Шхуна Скопа. Новая реальность мира. Сон в зимнюю ночь

Evgenii Shan

Заключительная часть фантастической трилогии «Шхуна Скопа».Изменчивость нашего мира, бурное прошлое, пугающее будущее настоящее, которое может не допустить ошибок человечества. Книга не является руководством к действию, это фантастика, которая только в фантастической форме анализирует положение вещей.

Буддизм Сингон-сю и храм Синто в Стране Восходящего Солнца

После возвращения Ринды от родни, Чен расслабился. Теперь, когда они дома. Все живы и здоровы, экспедиция казалась чем-то нереальным. Впрочем, так оно и было, ведь путешествие было в будущее, а они были как бы аватарами. Что не отменяло потрясений, опасностей и даже болезнь шкипера, а также реальную возможность погибнуть в круговерти времени и пространства. Посещение Японии будущего не сделало её ближе, и мечта жены не сбылась по большому счёту. Самому же старому монаху еще больше захотелось успеть увидеть Японию такой, какой она была в своём традиционном виде. Деньги на поездку были собраны, хотя кое от чего пришлось отказаться. Ремонт Скопы обходился в круглую сумму, которую, конечно, возместили спонсоры экспедиции. Но прибыли от этого путешествия было не так много. Заработок оставлял желать большего, но на жизнь хватило бы на полгода безбедно. Авиаперелёт до Нагасаки в эту категорию на входил. Ринда после поездки в родной Исан воспрянула духом, как будто и не было всех тех потрясений, что должны были отбить всякое желание путешествовать. И однажды вечером она спросила:

— Тирак, давай слетаем в Японию. Мы ведь её так и не посмотрели.

— Эх, Лин. Не посмотрели, посмотрели только плохое. А давай слетаем! Ты походишь по торговым центрам, а я хочу посетить буддистский храм и поговорить с монахами.

— Ура!

В силу своего характера и аналитического склада ума, Чену претили книги о буддизме написанные европейцами. Даже книги, написанные современными тайскими учителями буддизма его не совсем устраивали. Они всё равно подразумевались для современного читателя, в большинстве своём, опять же для «непросвещенного европейца». Ему требовался первоисточник для глубокого понимания сути буддизма. Типитака, как утверждают историки, первый записанный документ по лекциям Будды Готама своим ученикам.…

На поверку эти тексты оказываются больше похоже на Евангелие, чем на иудейские притчи о создании мира и житие древних пророков. В Типитака нет даже намёка на какие-то божественные сферы, да и сам жизненный путь Сидтхарха Гаутама Будды обозначен только фрагментарно. Но эти лекции, как утверждают, записанные первым учеником Будды, при внимательном прочтении оказываются основой всего буддизма.

Даже то самое утверждение, знакомое многим, что в буддизме нет бога, отражено в Типитаке своеобразно.

«То, что я знаю это правда которому Пхра Готама не воздавал должного не поднимайтесь к браминам, старикам, старейшинам, старейшинам, Проходя сквозь века Приглашать или нет с этой асаной вообще не стоит. Благословенный сказал: Посмотрите на брахманов в мире, на миры дэва, миры Мара и миры брахм. Группа существ, вместе с отшельниками, браминами, богами и людьми, мы не видим человека, которому должны поклоняться. должен встать или должен быть приглашен с асаной, потому что Татхагата должен выразить почтение, должен встать или должен быть приглашен любой человек с асаной Даже этому человеку отрубят голову.»

(Виная-Питака Том 1 Махавифанг Патомпхак).

Эта цитата объясняет мысль, что буддизм не рассматривает идею бога, как чего-то ответственного за всё что происходит. А также, она показывает, что буддизм и не отрицает отсутствие такового, признаёт многоуровневость мироустройства.

В этих текстах заложены все основы Учения, буддистского миропонимания в его духовных ипостасях. И основой для разработки дхамма-виная. Три корзины мудрости — три раздела Типитака. Проповеди Будды к своим ученикам, в которых раскрываются нормы «умелого поведения» — Винайя Питаки. Истории, иллюстрирующие умелое и неумелое поведение., Основы учения о глубинных причинах и состояниях. Третий раздел является самым сложным для восприятия. И в отличии от европейской традиции, где в Библии рассказывается о создании мира, в Типитака первое место уделено нормам жизни, а затем уже более сложным вещам.

Теперь эти истины оказались под сомнением у большинства жителей мира, столкнувшихся с жестокой реальность цифрового передела мира. Течение New Age вновь набрало свои обороты уже в новом качестве. И этот обман соединения всех высших человеческих ценностей, всех религий и философий, уводил людей в сторону от Истины, обманывал их и делал послушными жертвами Нового порядка в мире.

Перелёт на Боинге AirAsia несколько часов с пересадкой и перерегистрацией в аэропорту Токио показался лёгким отдыхом в том стиле путешествий, о каком мечталось Ринде. На удивление от них не потребовали никаких QR кодов, оказалось достаточно обычного сертификата о прививке. Тоже самое в Нагасаки. Но на паспортном контроле миловидная японка, ярко накрашенная и в форме пограничной охраны, предложила установить на телефоны треккер, который будет отслеживать перемещения иностранцев в пределах страны. Это оказалось необходимым условием для пребывания их как туристов. Краткая виза по прилёту на двое суток Чену и Ринде показалась достаточной. Забронированный маленький отель в районе морского порта оказался уютным, хоть и тесноватым. Японская специфика экономии места уже сказывалась.

Бросив нехитрые пожитки, которые больше состояли из нарядов жены, они отправились смотреть город. Музей атомной бомбардировки, торговый центр и небольшой ночной рынок, на котором было всё, от морепродуктов до традиционных сувениров. С утра планировалось посетить местный буддистский храм, а вечерние посиделки в маленьком кафе затянулись заполночь. Им было хорошо. Они как будто вернулись в старые добрые времена, когда были молодыми и путешествовали. Треккер их не беспокоил, только раз пискнув при входе в ТЦ на рамке металлоискателя. Экзотика далёкой Японии окутывала их даже в тесном городке, который больше походил на современный город, чем на давнюю историю. Но каким-то образом местным властям удавалось сохранять колорит.

Утреннее посещение храма, когда несколько пожилых японцев совершали свои обычные обряды поклонения Будде и подношения, было неспешным и таким же радостным, как и вечернее любование Луной. Когда храм опустел, Чен отыскал настоятеля. Нестарый человек в монашеском облачении с проницательным взглядом предложил ему прогуляться в маленьком садике, когда узнал, что иностранец тоже буддистский монах в прошлом. Они уселись на невысокую скамейку с видом на крохотный сад камней. Здесь всё было в минимализме, даже на территории храма — сад, ручеёк с искусственным водопадом и бассейном с карпами. Только сам бот оставался привычных размеров.

— Что привело Вас ко мне? Я вижу, у Вас много вопросов.

— Да, сенсей. Меня беспокоится нынешние тенденции в мире, и я беспокоюсь о собственном понимании. Может я недостаточно постиг Истину, чтобы принять все эти изменения?

— Будда говорил, что всё в этом мире временно, всё в этом мире страдание, понимание этого ведёт к просветлению. Дукха этого мира воспитывает нас. Но… знаете, я тоже не могу принять то, что сейчас происходит, даже если это пытаются объяснить буддизмом, — японец печально покачал головой. Он был не стар, лет сорока, но печать знаний уже лежала на его челе, а руки были крепки и мозолисты.

— Я постигал Истину в монастыре Тхеравада, но я слышал, что буддизм Японии немного по-другому объясняет возможность просветления человека и его освобождения от кармы.

— Все мы учились одному. Оставьте свои сомнения по поводу Ваджраяны — Алмазной или Лотосовой сутры. Гораздо страшнее то, что в мире проповедуется от имени Будды, но полностью противоречит Истине. Совершенствование человека — естественный процесс его познания мира, освобождения от желаний и страстей, очистка сознания от неблагоприятных воздействий мира. Но сейчас этот процесс освобождения от желаний опошлили и поставили во главу угла, а изменение человека сделали навязанной необходимостью для каждого. Они возомнили себя богами. Но ведь Реальность нельзя изменить по своей прихоти, а дукха мира никуда не исчезнет, если ты вдруг попытаешься забыть о ней. Это объективная реальность мира, как и разум — объективная реальность. Только взаимодействие разума и обстоятельств делает возможным просветление. Никакой бог, герой или пророк не может дать этого миру без участия самого человека. Вы слышали, что они решили переделать человека? Мы, азиаты, народ хитрый, и у нас всё это происходит медленно и незаметно. Но то, что происходит в Европе и Америке меня настораживает и шокирует. Это как цунами, сначала море отступает, но потом уровень начинает стремительно повышаться, и наконец, ужасная волна сметает всё… Сначала они делают из людей бездумных потребителей, они делают их рабами своих мимолётных желаний. Потом они диктуют им, что потреблять. А затем… они лишают их не только свободы выбора, но и тех благ, которыми бы обычный человек мог обходиться, ставят рамки потребления. Они поставили под контроль не просто передвижения. Они поставили под контроль желания человека, под свой контроль! Поставили под контроль сам разум, лишив человека разума, возможности анализировать и выбирать свой путь, они лишили его возможности просветления. Они превратили людей в роботов, которые только едят, спят и работают за минимум. Даже процесс воспроизводства почему-то резко остановился, почти остановился…

— Сенсей, разве нельзя остановить этот процесс?

— Это зашло так далеко, что я не знаю, возможно ли остановить и вернуть всё на нормальную стезю. Технические средства оказались могущественней слова «просветлённого». Мир ввергнут в хаос и только немногие могут видеть это во всей ужасающей полноте.

Супруги ещё долгое время сидели в маленьком саду, а монах оставил их, сославшись на необходимость молитвы. Это место успокаивало своей традиционной простотой и завершённостью, но беседа с сенсеем оставляла в сердце Чена след, который не добавлял покоя. По пути к порту они заметили небольшой синтоистский храм и решили зайти туда тоже. Очень старый монах сидел под платаном в глубокой медитации. На их появление он никак не отреагировал, и Чен опустился на колени неподалёку для собственного спокойствия, хотя медитировать не собирался. Ринда отошла в сторону, чтобы полюбоваться древним деревом и фигурками ками. Неожиданно, не открывая глаз, монах тихо произнёс:

— Мир движется к своему концу. Наша эра заканчивается, грядёт хаос, в котором родится что-то новое. Вы увидите это…

Шкипер ждал ещё чего-то, но монах больше не произнёс ни слова. Супруги-туристы отправились в гостиницу, чтоб собрать вещи перед возвращением домой. Об откровениях служителей религии они не разговаривали. Они давно стали понимать друг друга без слов.

По возвращению домой их ждала неожиданность, Районг посетил старый знакомый, изобретатель машины времени со своим спонсором. Англичанин был удовлетворён отчётом об экспедициях и выдал щедрую премию. В чём был его интерес, Чена уже не интересовало, и он сразу отказался от каких-либо экспедиций в дальнейшем. Но необходимости в том не было. Зато изобретатель с восторгом в глазах отвёл шкипера в сторону и горячо зашептал:

— Ачжан, я понял кое-что! Будущего не существует, и оно существует. Парадокс!! Оно существует в нескольких вариантах в зависимости от наблюдателя. Это несколько возможных путей реализации настоящего. Только путешественник из прошлого может увидеть одну из них, по своим реалиям, своего времени. А это значит… это значит, что будущее можно изменять!!!

— Не знаю. Не интересно. Нет. Изменять невозможно, наверное, можно просто выбрать в нашем времени тот путь, который не приведёт к нежелательному развитию. Всего хорошего…, успехов не пожелаю, не следует вторгаться во временные порталы с грязными руками.

…

Гости из России были неожиданными и долгожданными одновременно. Сын, дочь всей семьёй. Они наконец выбрались, чтоб навестить отца и отдохнуть. Целый месяц могли они наслаждаться морем и пляжами, а Чен мог радоваться, глядя на них. Хотя, и для Ринды это была такая же радость, как и для мужа. Любовь к детям и семье у тайцев врождённая. Вовка, муж Маши, вместе с сыном не вылезали из моря. Не отставал от них и Саша. Маша полностью попала в руки Ринды, и они тоже наслаждались по-своему.

Чена не оставлял вопрос о кодах, цифровизации и контролем за населением Земли. Разговор с японским монахом засел в сознании и не давал покоя. Китай, с его цифровизацией и социальными рейтингами, интересовал ещё больше. У него было смутное представление о том, что же в самом деле происходит в Срединном Государстве. Неужели и они идут на поводу у глобалистов или у них свой, не менее порочный курс на создание кастового общества? На вечернем совете, когда жарили шашлык на берегу моря, ну не могут русские без шашлыка, Чен вдруг предложил рейс на шхуне до Китая. Остров Хайнань — место прекрасное для отдыха, рядом Гонконг и Макао, куда стремился сам шкипер. До Шанхая далеко, не добраться за месяц, чтобы успеть вернуться гостям домой. Ринда посмотрела на мужа с удивлением, Саша с надеждой, а семья Вовки, Маша и Витя — с восторгом.

Скопа к этому времени уже была отремонтирована и стояла на своём месте в марине Районга. Ошлифиванные борта и тщательно отшлифованное днище шхуны теперь давали ей плюс пару узлов при всех обстоятельствах. Балласт из камней, что был загружен в Тихом океане, был заменён на нормальный. Мачта поставлена новая, и был заменён почти весь стоячий такелаж. Медные части стараниями Чен и Саши горели на солнце так, что любой боцман эпохи парусов не смог бы придраться. Почти каждое утро отец и сын посещали свой корабль и Саша отбивал склянки, чем несказанно радовал стариков-тайцев и ребятишек на берегу. Вовка при первом посещении был изумлён и несколько озадачен:

— И это на этой мелкой пасудине вы ходили в Индийский и Тихий океан?

— Это пасудине даст фору многим современным катерам при хорошем ветре, — с гордостью высказался Чен, а Саша только довольно и гордо улыбался.

— А мы вправду сможем на ней пройти до Хайнань?

— Запросто! — констатировал судовой врач Александр.

— Так давайте, чего медлить!

— Неделя с небольшим ходу. Вы согласны?

— Да!