Не может быть

tanasa, 2020

Купидончик засуетился. Вытащил из колчана стрелу, оперенье которой сразу заиграло всеми цветами радуги. – И я так думаю! – он улыбнулся. Не зря его дождь загнал под крышу этого здания. Прицелился, натянул тетиву лука и выстрелил. – Надеюсь, у вас все получится, – бросил малыш напоследок, вылетая на улицу.

Глава 1

Щекастый купидончик прятался от дождя под козырьком крыши. Он тоскливо оглядел пустынную улицу. Очень хотелось кушать. Со злостью посмотрев на единственную стрелу в колчане, малыш опять замер, слегка подрагивая крылышками.

Вдруг его внимание привлек звук отворяемого окна. Словно бабочка, стремящаяся к огню, он порхнул к цели. Приземлившись на подоконник, оглядел комнату. Лицо его расплылось в улыбке.

— Есть! — радостно воскликнул он, и, чтобы иметь обзор получше, взмыл к потолку.

— Какая-то канцелярия. — Его взгляд скользнул по застекленным шкафам с огромным количеством папок, книг, тетрадей, книжным полкам на стенах, картинам и остановился на женщине, сидевшей за столом в кресле с высокой спинкой. Видать, хозяйка этого кабинета. Уж больно величаво восседает.

— Царица на троне, — восхитился он. — Красивая! — залюбовался. — Но стерва, — добавил, с досадой причмокнув язычком. Подлетел поближе, всматриваясь в карие глаза. — А ведь никого-то у тебя и нет. Всех прогнала!

Стерва же в свою очередь пристально смотрела на собеседницу, нахохлившуюся взъерошенным воробышком на стуле напротив.

— Анна Николаевна, что ЭТО?! — схватив со стола несколько бумаг, со злостью бросила их обратно. — Я вас спрашиваю, ЧТО ЭТО?! — её голос звенел сталью.

— Это отчет, — ответила та, не поднимая головы.

— Ну-ну. А я — царица Савская.

— Не-е-е, — протянул купидончик. — На неё ты как раз и непохожа, а вот на княгиню Зинаиду Юсупову — очень даже! — он радостно засмеялся, довольный своей наблюдательностью.

— Та-ак, а теперь посмотрим на Анну, которая Николаевна, — амурчик подлетел поближе к сидящей на стуле женщине.

Густые русые волосы забраны в небрежный хвост, глаза за стеклами очков кажутся маленькими синими озерцами, носик-курносик, лёгкая россыпь веснушек, скулы красиво очерчены.

— А губки-то, губки как хороши! Пухленькие, как облачко, — восхитился малыш.

— Анна Николаевна, отчет должен быть лаконичным! Вы понимаете значение этого слова?

— Там всего лишь четыре страницы.

— Да, четыре, — подтвердила стерва, — но чего?

Водрузив очки на нос, дама в кресле подняла со стола листок и начала читать:

«В одном из залов (галерея Аполлона) хранится легендарный бриллиант Санси, весом 55,23 карата. Он был найден в Индии в XI веке. Его продавали, крали и дарили. В одно время знаменитый камень стал чуть ли не вершителем европейской истории…»

— И это вы называете финансовым отчетом о поездке во Францию?! — она умолкла, словно ей недоставало воздуха.

— Там дальше есть о финансовых затратах. На последнем листочке. — Анна Николаевна несмело посмотрела на хозяйку кабинета.

— Вы издеваетесь?! Мне нужен отчет в виде таблицы, выполненный в экселе. На кой мне ваши впечатления о посещении Лувра! Вы работаете в элитной частной школе, которую финансируют люди, считающие каждую копейку! И заставляют отчитываться за каждую копейку директора! Меня! Отчитываться! А вы словоблудием занимаетесь. Свое краснобайство применяйте на уроках! Вам понятно?!

— Я не умею работать в экселе, — прошептала чуть слышно бедняга.

— Что вы там себе под нос бормочете?! Да поднимите же голову! — собеседница Анны Николаевны встала с кресла и подошла к женщине.

Та подняла лицо. В глазах стояли слёзы.

— Елена Владимировна, я не умею работать в экселе, — повторила она.

— Сколько вам лет, Анна Николаевна?

— Сорок. Будет летом.

— Да-а-а. Вы дивный экземпляр. Мне такие ещё не встречались, — протянула задумчиво. — Только сырость здесь не надо разводить, — добавила, увидев, что собеседница вот-вот расплачется. — Держите, — протянула упаковку бумажных салфеток.

— С-с-спасибо. — Анна Николаевна вытащила салфетку и, сняв очки, принялась их протирать, виновато моргая. Вся её поза выражала такую покорность и уныние, что Елена Владимировна почувствовала раздражение и несвойственную ей жалость. Она поспешила отвернуться от этого зрелища и подошла к окну.

— Бедняжечка! — купидончик заглянул в синие, как небо, глаза и просто утонул. — Какая душа! Какая ласковая и беззащитная душа! И совсем одинёшенька, — он шмыгнул носом, отгоняя непрошеные слёзы. — Ничего, это дело поправимое, — метнул взгляд к окну.

— Почему вы не отдали чеки в бухгалтерию? — спросила Елена Владимировна.

— Я отнесла. Но Ольга Викторовна неважно себя чувствовала и попросила меня написать отчет, чтобы было быстрее.

— Ну да, а вы умеете только сочинения писать, — хозяйка кабинета пристально посмотрела на фигурку, застывшую на стуле:

«Какая она беспомощная и хрупкая. И по жизни, скорее всего, такое же недоразумение. Интересно, семья у неё есть? Педагог, конечно, хороший, — мысли прыгнули в другую область, — и специалист отличный. Чего только стоит знание трёх или четырёх языков? Надо будет посмотреть в личном деле. Директор должен знать такие данные», — укорила себя.

Повернулась к окну.

— Дождь уже закончился, — произнесла обрадованно.

Купидончик засуетился. Скорее бы домой! До чего же под ложечкой сосёт!

Лишь бы стрела отозвалась. Потянулся к колчану. Стоило дотронуться до древка, как оперение заиграло всеми цветами радуги.

— Ух ты! — он улыбнулся. — Не зря меня дождь сюда загнал.

Натянул тетиву лука, прицелился и выстрелил.

— Надеюсь, у вас все получится, — бросил малыш напоследок и вылетел на улицу.