За каменной стеной

Asti Brams, 2020

– Повезет той девушке, в которую он влюбится… – задумчиво произнесла тетя Вера. – Будет за ним как за каменной стеной! Я украдкой взглянула на ее хмурого сына, и внутри тут же током прошел трепет. Он казался таким взрослым, мужественным… Несколько лет тюрьмы оставили след, но Миша вызывал у меня такое же неконтролируемое восхищение! Если бы он влюбился в меня… Это стал бы самый счастливый день в моей жизни! Но даже спустя годы, за которые я успела повзрослеть, он видел во мне лишь младшую сестренку лучшего друга. Содержит нецензурную брань

Глава 6

Семь недель спустя…

Когда в поле моего зрения попала знакомая компания парней, что распределились на ступенях универа, я невольно замедлила шаг. Мандраж мгновенно поработил тело, но я не позволила себе остановиться. Не поддалась желанию свернуть, обойти или сделать вид, что кто-то звонит. Делая медленные вдохи, я поправила сумку на плече, вздернула подбородок и упрямо продолжила свой путь, глядя точно перед собой.

Не отступать, не смотреть, не слышать, не говорить, Полина, — ты помнишь правила!

— Приве-ет, Ромашка! — противно протянул один из стервятников, когда я поравнялась с ними, поднимаясь к главному входу. — Хочешь, подвезу тебя сегодня домой?

— Да она не ответит тебе, успокойся! — ухмыляясь, подхватил его друг — блондин. — Гор-да-я льви-ца, ты моя ца-ри-ца…

— Ответит! — упрямо заявил первый. — Ты же ответишь мне, а, Романова? В своем чатике на порнохабе, ха-ха-ха!

Отвратительный гогот шлейфом разнесся за моей спиной, заставляя поморщиться и скрипнуть зубами. Шакалы. Сколько еще будут поджидать меня по утрам, исполняя команду главного дружка? Сколько еще я смогу проходить это испытание и тешиться малой победой над трусостью?

Я до сих пор старалась делать вид, что не замечаю косых взглядов своих одногруппников, старшекурсников в столовой, что не слышу, как они перешептываются, и вообще, что ничего из ряда вон выходящего не происходит в моей жизни! Но моя нервная система висела на волоске. Я была раздавлена, разбита, уничтожена! Лишь одна преданная Марина не давала мне задохнуться окончательно…

Я считала ребят, с которыми училась, адекватными и разумными. Поэтому, когда всей группе пришла рассылка с анкетой, созданной на каком-то сайте эскорт-услуг, где красовалась моя фотография — решила, никто не поведется на этот детский сад! Они так же, как я, посчитают это чьей-то дебильной шуткой или злой местью, но… всех их словно в один миг подменили. И в один миг изменилась моя реальность.

Я начала понимать слишком поздно, что кто-то регулярно и грамотно распускает обо мне дурные слухи. Так что даже те, с кем я дружила, начали сомневаться в моей порядочности. А учеба, в которой я тонула с головой, в которой спасалась и видела единственный смысл, превратилась в испытание на прочность.

Каждая секунда, проведенная на парах, теперь была пропитана напрягом, отчуждением и чувством унижения, опутывающим паутиной. Мне то и дело подкидывали записки с номерами телефона и ценой, устраивая что-то вроде аукциона, бросали шутки в спину, насмехались. И эту волну невозможно было остановить!

Мне не хотелось вставать по утрам, не хотелось выходить из дома — меня передергивало всякий раз, как видела здание универа из окна маминой машины! Но больше всего на свете я боялась, что однажды о моей травле узнают родители… А там неизбежно вскроется все, что с этим связано.

Сегодняшний день не отличался от предыдущих — такие же косые взгляды, перешептывания, насмешки. На самом деле становилось все труднее это выносить. Порой было так паршиво, что я уходила с пар и пряталась в библиотеке. Сейчас тоже всерьез подумывала уйти прямо после обеда, но гордость… она же потом до костей сожрет меня за слабость!

— Слушай, а давай сходим в кафе пообедаем? — с энтузиазмом предложила Марина, когда вторая пара закончилась.

Я взглянула на подругу и, пропустив внутри колкое чувство, продолжила заполнять сумку тетрадями.

— Это необязательно, Марин, — произнесла наводящим тоном. — Тебе необязательно садиться со мной в столовой.

Она цокнула. Перестала улыбаться, подошла вплотную и отобрала у меня сумку.

— Дура. Думаешь, я о себе парюсь? Хватит убивать свою нервную систему, Лина! Дай себе передышку, в конце концов, — не ходи ты в эту столовку, где все равно ничего не ешь и постоянно молчишь! Перестань прислушиваться, перестань оглядываться, перестань уже кому-то что-то доказывать!

Я сконфуженно опустила глаза. Вот же присосалась, пиявка упрямая! Насквозь меня видела, зараза такая.

— Короче, пошли они все, — заключила она угрюмо как отрезала.

— Ладно, — отозвалась я примирительно. — Кафе так кафе!

— Вот и ладушки!

Площадь перед универом была щедро залита весенним солнцем и кишела студентами. Многие не захотели толпиться в столовой, а выбрали для перекуса свежий воздух. Заняли скамейки и окружили фонтан, в котором не так давно появилась вода.

— Пешком или проедемся? — предложила Маришка, шаря рукой в сумке.

— Давай пешком.

— Ок, тогда погоди, я карточку заберу! — бросила она, меняя траекторию движения.

Вытянув на ходу ключ с брелоком, подруга поспешила к парковке, где стоял ее старенький серебристый Ниссан. Я проследила за ней взглядом и замедлила шаг возле низкого бордюра, разделявшего площадь и дорогу. Посмотрела на часы, подумала, что, возможно, не стоит мне сегодня сбегать — чем больше прогулов, тем больше вероятности, что об этом доложат родителям. А потом я огляделась…

Это уже вошло в привычку. Искать его машину взглядом, словно заклинивший радар. Она стояла на своем месте. Как и всегда, отполированная, пафосная, грозная. Сейчас ее облепили те самые шестерки, что утром поджидали меня у ступеней, и внутри передернуло. Ведь это значило, что он там.

Нервно выдохнув, я шагнула на дорогу, уставившись себе под ноги. Захотелось скорее оказаться рядом с Мариной. В одиночестве я чувствовала себя запредельно уязвимой!

Уже где-то на середине пути краем глаза заметила движение — черный гелик резво сдал назад, а затем, светя фарами, направился вниз по дороге. Отчего-то меня охватила растерянность. Я торопливо сошла с дороги на территорию парковки, бросив нервный взгляд в сторону Ниссана, из которого торчала попа подруга.

Ну что она там копошится?

Внезапно сзади раздался визг тормозов, заставивший меня вздрогнуть. Не успела я ничего понять, как глянцевый кузов гелентвагена оказался прямо передо мной. Мощный внедорожник принялся кружить вокруг меня с визгом, неосторожными маневрами, с угрожающим ревом мотора и едва не задевая припаркованные машины.

Желудок скрутило от страха, а по венам шарахнул такой адреналин, что меня просто парализовало. Прижимая к себе сумку, я беспомощно оглядывалась на гелентваген, ловя взглядом закрытое тонированное стекло с водительской стороны.

— Господи, что ты творишь?… — прошептала, едва шевеля губами.

При всем желании я не смогла бы убежать, потому что автомобиль вел себя опасно непредсказуемо! Делая резкие, отрывистые вдохи, я в какой-то момент даже из реальности как будто выпала, поэтому не поняла, когда внедорожник замедлился. Тонированное окно дернулось вниз, и я наконец увидела ожесточенное лицо водителя.

— Испугалась? — издевательски спросил Женя, едва не сверкая зубами. — Хе… А мне сказали, шлюхи любят адреналин!

Машина скрылась за спиной, а мне перекрыло кислород от жгучей боли унижения. Глаза застелило слезами, тело начало лихорадить.

В следующую секунду ядовитый голос бывшего парня вновь пронзил слуховой нерв:

— Да не трясись ты так, Ромашка! Думаешь, я не…

— А ну отвали от нее, ублюдок! — раздался истошный крик Марины, и в глянцевую поверхность гелика неожиданно саданул камень — как раз под рукой парня.

Тормоза завизжали. Женя чуть ли не вполовину вылез из окна, диким взглядом уставился на место удара, а затем на девушку.

— Сука, ты охерела?!

Моя отважная подруга, недолго думая, продемонстрировала в руке булыжник покрупнее и угрожающе замахнулась.

— Сука не побоится твою ценную тачку изуродовать! — пригрозила она дерзко.

— Ебанутая, блядь!

Рявкнув это, Женя нырнул в салон и с ревом мотора укатил прочь. Марина проводила внедорожник враждебным взглядом, пока тот не скрылся из виду. Только после бросила булыжник и поспешила ко мне.

Обняв меня за плечи, подруга исподлобья оглядела зевак, столпившихся на площади. Никто не попытался остановить его, хотя на многих лицах студентов застыла тревога и недовольство произошедшим. Но я знала, что все они просто боялись с ним связываться. Все, кроме Марины.

— Вот же гнида редкостная! Вот же мразь! — злобно причитала она, уводя меня на парковку.

Там усадила в машину и дрожащими руками достала салфетки, которые протянула мне.

— Ты в порядке? Он задел тебя?! Где-то поранил?…

Я энергично замотала головой, не в силах говорить и все сотрясаясь от плача.

— Нет, это уже финиш… — выдала подруга, напряженно уставившись в лобовое стекло. — С этим придурком надо что-то делать!

— Спасибо, что заступилась, — дрогнувшим голосом произнесла я, вытирая слезы.

Она резко сосредоточила взгляд на мне и возмутилась:

— А как иначе?! Как поступают люди, когда мудаки беспредел устраивают?! Лично у меня сразу крышу рвет так, что берегись! А те ссыкуны, что стояли и смотрели, по ходу, вместо яиц колокольчики между ног носят, я не знаю…

С губ сорвался истеричный смешок. Обратив на это внимание, Марина тяжко вздохнула и обняла меня за плечи. Моя смелая Мэри. Мой рыцарь без доспехов и яиц.

— Поль, надо Диме рассказать, — вдруг услышала я, и эмоции резко поменяли полюса. — Я начинаю бояться этого придурка!

Нахмурившись, я мягко отстранилась и уставилась на свои руки, которые нервно складывали промокшую салфетку.

— Нет. И ты знаешь почему, Марин!

— Ты же понимаешь, что все выходит из-под контроля! — настаивала она. — Может, брату даже неинтересно будет, с чего все началось… А даже если и будет, в любом случае ты не заслужила того, что сейчас творится!

Я грустно усмехнулась и встретилась с ее большими серыми глазами.

— Нет… заслужила. Я заслужила это, Марин! Я повела себя мерзко… Нельзя было так с ним поступать.