Чешуя (доспехи)

Чешуя́ — один из древнейших вариантов доспехов, созданный в подражание чешуе животных.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Дублет был основным средством защиты туловища на протяжении всего XIV века, хотя уже в 1350 году в ходу были стальные нагрудники; эти нагрудники делали из одной цельной пластины; часто одновременно надевали и защитную пластину для спины. Сведения по внешнему виду и конструкции такого снаряжения мы черпаем, главным образом, из скульптурных изображений рыцарей того времени, но в Мюнхене есть настоящий нагрудник, изготовленный около 1390 года (см. рис. 16). Этот панцирь прикрывает туловище от шеи до пояса и, как старый добрый дублет, покрыт тканью (красный бархат на грубом полотне). Эта ткань спускается ниже пояса и переходит в короткую юбку, к внутренней поверхности которой приклепаны пять полукруглых железных полос, перекрывающихся, подобно чешуе, верхними частями. Эта защита сделана в стиле прежнего дублета, но она более эффективна, так как полукруглые петли переходят на боковые части юбки и закрывают, таким образом, не только перед. Эту юбку назвали накидкой или набрюшником и использовали ее все время, пока в военном деле применялись доспехи.

Эварт Окшотт, Рыцарь и его доспехи. Латное облачение и вооружение

Облачившись в такие доспехи, японский «боевой холоп» мог не только свободно сражаться в конном или пешем строю, бегать и даже плавать, но и был достаточно хорошо защищен – подвижная броня, как рыбья чешуя, покрывала все его тело, ибо края составлявших пластин заходили друг на друга. В походе такие доспехи уже в описываемую эпоху складывались в небольшой по объему ящик. За сохранностью доспехов средневековые японские «буси» следили так же тщательно, как и за сохранностью своего оружия. Как правило, качественно изготовленные доспехи (не только стоившие очень дорого, но и имевшие, в буквальном смысле слова, «жизненно важное значение» для своих счастливых обладателей) передавались в самурайских семьях из поколения в поколение.

Вольфганг Акунов, Самураи державы Ямато, 2016

В итоге можно констатировать, что «климовский» шпангенхельм относится к ранним, четырехчастным вариантам типа (рис. 10), скорее всего, византийского производства и какой-то восточногерманской (остроготской, герульской или гепидской) принадлежности. По аналогии с гераклейским экземпляром и шлемами из Монте-Пагано и Торричеллы Пелигны, он мог быть изготовлен в самом конце V – начале VI века нашей эры и принадлежать одному из остготских (остроготских) или, скорее, герульских или гепидских вождей. О «вождеской» их принадлежности косвенно свидетельствует «виноградный» орнамент на оковках многих шпангенхельмов, в христианской символике свидетельствующий о Богоизбранности. Шлем этот имел несимметричный купол, кольчужную бармицу. Позднее в частной коллекции (хранится в школьном музее Добруни) были обнаружен и нащечник, медная позолоченная пластина которого покрыта орнаментом в виде чешуи – полукружий. Степень редкости таких предметов для одного региона, хотя и найденных, по непроверенным данным, в разных его концах, а также совпадения диаметра отверстий на нижней оковке шлема и нащечнике позволяет предположить их принадлежность одному шпангенхельму. Он, скорее всего, был собственностью вождя – христианина, причем неофита, судя по количеству и расположению нанесенных пунсоном крестов на его ребрах, а также позже создания шлема нанесенным буквам «ТФ» в случае их прочтения как аббревиатуры слова «теофания» – «Бог явился», связанного с крещением.

Евгений Шинаков, От Чернигова до Смоленска. Военная история юго-западного русского порубежья с древнейших времен до ХVII в., 2018

Средневековые рационализаторы приделывали порой к наручам дополнительные подвижные чешуйчатые пластины, способные прикрыть плечо или локоть. По такому же принципу удлинялись и поножи для защиты подъема ноги. Кожаные, с широкими раструбами перчатки рыцаря снаружи выглядели как бок крупного леща, сплошь усеянные металлической чешуей. На старте пятнадцатого столетия стараниями оружейников кольчуга несла на себе уже так много дополнительного металла, что сама она теряла всякий смысл. Скрепленные между собой проваренными в масле, дубовой крепости полосами прессованной кожи, стальные детали были, как сейчас говорится, самодостаточны.

Екатерина Монусова, История рыцарства. Самые знаменитые битвы, 2010

На рис. 515 я воспроизвожу любопытный предмет из терракоты с четырьмя ножками и прочерченным линейным орнаментом; он сплошной и мог служить вотивным приношением. На рис. 516 я воспроизвел деревянную рыбу, найденную в сожженном доме на глубине 26 футов; как она могла не сгореть – совершенно необъяснимо. С обеих сторон ее голова блестящего черного цвета, туловище – блестящего желтого; оба этих цвета могут произойти от высокой температуры во время пожара. Чешуя грубо обозначена маленькими ромбиками, изображенными с помощью перекрещивающихся линий. Рыба похожа на карпа, однако в Троаде карпы не водятся, и поэтому вызывает сомнение, действительно ли первобытный художник пытался изобразить именно этот вид. Но какой бы грубой ни была эта деревянная рыба, она – настоящее произведение искусства, если сравнить ее с уже рассмотренными выше изображениями людей.

Генрих Шлиман, Илион. Город и страна троянцев. Том 2

Средневековым рыбакам была известна и такая снасть, как дорожка. Об этом свидетельствуют находки железных и медных блёсен, которые на длинной лесе пускались за лодкой. В коллекции Теплоуховых есть несколько блёсен X–XV веков, которые подразделяются на три типа. Первый тип представлен крупными медными блёснами вытянуто-овальной формы длиной 12–15 см при ширине 1,5 см. В верхней её части имеется отверстие для привязывания к лесе. Блесна этого типа имеет крюк с массивным жалом и бородкой, она тщательно обработана ковкой и нередко оформлена орнаментом виде стилизованной рыбьей чешуи. Ко второму типу относятся медные блёсны удлинённой формы с закруглёнными краями, крючок к которым изготавливался отдельно. Он был длиннее самой блесны и крепился к ней, вероятно, при помощи лесы или верёвки. Третий тип представлен железной блесной (длина 8,5 см, ширина 2,5 см), уплощённый корпус которой выкован вместе с крючком.

А. В. Черных, Рыболовный словарь Прикамья, 2013

Недалеко от изображений первого типа находят другие, более стилизованные рисунки. Если на натуралистичных изображениях первого вида представлены в основном лоси, северные олени, медведи и рыбы, то для второго характерны более разнообразные темы. Фигуры животных схематичны, а их тела разделяет штриховка или волнистые линии. Контуры не отражают строение скелета, а иногда от горла опускается черта, заканчивающаяся кругом в теле изображенного животного. Вероятно, так древние художники пытались изобразить ранение или какой-либо жизненно важный орган. Иногда тело разделено на две небольшие части, или на нем есть пометки, которые можно принять за чешую или перья.

Х. Э. Дэвидсон, Древние скандинавы. Сыны северных богов, -1

Гораздо актуальнее проблема единства или независимости происхождения (говоря по-умному, монофилии или полифилии) восточно- и южноафриканских массивных австралопитеков. С одной стороны, условно-синхронное появление двух специализированных по зубо-челюстной системе, схожих по строению неба и альвеолярной дуги видов в двух не слишком изолированных регионах Африки вроде бы подразумевает общего предка, а различия могут быть списаны на географическую удаленность (в очередной раз уместно вспомнить павианов). С другой стороны, по морфологии вырисовываются две довольно четкие и независимые линии: одна от A. afarensis через P. aethiopicus к P. boisei, а другая – от A. africanus через массивных A. africanus к P. robustus. В пользу самостоятельного возникновения южноафриканских парантропов можно привести целый ряд аргументов: общую конфигурацию лица, глазниц, межглазничного пространства, скуловых дуг, “передние лицевые валики”, форму верхнего края чешуи височной кости, рисунок швов на черепе, строение лучевой кости – по всем этим и некоторым другим особенностям робустусы похожи на африканусов и отличаются от восточноафриканских австралопитеков. Кроме прочего, новейшие изыскания показали, что робустусы и бойсовцы придерживались совершенно различных диет и вели, вероятно, весьма несхожий образ жизни. Но если парантропы Восточной и Южной Африки появились из разных грацильных видов, можно ли относить их к одному роду? Это вопрос вопросов систематики! Хорошо “объединителям” – они валят и грацильных, и массивных австралопитеков в один род Australopithecus, а то и Homo, и горя не знают. Но тяжка доля “дробителя”. Благо великие антропологи прошлого снабдили нас избытком альтернативных названий, из которых можно выбрать любое удобное сочетание. Например, первый восточноафриканский массивный австралопитек OH-5 был первоначально описан Л. Лики как Zinjanthropus boisei – зинджантроп, так отчего же не пользоваться столь звучным именем? Тогда парантроп эфиопский должен зваться вовсе не парантропом, а Zinjanthropus aethiopicus.

С. В. Дробышевский, Достающее звено. Книга 2. Люди, 2017

Белый бычок (G. fuviatilis Pall.) отличается стройным кругловатым телом, сильно утонченным к заднему концу; нижняя челюсть его немного длиннее верхней и несколько заворочена кверху; губы узкие. По форме тела он представляет значительное сходство с гольцом, только голова у него приметно больше. Чешуя довольно мелкая (60–65). Цвет тела буровато- или желтовато-серый, с бурыми пятнами, особенно заметными на боковой линии. Из многочисленных разновидностей его замечательнее белая – зеленовато-белого цвета, с едва приметными серыми пятнами по бокам, и черная – очень темного цвета. Рост этого вида – 85–180 мм. Это по преимуществу пресноводный бычок: всего более распространен он по Днестру (до Хотина) и его притокам, по Бугу (в особенности), Днепру (до Екатеринослава) и в некоторых побочных притоках последнего, например, Ворскле и Пеле. Особенно изобилует этой рыбкой река Ворскла. На южном берегу Крыма Gobius fuviatilis нет, но он, по-видимому, весьма обыкновенен во всем Каспийском море и в устьях Урала и Волги. Эти каспийские бычки принадлежат к черной разности и имеют несколько более крупную чешую и меньший рост. Кроме того, речные бычки встречаются также в Азовском море и в Дону, но как высоко они подымаются – неизвестно.

Л. П. Сабанеев, Жизнь и ловля пресноводных рыб, 2014

Ближайшие родственники современных черепах – проганочелисы – обитали в Европе и Азии в период позднего триаса (200 млн лет назад). Стоит отметить, что эти животные, подобно черепахам, имели панцирь и клюв черепахового типа. Однако в отличие от современных черепах проганочелисы не обладали способностью втягивать в панцирь голову и конечности. Впрочем, это им было не нужно, поскольку голова и ноги этих рептилий были защищены твердой чешуей.

Е. М. Сбитнева, Черепахи, -1

А вообще панголин – существо весьма занятное. Во-первых, когда он перемещается, то похож на подвижную черепитчатую крышу сложной конструкции. «Черепица» же – это на самом деле роговые чешуи, к тому же довольно прочные. Да еще, в случае потери, вновь отрастающие: как хвост у ящерицы.

А. С. Бернацкий, 100 великих рекордов животных, 2012

Кроме таких своеобразных зубов, из которых состоит чешуя акул, очень острые зубы растут у них и в пасти. Они расположены там ровными рядами, иногда по тысяче и более зубов в одном ряду.

Е. В. Ситникова, Мир животных, 2010

В допетровской России на больших богатых жилых постройках (взять хотя бы дворец отца Петра I, царя Алексея Михайловича, стоявший в селе Коломенском под Москвой) устраивались замысловатые фигурные кровли – бочки, кубоватые бочки, крещатые бочки. Бочки применялись и позже, в ХVIII – ХIХ вв., и для перекрытия приделов деревянных церквей – для красоты. Такую кровлю тесом не покроешь. Для них, как и для церковных глав-маковок, применяли покрытия лемехом и гонтом. Это были короткие и узкие дощечки, подобно рыбьей чешуе, накладывавшиеся один ряд на другой. Дощечки для лемеха были простые, иногда с фигурно вырубленными концами, а дощечки гонтовые довольно сложные. У каждой дощечки одна кромка была потолще, и в ней вынимался паз по толщине более тонкой кромки. В паз входила кромка соседней дощечки, так что практически между дощечками никаких, даже самомалейших щелей не оставалось. Дощечки эти кололись из прямослойной древесины, чаще всего из осины, которая, высушенная, гниет очень медленно. Да оно и красиво было: сухая и слегка полежавшая на солнце осина дает мельчайший слой серебристых ворсинок, как хорошо выкатанный заботливой хозяйкой лен. Эти ворсинки, серебрясь на солнце, создавали иллюзию, будто кровля покрыта серебром. Короткая «чешуя» лемеха и гонта усиливала эту игру света. Безусловно, при покрытии лемехом и гонтом применялось большое количество гвоздей, которыми дощечки и пришивались к обрешетке кровли. Но ведь такое покрытие и не было принято крестьянами, у которых не было денег на гвозди.

Л. В. Беловинский, Жизнь русского обывателя. Изба и хоромы, 2012

Подготовленный материал может быть использован в оформлении аппликаций. Они пойдут, например, на крылья для совы, чешую у рыбки. Закреплять «чешуйки» можно пластилином или клеем ПВА.

Н. В. Дубровская, Большая книга аппликаций из природных материалов, 2009

Нужно отметить, что стальной садок (при кажущейся надежности) менее практичен. В нем рыба трется о стальную сетку, теряя чешую. Это отрицательно сказывается на сохранности улова, особенно во время длительной рыбалки.

В. С. Левадный, Энциклопедия рыболова, 2008

Кутикула – очень тонкая (0,5-0,3 мкм) наружная оболочка волоса, состоящая из ороговевших пластинчатых клеток, содержащих аморфный кератин. Чешуйки уложены одна на другую, подобно чешуе рыбы. Кутикула водонепроницаема, устойчива к воздействию химических реагентов. Состоянием поверхности кутикулы определяется блеск волоса, устойчивость к свойлачиванию, водоотталкивающие свойства, окрашиваемость.

Г. Г. Лутфуллина, Основы технологии переработки кожи и меха, 2012

Отлогие стамески пригодятся для завершения обработки поверхности, придания ей мягкости и плавности переходов. Отлогие стамески врезаются неглубоко, как бы одевая изделие в ритмичную, неконтрастную чешую.

М. Д. Ильяев, Уроки искусного резчика. Вырезаем из дерева фигурки людей и животных, посуду, статуэтки, 2011