отношения с индейцами. В отличие от высокомерных англичан он не считал зазорным беседовать с ними, иногда угощал табаком. Индейцы были необщительны, но падки на подарки, а Николай умел быть щедрым. Без всякой корысти, просто от природы.

Юлия Алейникова, Кровавый след бога майя, 2017

– Да, наше дело табак! Признаюсь, ничего придумать не могу для нашего спасения: голова совсем не работает. Дурак дураком сделался. Пожалуй, почище этого самого «милорда», – отозвался Джон. – Не придумаете ли вы чего-нибудь, шериф?

Эмилио Сальгари, Охотница за скальпами, 1909

Да, трудно стало теперь передвигаться, подолгу остаются индейцы со своими вигвамами на одном и том же месте и стараются разводить около вигвамов кукурузу-мондамин, рис и пшеницу, дыни, табак, разводить так, как учили их тому их предки.

Павел Буланже, Краснокожие, 1910

Впрочем, весь город был довольно-таки зеленым. Дахриан выстроили меж двух могучих рек, когда-то бессмысленно утекающих в пустыню. Теперь вся вода бережно собиралась и отправлялась на поля, но вначале протекала через город, мудро покрытый сетью каналов и канав – и выходила из города уже мутной, пахучей, но зато обогащенной ценными естественными удобрениями. В тени невысоких деревьев сидели на корточках старики, задумчиво жующие табак; непринужденно плескались в арыках дети; женщины тащили с базара покупки, а из колодцев воду; шествовали по своим важным делам уважаемые мужчины. Верблюдов в городе было немного, зато повсюду терпеливо шагали груженые ослики, дехкане катили тачки с плодами своих полей, а ремесленники, устроившись в тени с лотками, надрывно расхваливали товары.

Сергей Лукьяненко, Непоседа, 2010

– Сгинуть ни за понюшку табака? Судя по тому, как башкой крутил на триста шестьдесят градусов, делаю вывод, что ко всему прочему еще и заблудился!

Владимир Азанов, Голубоглазое чудовище, 2017