Юрт (казачий)

Юрт, или Казачья станица, — низшее административно-территориальное образование донских казаков.

Позже, в Донской волости и Донском округе, с увеличением численности населения, появились казачьи станицы, которые стали делиться на юрты. У тюркских народов юрт означал Жилище (тат. Йорт, юрта), однако вторым значением этого слова был улус, как составная часть Орды (например, Тайбугинский юрт) или владенье, область, земля, государство.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В старейшем значении курень означал способ лагерной стоянки, огораживание юрт и повозок с домашним скотом в центре. Там же находился глава рода или племени, начальник отряда. Со временем курень – это не просто круг юрт и повозок, расположенных вокруг вождя, а социальная и военно-политическая единица. В годы службы Крымским ханам запорожские казаки объединялись в курени и сохранили этот термин, перейдя на окраины Великого княжества Литовского. У них курень означал неодинаковое по численности военное содружество односельчан и родственников с куренным атаманом во главе и названием той местности, откуда в него приходило постоянное пополнение. Запорожцы принесли куренное устройство и на Кубань{103}.

Сабит Ахматнуров, Казаки Золотой Орды, 2017

Еще 04 сентября 1882 года Начальником Кубанской области было вынесено решение за № 1584 об образовании на войсковой запасной земле под названием Средне-Челбасская степь новой казачьей станицы. А 24 июня 1883 года Наказному атаману Кубанского Казачьего Войска от Командующего войсками Кавказского военного округа генерала-адьютанта князя Дондукова-Корсакова из города Тифлиса поступило распоряжение образовать новую казачью станицу, переселить в нее жителей станицы Троицкой Темрюкского уезда в полном составе и частично жителей малоземельных станиц: Петровской, Славянской, Полтавской, Староджерелиевской и Новониже – стеблиевской. Юрты этих станиц постоянно заливались водой. Необходимо было обеспечить переселенцев земельными наделами на основании 4-ой статьи действующего Положения о поземельном устройстве в казачьих войсках. Предполагалась к переселению в новую казачью станицу по выбору Войскового начальства и часть жителей поселка Дурноселовка с условием зачисления их в казачье сословие и обязательного несения казачьей службы. Остальным же поселенцам-дурноселовцам было рекомендовано добровольно, со всем своим имуществом, покинуть Средне-Челбасскую степь не позже 01 марта 1884 года. До этой даты необходимо было арендаторам-коневодчикам удалить со Средне-Челбасской степи свои многочисленные табуны в новые удобные для коневодства места в предгорной полосе Кубанской области.

Ольга Щикальцова, Станица Челбасская: возвращение к духовным истокам, 2018

В итоге территориальную целостность сохранили всего два Войска – Донское (оно было самым большим, и здесь войсковой атаман еще задолго до реформ получил права губернатора) и Уральское (тут земли были неплодородными, и иногородние сюда не ехали). А территория остальных Войск была раздроблена, казачьи юрты перемежались гражданскими волостями. Кое-где происходило силовое «расказачивание». Черноморский край от Новороссийска до Адлера отчленили от Кубанского Войска, стали заселять армянами. Отчленили от Кубани и Ставропольскую бригаду, 12 станиц – казаков перевели на положение крестьян. Та же судьба постигла Адагумский полковой отдел. От Оренбургского Войска оторвали западную часть Самарско-Оренбургской линии, и казаков тоже «окрестьянили». На казачьи войска были распространены общегражданские суды, земства.

Валерий Шамбаров, «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров, 2016

Атаманы, как представители станиц, играли решающую роль во всех казачьих движениях и важнейших делах. В зависимости от этого выработалась особая формула, с которой обращалось русское правительство к донским казакам. «На Дон, – говорится обыкновенно в правительственном обращении к казакам, – в верхние и нижние юрты (т.е. общины) нашим атаманам и казакам, войсковому наказному атаману и всему нашему Войску Донскому». Предпочтение как бы отдается станичным общинам или их атаманом и казакам, а затем уже титулуется наказной атаман. Так было и в действительности. Центр тяжести всегда покоился в станицах, или, точнее, на рядовом казачестве и их общинах.

Федор Щербина, История Кубанского казачьего войска, 1913

Как по Дону селилась вольная община удалых людей ради смелых набегов и войны, так же точно поселились лихие молодцы и по Днепру. Они ставили свои хижины, строили городки на том месте, где Днепр, разбившись о пороги, широко и плавно течет по степи, ставили свое войско за порогами и получили потому название Запорожских казаков, а так как они были малороссами, то их и называли Малороссийскими казаками. Запорожцы не раз соединялись с донцами в походах на Крым и на турецкого султана. Были они и под Азовом, и часть их жила по Дону, и место, занятое ими, носило название Черкасского юрта. К ним и решили на кругу в Раздорах идти ставить новый городок вместо сожженного турками Монастырского городка.

Петр Краснов, История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона, 2007

Российские востоковеды по поводу населения западно-монгольских земель писали: «Кобдинский округ образуют монгольские и собственно Олетские поколения Дурбэтов и Хойтов… разделяясь, как и все Монголы, на отдельные Хошуны… образуют один Сейм: Сайин-Цзаягату из 16 Хошунов (два хошуна Хойтов и 14 Дурбэтов: 11 Правого Крыла и 3 Левого). Далее, в ведении Кобского же Хэбэй-Амбаня находятся: 1) Аймак Захачинов, 2) Аймак Мингат, 3) Хошун Олетов… Кроме того, в ведении Кобдского Хэбэй-Амбаня находились также: 1) Аймак Новых Торгоутов, 2) Аймак Новых Хошотов, 3) Аймак Алтайских Урянхайцев…»8. Русский переселенческий чиновник С.Н. Велецкий писал о монголах Илийского края: «Кочевому населению, по численности принадлежит первое место и его составляют киргизы и калмыки… Калмыки принадлежат к монгольской расе. Они делятся на четыре рода; чахары, кочующие по р. Бороталы; б) торгоуты и в) хошоты, кочующие в долинах обоих Юлдузов и в верховьях Кунгеса и г) олеты, кочующие по р. Текесу и по северному склону хребта Боро-хоро от перевала Нилха до р. Каша. По Текесу же кочуют те 748 юрт калмыков рода Цзурган-суммы, которые в 1866 году искали спасения от таранчей в Верненском и Пржевальском уездах и в 1883 г. возвратились в китайское подданство»9.

В. Г. Дацышен, Очерки истории Монголии в XIX – первой четверти ХХ вв, 2014

“Положение о заселении предгорий западной части Кавказского хребта Кубанскими казаками и другими переселенцами из России” 1862 г. не касалось юридических основ казачьего самоуправления, но сильно изменило казачье землевладение. Оно не упоминало о войсковой и вообще казачьей земле как коллективной собственности. Каждое поселение рассматривалось как самостоятельная отдельная община с 20–30 десятинами земли на душу мужского пола казачьего семейства и по 200 десятин на каждое офицерское семейство удобной и неудобной земли в общем нераздельном юрте. Из него назначалось от 5 до 10 десятин на рядовые семейства казаков-охотников и 25–50 десятин на семейство добровольно переселившихся офицеров в частную, вечную и потомственную собственность. То есть наряду с общинно-земельной собственностью в казачье землевладение впервые вводился институт частной земельной собственности, с известными ограничениями (охотники не могли отчуждать свои земли, передавать их неказачьему сословию и пр.). В целом в 1862 г. институт войсковой земельной собственности игнорировался или упразднялся, вводилось личное потомственное землевладение, и усадебная оседлость подчинялась особому закону, вне общинной юрисдикции. Это меняло характер казачьего землевладения.

Коллектив авторов, Что нужно знать о Северном Кавказе, 2006

В виду сокращения расходов на содержание на границах служилого населения, правительство широко производило раздачу здесь поместий. Последние известны и за пределами московских владений, нередко далеко в степи. Так, по жалованным грамотам Михаила Федоровича ряд юртов (имений) по Сев. Донцу и Удам недалеко от г. Чугуева был отдан частным лицам. Однако долгое время правительство было принуждено постоянно подвозить на границы съестные припасы из центральных местностей, так как занятые войной служилые люди были не в состоянии вести сельское хозяйство. Более жизнеспособными и менее требовательными оказались мелкие поселенцы, привлекаемые сюда разными льготами, так называемые «однодворцы» или «четвертные владельцы», получавшие известное число четвертей или четей (земельная мера, равная ½ дес.). Из них постепенно вырабатывался тип земледельца-воина, сходного с казаком. Пограничное население обыкновенно жило в слободах, города же служили главным образом для «осадного сидения», куда укрывался народ при приближении татар. Этим объясняется своеобразная наружность пограничных городов, состоявших из острога со двором вокруг.

Яков Ставровский, Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края, 2014

А тем временем, пока атаман Каторжный ездил в Москву, на Дону был великий войсковой круг. Низовые городки, начав сборы в поход, послали в верховые (лежащие в верхнем течении Дона) городки и по всем речкам, велели всем быть на съезд в нижний городок. Ввиду предстоящего великого общего дела всем казакам, которые за свои проступки и преступления состояли «в запрещенье от войска», т. е. были лишены казачьих прав, объявлено было полное прощение и забвение вины. Изо всех юртов съехались казаки и приговорили – идти всем войском под Азов, промысел над ним учинить. В это же время прибыло на Дон прямо степью около тысячи Запорожцев, чтобы уговориться идти вместе на море. Узнав о задуманном завоевании самого Азова, Запорожцы постановили присоединиться к Донцам.

М. А. Караулов, Терское казачество, 1912

Однако в более поздних документах уже фиксируется присутствие чувашей в Сылвенско-Иренском поречье. Переписные книги 1678–1679 годов Д. Жукова и П. Ахматова отразили в Кунгурском уезде сложный и полиэтничный состав населения, который включал татар, марийцев, удмуртов и чувашей, а также русских. Татарских юртов насчитывалось 252 с мужским населением 785 человек, марийских – 100 с мужским населением 311 человек, удмуртских – шесть с 15 человеками мужского населения[39]. Чуваши являлись по количеству юртов и мужского населения третьей этнической группой: в поречье имели 10 юртов с мужским населением в 20 человек[40]. Из четырёх четвертей с нерусским населением в Кунгурском уезде чуваши не отмечены только в Верх-Сылвенской четверти. В Карьевской четверти переписные книги учли два чувашских юрта с населением в четыре человека[41]. Чуваши проживали в деревне Старая Карьева вместе с татарами, удмуртами и марийцами, в которой находился один чувашский юрт и числилось два человека[42]. Второй чувашский юрт наряду с татарскими юртами отмечен в деревне Байсино, в нём также проживало два человека. В Шаквинской четверти чувашское население, составляющее один юрт и четыре человека, отмечено в деревне Уразово с основным татарским населением[43]. Второй чувашский юрт в Шаквинской четверти с одним человеком отмечен в татарской деревне Копчиково[44]. Таким образом, в Шаквинской четверти также находилось два чувашских юрта с населением пять человек. В Верх-Иренской четверти чувашей отмечено больше всего: шесть юртов с мужским населением 11 человек. Чуваши проживали в татарской деревне Екпердино, где находился один чувашский юрт с мужским населением три человека[45]. Больше всего их отмечено в татарской деревне Телес, Курамышева тож, где находилось пять юртов оброчных чувашей с мужским населением восемь человек[46].

М. С. Каменских, Чуваши в Пермском крае: очерки истории и этнографии, 2014

В 1556 году русские войска нанесли по Крымскому юрту ряд небольших, но болезненных ударов. Первым отличился отряд служилых казаков атамана М. Грошева. Посланный в «Поле», он наголову разгромил встреченных там крымчан. Затем на Днепр было направлено войско головы Матвея Ивановича Дьяка Ржевского, к которому присоединился отряд запорожских казаков из Канева численностью в 300 человек. На легких речных кораблях, изготовленных на реке Псел, московские и запорожские воины спустились вниз по Днепру. В низовьях этой реки они разорили окрестности турецких крепостей Ислам-Кермена и Ач-Кале (Очакова), на обратном пути отбили нападение преследовавшего крымского войска и благополучно вернулись назад, пройдя к своим границам по литовской стороне Днепра.

В. А. Волков, Войско грозного царя. Том 1, 2016

Через 15 лет поселок уже заметно вырос, и возросла его роль: проехавший через этот район А.А. Ресин следующим образом описывал Марково: «Центром торговли для оленного населения является Гижига, частью Нижнеколымск, а больше всего сел[о] Марково. Сел[о] Марково лежит на р. Анадырь, верстах в 700 от ее устья. Всех жителей в селении до 400 человек, их составляют: чуванцы около 200 человек, юкагиры более 100, мещане, преимущественно занимающиеся торговлей, и три крестьянские семьи. Живут здесь почти все в избах русской постройки и юрт очень немного. Инородцы, живущие здесь, все крещены, забыли свою родную речь и говорят только по-русски. В селе есть новая церковь и живет священник с причтом» (Ресин 1888: 56).

Николай Вахтин, Русские старожилы Сибири: Социальные и символические аспекты самосознания, 2004

Новый этап русско-крымских отношений был связан с воссоединением Украины с Россией в 1654 г. По Крыму тогда поползли слухи о близком конце и ханства, и даже мусульманской веры. «Сказывали волхвы их, абызы, – писали в своем отчете русские послы к хану, – что де идет Крымскому юрту кончина, и немного де быть им на Крымском юрте …что им быть в своей вере и владеть Крымом немного, лет семь, или восемь, а то все будет вера православная». Россия на юге от обороны постепенно переходит в наступление на Крымское ханство и Османскую империю. Его целью являлись полное искоренение угрозы опустошительных набегов, хозяйственное освоение плодородных земель Северного Причерноморья и обретение выхода к Черному морю.

В. В. Артемов, Нахимов. Гений морских баталий, 2015

Чем ближе подходила флотилия к столице Сибирского ханства, тем больше селений попадалось им на пути. В устье Тобола казаки, высадившись на берег, разгромили юрты Карачи, главного сановника ханства. Хан Кучум, проявлявший до сих пор беспечность, обеспокоился и стал собирать воинов – татар и манси. Командовать ратью он поручил лучшему полководцу, своему родственнику Маметкулу.

А. И. Ермаков, Великие русские полководцы и флотоводцы. Истории о верности, о подвигах, о славе..., 2011

Казачья охота регламентировалась общеимперским правом, на основании выдаваемых за определенную плату свидетельств (билетов) на отстрел животных. Однако «малолетки, казаки и урядники, принадлежащие к служилому составу и признанные годными к строевой службе, при получении свидетельств на право охоты только в пределах юртов тех станиц, к коим они принадлежат» освобождались от платы111. Как свидетельствует С.Ф. Номикосов, казачья охота из массового занятия превратилась в свободное времяпровождение представителей «привилегированных классов… для которых охота есть удовольствие и отдых от других занятий. Главную роль играет здесь не материальный расчет, а оценка искусства в стрелянии и других способах убивания дичи»112.

А. А. Волвенко, Донское казачество позднеимперской эпохи. Земля. Служба. Власть. 2-я половина XIX в. – начало XX в., 2018

Казаки Мигулинской и Мешковской станиц дрались, пока не были вытеснены с территории своих юртов. У хутора Вяжа они остановились и думали посылать делегацию к красным. Советское командование опередило их. «По занятии Мешковской, – вспоминал командир Богучарского полка, – мы объявили о всеобщем прощении тем, кто положит оружие и вернется домой. После этого, с нашего разрешения, в погоню за мужьями на санях выехало много казачек. Двигаясь на слободу Дегтево, мы встречали на дороге обозы с возвращающимися казачками, везущими по домам своих и других мужей».

А. В. Венков, Вёшенское восстание, 2016

Но этого не произошло. «Далее начинались Юрты Остяков и Кондинских Вогуличей; там, на высоком берегу Иртыша, Князь их Демьян, имея крепость и в ней две тысячи воинов, готовых к битве, отверг все предложения Ермака».

В. А. Шумилов, История географо-геологического освоения Сибири и Севера России, 2005

Люди Атласова и камчадалы сели в струги и поплыли вниз по Камчатке, долина которой была тогда густо населена: «А как плыли по Камчатке – по обе стороны реки иноземцев гораздо много, посады великие». Через три дня союзники подошли к острогам камчадалов, отказавшихся платить ясак: там стояло более 400 юрт. «И он-де Володимер с служилыми людьми их, камчадалов, громили и небольших людей побили и посады их выжгли».

Н. Н. Непомнящий, 100 великих русских путешественников, 2013

Преемник Ислам-Гирея, Казы-Гирей, выступил ярым противником низовых казаков и через них – врагом Речи Посполитой, но зато другом московского царя. Сделавшись ханом, Казы-Гирей снесся с московским царем Федором Ивановичем по поводу его намерений относительно войны с крымцами и получил от него на этот счет такой ответ, приведенный Соловьевым в «Истории России»: «Прежде, как был на крымском юрте Ислам-Гирей, то мы послали свою большую рать на Дон и на Волгу со многими воеводами, а идти им было с царевичем Мурат-Гиреем на царя Ислам-Гирея за его неправды. Да и на Днепр за пороги к князю Кирику Ружинскому и к князю Михайлу Ружинскому, к атаманам и черкасам, послали мы голов, Лихарева и Хрущова, и велели им идти со всеми черкасами на Крым, но когда услыхали мы, что ты воцарился, то поход отложили, и послали к тебе языка-татарина, которого прислали к нам с Днепра головы Лихарев и Хрущов и князья Ружинские»[128].

Д. И. Яворницкий, История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2, -1

В каждом эскадроне определено по шести унтер-офицеров. Над каждыми 10 юртами или семействами поставляется один десятник.

Н. Я. Бичурин, Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа, 2016