Мадлен, богемщики и не только

CHPANEL23

«Мне понравилась книга „Мадлен, богемщики и не только“. Так никто не пишет. Вспомнились Чарльз Буковски, Эдуард Лимонов и Томас Манн». Василий Кузнецов, филолог, редактор и журналист. Книга содержит нецензурную брань.

Paris. 1996

Я приехала первый раз в Париж с американкой Юлей из Амстердама. Нас встретили два месье. У одного были рубашка, галстук и костюм в цвет глаз. И эта гармония успокоила мой разум.

Мы сразу поехали на смотровую площадку с видом на Эйфелеву башню, а затем в ресторан в красной спортивной машине Alfa Romeo. Засели за деликатесами и через окно наблюдали, как парижане останавливались возле нашей машинки и заглядывали в салон.

Позже за нами гнался полицейский на мотоцикле по Елисейским полям и остановил нас за превышение скорости. Американка выдавила из себя: «Ну сам рус», после чего полицейский сказал нам: «Ну, тогда валите». И даже не взял штраф с нас.

Через несколько дней месье с одинаковым цветом глаз, галстука, рубашки и костюма пригласил меня в ресторан, который с его слов был лучше, чем Maxim’s. Чем? Видимо, кухней. Уж точно, не интерьером.

Официант стоял на большом расстоянии и следил за каждым нашим движением, готовый подойти в любой момент.

Месье сообщил, что устрицы редко нравятся с первого раза. Но мне понравились.

На встречу он примчался на микроавтобусе. Я нашла это очень смешным.

Зал его маленькой квартирки, находящейся в пяти минутах ходьбы от Елисейских полей, был увешан картинами в количестве штук двадцати, на небольшом расстоянии друг от друга: Кончаловский, Малевич, Кандинский и т. д.

Месье пригласил меня осмотреть спальню и пошел вперед по тесному коридорчику. Я схватила картину Кандинского, на цыпочках подбежала к открытому окну и выкинула ее вниз. На улице был шум, и звука падения произведения изобразительного искусства не было слышно в квартире.

Затем прошла в спальню.

Месье лежал на кровати в черных шелковых трусиках свободного кроя и нагло рассматривал меня.

Я спросила, чье фото в рамке стоит на столике?

Он невинно ответил:

— Жена.

— А где она? — поинтересовалась я.

— В Москве.

— А не пора ли и вам, сударь, в Москву?

Приступ отвращения к мужчинам, изменяющим своим женам, накатил на меня.

Я выскочила на улицу.

Кандинского уже кто-то подобрал.

С такси проблем не было…

* Амстердам — деревня. Париж — город.