Цена твоих грехов

KseniaCherry, 2020

Нам постоянно твердят: «Вы сами творцы своей судьбы и только вам решать, как жить дальше». Но что же делать, когда тебя лишили этого выбора? Как быть, если больше не имеешь право голоса? Когда в твоей жизни появляется человек, способный уничтожить все, к чему ты так долго стремился и так любил? Он сломает тебя. Подчинит себе. Сделает больно. И ты поймешь, что уже поздно. Тебя некому спасти. Ты будешь продолжать бороться, бросать ему вызов, но есть ли в этом смысл? Теперь ты- лишь копия себя, марионетка в руках опытного кукловода. И он никогда не отпустит тебя. Ты будешь гореть вместе с ним. Содержит нецензурную брань.

Глава 1.

Наверное, почти каждый человек в нашем мире ненавидит утро так же сильно, как и я. Особенно этот противный звон будильника в шесть часов утра, который предвещает поход на учебу. Последние дни семестра в институте давались мне особенно тяжко. Приближение летней сессии ограничило мой сон до четырех часов и теперь, я была похожа на живого мертвеца из популярных фильмов.

Забыла сказать, я учусь в Московском медицинском университете имени И. М. Сеченова. Мои родители с самого рождения точно знали, что я буду там учиться и все мое «веселое» детство прививали любовь к медицине. Школу закончила с медалью, родители сделали все, чтобы дочь уделяла свободное время только учебе и занятиям с репетиторами, пока мои одноклассники ходили по клубам и гуляли всю ночь. Я всегда завидовала им. Но позволить себе что-то подобное не могла, потому что не имею право опозорить семью Архиповых. Так всегда говорил мой отец — владелец крупной компании по производству электротехнического оборудования.

Меня воспитывали в абсолютной строгости: каждый день привозил и увозил на учебу личный водитель, мама постоянно звонила классному руководителю и спрашивала про успехи единственной дочери. Но здесь было не к чему придраться.

Меня никогда не хвалили, говоря о том, что стать врачом — это моя прямая обязанность. И вот теперь я учусь в одном из лучших медицинских вузов страны. Счастлива ли? Наверное, да. Я всегда хотела помогать людям, а особенно детям, поэтому выбрала факультет педиатрии. Учиться мне нравится, здесь намного интереснее, чем в школе. Но вот личная жизнь мало поменялась. Я так и осталась замкнутой и неуверенной в себе девочкой с огромным багажом комплексов.

Друзей было мало, если быть точнее, то друг у меня был один. Андрей Миронов — красавчик и любимчик всего прекрасного пола. Мы дружим с самого детства. Он понимает меня с одного взгляда, мне кажется, мы связаны намного сильнее, чем обычные друзья. Нет, мы не влюблены. Для меня он, словно, старший брат, родной человек и не более. Мы даже поступили в один вуз, правда, он выбрал лечебный факультет, но при этом все равно часто пересекаемся.

Я улыбнулась, подумав о лучшем друге. Сегодня наконец-то вместе идем на кафедру анатомии для самоподготовки предстоящего итога. Мы не видели друг друга целую неделю. В последнее время Андрей часто начал пропускать занятия из-за проблем со здоровьем. Я волновалась за него, но он уверял, что скоро полностью поправится.

— Милана! Ты почему до сих пор в кровати?! Опоздаешь! — Слова вошедшей в комнату мамы быстро вывели из потока собственных мыслей.

Как всегда в официальном костюме, с высоко забранным пучком из волос, она производила впечатление сильной и независимой бизнес-леди. Впрочем, так и есть. Мама является главным помощником в компании папы. Она говорит на пяти языках и выступает в роли переводчика на всех деловых встречах и конференциях.

— Уже встаю, мам, — вяло просипела в ответ.

Быстро собравшись, подхожу к зеркалу. Из него смотрит худая девочка с карими поникшими от недосыпания глазами. Мои светлые волосы собраны в тугую косу, отчего кажусь намного младше своих лет. Недавно мне исполнилось девятнадцать, но при этом выгляжу приблизительно на шестнадцать. В отличие от моих одногруппниц, я никогда не пользовалась косметикой. Родители всегда учили, что девушка не должна выделяться из толпы, поэтому нужно быть тихой и скромной. И я была такой. Мой гардероб полностью состоял из строгих однотонных костюмов, которые тщательно подбирала мама. Иногда, прогуливаясь в центре города, невольно мой взгляд падал на витрины бутиков с красивой и яркой одеждой. Но позволить себе такую роскошь не могла. И дело далеко не в деньгах.

На учебу сегодня пришла, как обычно, раньше всех. Первой парой стояла лекция по биологии, поэтому не торопясь заняла свое излюбленное место на первом ряду. Открыв тетрадь с лекциями, еще раз пробегаюсь глазами, чтобы хоть как-то развлечься. Вскоре, лекционный зал начал заполняться студентами в белых халатах. Я не заметила, когда сзади кто-то подкрался и дернул меня за косичку. Не успела обернуться, как рядом уже вальяжно расселся мой друг. Улыбнувшись, бросилась его обнимать. Он весело чмокнул меня в макушку.

— Не думала, что ты когда-нибудь будешь посещать совместные лекции, — замечаю, что три девушки из параллельной группы зло косились на нас, и, поймав мой взгляд, небрежно ухмыльнулись. Я понимала такую реакцию и не обращала внимания. Меня всегда воспринимали серой мышкой и ботаником, не способной вымолвить и слова. Увидеть мою скромную персону рядом с таким красавчиком на потоке — явно повергло многих в шок, ведь он редко ходил на общие с педиатрами лекции, а точнее совсем не ходил, поэтому многие не знали о нашей дружбе.

— Просто сильно соскучился по тебе, мелкая, — прошептал мне на ушко парень, потрепав по голове.

Только сейчас заметила, как сильно изменился Андрей за время своей болезни. Под глазами залегли глубокие тени, словно он не спал уже которые сутки. Пшеничные волосы торчали во все стороны в полном беспорядке, а двухнедельная щетина сделала его более взрослым и каким-то чрезмерно уставшим. Но молодой человек оставался таким же прекрасным, как и всегда. Даже этот потрепанный вид не мешал одним взглядом влюбить в себя любую девушку. Кроме меня, естественно.

— Ты расскажешь, что с тобой случилось? — Беру его ладонь, отмечая, что она немного дрожит.

— Уже все хорошо, не переживай, малая, — Он крепче сжал мою руку и отвернулся, уставившись в свой телефон.

Вздохнув, попыталась сконцентрироваться на словах лектора, который нудным голосом вещал про различные классы паразитов и их вред на организм хозяина.

После занятий мы, как и договаривались, отправились на кафедру анатомии. Разложив препараты, стала объяснять Андрею строение головного мозга. В какой-то момент, поняла, что друг смотрит далеко не на препарат, а на меня.

— Ты чего? — В первые, после стольких лет дружбы, мне стало неловко от такого изучающего взгляда.

— Просто смотрю на тебя, — ответил парень и после недолгой паузы продолжил. — У меня к тебе будет небольшая просьба. Поможешь?

— Да, конечно.

— Мы с родителями отправляемся завтра на важную встречу за город. Должна присутствовать вся семья. Так вот, один мой приятель месяц назад одолжил мою камеру. Завтра он обещал отдать, так как уезжает послезавтра учиться за границу. Ты должна забрать ее по этому адресу в 20:00, — Он протянул свернутый клочок бумаги, на котором быстрым почерком был написан малознакомый мне адрес.

— Ээ… Да, хорошо, заберу, не переживай, — натянуто улыбнулась, положив бумагу в карман брюк.

— Супер! Спасибо, дружище. — Парень заметно повеселел и начал собирать свои вещи в рюкзак.

— Эй, прогульщик, мы еще не все разобрали, — возмутилась я.

— Мне пора бежать, не ругайся, — быстро чмокнув меня в щеку, Андрей удалился из аудитории, оставляя после себя лишь приятный аромат дорогого парфюма.

Какой-то неприятный осадок остался у меня после этой невинной просьбы. Андрей вел себя очень странно, стал каким-то отчужденным, словно скрывает что-то. Вдруг у него что-то серьезное случилось, а я даже не настояла на серьезном разговоре.

Либо у меня просто хорошее воображение и пора лечить нервы, а то так и до паранойи недалеко. Откинув беспокойные мысли в сторону, продолжила изучать анатомию в абсолютном одиночестве.

Что вообще может случиться с Андреем Мироновым?! Максимум — бунт его бывших девушек.

Глава 2.

На следующий день предчувствие чего-то плохого не покидало с самого утра. Я нервничала, не понимая, с чем связаны мои выдуманные страхи. Андрей, как и обещал, не пришел на пары.

После учебы, чтобы хоть как-то отвлечься, решила пойти в любимую кофейню в центре. В ней делали самый вкусный латте с зефирками! А еще в этом заведении была огромная библиотека с удобными диванчиками и пледами. Наверное, так выглядит мой рай. Сюда мне хотелось возвращаться больше, чем в собственный дом.

Разместившись у большого панорамного окна с произведением «Джейн Эйр» и чашечкой горячего напитка, полностью погрузилась в мир, созданный великой Шарлоттой Бронте. Я даже не заметила, как быстро пролетело время. Солнце начало садиться, оставляя после себя на небе яркие краски.

До встречи с другом Андрея был целый час, поэтому решаю пройтись пешком до места встречи, заодно насладиться прекрасным видом на малиновый закат.

Добравшись до нужного пункта, про себя отмечаю, что район здесь явно неблагополучный. Кругом обшарпанные пятиэтажки, полностью разрушенная детская площадка, везде валяются бутылки и куча разного мусора. Двор, в котором жил тот самый приятель, абсолютно не освещался. Даже в дневное время здесь, вероятно, было также темно от разросшихся деревьев, которые словно хотели скрыть своими кронами это жуткое место. Поежившись от холодного порыва ветра, посильнее укуталась в свое легкое весеннее пальто. Мне было не по себе находиться в таком уголке нашего города. Как назло вокруг не было ни души. Прождав около двадцати минут, серьезно забеспокоилась. Пунктуальностью и ответственностью этот парень явно не обладал. Дома я должна быть не позднее девяти часов, иначе выговора от родителей не избежать. Подумать о последствиях семейного разговора не успела. Послышался резкий звук тормозов. В нескольких метрах от меня остановился огромный черный джип с тонированными окнами. Чувство самосохранения давно билось внутри с диким криком бежать отсюда и не оглядываться, но мои ноги, словно, в один миг стали ватными.

Из машины вышли два высоких мужчины. Их черствые взгляды были прикованы ко мне.

Вот тогда мое сознание активировалось.

Развернувшись, побежала в сторону незнакомых дворов, огибая и перепрыгивая различные препятствия. Правда, убежать далеко мне не дали. Пара сильных рук моментально скрутили меня, словно тряпичную куклу. Я вырывалась, кусалась, царапала их ногтями, но было тщетно.

Удар, и все, что я помню — это темнота, которая медленно затягивала в свои сети. Больше не было страшно. Больше не было ничего.

***

Так было до тех пор, пока меня со всей силы не начали бить по щекам. Приоткрыв слипшиеся веки, поморщилась от сильной боли в затылке. Вокруг все было размыто, мой мозг отказывался воспринимать что-либо. Мне хотелось снова погрузиться в спасительную темноту.

— О, проснулась. Вставай, блядь, неженка, — пробасил неприятный мужской голос.

Окончательно пришла в себя после того, как меня вытолкнули из машины. Не удержав равновесия, упала на землю, сильно разбив коленки. Я зашипела от резкой боли. Что происходит? Это ведь сон, да? Мне нужно лишь проснуться и все будет хорошо. Вот только этот кошмар не хотел заканчиваться.

Меня также грубо подняли на ноги и поволокли куда-то вглубь леса. Да, именно леса. Кругом была тишина, пахло хвоей и сырой землей.

— Подождите, куда вы меня ведете? — мой хриплый голос показался чужим в этом устрашающем молчании природы.

— Рот закрой и быстрее переставляй ногами, — отозвался тот, кто буквально тащил меня за локоть, причиняя нестерпимую боль.

Пройдя еще немного, мы оказались на поляне, посередине которой стоял огромный трехэтажный дом, с множеством прозрачных окон, как в фильме «Сумерки». Вот только вряд ли хозяин здесь Эдвард Каллен…

Меня завели в помещение, и повели на второй этаж. Я не могла толком ничего рассмотреть, отметив лишь то, что внутри было много темных тонов и царил минимализм.

После проделанного пути, мы остановились около одной из дверей. Меня, словно, вещь втолкнули внутрь. Здесь царил полумрак. Кругом витал пряный запах дорогого алкоголя, смешанный с нотками мужского парфюма. Я не сразу заметила в дальнем углу комнаты человека. Он сидел за массивным столом, закинув на него ноги. Лица его не видела, но чувствовала энергию, исходящую от этого незнакомца.

— Кир, привезли тебе подарочек от того лоха, который просрал товар, — заговорил громила, продолжая сжимать мою онемевшую конечность.

Я почувствовала, как некий «Кир» поднялся и начал приближаться. У меня внутри что-то оборвалось, слезы сами катились по щекам, оставляя соленые дорожки. Этот человек убьет меня. Внутренний голос шептал, что мне уже никто не поможет.

Незнакомец подошел совсем близко, я чувствовала, как он прожигает во мне дыру. Мне было страшно поднять голову и посмотреть в глаза своему кошмару. Я до сих пор не верила, что это происходит со мной, а не в каком-нибудь очередном фильме про бандитов. В нос ударил запах табака. Страшный человек закурил, выпуская клубы дыма.

— Это ЧТО? — заговорил незнакомец.

— Ээ…это девчонка, которую пообещал Миронов, чтобы загладить свою вину. — Быстро отчеканил тот, кто держал меня. Его рука дрогнула. Он тоже боялся.

Господи, что происходит?! То, что сказал этот тип, выбило весь кислород из моих легких. Я начала в прямом смысле задыхаться. Они ведь говорили не про моего друга, да? Это ведь какое-то недоразумение.

Наконец, осмелилась и подняла глаза, встретившись лицом к лицу со своим похитителем. Вот только порыв смелости испарился, так же быстро, как и появился. Его взгляд был такой темный, мне показалось, что я утонула в бездне своих ужасов и кошмаров. Мужчина был красив, даже в тусклом свете можно было понять сей факт. Только что-то мне подсказывало, что эта красота влекла за собой только смерть и боль.

Мое тело бросило в жар. Еще немного и я бы просто упала в обморок.

— Отпустите меня! Я ничего не сделала, слышите?! Вы меня с кем-то спутали! — затараторила, пытаясь увернуться из крепкой хватки моего «сопровождающего».

Незнакомец внимательно изучал меня, докуривая сигарету.

— Вы, двое идиотов, притащили мне эту мышь сюда, чтобы испытать мое терпение? Вы, блядь, думаете это смешно?! — Его тембр вибрировал в ушах, хотелось спрятаться где-нибудь в углу и не высовываться. Вот только меня задели слова этого наглеца.

— Эй, я как бы тут есть! Отпустите! Я никому ничего не скажу правда-правда! — Мне было страшно. Хотелось вернуть все назад и отказать Андрею в его просьбе. Я не могу поверить, что он мог так поступить со мной, не могу… Горькая желчь скопилась во рту.

— Заткнись быстро! Уведите ее в бункер, посмотрим, на что она годится. А с Мироновым разберусь позже, видимо, он плохо усвоил прошлый урок.

Меня накрыла волна отчаяния. Меня не собираются отпускать. Теперь я — пленница. И меня никто не найдет в этом глухом лесу, даже родители со своими связями. Остается надеяться только на свои силы.

Глава 3.

Мы часто задумываемся о своем будущем: кем хотим стать, чего хотим достичь. Нам нравится мечтать, погружаясь в мир грез и фантазий перед сном. Я всегда жила спокойной и размеренной жизнью, но где-то глубоко хотела изменить прежний уклад, добавить чего-то необычного в свое существование. Вот только в моих планах не было пункта влипнуть в неприятности и стать заложницей…

Меня вывели из дома страшного человека, и повели снова вглубь леса.

Я запиналась на каждом шагу, содранные колени неустанно саднили, хотелось вырваться из лап этих людей и бежать без оглядки. Но я понимала — убегать нет смысла, все равно поймают и вот тогда точно сюсюкаться не станут, убьют.

Из разговора поняла только то, что меня ведут в какой-то бункер. Что это за место, боялась даже представить. Пока не увидела собственными глазами. Это был настоящий военный бункер, уходящий куда-то далеко под землю! Подойдя ближе к металлическим воротам, один из моих сопровождающих поднес к небольшому устройству пластиковую карту, и, через несколько секунд, мы оказались внутри помещения. Здесь было намного теплее, чем снаружи. Тусклый свет освещал длинный коридор. В какой-то момент мы завернули и мою персону втолкнули в какую-то дверь. Послышался скрипучий звук замка. Меня заперли в этой тюрьме под землей.

Ладони вспотели, меня начал бить озноб.

— Пустите! Вы хоть знаете, кто мои родители?! Они меня обязательно найдут! — Я колотила дверь со всей силы, пинала ногами, но никто не пришел.

Истерика нарастала с каждой секундой, проведенной взаперти. Да, у меня была клаустрофобия еще с детства. Когда мне было шесть, родители уехали на деловую встречу в другой город. Меня оставили вместе с няней, которая, как оказалось позже, ненавидела детей. Она закрывала меня в темном гардеробе, если я осмеливалась хоть что-то сделать не по ее воле. Помню, меня долго потом таскали по врачам и психологам. Вот только бояться замкнутых пространств так и не перестала. В своей комнате всегда находилась либо с открытым окном, либо с приоткрытой дверью.

Я осмотрелась. В этой «камере» была довольно большая кровать с балдахином, недалеко стояло кресло с небольшим журнальным столиком. Все предметы интерьера были в вызывающих бордовом и красном оттенках. Так же здесь было три других двери. Сразу бросилась к ним. В одной оказалась маленькая ванная комната, в другой — туалет. Третья была заперта. Я прислушалась, но ничего за ней не услышала. Вокруг стояла звенящая тишина. Скорее всего, тут была полная звукоизоляция.

Отчаяние нарастало все больше и больше. Мне хотелось домой, к родителям. Несмотря на то, что они всегда относились ко мне строго и холодно, я любила их и была благодарна за все.

Они научили многому, но не научили самому главному — разбираться в людях.

Воспоминания об Андрее ударили под дых. Этот озорной паренек, с веселыми искрами в глазах предал меня, так низко растоптал нашу дружбу. А была ли вообще между нами дружба? Наверное, я никогда не узнаю ответ на этот вопрос. Что-то подсказывало, что мы больше никогда не увидимся с Андреем Мироновым. Этот человек теперь лишь призрак из прошлого.

Так, хватит киснуть. Нужно выбираться отсюда! Думай, Милана!

Снова прошлась по комнате, в поисках хоть чего-нибудь, что помогло бы мне открыть замок. Внимание привлекло небольшое красное мерцание в углу. Подойдя ближе, смогла рассмотреть предмет. Это была камера. Шестеренки закрутились в голове. Развернувшись, бросилась в ванную. Здесь была точно такая же! Не было камеры только в туалете.

Получается, они не просто так заперли меня, теперь за мной будут постоянно наблюдать. Господи, я попала в руки к каким-то озабоченным преступникам…

Злость постоянно нарастала, взгляд случайно коснулся графина с водой, который стоял на тумбе около кровати. Не раздумывая, схватила его и швырнула в прибор на стене. Послышалась громкая мелодия разбившегося стекла. Осколки полетели вниз, смешиваясь с водой. Пара стеклышек попали и на меня, но я даже не почувствовала. Ярость затмила разум. Такая же участь постигла и другую камеру. На этом решила не останавливаться. Пока всю мебель в этом гадюшнике не переверну, не успокоюсь. Правда, мое занятие было прервано громким звуком сзади. Обернувшись, увидела на пороге того самого мужчину. Его вид говорил о том, что он очень зол. Сжатые челюсти, сложенные на груди сильные руки и эти темные глаза с горящим пламенем. Черные, как смоль, волосы были в беспорядке, белая рубашка расстегнута на несколько пуговиц. Мужчина был очень высок, по сравнению с ним я, маленькая букашка, вряд ли достану даже до его груди. Застыв на месте, смотрела, как он стремительно приближается.

— Ну и? Что ты здесь устроила, маленькая сучка?! — Отчеканил он, хватая меня за волосы. Я зашипела, словно кошка, вырываясь из стальной хватки хищника.

— Вы не имеете права меня здесь держать! Мои родители найдут вас и тогда… — Мои слова были прерваны звонкой пощечиной.

— Слушай сюда внимательно, дрянь, ты теперь не имеешь никаких прав. Еще раз услышу, что ты повысила в моем присутствии голос, отрежу язык. Свои сучьи выходки оставь при себе. Устроишь разгром снова — будешь вылизывать все стекла с пола. Поняла меня?! — Он продолжал держать за волосы, пока кидал угрозы в мой адрес.

— Пошел ты… — Не знаю, откуда во мне взялась смелость, но я подняла голову и посмотрела на него с отвращением, мысленно заставив себя перестать быть жалкой в глазах этого чудовища.

— Видимо, все же не поняла. Значит, будет по-плохому. — Он достал какой-то шприц с прозрачной жидкостью из кармана.

В один момент меня скрутили так, что я не могла даже вздохнуть. Боль пронзила тело. Казалось, сейчас сломаются все ребра. Он задрал рукав моей блузки и воткнул шприц с незнакомым веществом. В голове помутнело. Какие-то странные блики плясали перед взором. Темнота забирала постепенно. Было ощущение, будто я падаю с огромной высоты. А потом все закончилось, как по хлопку и уже не было полета. Была только знакомая темнота и покой.

Глава 4.

— У нее редкая группа крови, это вещество не будет влиять на нее так же, как и на других.

— А если попробовать что-то другое?

— Я бы посоветовал тебе лечиться, друг, и перестать губить чужие жизни ради одной.

— А я бы посоветовал тебе заткнуться и делать свою работу.

Пробуждение было болезненным: голова, словно, налилась свинцом, веки отяжелели, меня бил озноб. Я лежала неподвижно, вслушиваясь в непонятный разговор между двумя мужчинами. Одного узнала сразу — тот самый Кир, вколовший мне какую-то сыворотку, от которой быстро отключилась. Но вот голос второго человека был не знаком. Я боялась даже пошевелиться, чтобы меня не заметили. Хотелось больше ответов. Этот странный разговор озадачил. Видимо, то, что мне ввели, было необычным успокоительным или снотворным, а чем-то намного хуже. Мое состояние доказывало, что этот препарат опасен, и я запросто могла умереть. Тошнота подкатила к горлу.

— Кирилл, эта девушка совсем ребенок, посмотри на нее, — говорил незнакомый мужчина.

— Мне плевать, — сухо ответил мой похититель.

— Ты безумец. Когда она очнется, приведите ее в медблок. Нужно сделать определенные анализы, — с этими словами он вышел из помещения.

Я чувствовала, что снова теряю сознание. Что они хотят со мной сделать? Кто вообще эти люди? Этот Кирилл явно здесь главный и я ему нужна для определенных целей.

Разлепив слипшиеся веки, мои глаза встретились с черными безднами Кирилла. Он смотрел на меня исподлобья. Хотелось сразу же спрятаться от него под одеяло и больше не высовываться.

— Как спалось, сладкая? Может быть, хочешь еще что-нибудь сломать? — Он медленно подошел к кровати, в которой я находилась.

«Конечно, хочу, например твою челюсть, — пронеслось в моих мыслях».

— Пожалуйста, скажите, что вам от меня нужно? Если деньги, то мой отец заплатит сколько нужно! — Я попыталась сделать голос как можно дружелюбнее.

Мужчина залился глубоким грудным смехом.

— Ты серьезно думаешь, что мне нужны деньги? У меня намного больше вложений, чем у твоего любимого папули, малыш, — Кирилл присел на край около моих ног. Хотелось столкнуть наглеца, стереть эту довольную физиономию с красивого лица. Но я лишь съежилась, отодвигаясь к изголовью.

— Скажите прямо, что хотите. К чему эти загадки? Вы убьете меня? — Моя интонация вдруг стала стальной, на момент даже начала гордиться собой.

Он как-то странно улыбнулся, запустив одну руку под одеяло и нащупав мое колено, слегка погладил. Мои глаза округлились от такой наглости, я дернулась, чтобы отодвинуться, но он лишь сильнее сжал мою ногу. Второй рукой он обхватил голень и придвинул меня к себе. Я начала сопротивляться, но мои попытки были бессмысленны. Он намного сильнее.

— Ты плохо усваиваешь уроки, Милана Архипова, хотя кажешься не глупой девочкой. Теперь твоя жизнь зависит только от меня. И мне решать умрешь ты сегодня или может быть завтра. Мой тебе совет, не задавай вопросов, ответы на которые тебе явно не понравятся, — с этими словами, он резко поднялся с места.

Я громко выдохнула, пытаясь поправить ткань легкой сорочки. Стоп. Когда я теряла сознание, на мне была моя одежда. Но… Кто же меня переодевал? Хотя, кажется, догадываюсь. Я почувствовала, как покраснела с ног до головы. Мне было неприятно, что этот отвратительный человек видел меня в одном нижнем белье, пусть и смотреть там не на что. Кирилл, видимо, заметил мой румянец и усмехнулся.

— Ты можешь принять душ. Через десять минут за тобой придут, чтобы отвести в медицинское крыло.

— Не пойду, там камера, — уверена, они поставили новые.

— Тебе придется привыкнуть к их присутствию, малыш. И только попробуй сломать, надеюсь, ты помнишь наш разговор о порче имущества, и какие последствия тебя ждут, — Он улыбнулся своей идеальной белозубой улыбкой и вышел, оставив меня без ответов, сломленную и озлобленную.

***

Все это время я сидела, не сдвинувшись с места. Пусть лучше превращусь в замарашку, но ни за что в жизни не буду раздеваться и мыться на камеру. Спустя десять минут за мной действительно пришли. Это был мужчина в белом халате, приблизительно одного возраста с Кириллом. Он был сдержан и холоден, но в нем не было того темного магнетизма, от которого хотелось бежать.

— Пройдемте со мной, — коротко бросил он.

Я узнала его по голосу. Это был тот второй присутствующий, который сегодня разговаривал в моей камере с Кириллом.

Мне захотелось сказать, что никуда не пойду, но это была плохая идея. Меня все равно силком доставят туда, куда нужно. Тем более, пройтись не мешает, это шанс разведать обстановку и, возможно, узнать новую информацию. Поднявшись, еле удержалась на ногах, хватаясь за стену. Тошнота снова подступила, в глазах плясали странные блики. Мужчина в белом халате быстро оказался возле меня.

— Позвольте мне помочь, — Он обвил мою талию одной рукой, придерживая, чтобы я не упала.

— Удивительно, вы первый человек здесь, кто спросил разрешения дотронуться до меня, — тихо прошептала.

Он лишь как-то грустно усмехнулся.

Мы шли вперед по тому же длинному коридору. Кругом было много дверей, ведущих непонятно куда. В общем, не было ничего, что могло бы мне как-то помочь выбраться, только эти вездесущие двери. Как я поняла, медицинское крыло было в другом блоке. Мы шли слишком долго, много раз сворачивали. Сначала, старалась запомнить каждый поворот, но быстро сбилась и оставила эту затею. Добравшись до места, сильно удивилась открывшемуся виду. Здесь была настоящая подземная лаборатория! Кругом люди в белых халатах, много непонятных приборов и датчиков. Мужчина провел меня вглубь, заходя в небольшое помещение, похожее на медицинский кабинет в школах или институтах.

— Присаживайтесь, Милана. Меня зовут Артём Александрович, можно просто Артём. Расскажите, как чувствуете себя, — Он пытался быть галантным, что насторожило. Я молча осмотрелась в поисках камер. — Здесь нет камер, можете говорить, не бойтесь.

— Я вам не верю, — фыркнула, отвернувшись.

— Понимаю, но это была моя инициатива, не люблю быть на виду, — мужчина сочувственно улыбнулся, смотря впритык.

— Знаете, я тоже, вот только никого здесь это не интересует, — Хотелось кричать от несправедливости. Паническая атака подбиралась медленно, но верно. Еще немного и снова сорвусь.

— Мне жаль, Милана, — Он опустил взгляд на сложенные в замок руки.

— Тогда расскажите, что это за место и зачем они похитили меня?! Я больше не могу сидеть в неизвестности, мне страшно, — глаза застелила пелена подступивших слез.

Артём судорожно запустил руки в свои светло-русые волосы. Его красивые голубые глаза смотрели на меня с глубоким сожалением и какой-то обреченностью.

— Я не могу ничего сказать. Ты не должна быть здесь, как и остальные. Все, что здесь происходит, выходит за рамки морали. Мой тебе совет: не выделяйся, будь тихой и послушной. И тогда возможно… — Он замолчал, не досказав фразу.

— Что возможно? — Я впитывала его слова, понимая, что этот человек тоже не откроет мне истину.

— Возможно, что ты проживешь дольше, чем остальные.

В этот момент, весь мой мир рухнул, превращаясь в кучку пепла. Это игра на выживание, в которой исход только один — смерть.

Глава 5.

После разговора с доктором, надежда во мне угасала с каждым разом сильнее и сильнее. Артем Александрович предупредил, что сбежать отсюда невозможно — кругом охрана, камеры, а заблудиться — раз плюнуть. Больше никакой информации он не дал.

Что здесь делают с людьми? Жуткие картинки стаей птиц проносились в голове, сменяя друг друга.

— Меня отправят на органы? — уставившись в одну точку, задаю вопрос Артему и так сильно боюсь услышать положительный ответ. В связи с последними событиями, этот вариант кажется самым логичным.

— Нет, Милана, — Он отвлекся от бумаг, пристально смотря на меня.

— Зачем меня привели в это крыло?

— Мне нужно обследовать тебя, взять некоторые анализы, — снова утыкается в документы. Только после заметила, что он изучает мое личное дело.

Дальше началась беготня по различным кабинетам и процедурным. Я снова чуть не упала в обморок, когда у меня брали кровь. А брали ее очень много. Артем Александрович все это время находился рядом, помогая передвигаться и приводя в чувства. Не знаю с чем это связано, но он не вызывал во мне отвращения, как все остальные в этом чертовом бункере.

— Когда в последний раз ты ела? — серьезно спросил мужчина, сканируя мою персону взглядом из-под длинных ресниц.

Могу представить, насколько отвратительно выгляжу: растрепанные длинные волосы, бледная кожа слилась с цветом ночной сорочки, которая вдобавок висела на мне мешком из-за природной худобы.

— Эм, вроде вчера или позавчера, — Мне кажется, я уже не чувствовала голода. Во мне поселилась какая-то апатия.

— Все понятно. Сейчас тебя отведут обратно и принесут поесть, — Он достал из кармана телефон и что-то быстро в нем набрал.

— Не нужно обратно, пожалуйста! Я не могу оставаться в замкнутом пространстве так долго, — паника сдавила горло своими цепкими пальцами.

— Клаустрофобия?

— Да, — холодная капля скатилась по спине. Снова бил озноб.

— Что-нибудь придумаем. Иди, Милана, тебя уже ждут, — Мужчина быстро развернулся и зашагал прочь, оставляя меня одну со своими невеселыми мыслями и подозрениями.

***

Оказавшись в своей камере, заметила, что на столе уже ждал поднос с едой. Есть совершенно не хотелось, но разум во мне оставался, и я понимала, что мне нужны силы. Откинув пессимистичные мысли в сторону, принялась уплетать содержимое. Закончив трапезу, поплелась в ванную, дабы немного умыть лицо и привести в порядок спутавшиеся локоны. Мой взгляд невольно упал на душевую кабину, а после на работающую камеру. Мне сейчас больше всего на свете хотелось принять горячий душ, погрузиться в облако густого пара, смыть липкий пот.

Стоп, облако пара! Как же сразу не додумалась!

Я бросилась к душевой и включила на всю горячую воду. Двери в ней запотели так, что не было видно внутри абсолютно ничего. Улыбнувшись маленькой победе, схватила большое банное полотенце и зашла вместе с ним внутрь. Горячие струи немного успокоили и отрезвили меня. Теперь нужно придумать какой-то план, нельзя так просто опускать руки.

В мои мысли ворвался Артем Александрович. Он явно не одобряет то, что происходит в этом месте. Но почему тогда работает на этих людей? Вопросов было слишком много, они роились в моей голове и не давали покоя.

Я должна завоевать доверие доктора, чтобы он помог мне! Вот только как это сделать…

Завершив банные процедуры, направилась в комнату-спальню, но вовремя мой взгляд привлекла та самая третья дверь, которая была закрыта ранее, но сейчас почему-то подсвечивалась зеленым. Любопытство победило, и я дернула ручку на себя. И она с легкостью открылась. Вот только, что находилось за этим таинственным входом…

Терять нечего, поэтому незамедлительно вхожу в эту неизвестность. Впереди был коридор, где-то вдали играла музыка и были слышны голоса. Моя решительность быстро испарилась. Вдруг там снова этот Кирилл и его друзья-головорезы. Но отступать назад было поздно. Пройдя несколько метров, оказалась в просторном помещении. Здесь было очень громко: играла музыка, разносился звонкий хохот девушек, которые увлеченно разговаривали между собой и что-то выпивали. Их было около двадцати, и все они были модельной внешности. Девушки обратили на меня внимания не сразу. Я стояла в углу, как забившийся зверек, не решаясь подойти ближе. Мне кажется, все мое тело приросло к полу. Я не понимала, что здесь происходит. В какой-то момент, мне показалось, что это закрытая вечеринка, и я попала сюда совершенно случайно, по ошибке. Или это розыгрыш моего бывшего друга?! Вот только предыдущие события явно не похожи на шутку.

Наконец, эти странные пассии заметили постороннее присутствие и разговоры стихли. Мне стало настолько неловко, что не могла произнести и слова, язык как будто прилип к небу.

— О, новенькая! — Послышалось откуда-то.

— Какая-то она стремная!

— Настоящая мышка!

— У Кирилла совсем вкус пропал, девочки?!

Они продолжали кидаться оскорблениями, будто я пустое место.

— Заткнулись все! Сами себя вспомните, когда сюда попали, — Сказала высокая блондинка, внимательно меня изучая, — Иди к нам, пупсик, не бойся.

Мне хотелось провалиться сквозь землю. Было навязчивое ощущение, словно попала на какой-то кастинг. Эти хищницы смотрели с какой-то яростью и презрением.

Я вздернула голову и прошла к ним, аккуратно присев рядом с блондинкой на кожаный диван.

— Меня зовут Карина, — Она улыбнулась, показывая идеальные белые зубы.

— Милана, — осторожно ответила, осматривая зал.

Здесь было много фиолетовых и черных оттенков, неоновых светильников, будто мы находились в крутом клубе. По всему периметру расставлены диваны и кресла, на стенах висели плазмы и странные картины. Неподалеку находилась мини-кухня, там стояли несколько столиков, на которых лежали десерты и фрукты. В дальнем углу располагалась барная стойка с огромным количеством алкоголя на полках, некоторые девицы сидели на высоких стульях, выпивая вино, даже не обращая на нас внимания.

— Что ты знаешь об этом месте, Милана? Давно прибыла? — Поинтересовалась девушка, прерывая мое изучение.

— Я здесь второй день и абсолютно ничего не понимаю! Может, вы объясните, какого черта происходит, потому что никто не удосужился это сделать?! — Хотелось уже разобраться, какая роль мне тут уготована. Я рассказала историю, как попала сюда, как Кирилл сделал какой-то странный укол. Девочки как-то весело захихикали, от чего дрожь неприятной волной прошлась по телу.

— Она не протянет даже недели, — вставила свое слово грудастая темноволосая фурия, ядовито ухмыляясь.

Сидящая рядом Карина закатила глаза и повернулась в мою сторону.

— Мне жаль тебя расстраивать, дорогая, но ты оказалась в самом настоящем аду, а правит им сам Кирилл Соколовский и он ни за что тебя не отпустит. Просто попрощайся со своей жизнью заранее, ведь он может забрать ее в любой момент…

Глава 6.

— Мы до конца не знаем, что здесь происходит, но постепенно привыкаешь ко всему, — продолжала повествование Карина.

Другие девушки уже давно потеряли к нам всякое любопытство и занимались своими делами, либо обсуждали какие-то бренды одежды.

— Это бордель? — Я боялась этого больше всего на свете, до последнего мне не хотелось верить, что попала в секс-рабство. Уж лучше пусть на органы сдадут.

— Тут не только бордель, моя дорогая, здесь еще и специфичное развлечение для богатеньких извращенцев и фетишистов. Наверно, ты заметила камеры в наших комнатах. За нами наблюдают в прямом эфире, заказчик выбирает понравившуюся особу и покупает на определенный срок доступ к камере. Если человеку нравится, как девушка себя ведёт, а мы обязаны выполнять все требования, то за дополнительную плату он может потребовать удовлетворения и в реальности, — Она замолчала, ожидая мою реакцию.

— Господи… Нет, нет, нет, это все какой-то бред, я не буду в этом участвовать, они не заставят меня! — мой взгляд метался из стороны в сторону.

— Заставят, поверь, ты даже сама будешь желать угодить хозяину. Это далеко не самое отстойное, что в этом месте происходит. Некоторые девочки спустя какое-то время становятся…кхм, другими. Потом их забирают куда-то и они не возвращаются, — Карина отпила из своего бокала вино, заедая сочной клубникой.

— Что значит: становятся другими?! И как они могут заставить, если человек не хочет! — ярость, словно лава, растекалась внутри. Никто и никогда не посмеет дотронуться до меня и владеть мной!

Моя новая знакомая открыла рот, чтобы ответить на вопросы, но в это время сзади нас раздался грохот чего-то, и за этим последовала нецензурная брань ввалившегося в проход Кирилла.

Он был пьян. В одной руке мужчина держал бутылку коньяка, а другой опирался о стену. Его черные, как обсидиан волосы торчали во все стороны, темная рубашка была расстёгнута почти наполовину, а рукава закатаны по локоть так, что можно рассмотреть на сильных руках выпирающие вены. Этот человек выглядел безупречно красиво даже в таком состоянии.

— Кто сегодня готов развлечь меня, куколки? — Он обвел затуманенным взором всех присутствующих.

Отовсюду посыпались восхищенные возгласы.

« — Боже, я от одного вида этого Аполлона теку»

« — Возьми меня!»

Кто-то уже вовсю тёрся около своего предмета воздыхания, пытаясь залезть в его ширинку. Дамы окружили Кирилла со всех сторон.

Мне стало дурно. Недавняя еда от этого непотребного зрелища просилась наружу. Щеки жгло, хотелось умыться ледяной водой. Убедившись, что все заняты соблазнением Соколовского, кроме меня и Карины, которая продолжала бесстрастно потягивать свой напиток, я встала, собираясь покинуть этот кошмар. Кивнув напоследок новой знакомой, направилась к выходу. Вот только отпускать меня сегодня явно не желали.

***

— А куда намылилась наша новенькая? — Его немного спутанная речь донеслась до моего слуха. Я инстинктивно остановилась, боясь повернуться, чтобы ответить.

— Кирилл, оставь эту лохушку! Где ты откопал такую мышь? На свалке? — Говорила та самая рыжеволосая стерва.

— Рот закрой, я разрешал тебе говорить? Разве тут ценится твое паршивое мнение?! — Он сжал ее горло и оттолкнул в сторону.

— Прости, — покорно опустив голову, прошептала рыжая бестия.

Соколовский быстро потерял к ней интерес.

— Подойди, — короткий приказ, обращенный мне.

Продолжаю упрямо стоять на месте, стиснув зубы и сжав кулаки с такой силой, что ногти больно впились в ладони. Он не смеет приказывать, я — свободный человек.

— Ты не поняла, Милана Архипова? Вроде медицинский осмотр не выявил у тебя проблем со слухом, — Молодой человек оттолкнул от себя остальных «фанаток», делая большой глоток из бутылки и продолжая осматривать меня с ног до головы.

— Не пойду, — тихо прорезался мой голос. Вздернув голову, повторила уже громче сказанную фразу.

— Хм, вот как. Тогда я подойду сам, маленькая девочка, и тебе будет вдвойне плохо. — От него исходили волны негатива, казалось, что вот-вот из глубин черных глаз посыплются искры.

Больше ждать было нельзя, развернувшись, рванула прочь, стараясь не запнуться обо что-нибудь на пути. Добежав до своей камеры, заперлась в ванной. Спустя минуту, Кирилл стоял около нее. Я буквально ощущала его горячее дыхания с нотками алкоголя по ту сторону.

— А ты оказывается с характером. Думаешь, не найду применение твоему острому язычку? Открывай дверь быстро, иначе придется выбить эту бесполезную деревяшку. Считаешь, что там под защитой? Этот замок не спасет тебя. Ничто не спасет, — Он продолжал говорить, а я боялась даже дышать, забившись в угол под раковиной. Страх сковал все тело, разум отказывался воспринимать происходящее. Остался только защитный рефлекс и адреналин, бурлящий в крови.

— Значит, ты всё-таки любишь по-плохому. Что ж, так даже интереснее.

В следующее мгновение дверь с ужасным грохотом отлетела в сторону. Безумно злой Кирилл стоял в проеме, выискивая меня взглядом. Он был похож на настоящего маньяка.

— Ты решила поиграть? — смеется, приближаясь звериной походкой.

В этот момент, я вспомнила все молитвы, которые знала. Закрыв глаза, продолжала сидеть, вжавшись в холодную плитку спиной. Мужчина подошел совсем близко и опустился на корточки передо мной. Его рука коснулась моей щеки, и я вздрогнула, как от пощечины, сильнее зажмурившись.

— Ты так сильно боишься сейчас. Что же случилось с той смелой девочкой, которая пять минут назад храбрилась при всех в комнате отдыха? — Он почти шептал, поглаживая мое лицо подушечками пальцев. Его рука спустилась на мои губы, проводя по ним большим пальцем, очерчивая контур.

— Я не боюсь, — бессовестно лгу, прекрасно понимая, что врать абсолютно не умею.

— Как интересно. Тогда поцелуй меня, Милана. Покажи, на что способна. Твой друг уверял, что я не разочаруюсь, — Соколовский приблизился так близко, что наши губы почти соприкоснулись.

— Лучше умереть, чем стать чьей-то подстилкой. Я прекрасно понимаю, ради чего здесь все эти девушки, но если они смогли смириться со своей судьбой, то вам меня такой сделать не удастся, — моя пламенная речь вызвала на устах мужчины улыбку.

— Все сказала? Ты даже не представляешь, что это за место, маленькая. Все, что поведали твои новые подружки — лишь крохотная частичка того, что им разрешено знать. И если будешь умной девочкой, то еще долго не узнаешь правду, которая тебе точно не придется по душе.

Глава 7.

— Что-то мы заболтались с тобой. Пора бы переходить к делу, — слова Соколовского заставили мое сердце пропустить удар.

Он вытащил меня из-под раковины, закинув, словно мешок к себе на плечо. Я била его по спине кулаками, царапалась, пиналась ногами, но все было тщетно. Такую груду мышц щуплой девочке ни за что в жизни не одолеть.

— Пусти меня, чудовище! — Я кричала так сильно, но ему было плевать на мои жалкие попытки сопротивления.

Пошатываясь, мужчина донес меня до кровати и небрежно бросил, забираясь следом. Он навис сверху, уткнувшись носом в мою шею, опаляя горячим дыханием чувствительную кожу. Его зубы прикусили пульсирующую венку и я вскрикнула. Кирилл втиснулся между моих ног, раздвинув их коленом. В голове крутились шестеренки, я не оставляла попыток отбиться ни на секунду. Соколовский ловко заломил мои руки у меня над головой, спускаясь своими губами все ниже и ниже. Я дергалась, словно в судорожном припадке, пытаясь увернуться от настойчивых уст этого ужасного человека.

— Кирилл, пожалуйста, не надо… Умоляю, не делай этого, — Я чувствовала влагу на своих щеках, хотя обещала себе больше не плакать. Вот только силы начали покидать. Мне никто не поможет, сейчас этот монстр изнасилует меня, получит мою девственность, как трофей, а потом выкинет другим ублюдкам, чтобы и они могли пользоваться моим телом.

— Тш-ш, зачем сопротивляешься? — Рывком рвет на мне сорочку, отбрасывая куда-то в сторону, — Блядь, какая же ты тощая. Твои родители-бизнесмены плохо кормили тебя, девочка?

— Мне плевать, что не подхожу под твои идеалы, больной извращенец! — выкрикиваю в сердцах.

Хрипло смеется, пробираясь рукой к застежке моего простенького бюстгальтера.

— Больше не носи его, все равно в нем нечего прятать. Лишняя трата времени, — его губы коснулись моей груди, посасывая то один сосок, то другой.

Я ревела во весь голос, понимая, что не смогу жить после такого. Мне противно. Лучше смерть, чем вся эта грязь, в которую меня погрузили с головой всего за несколько дней.

— Строишь из себя недотрогу? Скольким ты давала, маленькая шлюха? Как сильно они тебя трахали? — В его интонации сквозила ненависть. Ненависть ко всем женщинам. Соколовский отодвинул ткань моих трусиков и вошел одним пальцем, вызывая отвращение и болезненные ощущения.

— У меня никого не было. Никого, — мой ослабленный шепот был еле слышен.

Господи, пусть меня заберет темнота. Я не смогу вытерпеть это. Не смогу…

Мои руки вдруг оказались свободными. Кирилл замер, любопытно вглядываясь в заплаканные глаза своей жертвы. Он пытался найти в них ложь. Мужчина приблизился своими сухими губами к моим, искусанным в кровь и поцеловал так, словно выпивал до последней капли. Я пыталась увернуться, но он лишь обхватил мое лицо ладонями, продолжая терзать, вторгаясь в мой рот своим языком, прикусывая его зубами и посасывая. Мои ногти царапали его спину, мне хотелось сделать этому монстру больно, оставить после себя кровавые следы.

Телефон Кирилла неожиданно зазвонил, разрушая оглушающую тишину. Он зло рыкнул, сбрасывая входящий номер.

— Ты можешь распускать свои коготки сколько угодно, меня еще больше заводит это. Ты такая сладкая малышка, первый раз в моей практике девственницы. Сегодня удача на твоей стороне, можешь спать спокойно. Но совсем скоро придется посетить мой дом снова. Хочу лишить тебя невинности в своей спальне, в своей кровати. Я буду ловить каждый твой крик и стон. Теперь ты только моя, запомни это, девочка.

В тот вечер мне действительно повезло. Кирилл оставил меня. Вот только надолго ли? Когда это чудовище вернется и возьмет то, что ему нужно?

***

Следующие дни помнила смутно. После того, как Соколовский ушел, я постоянно проваливалась в беспокойный сон и просыпалась в холодном поту. Меня лихорадило, горло нестерпимо болело, постоянно хотелось пить, но встать с постели не могла. Никто не трогал и не беспокоил меня, иногда через пелену звона в ушах, слышала, как кто-то приносил еду и быстро покидал камеру. Я не знаю, сколько пролежала в таком полубессознательном состоянии, может день, а может два. Когда они опомнились, что со мной что-то не так, позвали Артема. Он кричал на кого-то, злился. Мне стало хуже, я начала задыхаться, жар был такой сильный, будто тело положили на раскаленные угли. Потом вдруг почувствовала невесомость, меня куда-то нес на руках Артем Александрович. Почему-то точно знала, что это его сильные руки так нежно обхватывают мою талию, его прохладное мятное дыхание окутывает и успокаивает. Он что-то шептал мне на ухо, убаюкивая. Остатки сознания стремительно покидали, утягивая в царство Морфея.

Я чувствовала, что в объятьях этого человека нахожусь в полной безопасности, а все остальное не имело никакого смысла.

***

— Как же тебя угораздило оказаться здесь, — тихо бормотал Артем, поправляя мою подушку.

— Я тоже не понимаю, как меня сюда занесло, — просипела севшим голосом, застав доктора врасплох. Он удивленно моргнул, когда я разлепила глаза и уставилась на него.

— Наконец-то ты очнулась, Милана, — мужчина слегка улыбнулся, трогая своей ладонью мой лоб.

— Сколько я здесь нахожусь? — Начинаю осматривать помещение.

Это была небольшая палата в белом цвете. Здесь сильно пахло лекарствами. Вокруг не было ничего, кроме кровати, на которой я лежала, стула и капельницы, поддерживающей мою жизнь. Но тут намного уютнее, чем в той ужасной комнате с камерами. Хотя, может и здесь они есть, просто хорошо спрятаны.

— В палате нет видеонаблюдения, Милана, — словно прочитав мои мысли, сообщил мужчина, — Ты была без сознания два дня.

— А что со мной, Артем Александрович? — Мое состояние мало волновало, все равно тут долго не живут. Я просто хотела поговорить с этим человеком, чтобы он подольше остался здесь, со мной.

— Обычная простуда на фоне стрессовой ситуации, — констатировал доктор, протягивая градусник. Вымученно ухмыляюсь, вспоминая истинную причину этой «стрессовой ситуации». Правда, весь ужас мне еще предстоит узнать. Соколовский обязательно вернется и тогда молитвы уже не помогут.

— Мне пора идти, я позже проведаю тебя еще раз. Отдыхай. — Спустя пару минут он забрал термометр, и, убедившись, что моя температура в норме, одобрительно кивнул.

От этих слов внутри что-то оборвалось. Я невольно схватила мужчину за рукав халата.

— Пожалуйста, не уходите. Мне страшно, — глаза защипало, но на этот раз сдержала эмоции в себе.

Доктор удивился такому порыву с моей стороны и осторожно убрал мою руку.

— Извини, но у меня много дел, — его манера общения вдруг изменилась. Он стал каким-то отстраненным и сухим.

На что ты надеялась, Архипова?! Что он поможет тебе? Артем тоже в сговоре с Соколовским. Вернись с небес на землю и просто прими тот факт, что ты — лишь временная игрушка для извращенцев.

Глава 8.

Вы когда-нибудь задумывались о том, каково это жить, зная, что в скором времени вас ждет казнь? Что палач вот-вот взмахнет острым топором и ваша жизнь покинет тело, ускользнет, словно золотистый песок между пальцев…

Я тоже никогда не думала об этом, но теперь в полной мере осознаю, что такое безысходность, когда сидя в темнице с ужасом встречаешь рассвет, понимая, что он для тебя станет последним. Ожидание и неизвестность — вот то, что страшнее самой смерти.

Мои дни в бункере тянулись ужасно медленно. Я не понимала, ночь сейчас или утро и сколько вообще дней прошло с того момента, как сюда попала. Мое физическое самочувствие начало улучшаться, но вот морально я была измотана. Это ужасное замкнутое пространство пугало, но всем было плевать на твои страхи. Казалось, что это место питалось кошмарами.

Артем Александрович приходил ко мне в палату лишь один раз в день, чтобы измерить температуру и дать лекарства. Мои попытки как-то разговорить доктора увенчались неудачей. Он списывал все на занятость и быстро покидал меня.

Эти стены душили. Хотелось выйти наружу и вдохнуть свежего осеннего воздуха, с терпкими нотками опавших листьев и влажной земли после дождя, подставить бледное лицо к солнышку и просто наслаждаться моментом. Я мечтала вновь увидеть родителей, обнять и сказать, как сильно их люблю. Наши отношения хоть и далеки от понятия «идеальная семья», но без них мне безумно плохо. Мои родные слишком загружены работой, но в глубине души я знаю, что они стараются ради меня и моего безоблачного будущего. Вот только вряд ли меня ждет это будущее.

На следующий день ко мне вновь пришел Артем. В этот раз его лицо было непривычно бледным. На руке я увидела наспех забинтованную повязку, сквозь которую просачивалась кровь.

— Доброе утро, Милана. Моя помощь больше тебе не требуется. Твое самочувствие в норме, сейчас за тобой придут. Я назначил курс витаминов, которые будут приносить вместе с едой. Пожалуйста, не забывай их принимать. У тебя слабый иммунитет, нужно его подкреплять, — слова давались ему с трудом, мужчина поморщился, пытаясь скрыть раненую руку.

Я вскочила со стула, подойдя к нему. Его нравоучения о каких-то таблетках пропустила мимо ушей.

— Что с вашей рукой? — понимаю, что лезу не в свое дело, но ничего не могу поделать со своим любопытством.

— Пустяки, пару швов и заживет, — отмахнулся доктор, слегка улыбнувшись. На его лбу появилась испарина.

— Я могу наложить швы и обработать рану.

Мужчина удивился, недоверчиво уставившись на меня.

— Ты умеешь накладывать швы?

— Да, я проходила много дополнительных курсов у себя в медицинском университете, — пожала плечами, — пожалуйста, разрешите помочь вам, иначе я сойду с ума, находясь здесь.

— Они только этого и ждут, — пробубнил мужчина почти шепотом.

— Простите, что?

— Ничего, пойдем.

Неужели мне удалось уговорить его?! Маленькая частичка надежды вновь затеплилась внутри.

Артем шел очень быстро, поэтому разглядеть лабораторию как следует, удавалось плохо. Странно, но сегодня здесь не было ни души. Без людей это крыло выглядело мрачным и зловещим.

Я увидела, что на противоположной стороне было какое-то помещение, находящееся за толстым стеклом. Около него стоял большой странный прибор, с множеством кнопок и рычагов. На секунду мне показалось, что за этим стеклом кто-то есть, но быстро откинула подобные предположения, дабы не нагнетать плохих мыслей, которые итак спутались в один большой клубок.

Добравшись до знакомого кабинета, Артем положил передо мной все необходимое для обработки раны. Он молча сел, наблюдая за моими дальнейшими действиями. Меня потряхивало, но собрав волю в кулак, подошла к мужчине. Я начала разматывать окровавленную повязку на его руке, а когда сняла, охнула от увиденной картины. Это был глубокий порез почти во все предплечье. Да, придется попотеть.

Все время, пока обрабатывала и зашивала рану, доктор ни разу не дернулся, даже не поморщился. Его лицо не выражало никаких эмоций, словно превратившись в камень. Закончив со швами, осторожно перевязала руку Артема Александровича.

Мне было некомфортно от этого царившего молчания.

— Я закончила, — заявила доктору, складывая все препараты обратно в небольшой чемоданчик.

— Ты молодец, хорошо справилась. Спасибо. Но теперь тебе и вправду нужно возвращаться к себе.

***

Прошло около недели, после того, как меня снова заселили в эту ненавистную комнату с камерами. Соколовский больше не объявлялся, что очень странно.

Затишье ведь наступает перед бурей…

Нервы были на пределе, я не знала, что меня ждет в следующий момент, и какие «сюрпризы» преподнесет бункер.

От скуки я часто сидела в зале отдыха вместе с другими девушками, хотя им моя компания была не по душе. Они смотрели на меня с ненавистью и злобой, ведь в прошлый раз Кирилл «выбрал» меня, а не их. Некоторые особы подходили и напрямую спрашивали начала ли я работать, сколько у меня было клиентов, и понравился ли мне секс с Соколовским. От таких вопросов волосы вставали дыбом, хотелось запустить в этих искусственных кукол-Барби чем-нибудь тяжелым. Когда на все я отвечала сухим «нет» их лица становились чернее грозовой тучи.

Перешептывания доносились отовсюду.

— «Как это так, она столько времени здесь, а ее еще никто не потрахал?!»

— «Мы тут работаем, а эта сучка прохлаждается!»

— «Девочки, просто эта замухрышка никому не интересна, тем более нам ведь лучше. Больше достанется сюрпризов!»

Единственный человек, который отнесся ко мне с пониманием и не брезговал общением — была Карина. Я пыталась выведать у нее больше информации о бункере, но она лишь извинилась, сказав, что ей запретили сплетничать и вводить в заблуждение. Не хотелось подставлять девушку, поэтому свое расследование решила приостановить. Детектив из меня хреновый, за все время, пока здесь нахожусь, удалось узнать только маленькую частичку информации.

С Кариной мы разговаривали каждый день и подолгу. Она поведала, что всю жизнь воспитывалась в детском доме, а после совершеннолетия собиралась поступать в университет на архитектора. Вот только, чтобы туда поступить, нужны были деньги, которые ей приходилось зарабатывать ближайшие два года официанткой в ночном клубе. Оттуда девушка и попала сюда.

— Сначала я так же, как и ты была в шоке. Можно сказать, испытала весь спектр негативных эмоций. Мои мечты и надежды рухнули в одночасье. Но у меня всегда было то, ради чего стоит бороться — это желание жить. Приют научил нас цепляться за жизнь всеми силами.

Когда после очередного разговора со своей новой знакомой я вернулась к себе в камеру, то меня уже ждали. Двое охранников стояли около двери, один из них держал какой-то пакет.

— Собирайся, — сухо прогремел громила, кидая пакет мне в руки.

Сердце вырывалось из груди. Куда они меня поведут?

Заглянув в сверток, увидела в нем мои старые вещи.

Может…они решили отпустить?!

Я кинулась переодеваться в туалет, а когда вышла, те двое надели на мою голову мешок и повели куда-то.

Когда мы оказались на улице, моему счастью не было предела. Наконец-то я не под землей! Но радость продлилась недолго… Меня посадили в машину и когда сняли мешок, я увидела безумно довольное лицо моего похитителя. На его коленях стоял ноутбук, а в руках он держал стакан ароматного кофе. Голодный взгляд Кирилла был прикован к моей персоне.

— Привет, малышка. Давно не виделись. Скучала по мне?

Глава 9.

Атмосфера в машине стала зловещей и напряженной. Он не отпустит меня. Тогда куда повезет? Страх сковал стальными наручниками.

— Я скучаю только по родителям и учебе, — злюсь, впиваясь ногтями в ладони.

— Как мило. Приличная дочь и отличница. Гордость родителей. Разве не учили тебя мама с папой, что никому нельзя верить? Видишь, как бывает, твой дорогой друг подарил тебя мне, а теперь даже не вспоминает о такой замухрышке, — Он дернул меня за руку, придвинув к себе.

Во мне кипела ярость, этот ублюдок сгорит в аду.

— Отпусти меня, Кирилл. Я все равно не стану той, кем являются все те девушки в бункере. Они смирились со своей судьбой, но со мной ты этого не дождешься. Я быстрее убью себя, но никогда не лягу под твоих заказчиков, — мой голос был спокоен и холоден, но тело выдавало животный страх перед этим страшным человеком.

Соколовский сидел, прижав меня к своей каменной груди. Он был такой большой, по сравнению со мной. Раньше я мечтала, чтобы мой будущий муж был таким же сильным, но теперь такая сила лишь пугает. Ему хватит одной руки, чтобы лишить жизни человека.

— Ты права, маленькая. Ты не ляжешь под них, ты ляжешь только под меня. Пока. И в твоих же интересах сделать все возможное, чтобы это «пока» продлилось как можно дольше. Я не отпущу тебя, девочка.

Вот тогда мой самоконтроль пошел под откос. Я набросилась на него с кулаками, дубасила ими по широкой мускулистой груди, при этом крича, как сильно ненавижу. Сначала мужчина терпел побои, но потом ему надоело и он, скрутив мои руки и заведя их за спину, посадил передом к себе на колени.

— Быстро прекрати истерику, блядь! Иначе оттрахаю прямо здесь и сейчас.

Вот только сдаваться не хотелось, я начала ерзать у него на коленях, не понимая, какую ошибку совершаю. В дьявольских глазах загорелись огни возбуждения. Он сильнее прижал мое тело к своему. Наши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга.

— Пусти, — почти шепотом. Пытаюсь заглянуть глубже в черные омуты и найти там хоть что-то человеческое.

— Никогда, — его пальцы зарылись в моих волосах, — скоро будешь ползать за мной и умолять сделать тебе приятно.

В следующий момент Кирилл грубо столкнул меня со своих колен на соседнее сидение.

— Значит так, слушай внимательно, сейчас мы едем делать из тебя человека. — Он посмотрел на меня с таким отвращением, что мне захотелось провалиться под землю, — Если ты начнешь в общественном месте истерить, вырываться и вести себя как-то подозрительно — пеняй на себя. Ты ведь сильно любишь своих родителей и не хочешь, чтобы им было плохо, так ведь? — мужчина откинулся на спинку сидения, выпивая свой кофе.

Мне кажется, в моих легких закончился весь воздух. Этот человек способен на многое…

Я лишь кивнула и отвернулась, чтобы это чудовище вновь не увидело мои слезы. Угрожать родителями — низко для человека, каким бы подонком он не был.

***

Всю оставшуюся дорогу мы провели в молчании. Я чувствовала, как Соколовский постоянно поглядывает в мою сторону, прожигая ядовитым взглядом дыры на моей коже. Я продолжала смотреть в окно, не обращая на рядом сидящего человека никакого внимания. Локации за стеклом сменяли друг друга. Кругом были поля и леса, такие пустынные и холодные. Серое мрачное небо готовилось вот-вот излить свои горькие осенние слезы. Природа потихоньку готовилась ко сну. Листья на деревьях уже полностью опали, и смотрелось это так жутко, словно все вокруг умирало. Вместе с природой умирала внутри и моя душа.

Я даже не заметила, как погрузилась в беспокойный сон, а когда проснулась, машина Кирилла уже парковалась около какого-то модного бутика.

Когда мы зашли внутрь, то к нам сразу же подбежала молоденькая светловолосая консультантка с румянцем на щеках. Увидев Кирилла, она покраснела еще больше.

— Здравствуйте, Кирилл Витальевич. Чем я могу вам помочь?

— Подбери этой девушке белье и одежду. Белье в первую очередь, — скомандовал мой похититель.

Девушка сразу же бросилась исполнять поручения, провожая меня в просторную примерочную. Сняв с меня определенные мерки, она попросила немного подождать. Я лишь обреченно кивнула.

Через несколько минут блондинка вновь зашла ко мне в кабинку, но на этот раз в ее руках было около десяти штук различных комплектов белья. Осмотрев внимательно каждый, поморщилась. Они были слишком откровенные и прозрачные. Я уверена, Кирилл настоял именно на таком материале. На моей маленькой груди такое вряд ли будет смотреться. Пока я выбирала, какой комплект приличнее, ко мне буквально ворвался Соколовский. Я вскрикнула и отшатнулась.

— Ты…что ты тут делаешь?! — возмутилась, скрестив руки на груди.

По-моему мужчину абсолютно не волновало, что он находится в женской раздевалке. Он лишь ухмыльнулся и сел на кожаный диванчик, выразительно осматривая меня с ног до головы.

— Пришел помочь тебе с выбором, малышка. Раздевайся.

— Я не буду переодеваться при тебе, выйди, пожалуйста, — умоляюще смотрю на его наглую физиономию.

— Тебе придется, иначе сам подойду и разорву на тебе эти балахоны. Тем более, я уже почти все видел.

Я покраснела, то ли от злости, то ли от смущения. Сдернув плащ, с презрением взглянула на Соколовского. Он смотрел на меня, не отрываясь, словно сканируя. Когда я осталась в своем простеньком хлопковом белье, мужчина поморщился.

— Снимай немедленно это, — его баритон стал хриплым, а мое сердце пропустило удар.

Господи, за что мне такое унижение?

Но высшие силы снова услышали мою мольбу и как только я начала расстегивать застежку бюстгальтера, телефон Соколовского зазвонил. Он с такой ненавистью посмотрел на входящий звонок и вышел, пригрозив, что к моменту его возвращения я должна быть в красном белье. Мне вдруг сильно захотелось надеть все эти тряпки на его голову.

Приказ пришлось выполнить, потому что переодеваться при этом напыщенном индюке не хотелось. Хотя какая разница, ведь этот наряд все равно почти ничего не скрывал.

Когда Кирилл вновь зашел внутрь, я вдруг почувствовала себя крохотной и беззащитной. Он подошел ко мне сзади, убирая в стороны мои руки, которыми я пыталась укрыться. Закусив губу, уставилась в зеркало и заметила лишь похоть в глазах мужчины. Он начал водить по моей коже подушечками пальцев. Я пыталась вырваться, но Соколовский лишь сильнее прижал меня к своей груди, продолжая изучать каждый сантиметр моего тела.

— Не надо, Кирилл.

Дрожь по телу. Его дыхание участилось. Он припал к моей шее, покусывая и посасывая тонкую кожу. Руки мужчины сжали мою грудь, от чего я всхлипнула. Как же мне надоело быть жалкой, терпеть эти издевательства…

— Мне нравится, когда ты сопротивляешься, — голос такой глубокий, пробирающий до костей.

Его пальцы вдруг оказались в кружевных трусиках, слегка приспуская их. Я попыталась ударить наглеца ногой, но промахнулась. Мужчина быстро поменял положение и прижал меня к стене, подхватив при этом под бедра. Его горячие губы впились в мои жадным поцелуем. Сначала я пыталась оттолкнуть его, била кулачками по широким плечам, но вскоре сдалась, позволяя терзать мои уста. Я почувствовала, как внизу живота упирается его возбужденная плоть и от этого покраснела.

— Чувствуешь, как сильно хочу тебя?! Сегодня ночью ты станешь моей, — шепчет в губы.

Когда Соколовский отстранился, я пошатнулась на ватных ногах.

Я не смогу пережить это сегодня.

Мне нужно бежать.

Глава 10.

Все оставшееся время, пока мою персону таскали туда-сюда и наряжали, словно бездушную куклу, не спрашивая моего мнения, я размышляла о побеге. Сразу после того случая в раздевалке бутика Кирилл уехал, оставляя меня на двух здоровенных охранников. По его наказанию они ходили со мной по всем магазинам, от которых уже порядком тошнило. Все эти натянутые елейные улыбки на консультантах сильно раздражали. Почти всю одежду выбирали именно они, видимо Соколовский здесь постоянный гость. Гардероб, который подобрали эти дамочки, был ужасно вульгарный. Надеюсь, что никогда не надену эти дорогие тряпки.

Сегодня я обязательно сбегу.

После шоппинга меня привезли в дорогущий салон красоты в центре города.

А дальше начались девять кругов ада.

Меня начали водить по разным кабинетам, делая красивую обертку для прихоти Соколовского. Я хотела разреветься и устроить истерику, когда администратор с такой же искусственной улыбкой пригласила пройти в кабинет на депиляцию всех зон. Но я понимала, что это не пойдет мне на руку, ведь люди не поймут. Поэтому запихнула свою гордость куда подальше и с такой же натянутой гримасой прошла внутрь.

В конце дня я чувствовала навалившуюся усталость, но мне сообщили, что нужно посетить еще и парикмахера.

Когда зашла в кабинет, меня с радостью встретила пухленькая женщина приблизительно сорока пяти лет. Она представилась Ольгой и предложила выпить чаю с печеньем, а я с радостью согласилась, потому что с утра ничего не ела.

— У вас такие мягкие красивые волосы! — с восторгом воскликнула она.

— Спасибо, — грустно улыбнулась в ответ.

— Почему же вы грустите? Такая красавица ведь!

Я уставилась в зеркало, и столкнулась с глазами, по-настоящему милой женщины и мне вдруг захотелось рассказать ей все, что происходит на данный момент. Но я лишь напугаю ее своей повестью, поэтому нужно придумать что-то другое.

— Понимаете, у меня очень строгий отец. Он не дает проходу, постоянно контролирует и не разрешает заводить личную жизнь. Наверное, вы видели в холле сидят два моих телохранителя. Это его прихоть. А еще он хочет выдать меня замуж за старика, представляете?! — обреченно опускаю взгляд, вздыхая.

— Господи! Какой ужас! Бедная девочка, — запричитала Ольга.

— Вы не поверите, сегодня мне предстоит встретиться с этим «женихом», но я люблю другого! — у меня даже получилось выдавить слезу и умоляюще посмотреть на парикмахершу.

— Это отвратительно! Так не должно быть! Вы такая молоденькая, он ведь испортит вам жизнь, — глаза женщины наполнились слезами, и она смахнула их.

Мне стало так противно от вранья, ведь она действительно поверила моему рассказу. Вот только настоящая история намного хуже выдуманной…

— Я хочу сбежать, Ольга! Но не знаю как, меня почти никуда не выпускают, а если и пускают, то только под охраной.

— У нас есть запасной выход, он ведет во дворы, я могу провести через него. Вам срочно нужно бежать, девочка! — она сжала мою руку в поддерживающем жесте.

В моем сердце потеплело. Все-таки в мире еще остались добрые люди, готовые помочь другому человеку.

— Спасибо огромное! Вот только все деньги у папы на личном счету, вы не могли бы дать мне на проезд, я обязательно верну, когда приеду к своему молодому человеку. Мне очень неловко просить об этом.

— Конечно-конечно! Я вызову такси, так будет быстрее! — лепетала она, набирая номер на телефоне.

Когда такси подъехало, Ольга быстро вывела меня из салона через запасной выход. На прощание обняла женщину и пообещала вернуть долг, но она лишь отмахнулась, желая удачи и обнимая в ответ.

Мой пульс учащенно забился, когда я подъезжала к родному дому.

Наш коттеджный поселок находился на выезде из города, поэтому дорога заняла около тридцати минут, но эти минуты были самые долгие в моей жизни.

Подъехав к нашему особняку, меня накрыло облегчение и радость.

Расплатившись с водителем, выбежала из машины.

Я позвонила в звонок и через какое-то время ворота разъехались в сторону, пропуская внутрь.

Ошарашенный охранник выбежал навстречу, словно увидел не хозяйскую дочку, а настоящего призрака.

— М-милана Вадимовна! Вы вернулись! — воскликнул молодой человек.

— Да, Алексей. Где родители? — нетерпеливо перебиваю его.

— В кабинете. Может, стоит предупредить?

— Не нужно, — срываюсь с места и вбегаю в дом, чувствуя потребность срочно обнять их и сказать, как сильно люблю.

Молниеносно влетаю в кабинет без стука, замирая на пороге. В нос ударяет знакомый запах дорогой кожи и красного дерева. Родители испуганно обернулись, уставившись в мою сторону. Чашка в руках папы упала на лакированный паркет, издавая неприятный звон разбившегося стекла. Уже в следующую секунду я стояла в теплых объятиях родных людей, что-то бормоча и рыдая на пару с мамой.

В это мгновение я поняла, что по-настоящему счастлива. Ведь счастье там, где тебя с нетерпением ждут близкие люди.

***

Когда меня выпустили из объятий, началась череда нескончаемых вопросов. Только сейчас замечаю, как сильно изменились мои дорогие родители. Под глазами залегли глубокие тени, лица были бледными и уставшими, а на волосах папы появилась заметная седина. Они натерпелись не меньше, чем я.

Ведь что может быть ужаснее, чем пропажа единственного ребенка?

Мы переместились в гостиную и сели около камина на большой мягкий диван. Папа укутал нас с мамой пледами и велел горничной принести еду и чай.

— Доченька, как же ты напугала нас! — защебетала мама.

— Мы все больницы обзвонили, я поднял на уши своих людей, но ты как в пропасть канула! — отец сел рядом, прижимая к себе и поглаживая одной рукой мои растрепанные волосы.

— Мам, пап, я так сильно скучала и так люблю вас! — глаза снова наполнились слезами.

Мой рассказ длился очень долго, потому что каждое слово давалось с огромным трудом. Я не умолчала не единой детали, понимая, что врать нет смысла. Мама постоянно вздрагивала и плакала, держа мою руку в своей. Закончив печальную историю, увидела, что отец находится в ярости. Его челюсть была сжата, а глаза налились кровью и ненавистью. Всегда такой спокойный Вадим Архипов сейчас был похож на разгневанного зверя.

Он быстро набрал на айфоне чей-то номер, и я услышала знакомое имя, от которого бросало в дрожь.

— Чтобы информация на этого подонка была у меня сегодня же! Ты понял?! — орал в трубку мужчина, — Нужно усилить охрану в нашем доме, срочно пришли лучших парней. И быстрее, иначе уволю к чертовой матери!

Я прекрасно знала, что папа говорил с личным помощником, можно сказать правой рукой. Вот только он никогда так не срывался на своих подчиненных.

Когда отец положил трубку, то волнение и страх отразились спектром на его вечно серьезном лице.

— Значит так. Мы уезжаем в Англию на неопределенный срок, — проводит рукой по волосам, присаживаясь в кресло напротив, — Милана, ты вылетаешь завтрашним рейсом, а мы с мамой приедем через два дня, когда решим вопросы с бизнесом.

— Хорошо, папа, — попыталась улыбнуться, чтобы хоть как-то развеять обстановку.

В Англии мы бывали довольно часто, так как родители купили там небольшой, но очень уютный домик. Правда, находиться в чужой стране долго абсолютно не нравилось, да и языком владела не очень хорошо, хоть и долго занималась с репетиторами.

— Анна, — обратился к жене, — предупреди свою подругу, чтобы встретила нашу дочь и присмотрела за ней.

— Хорошо, — тихо прошептала напуганная женщина.

Родители еще очень долго разговаривали по поводу предстоящей поездки и работе, но я уже не слушала. Голова налилась тяжестью и потихоньку меня начал забирать в свои сети сон. Было так уютно и спокойно ощущать присутствие родных, положив голову на плечо мамы и слушать потрескивание огня в камине.

Неужели мне удалось сбежать? Или это лишь иллюзия моего больного воображения? Но я прекрасно ощущала, что все реально, и сейчас нахожусь в родном гнездышке, а тот кошмар, который невольно пришлось пережить, скоро забудется и все вернется на круги своя.

Вот только этой ночью мне снились ЕГО глаза. Такие темные и злые, утягивающие куда-то в саму бездну, заставляя вздрагивать и сжиматься от дикого страха.

Глава 11.

«Facilis descensus Averni —

Лёгок спуск в ад».

Как же хорошо просыпаться утром, понимая, что находишься дома, в своей теплой мягкой постели.

А может, все эти события были лишь страшным сном?

Теплые лучики солнца, пробиваясь сквозь тучи, дружелюбно ласкали мое сонное лицо, отчего я начинаю морщиться, утыкаясь в подушку. Еще немного понежившись в кровати, открываю заспанные глаза и потягиваюсь. В доме стояла привычная тишина и умиротворение. Слегка приоткрытое окно наполняло комнату свежим осенним воздухом.

Улыбаюсь, осматривая свое уютное убежище. Все здесь осталось таким же, как и месяц назад. В отличие от родителей, я любила светлые тона, поэтому моя комната колоссально выделялась среди других в доме. Бежевые обои, белая мебель, огромный книжный шкаф в углу с самыми любимыми произведениями, кругом много цветов, за которыми так люблю ухаживать.

А еще много снимков с Андреем…

Вспомнив бывшего друга, меня одолевает желание посмотреть этому мерзавцу в глаза и отомстить. Вот только месть все равно не залечит душевные раны, они постоянно будут беспокоить и временами вскрываться. От прошлого не убежишь, оно идет за тобой по пятам.

Встав с кровати, прохожусь по периметру и срываю фотографии, где мы так счастливы с Мироновым. Разорвав в клочья, бросаю их в мусорное ведро. Так намного лучше.

Наспех приняв душ, надеваю любимые черные джинсы и мягкий теплый свитер цвета топленого молока.

Спустившись в столовую, застаю там нашу горничную Марию. Почувствовав чье-то присутствие, она обернулась.

— Милана Вадимовна, я так рада, что вы вернулись! — вскрикнула женщина, чуть не уронив вазу с садовыми розами.

— Я тоже очень рада вас видеть! — тепло улыбаюсь ей.

— Сейчас принесут завтрак, одну минуту, — залепетала горничная, начав суетиться.

— Мария, а где родители?

— Они с утра уехали на работу, просили передать, чтобы вы собирали вещи, так как в шесть часов вечера у вас самолет, — доложила она.

Мое сердце затопила какая-то непонятная грусть и тоска. Уезжать абсолютно не хотелось, но выбора не было. С одной стороны, что меня здесь держит? Друзей нет, учиться можно и в Англии, вот только чего-то все равно не хватало. Скорее всего, мне долгое время придется жить в чужой стране, а может быть, останусь там навсегда, кто знает.

Когда с завтраком было покончено, я решила немного погулять на территории дома. Первое, что заметила, когда очутилась на улице это новых охранников. Их было около пяти, они с каменными лицами ходили по участку. Еще двое мужчин сидели в охранной будке у ворот, наблюдая за камерами.

Мне было неловко от такого количества незнакомцев, но засунув свое смятение куда подальше, прошла к своему любимому месту, где, бывало, часто сидела и читала в свободное время. Это была небольшая скамейка, почти полностью скрытая из виду кустами можжевельника и шиповника. Вот и сейчас, прихватив с собой теплый плед и термос с горячим чаем, усаживаюсь на привычное место, утыкаясь в книгу. Только вдуматься в рассказ почему-то не получалось, в мои мысли постоянно проскальзывали ужасные картинки недавних событий.

Конец ознакомительного фрагмента.