Моё крайне необычное лето

Oleg Kanatsui

«Моё крайне необычное лето» (фантастика, триллер, слэшер). Дэвида в очередной раз отправляют на летние каникулы в деревню к бабушке. Подросток был уверен, что лето, как обычно, пройдёт скучно и ничем особенным не запомнится. Однако он ошибся, встретившись с убийцей, который обладал весьма необычной сверхспособностью.Кроме основной повести, в книгу включены два юмористических рассказа – «Ложь и правда» и «Убийство на дом?». Книга содержит нецензурную брань.

Внимание!

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным, и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

Фотограф Олег Канацуй

Фотограф Руслан Мурзагулов

© Oleg Kanatsui, 2023

© Олег Канацуй, фотографии, 2023

© Руслан Мурзагулов, фотографии, 2023

ISBN 978-5-0056-0088-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ложь и правда

Рассказ

Владелец двух бизнесов — мясокомбината «Fresh from Clark» (FFC) и торговой марки сигар «ClarkSet» пятидесятисемилетний Джеймс Кларк вот уже пятый день не занимается накопившимися на работе документами, не назначает встреч с потенциальными иностранными партнёрами, а всё это время пребывает у себя в комнате, находясь в предсмертном состоянии. Неизвестная болезнь настигла бизнесмена, охватив его такими симптомами: приступообразный сильный кашель с выделением мокроты, повышенная утомляемость и потливость, высокая температура (за три дня она даже не опустилась до 37), частые головные боли. Поначалу для мистера Кларка эта болезнь не носила имени, пока врач не наведался в его дом и не сообщил ему и окружающим его людям смертельный диагноз — туберкулёз. Белый халат отчитывал тяжелобольного банальными вещами, говоря, что следовало следить за своим здоровьем и чаще проходить медицинское обследование. Только вот для мистера Кларка давно было принято решение, что он будет сторониться всего, что связано с больницами, и прибегать к помощи своих лекарств — виски, вино, свежий воздух, баня. Пользуясь всем этим, он никогда не жаловался на своё крепкое здоровье.

Когда младший брат мистера Кларка донёс весть до его бывшей жены о том, в каком состоянии сейчас пребывает её бывший муж, из трубки посыпались вовсе не слова сожаления и сострадания, а обвинения в его адрес о наплевательском отношении, как к семье, так и к себе. Вдобавок она затронула и его сигарный бизнес, желая ему сгореть дотла, а вот мясной передать хотя бы в руки их дочери. Брат рассказал Джеймсу, что жена думает о его медленно-настигающей кончине. Мистер Кларк высказался по этому поводу так: «Знаете, если привести мою жену на производственную фабрику, то она будет хорошо гореть вместе с сигарами, так как ведьма та ещё». А вот к словам о переходе мясного бизнеса к дочери, Джеймс Кларк отнёсся крайне скептически.

Несомненно, он любит свою дочь, но только с ней повздорил и уже больше года они не общались. Всё дело в том, что дочь на дух не переносит одного напыщенного, хвастливого подхалима — будущего партнёра по бизнесу отца, который горячо советовал ей попробовать обрести с ним счастье. Но ситуация обернулась невероятным и отвратительным образом: дочь мистера Кларка нашла своё счастье в однополой любви. Она никого не желала слушать (хотя её мать не проявляла к этому недоброжелательности, предполагая, что такая любовь быстротечно исчерпает себя, наскучит), и с вещами покинула дом мистера Кларка, когда тот со злобой и крайним возмущением отнёсся к её неподобающему выбору. В свою же очередь, дочь ни на секунду не сомневалась в своей искренней любви к той девушке. Перед уходом она смело заявила своему отцу, что её возлюбленная по характеру и поведению в тысячу раз лучше многих мужчин. И этим мужчинам, как и самому мистеру Кларку стоило бы поучиться у неё.

Когда жгучая злость остывала, то мистер Кларк переставал злиться. Однако это было до тех пор, пока кто-нибудь из его знакомых случайно не напоминал о ней, интересуясь делами его дочери. В этот момент Джеймса Кларка трясло от отвращения, ему сразу представлялось, каким непотребством она занимается с этой двадцативосьмилетней ведьмой, что так вскружила его глупой дочурке голову.

Вместе с летом ушла и глубокая обида, и жгучая злость. Хотя на это, скорее всего, повлияли слова его старой тётушки, которая жила у него в доме. Она с сожалением говорила о частых ссорах с его матерью. А теперь она жутко скучает по своей сестре, когда та уже покинула этот мир. Джеймс Кларк с опечаленным видом выслушал свою тётю, подумал некоторое время и в один из свободных дней от работы решился на то, чтобы сесть за свой дубовый коричневый рабочий стол и написать примирительное письмо, наслаждаясь сигарой «ClarkSet». Сигара успокаивала его и настраивала на подходящие размышления. В письме он изложил мысли о своей отцовской любви и желании увидеть дочь и эту… ведьму. Однако слово «ведьма» он произнес вслух, а на бумаге написал: «Даму сердца». Несмотря на то, что для него это звучало дико, он, перечитав написанное, оставил все как есть.

Ответного письма он не получил. Джеймс Кларк решил написать ещё одно, и мужчину даже посетила мысль собраться и поехать к дочери, но он погряз в проблемах на работе. Кроме того мистер Кларк стал подозревать, что в его доме творится неладное.

Джеймс Кларк, перед тем как слег в кровать из-за смертельной болезни, как обычно общаясь с прислугой и родственниками, стал подмечать, что в этом доме начало веять тайнами и ложью. Стали пропадать вещи, продукты. Он планировал собрать всех в гостиной и навести шуму, но после длительных раздумий понял, что никто не расколется. После нескольких глотков виски, в его голову постучалась мысль: «А что если их всех запугать?» И запугать лучше по одному. Так будет эффективнее. И только одно исключение — он не тронет свою пожилую больную тётушку.

Утром мистер Кларк проснулся с первым кашлем. Лучей солнца не было. В окно давило пасмурное небо, а по стеклу барабанил дождь, прорывающийся массивными каплями сквозь открытую форточку. План по запугиванию мистер Кларк решил отложить. Хотя Джеймс был уверен в своём отличном здоровье и уверял себя, что к обеду кашель отпустит его. Он считал смешным заболеть из-за лёгкого ветерка, сочащегося в комнату через форточку.

За завтраком мистер Кларк читал газету и чувствовал себя прекрасно, хоть в горле першило. Неприятный осадок в горле он попытался унять чаем. А когда разок выпустил короткий натужный кашель, горничная насторожилась: «Вы приболели, мистер Кларк?»

Мистер Кларк не хотел, чтобы кто-то усомнился в его крепком здоровье. Он рассмеялся, а потом резко нахмурился и сурово ответил: «Делай свою работу, милая».

В обед уже весь дом знал, что мистер Кларк занемог. Однако он всё равно стоял на своём, уверяя всех в том, что ничего страшного нет. Все эти беспокойства на пустом месте только раздражали его.

Осунувшийся Джеймс Кларк лежал в кровати с бледным лицом. Он безжизненно смотрел в потолок и покашливал.

С каждым днём состояние больного Кларка стремительно ухудшалось. О работе он не думал, мысли путались, болела голова. Аппетит отсутствовал, вялое тело еще сильнее ослабло. Возникало желание умереть. И этот проклятый кашель. Сильный влажный кашель замучил его и не переставал пугать обитателей дома. Пришел врач. После осмотра он сказал, что это его последняя неделя.

Перед смертью Джеймс Кларк желал только одного — чтобы ему рассказали любую правду, которую скрывают от него жильцы. На последнем издыхании услышать то единственное, что даст ему спокойно уйти на покой и даже, если будет нужно, то простить тех людей, которые набрались смелости и решились открыться ему. Хотя бы в этом он найдёт своё утешение. Джеймс Кларк только об одном просит — дать ему правду!

Дверь тихонько отворилась и наполовину показалась горничная с виноватым лицом.

— Мистер Кларк? — жалобно протянула она.

— А, — издал он какой-то мертвецкий голос и повернул голову от стены к ней, — да, заходи, Анна.

Горничная молчаливо кивнула, вошла в комнату и подошла к его кровати. Джеймс Кларк попросил сесть. Она подошла к столу, взяла стул со спинкой, вернулась обратно к умирающему хозяину и, пригладив ладонями униформу, опустилась на стул.

— Ты пришла рассказать мне какую-нибудь правду? — в надежде спросил Джеймс Кларк и смотрел на неё истощённым взглядом.

— Угу, — со стеснением покивала Анна.

— Давай, милая, я слушаю. Главное, не бойся. Скинь с себя этот груз, а я его приму.

— Мистер Кларк, Вам нисколько не полегчало? — жалобно поинтересовалась она.

— На том свете полегчает, милая. Ты мне правду дай.

— Угу. Может быть, ещё немного чаю?

— Анна, — слегка озлобился Джеймс Кларк, — не томи. Видит Бог — совсем скоро с ним буду чай пить.

— Угу, — Анна надрывно выдохнула и начала. — Мистер Кларк, я должна Вам признаться. Та шкатулка с драгоценностями, которую Вы купили в качестве подарка для своей дочери, не пропала. Мне пришлось украсть её.

— Что тебя заставило это сделать? — спросил Джеймс Кларк, смотря в потолок.

— Мой старший брат. Он проблемный человек. Ворует мои сбережения, попадает в неприятности. Мне нужно было на что-то жить. Ещё я такое потрясающее платье увидела и давно хотела приобрести.

— Приобрела?

— Да, — промямлила она тихо.

— Кто-кто, а родные могут доставить больше вреда, чем чужие. Есть что ещё рассказать?

— С холодильника ветчину и пачку сосисок я крала. Их не собака съедала.

— Но, а как же, оболочки от сосисок, что находились рядом с собачьей будкой?

— Простите меня, мистер Кларк, — сказала она, выдохнула и добавила, — это я подкладывала их ему.

— Никак не ожидал от тебя такого. Чтобы мою собаку подстави… — Джеймс Кларк недоговорил и три раза кашлянул, после сказал. — Ты же его тоже любишь.

— Скорее он меня раздражает, мистер Кларк. Он цепляется за подол моего платья и справляет нужду на мою уличную обувь.

— Так видит же, какую ты пакость ему делаешь, вот он и мстит, — сказал Джеймс Кларк и слегка улыбнулся.

— Он до всего этого таким занимался. Я даже обувь наверх убираю или прячу — всё равно находит, — нервно пояснила Анна.

— Тогда это уже наш кот. Вот они вместе и сговорились по очереди струю пускать тебе в обувь, — попытался засмеяться Джеймс Кларк, но кашель быстро напомнил о себе.

— Тогда они твари, мистер Кларк, — обиженно подытожила Анна.

— А ты лучше? — спросил Джеймс Кларк и в этот раз взглянул на неё. — Ты лучше животных?

Горничная сидела с виновато-опущенной головой и со сложенными в замочек пальцами. В душной от болезни комнате снова воцарилась тишина. Они молчали несколько секунд, пока Джеймс Кларк, наконец, не спросил:

— Мне ждать от тебя ещё какой-нибудь правды или это всё?

— Как бы Вам сказать…

— Открыто.

— Вставные зубы Вашей тёти — это тоже дело моих рук. Она меня недолюбливает и испытывает ко мне особую неприязнь. Поэтому я и выкинула их два раза, чтобы она проснулась поменьше ворчала на меня.

— Что ж ты за человек такой? С виду же миловидная девушка.

— Простите меня, пожалуйста, мистер Кларк, — она растерянно смотрела на него, чуть поддавшись вперёд.

— Три правды за раз — неплохое начало. Или ещё чем удивишь?

— Увы, это всё, — вырвалось у Анны, и только начала опускать голову, как тут же с испуганным лицом посмотрела на хозяина. — Ой, простите.

— Плохо всё это, но зато ты нашла в себе смелость признаться во всё этом. Теперь иди и позови сюда Фрэнсиса.

— Мистер Кларк, Вы простите меня?

— Сначала прощения попроси у моей тёти. А потом только сюда возвращайся.

— Она ж меня со свету сживёт, мистер Кларк!

— Тогда вместе умрём. Всё, уходи. Не хочу тебя пока видеть.

Анна, поджав губы, медленно поднялась и пошла к выходу. Спустя несколько минут дверь открылась, и в комнату вошел Фрэнсис. Фрэнсис был не шибко умным сорокалетним мужчиной, часто налегал на алкоголь, имел проблемы с азартными играми, но являлся одним из ближайших помощников мистера Кларка.

И на него можно было положиться, нежели на своего младшего брата. Фрэнсис стоял на месте и как-то растерянно оглядывал комнату, при этом оценивающе кивал. Джеймс Кларк на него смотрел и думал, к чему он это делает, если уже не раз бывал в этой комнате? Может быть, он примечает, что можно отсюда стащить, когда босс умрёт?

— Фрэни, — позвал его босс.

— А? — Фрэнсис резко перевёл взгляд на босса.

— Ты чего?

— Уютно здесь, босс. Жалко умирать в таком уюте.

— Это ты правильно подметил. Садись.

— Я лучше постою, босс.

— А что так? — Джеймс Кларк прищурил глаза. — Слишком горькую правду принёс, Фрэни?

— Да, босс. Я уже устал это держать в себе. Постоянно ждал момента, чтобы Вам всё рассказать.

— Так вот, Фрэни, вот он твой момент. Дождался-таки.

— Уж извините, босс.

— Давай, подавай свою правду. Я всё приму. Вон уже Анна хорошо подготовила меня к этому, так сказать, — сказал Джеймс Кларк и в конце кашлянул.

— Можно не садиться?

— Да, плевать, хоть на ковёр ложись. Рассказывай.

— Я немного тревожусь. Можно мне сигару покурить, босс?

— Да Господи, давай уже быстрей.

Фрэнсис подошёл к столу, повернул к себе толстый хьюмидор, сделанный из красного дерева и вмещающий в себя двадцать пять сигар, открыл крышку, облизнулся и достал сигару. Джеймс Кларк поднял голову от подушки, наблюдая за ним. На его лице появилось негодование от того, что делал его помощник. Фрэнсис раскуривал сигару, наслаждаясь этим процессом. Помощник поднял голову вверх и, сузив губы, вальяжно выпускал прямую линию дыма.

— Фрэнсис! — рявкнул босс. — Ты обнаглел? Если что, я ещё живой.

— Извините, босс, расслабился немного. Теперь полегче стало, — сказал Фрэнсис и с сигарой вернулся к двери.

— Рассказывай уже, что тебя тяготит.

— В общем, босс, с чего бы начать, — думал Фрэнсис и ещё раз посмаковал сигару. — Помните, Вы месяц назад подарили мне хорошие дорогие часы? Я Вам ещё жаловался, что меня в тёмном переулке обокрали. И Вы тогда мне сказали, что купите новые… в общем, я те первые часы в карты проиграл.

— Это было ожидаемо. А я тебе поверил. Хорошо, что не успел купить тебе вторые. А ведь скоро собирался это сделать.

— Да? — оживлённо посмотрел на босса Фрэнсис.

— Странно прозвучит, но болезнь спасла меня от этой покупки.

— Вы правы, босс. Я не заслужил, — кивнул головой Фрэнсис, открыл рот и выпустил дым сигары. — Не заслужил.

— Хватит так часто курить. Что у тебя ещё есть?

— Ну, когда Вы мне сказали доставить примирительное письмо для вашей дочери в почтовое отделение.

— Так-так, очень интересно, — нахмурился мистер Кларк.

— Всё было нормально. Я нёс его, нёс, — Фрэнсис позволил себе ещё раз пустить дым. — И потом решил заглянуть на минутку в бар, промочить горло. В итоге я перебрал малость, ввязался в драку с одним кретином и потерял Ваше письмо, босс.

— И мне приходится умирать, чтобы ты, наконец, мне это рассказал?

— Мне жаль, босс. Я трус и плохой человек.

— Да ты петух ощипанный! — гаркнул Джеймс Кларк и оторвал спину от кровати. — Недоумок!

— Ого, босс, Вам стало лучше? — испуганно спросил удивлённый Фрэнсис.

— Нет, конечно, сукин ты сын! Морда козлиная! — закашлялся Джеймс Кларк и опустился на смятую потную постель. — Так, ладно. Проваливай. И позови моего брата, — более спокойно сказал он.

— Я прощу прощения, босс, — с этими словами Фрэнсис поспешил покинуть комнату.

Джеймса Кларка трясло от бешенства.

Дверь открылась, и в комнату вошел младший брат — Стив. Молодому человеку было тридцать пять, и он пока ещё пытался найти себя и добиться высот в жизни. Он не желал смерти старшему брату, однако не прочь был прибрать к рукам его предприятия.

Джеймс Кларк не доверял брату. Бизнесмен не мог позволить, чтобы Стив унаследовал его бизнес, так как считал его разгильдяем. Однако был один случай, когда мистер Кларк, как говорится, пошел на встречу и поручил ему одну серьёзную работу, которая была связана с перевозкой товара.

Стив, войдя комнату, прислонился спиной к двери, тем самым закрыв её. Джеймс Кларк успел немного успокоиться и лежал с закрытыми глазами. Стив не отрывал взгляда от старшего брата, пока его кое-что не смутило. Он начал звать его по имени. Джеймс Кларк не отзывался. Испугался или обрадовался — Стив пока ещё этого не понял, но принялся кричать: «Он умер, умер». Глаза Джеймса Кларка раскрылись: — Заткнись, Стив! Я просто задремал.

Стив взял стул за спинку, поднёс его к двери и после этого сел. Мистеру Кларку не совсем было понятно, зачем он это сделал.

— Что, Стив, страшную правду принёс? — немного сострил Джеймс Кларк.

— Как ты, брат? В порядке?

— Ты издеваешься? Я вообще-то скоро умру.

— Жаль тебя, брат, — с грустью сказал Стив, демонстративно шмыгая носом, будто вот-вот и заплачет.

— Правду, Стив, какую правду ты от меня скрываешь?

— Ладно, сейчас, Джеймс. — Стив набрал в рот воздуха и медленно выдохнул.

— Стив, не тяни, — протянул старший брат.

— Каюсь, брат, каюсь. Тот грузовик с партией кубинских сигар, которые я перевозил, никто не останавливал на границе Кубы. Я случайно утопил машину, когда немного вздремнул за рулём.

— Какого чёрта, Стив? Хоть мы и живём в Бирмингеме, я должен был узнать об этом.

— Не хотел тебя расстраивать, брат. А еще в Лондоне я влез в большие долги. У тебя я попросил денег на открытие своего маленького бизнеса, а на самом деле, чтобы вернуть долг.

— Хорошо, Стив, — сдерживался старший брат, процедив сквозь зубы. — Ещё ложечку правды?

— В общем, мне в руки попало письмо, адресованное тебе.

— От кого?

— От твоей дочери Агаты.

— Что? — оживился Джеймс Кларк.

— И я поспешил к тебе на работу, чтобы обрадовать, но по дороге споткнулся, и письмо выронил. Оно немного отлетело и провалилось в открытый канализационный люк. Извини, брат.

— У меня нет слов, Стив.

— Я боялся рассказать тебе это. Но сейчас мне стало лучше, когда, наконец, смог признаться.

— Конечно, смог, братец. Я ведь умираю и слаб. Так что не могу тебе врезать!

— Сто раз извини, Джеймс. Больше мне нечего сказать.

— С тебя и этого достаточно. Оставь меня. Мне нужен покой.

— Тогда Томас пускай позже зайдёт к тебе?

— Томас? Наш сторож? И он ещё? Ладно, впусти его.

Стив кивнул, встал, убрал стул и вышел из комнаты. Джеймс Кларк доверял Томасу. У них были неплохие приятельские отношения, однако они не так часто виделись. Сейчас ему хотелось отлежаться и обдумать всю вываленную на него правду.

В дверь постучал Томас.

— Добрый день, мистер Кларк, — сказал он, приоткрыв дверь. — Можно?

— Давай, Том, входи.

— Слышал, Вы хотите перед тем, как покинуть нас услышать напоследок то, что жильцы этого дома могли скрывать от Вас, мистер Кларк.

— Всё верно, Том. У тебя много правды?

— Нет, — отмахнулся рукой сторож, — по мелочи.

— Тогда прошу.

— Мне стоять или лучше сесть?

— Не важно.

— Хорошо, — сказал сторож и решил не садиться. — Признаюсь, я делал неприятные вещи, — замялся он, пытаясь подобрать слова.

— И?

— Извините меня… но я часто справлял нужду в обувь нашей горничной и Фрэнсису.

— Ты серьёзно? — Джеймс Кларк с озадаченным видом взглянул на сторожа.

— Без шуток, мистер Кларк. Анна флиртовала со мной. Но потом вдруг отвергла меня, стала игнорировать, а подарки себе оставила. Вот поэтому я так подло и начал поступать. Честно скажу, мне жаль… немного.

— А Фрэнсису за что такая суровая участь?

— Мы играли с ним в карты. Я честно выиграл, несмотря на то, что он мухлевал. Долг он до сих пор не вернул. Только обещает. Вот он и получает от меня за каждый его «завтрак».

— Это всё, Томас? — настороженно поинтересовался Джеймс Кларк.

— Могу добавить, что его зубная щётка побывала в пасти собаки. И не один раз.

— Фу, Том, — сморщился Джеймс Кларк.

— Это всё, мистер Кларк.

— Хорошо, Томас. Думаю, хорошо, что ты мне это всё рассказал…

— Мне было приятно у Вас работать, мистер Кларк. Могу я Вас обнять?

— Да, Том, конечно, — с улыбкой сказал Джеймс Кларк. — Ты первый, кто этого захотел.

Томас кивнул на одобрение хозяина, подошёл к кровати и протянул ему руки. Джеймс Кларк приподнялся, они по-дружески обнялись, и смертельно больной похлопал его по плечу.

Когда Томас коснулся дверной ручки, мистер Кларк его окликнул:

— Том, будь добр, передай Стиву, Фрэнсису и Анне, пусть они сегодня в шесть вечера соберутся в гостиной.

Провинившиеся собрались втроем в положенное время. Фрэнсис и Стив, рассевшись на диване, размышляли между собой о том, зачем Джеймс Кларк позвал их сюда, когда ему тяжело даже до туалета дойти. Анна стояла позади них. Она брезгливо рассматривала свою туфлю на уровне вытянутой руки, ругая вслух бессовестного кота. Однако усатого паршивца и близко не было — он с утра не появлялся в доме. Томас находился у камина. Он с невозмутимым видом поглядывал на часы, потом на Анну, внутренне потешаясь над тем, как она глубоко ошибается. Горничная поставила свою обувь к входной двери, обошла диван, и парни уступили ей место посередине.

Джеймс Кларк спустился к ним. В руках он держал охотничье ружьё двадцатого калибра (предназначенное для средней и мелкой дичи). Все с удивлением смотрели на хозяина дома. На нём был комплект охотничьего костюма зелёного цвета: твидовая кепка с небольшим козырьком, твидовый пиджак, застёгнутый на все четыре пуговицы и брюки-галифе, заправленные в коричневые сапоги. Он окинул троицу хищным взглядом, только Томаса оставил без внимания.

— Мистер Кларк, как Вы? — осторожно попыталась заговорить Анна, подбирая слова, — как Вы встали? Вам стало намного лучше?!

— Брат, ты что, на охоту в такой час собрался?

— Вот же вы сволочи, — медленно и сквозь зубы процедил Джеймс Кларк, — сукины дети!

— Босс, Вы чего? — тихонько спросил Фрэнсис.

— Мне пришлось четыре дня притворяться умирающим тюленем, чтобы у вас, наконец, совесть проснулась. Как морж ленивый, я лежал на кровати, всё ждал и ждал. Ждал, когда же вы, всё-таки, созреете, клопы вы трусливые. Но, да ладно, сейчас я оторвусь.

— Джеймс, ты что задумал? Давай без глупостей, — настороженно сказал Стив, — давай всё обсудим.

— Уже обсудили, братец. Сейчас я вас буду каждого прощать…

— Мистер Кларк, пожалуйста, успокойтесь, — испугалась Анна. Она выпрямилась и руками слегка оттолкнулась от дивана…

— И так, я охотник, а вы утки!

— Постой-постой, Джеймс, — крикнул Стив, испуганно выставив руки вперед. — Подожди, брат, не стреляй, успокойся!

Джеймс Кларк навёл на них дуло ружья, которое смотрело как раз таки на Анну:

— Утя-утя-утя…

Все трое вскочили и с воплями бросились прочь. Фрэнсис и Анна в одну сторону, Стив, пригнувшись, в другую. Раздался выстрел… Заряд соли впился в обивку дивана. С испугу Фрэнсис выкрикнул: «Мама!». Анна завизжала.

Стив распахнул входную дверь, они выбежали наружу и бросились бежать в разные стороны. Джеймс Кларк пригласил Томаса сопровождать его на охоте. Томас с удовольствием согласился, поддержав затею мистера Кларка. Вместе они пошли по следам «дичи».

Немного погодя, чёрный пёс среднего размера забежал в гостиную. Виляя хвостом, он осмотрелся. Увидев туфли Анны, подбежал к ним, принюхался, фыркнул несколько раз и поднял заднюю лапу…

Джеймс Кларк болел, но, к счастью, болезнь потревожила его всего на один день. Находясь в своей комнате, к нему и пришла эта внезапная идея — устроить проверку. Джеймс Кларк позвал врача и договорился за определённую плату, чтобы он сообщил собравшимся жильцам о смертельной болезни хозяина дома.

От бывшей жены Джеймс Кларк узнал, что дочь написала ему в письме о помолвке с её возлюбленной. «Какой же срам», — думал Джеймс Кларк. Однако мысли о примирении со своей дочерью не отпускали его.

На закрытое тайное бракосочетание своей дочери, куда пришли только родственники и близкие друзья (которые без осуждения относились к их любви), мистер Кларк явился в охотничьем обмундировании…