Иннерлэнд: Пересечение миров

Ana Loskutova, 2018

В Иннерлэнде возможно все, достаточно лишь представить. Но разум порой рисует довольно страшные картины, способные разрушить привычную реальность. Когда армия чудовищ обрушиться на стану, Тёмный Принц встанет на ее защиту. Самые страшные кошмары ворвутся в реальность и останутся в ней навсегда. Но если посмотреть под другим углом, все может оказаться не так уж плохо. Рэй бесследно исчезнет в тот момент, когда он больше всего нужен. Но разве может часть твоей души покинуть тебя? Воплощение зла может оказаться куда человечнее многих, но даже в самой светлой душе способна зародиться Тьма.

Соул: Осколки сознания

"Как бы ты ни старалась оставаться прежней, ты все равно будешь только такой, какая ты сейчас, сегодня."

Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»

С той безумной, самой длинной в моей жизни ночи прошло уже три месяца, но кошмары перестали мучать меня только сейчас. Вначале я, после очередного сна, наполненного отчаянием и болью, просыпалась по несколько раз за ночь, проверяя на месте ли Рэй и все ли с ним в порядке, потом приступы паники сократились до двух-трех раз в неделю, а еще позже пропали совсем. Во всяком случае вот уже две недели я не просыпалась посреди ночи в холодном поту.

Сны мои были разные, совершенно непохожие друг на друга, лишь одна вещь объединяла их — раз за разом Рэй умирал. Иногда это случалось внезапно — из-за взрыва или катастрофы, иногда причиной становилась болезнь, а бывало так, что он сам решал свести счеты с жизнью. И сколько бы раз я ни пыталась его спасти, как бы сильно я ни старалась — ничего не выходило. Рэй умирал. А вместе с ним раз за разом умирала частичка меня.

Вначале мне было просто страшно. Потом стало тревожно. Казалось, что вселенная пытается предупредить меня о чем-то очень важном, о том, что поможет спасти Рэя. Количество окурков в пепельнице на подоконнике росло пропорционально моей тревоге. Но шли дни, ничего не происходило, кошмары посещали все реже и постепенно я успокоилась, вернувшись к привычному ритму жизни. За это время мы ни разу не возвращались в Иннерлэнд.

Так начался июль. Он встретил нас огромным количеством пыли, отсутствием осадков и невыносимой жарой. Спасали только запасы воды и вентилятор. Поэтому я искренне обрадовалась, когда мне предложили поработать не на улице, а в фотостудии. Конечно, добираться все равно пришлось с боем — отвоевывая кусочек пространства в общественном транспорте, плотно набитом горожанами и стараясь не задохнуться от обилия не самых приятных запахов и отсутствия вентиляции в салоне маршрутного такси. Но работа есть работа. А учитывая тот факт, что заказ на фотосъемку в последний раз у меня был месяц назад, деньги были очень нужны.

Студия встретила тишиной и прохладой многочисленных коридоров. Любезная девушка-администратор провела меня до нужной двери и оставила наедине с восхитительным винтажным платьем. Чуть позже заглянула визажист и помогла мне одеться.

Такая работа мне нравилась. Она позволяла самостоятельно распоряжаться своим временем, выбирать только те предложения, которые были мне интересны, а еще не встречаться с людьми без необходимости. А такая необходимость возникала лишь тогда, когда у нас с Рэем заканчивались деньги. Обычно это случалось примерно в середине месяца, так как почти вся его стипендия уходила на оплату однокомнатной съемной квартиры и мелкие расходы по типу проезда в метро или кофе. На еду, хотя растворимую лапшу и колбасу вряд ли можно было назвать нормальной едой, денег практически не оставалось, поэтому мы оба постоянно искали какие-то мелкие подработки. Просить деньги у мамы не позволяла совесть, хотя она регулярно пыталась всучить пару-тройку крупных купюр при очередной встрече, а родители Рэя и так зарабатывали гроши, еле сводя концы с концами.

Устроиться на полноценную работу для Рэя означало бросить институт, доучиться в котором оставалось всего год, а для меня — подвергать себя постоянному стрессу вынужденного общения с людьми. А оплата за работу моделью хоть и была мизерной, позволяла кое-как перебиваться, продлевая из месяца в месяц жалкое существование, и избавляя от необходимости постоянного общения и нахождения на улице. Хотя, несмотря на все финансовые трудности, мы с Рэем были счастливы, проводя свободные вечера за просмотром очередного фильма и обнимаясь, укрывшись общим пледом. Как оказалось, для счастья нужно было совсем немного — всего лишь крыша над головой, ментоловые сигареты и любимый человек под боком.

Как сейчас помню свою первую фотосессию, на которую я очень долго не могла решиться. Предложение поступило абсолютно внезапно. В то время мы часто ругались с Рэем из-за катастрофической нехватки денег. Вернее ругался он, а я просто молча слушала, плотнее прижимая к себе одеяло. Я не сомневалась в его любви ко мне, но видимо нервы Рэя все же сдавали от постоянного напряжения в институте и вечной нехватки средств. Поэтому мое извечное сидение перед экраном монитора и абсолютное нежелание выходить во внешний мир, вызывало приступы раздражения и ярости, заканчивающиеся очередной ссорой.

— Ты абсолютно бесполезна. — Слова, как удар по лицу, больно отпечатались в сознании. — Я стараюсь изо всех сил, но денег все равно не хватает. Могла бы попробовать сделать хоть что-то. Все равно целыми днями сидишь за компьютером.

Оправдываться было бесполезно, поэтому я просто молчала. Рэй тяжело вздохнул.

— Я понимаю, что тебе тяжело. — Он закусил нижнюю губу, подбирая наименее болезненные слова. — Возможно, ты еще не до конца оправилась от болезни. Но, Соул, тебе пора повзрослеть.

В этот раз Рэй не кричал, но в словах чувствовалось столько презрения и яда, что, казалось, я вот-вот захлебнусь в нем. Совершенно растерявшись и не понимая, что делать, я просто натянула кроссовки и, как была — в пижамных штанах и футболке, выбежала на улицу. В голове шумели отголоски недавней ссоры, а сознание пребывало в какой-то прострации, смутно понимая, что происходит вокруг.

Такой меня и застала Мика — бесцельно бродящей по улице в собственном коконе из наушников и отчуждения, надеющейся хоть немного развеяться и привести мысли после ссоры с Рэем в порядок. Она подбежала, как ураган, разгоняя хмурые тучи, нависшие над моей головой, своим донельзя счастливым видом. Я же видела перед собой лишь незнакомку, размахивающую руками и говорившую что-то вразрез с музыкой в моей голове. Пытаясь обойти назойливую преграду, я сделала шаг в сторону, но девушка настойчиво преградила путь и бесцеремонно схватила за кисть. Отдернув, как от ожога, руку, я все же сняла наушник, решив, что ответив на вопросы смогу быстрее отделаться от непрошеного нарушителя спокойствия.

— Ну слава Богу, докричалась. — Еще шире улыбнулась шатенка, а у меня неприятно свело зубы от упоминания всевышнего. — Меня Мика зовут.

Девушка дружелюбно протянула ладонь для рукопожатия, которая была успешно проигнорирована. Мика немного нахмурилась, сведя брови на переносице, но быстро вернула себе прежнюю доброжелательность и, убрав руку в карман, продолжила:

— Я учусь на фотографа и у меня как раз скоро выпускной экзамен. Нужно сдать свои работы, чтобы получить диплом. — Протараторила на одном дыхании шатенка. — В общем, я модель ищу, а увидев тебя, сразу поняла, что ты идеально подойдешь! Вот же другие обзавидуются, когда увидят, какую эксклюзивную модель я себе отхватила.

Девушка мечтательно прикрыла глаза и даже не заметила, как я пошла дальше, надеясь скрыться с поля зрения, пока она не пришла в себя. Но не успела.

— Постой! — Услышала я за спиной запыхавшийся голос незнакомки. — Я заплачу.

Я остановилась. Деньги были сейчас очень кстати.

— Не обещаю много, потому что сама без работы, — поравнявшись со мной продолжила Мика, сама того не понимая, давя на те самые точки, которые готовы были сломить стену моей категоричности. — В общем, все равно лучше, чем ничего.

Девушка смущенно улыбнулась и, порывшись в карманах, достала измятую визитку.

— Вот, держи — протянула она потрепанный клочок картона. — Позвони мне, если согласна.

Я кивнула и, немного подумав, забрала из протянутой руки визитку.

— Только не затягивай. — Серьезно добавила девушка. — Мне работы нужно сдать до следующего понедельника, так что жду звонка до среды. Не позвонишь — буду считать отказом.

— Хорошо.

— Ну все, мне пора! — Смягчилась Мика и вновь улыбнулась. — Жду звонка!

Шатенка убежала прочь, оставляя меня стоять в полной растерянности с клочком бумаги в руке. Конечно мне нравилось смотреть на красивые глянцевые фото раскрепощенных моделей в журналах и сети, рассматривать фантастические художественные снимки, сделанные будто бы в другой реальности, представлять себя кем-нибудь другим. И предложение странной незнакомки казалось весьма заманчивым, а учитывая постоянную нехватку денег, еще и выгодным. Но какая же из меня могла получится модель, если я даже поговорить с посторонним человеком могу с трудом, не говоря уже о том, чтобы раскрепоститься перед камерой?

Я долго думала стоит ли соглашаться на столь неординарное предложение и, когда мой мозг окончательно вскипел и готов был вот-вот взорваться, я все же решилась посоветоваться с Рэем. Ему, как ни странно, идея понравилась.

— Ну вот. — Улыбнулся он. — И денег подзаработаешь и в люди наконец выйдешь. А то совсем уже одичала здесь в одиночестве.

Ближе к вечеру вторника я все же решилась и, достав из кармана ещё сильней измятую визитку, набрала указанный номер.

— Я вас слушаю, — по деловому веселый голос в трубке.

— Это Соул. Девушка, которую вы пригласили на съемку, — тут же добавила я, вспомнив, что так и не представилась.

— О! Так у шикарной седовласой нимфы есть имя? — Делано удивились на том конце провода, и тут же в трубке раздался смех. — Приятно познакомиться! Ну так, что ты решила? Согласна?

— Согласна. — Обреченно кивнула я, позабыв что меня все равно никто не видит.

— Я знала, что ты согласишься! — Весело щебетала Мика. — Тогда жду тебя завтра возле студии.

Девушка продиктовала адрес, который я кое-как успела записать все на той же визитке и отключилась.

Съемки прошли вполне удачно, если не считать мое чрезмерное волнение, сковывающее все мышцы и мешающее расслабиться. Но вскоре я заметила, что если не обращать внимание на снующего туда-сюда фотографа, представляя себя кем-то другим, тем, кого желает видеть в кадре снимающий тебя человек, то страх и оцепенение постепенно отступают, а нужные позы формируются автоматически.

— Все! Закончили! — Радостный голос Мики вернул меня к реальности. — Смотри, как круто получилось!

Девушка показала на монитор ноутбука, к которому уже успела подсоединить фотоаппарат. Весь экран занимала хрупкая девушка-альбинос в белом винтажном платье, сжимающая бледными ладошками красную розу, ярко контрастирующую на всем этом белоснежном фоне. Блондинка на фото была очень красивой: тонкие, но чувственные, слегка приоткрытые губы, длинные серебристые пряди, обрамляющие аристократично бледное лицо, впалые скулы и огромные серые глаза, подсвеченные вспышкой, отчего их цвет казался красным. Она выглядела настолько нежной и хрупкой, что при одном только взгляде вызывала желание обнять и защитить.

— Ну как? — Все так же жизнерадостно спросила Мика, выглядывая из-за плеча. И откуда в ней столько энергии?

— Это не я… — Все еще не в силах оторвать взгляд от экрана, ответила севшим голосом.

— Конечно же ты! — Засмеялась шатенка. — Вот же ребята на курсах обзавидуются…

Девушка снова мечтательно прикрыла глаза, оставляя меня наедине с собственным портретом.

И ребята действительно обзавидовались. Настолько, что тоже стали приглашать меня на фотосъемки, предлагая небольшую оплату. Конечно предложения поступали не так часто, но пару-тройку рабочих дней в месяц позволяли не умереть нам с Рэем с голоду. Да и скандалы по поводу моего безделья наконец-то прекратились.

Назначенная на сегодня фотосессия была в самом разгаре, когда пустую, не считая меня и фотографа, комнату наполнила жалобная трель телефона, оповещающая о входящем вызове.

“Странно. Рэй обычно не звонит во время своих занятий. Что же могло случиться?”

Тревожные мысли стройным потоком ворвались в мое сознание, мешая сосредоточиться на работе и вызывая приступы паники. Когда вызов повторился я не выдержала и, извинившись, отправилась на поиски смартфона. Он нашелся под завалами одежды и сумок, нагромоздившихся на двух свободных стульях в углу комнаты. Номер на дисплее оказался неизвестным и я, еще раз извинившись, вышла за дверь на ходу принимая вызов.

Коридор встретил приятным полумраком и абсолютной тишиной. В трубке первые несколько секунд не раздавалось ни звука.

— Алло, — никакой реакции. — Кто это?

В ответ раздалось какое-то странное шипение, напоминающее телевизионные помехи. Создавалось впечатление, что звонивший находится где-то далеко, в заснеженной и ветреной местности, куда плохо поступает сигнал.

— Вас плохо слышно. — Еще одна попытка разобрать, кто звонит. — Попробуйте перезвонить еще раз.

Моя рука уже потянулась нажать на сброс, как шум немного утих, позволяя разобрать какой-то шипящий голос. Казалось, будто человек на том конце провода был сильно простужен или боялся кого-то разбудить. Разобрать слова было сложно, поэтому смартфон был поплотнее прижат к уху, а слух обострился до максимума.

— Тебе не скрыться, — хриплый более отчетливый голос заставил дернуться от неожиданности. — Я все равно найду тебя.

По телу пробежала волна мурашек, будто сотни мелких насекомых устроили на нем марафон, а рука крепче сжала мобильный.

— Кто это? Что вам нужно? — Таким же тихим шепотом, но с легкими паническими нотками.

— Беги. Прячься. Я все равно найду тебя. Тебе не скрыться. — Шипяще растягивая слова, повторил пугающий до дрожи голос.

Шипение в трубке нарастало с каждым словом, как и дрожь моих рук. Свет в коридоре предательски замигал, время от времени погружая его в абсолютную темноту. Страх на грани истерики сковал все тело: не было сил даже пошевелиться, не то что нажать сброс вызова. Голос в трубке все повторял одни и те же слова, которые эхом отдавались в глубине сознания и вызывали новые порции мурашек.

Коридор постепенно начинал менять свои очертания, то удлиняясь, то становясь короче. И было непонятно, что именно вызвало эти изменения: игра света, собственное воспаленное воображение или ожившие наконец кошмары. Стены постепенно расплывались и покрывались странной рябью, похожей на следы ветра на воде. Все пространство искажалось, вызывая головокружение и приступ клаустрофобии, не давая адекватно оценить расстояние до двери студии и вырваться из этого кошмара. Постепенно и без того редкие двери, ведущие в такие же оборудованные декорациями комнаты как та, из которой я вышла, стали исчезать, образуя единый, бесконечно растягивающий и сужающийся тоннель. Слизький, как сырой осьминог, ком поднялся откуда-то из желудка и застрял в горле, оплетая своими скользкими щупальцами все внутренности от желудка до голосовых связок, мешая не только говорить, но и дышать. Шум в телефонной трубке все нарастал мешая разбирать слова, но это было и не нужно — они и так отпечатались в сознании и еще очень долго не сотрутся.

Все закончилось так же быстро, как и началось: свет пришел в норму, стены вернулись на исходные позиции, а скрежет в трубке прекратился, уступая место ритмичным коротким гудкам сброса. Я рассеянно смотрела на подрагивающий в руках телефон, стараясь сфокусировать взгляд и восстановить дыхание. Ком в горле постепенно опускался вниз, оставляя за собой скользкую и неприятную на вкус дорожку слизи. Когда за спиной раздался голос девушки-фотографа, я вздрогнула — настолько сильно была погружена в себя, что даже не услышала открывающуюся дверь.

— Все в порядке? — Обеспокоенно рассматривая меня, спросила мой работадатель. — Может перерыв?

Видимо я выглядела совсем плохо, раз девушка предложила прервать съемку. Телефон в руке по-прежнему слегка подрагивал, выдавая не прошедшую до конца дрожь, а вторая рука засаднила от боли — только сейчас я заметила как сильно впивались ногти в тонкую кожу ладони, образуя на месте соприкосновения глубокие красные полосы.

— Извините, — едва смогла выдавить я. — Если можно я покурить выйду.

— Да без проблем, — улыбнулась девушка. — Все точно в порядке?

— Все хорошо. — Привычная, заученная до автоматизма, фраза, совсем не отражающая действительность.

Фотограф кивнула, удовлетворенная полученным ответом, и двинулась в сторону студийной комнаты. Так же делала и моя мать, совершенно не желающая замечать истинные чувства собственного ребенка.

Забежав за зажигалкой и сигаретами, я наконец вышла из вызывающих теперь нервную дрожь коридоров на улицу. Летний день беспощадно душил горячим воздухом, но сейчас это было лучше, чем стоять в курилке, от которой у меня и так временами случаются приступы паники и клаустрофобии. Хотя забытые в гримерке солнцезащитные очки определенно не помешали бы.

Спасительная затяжка уже достигла легких, когда телефон вновь зазвонил, заставив вздрогнуть и резко дернуться в попытке словить выпадающий из рук смартфон. Попытка оказалась удачной и, спустя пару секунд, я уже смотрела на белую надпись на экране: “Рэй.”

— Алло, — пытаясь скрыть дрожь в голосе, как можно ровнее произнесла я.

— Все в порядке? — Видимо получилось не очень хорошо.

— Все хорошо. — Не услышав ответа, вздохнула. — Устала просто.

— Я задержусь немного. — Удовлетворившись ответом, перешел к делу Рэй.

Он никогда не любил тратить время на разговоры. Да и поддержка его чаще всего заключалась лишь в тихом нахождении рядом и теплых объятиях. Меня, впрочим, это вполне устраивало.

— Хорошо. — Вышло немного грустно. Стараясь придать голосу максимальной бодрости, добавила — Съемки скоро закончатся. Я буду ждать тебя дома.

— Хорошо. — Я почувствовала как Рэй улыбнулся. Его улыбки имели особый звук, который я могла различать даже сквозь телефонные помехи. Впрочем, все, что было связано с Рэем, было особенным.

Я улыбнулась, мысленно благодаря вселенную за то, что подарила мне пусть и единственного, но такого прекрасного человека рядом, и сбросила вызов.

* * *

Однокомнатная гостинка встретила абсолютной тишиной, если не считать, ставшего уже таким привычным, гудения старого холодильника, которое первые полгода жизни в этой квартире заставляло в ужасе вскакивать по ночам и проверять, не ломится ли кто в квартиру. Хотя, даже если кто-то бы и захотел ограбить наше скромное жилище, брать там все равно было нечего, разве что старенький побитый жизнью ноутбук, да электрочайник. В остальном же квартира была более чем скромной: местами продавленный двуспальный диван, прикроватная тумба с нашей с Рэем совместной фотографией в рамке, письменный стол, с местами облупившейся краской и давно не закрывающийся шкаф. Благо, что была отдельная ванная комната, а наличие в коридоре маленького кухонного стола и электропечки избавляло от необходимости торчать на общей кухне.

Разувшись и налив чашку зеленого чая, я, как была в одежде, с облегчением опустилась на кровать, смотря в одну точку и бесцельно колупая надорвавшиеся обои, которые давно пора было сменить. Кружка с горячим напитком приятно согревала ладонь, а пар, поднимающийся над чашкой и равномерно растекающийся по пространству вокруг, создавал ощущение легкого тумана, завораживая витиеватостью молочно-белых линий. Думать ни о чем не хотелось, поэтому, допив ароматный напиток и накрывшись с головой одеялом, я погрузилась в беспокойную дремоту.

Рэй пришел ближе к полуночи, уставший и раздраженный. Звук открывающейся двери вывел меня из состояния полусна. Тело протестующе ныло, пытаясь восстановить кровообращение после долгого лежания в неудобной позе. Я услышала как ударились ключи о деревянную поверхность кухонного стола и поспешила выйти к любимому.

— Как прошел день? — Моя улыбка так и не встретила отклика в родном лице. — Что-то случилось?

— Просто устал. — Вздохнул Рэй и потянулся к чайнику.

— Лапшу? — Утвердительный кивок. — Иди переодевайся, сама залью.

Пока закипал чайник, я достала из настенного шкафчика упаковку быстрорастворимой лапши и глубокую тарелку, высыпала в нее содержимое упаковки и ждала заветного щелчка, оповещающего о закипании чайника.

— Ты снова перечитываешь эту книгу? — Послышался голос Рэя из комнаты.

— Какую книгу? — Я выглянула из кухни, чтобы посмотреть о чем он говорит. — А, ну да.

Как раз в этот момент Рэй перекладывал томик Мураками с дивана на книжную полку.

— Тебе не надоело перечитывать одно и тоже? — Снисходительно улыбнулся он.

— Знаешь, чтение хорошей книги — как секс. Вроде бы каждый раз одно и тоже, но ведь все равно приятно. — Глубокомысленно заметила я, сама поражаясь собственной мудрости (видимо от Брайнса заразилась) и, улыбнувшись озадаченному Рэю, снова скрылась на кухне.

За окном поднялся ветер, заставляя близ растущие деревья биться ветками о стекло, будто прося убежище в нашем и без того крохотном доме. Раздался раскат грома, вызвавший у оконных стекол нервную дрожь. А спустя десяток секунд горизонт рассекло напополам яркой вспышкой молнии. Начиналась гроза. По подоконнику и крыше одна за другой с глухим стуком ударялись большие прохладные капли, создавая непроницаемую стену из дождя, за которой практически невозможно рассмотреть ни соседний дом, ни бегущих в укрытия прохожих. Только деревья еще сильнее и жалобнее застучали в окно своими руками-ветками в надежде найти пристанище.

Вообще я люблю дождь. Особенно летний. Но с тех пор, как мы переехали в эту квартиру, он стал доставлять некоторые неудобства. Вот и в этот раз ничего не оставалось, кроме как достать пару железных мисок и по проторенному маршруту расставить их на полу в коридоре и ванной, наблюдая как первые капли, просачивающиеся сквозь непрочную крышу, ударяются со звоном об их железную поверхность.

Залив лапшу кипятком и прихватив с собой тарелку, я зашла в комнату к Рэю. Он уже сидел в домашней одежде за столом, покусывая нижнюю губу и вяло щелкая по страницам соцсетей курсором мышки, и обратил на меня внимание лишь тогда, когда миска с плавно поднимающимся вверх ароматным паром оказалось у него перед лицом. Запах приправы постепенно наполнял комнату, заставляя слюнные железы работать активнее, хотя есть на самом деле не хотелось.

— Спасибо. — Благодарно кивнул Рэй. Не услышав ничего в ответ, он внимательнее посмотрел в мои глаза. — Что-то случилось? Днем мне показалось ты была чем-то взволнована.

Забравшись на диван с ногами и поплотнее укутавшись в плед, я не отрывая взгляд от оказавшегося в руках телефона, нервно раскручивала его в ладонях. Черный металл корпуса приятно холодил кожу, немного отвлекая от мыслей о предстоящем разговоре.

— Мне кто-то звонил сегодня во время съемки. Незнакомый номер. Они говорили странные вещи. — Подняв наконец глаза, я встретилась с вопросительным взглядом Рэя.

— Что именно они сказали, Соул?

— Мне показалось, — замялась я, подбирая наиболее подходящие слова. — Нет. Они точно угрожали мне.

О странных галлюцинациях я предпочла промолчать.

— Кто — они? — Черная бровь взметнулась вверх, а нижняя губа была подмята в привычном жесте.

— Я не знаю. — Выдохнула, отводя взгляд.

— Но номер-то у тебя остался?

Кивнув, я протянула Рэю мобильник, который все еще находился в руках. Он долго всматривался в экран монитора, нажимая на какие-то клавиши. Брови его с каждой секундой хмурились все сильнее, почти сливаясь в одну сплошную линию, а нижняя губа уже ощутимо покраснела от постоянного покусывания.

— Здесь ничего нет, — наконец выдохнул он, протягивая гаджет обратно.

— Но как?

Я проверила входящие и легкий холодок прошелся по моей спине — номера неизвестного абонента, так напугавшего меня сегодня днем, не было, как любых напоминаний о входящем вызове.

— Но мне точно кто-то звонил днем! — Фраза получилась слишком громкой, но меня это мало волновало сейчас. — Ты мне не веришь?

— Верю, — почти шепотом ответил Рэй, но его взгляд говорил об обратном.

Тишину, воцарившуюся в комнате, нарушали лишь завывания ветра за окном и мерное постукивания капель о расставленную по прихожей посуду.