Влияние церковно-правовых норм на развитие отраслей российского права

А. А. Дорская, 2007

Работа посвящена изучению влияния в России церковного права на светское. Церковное право показано как отрасль права Российской империи, некоторые институты и принципы которого возрождаются в современной России в условиях партнерства государства и церкви. Анализируются положительные стороны такого сотрудничества, а также возможные опасности на пути вмешательства церкви в правовую составляющую социальной регуляции. Для специалистов по теории и истории права и государства, а также студентов юридических факультетов.

© Дорская А. А., 2007

© Оформление обложки, 2007

* * *

Введение

Начиная с конца 80-х гг. ХХ века в России стала складываться система взаимоотношений между государством и религиозными объединениями на основе сотрудничества (партнерства). Началось возрождение церквей, монастырей, появились первые законодательные разработки по регулированию государственно-церковных отношений, церковь получила права юридического лица, свобода совести стала рассматриваться не только как право на атеизм. Однако этот процесс сопровождается массой трудностей.

Во-первых, необдуманная либерализация законодательства в данной сфере уже неоднократно приводила к тяжелым последствиям. Например, после того, как в октябре 1990 г. Верховным Советом РСФСР был принят Закон РСФСР «О свободе вероисповеданий», создавший режим максимального благоприятствования для создания любых религиозных организаций в России, в страну хлынули представители различных сект, что способствовало еще большей дестабилизации обстановки как накануне, так и вскоре после распада СССР.

Во-вторых, несмотря на то, что ныне действующий Федеральный Закон Российской Федерации «О свободе совести и о религиозных объединениях», был принят десять лет назад, и в него вносились поправки, не прекращаются обращения российских граждан в Европейский суд по правам человека. Так, весной 2007 г. дело против России выиграли саентологи. Если учесть, что Европейский суд в делах по свободе совести придерживается позиции, что «государство должно действовать как нейтральный и беспристрастный организатор исповедания различных религий, верований и убеждений»^[1], то значит, проигранные Россией дела, свидетельствуют о несовершенстве законодательства и правоприменительной практики в этой сфере. Представители различных вероисповеданий считают, что они не могут реализовать свои права в религиозной сфере. Таким образом, церковно-правовые нормы нуждаются в изучении и влияют на развитие международно-правовых и конституционных стандартов, закрепляющих свободу совести.

В-третьих, сегодня многие специалисты говорят о двусмысленности формулировки статьи 14 Конституции Российской Федерации, т. к. «светское государство» как минимум может быть четырех видов:

— эквипотенциальный тип — светское государство, характеризующееся стремлением к достижению максимально возможной внерелигиозности и изоляции религиозных объединений от государственной и общественной жизни (Япония, КНР, Южная Корея, отчасти США),

— преференциальный тип — государство, характеризующееся одним из наиболее «мягких режимов» отделения религиозных объединений от государства, выделением государством одной или нескольких религий, для которых создается льготный режим существования и деятельности (большинство стран Европы),

— контаминационный тип — государство, характеризующееся максимальной размытостью границ между религиозным и светским и значительной степенью влияния норм религиозного права на правовую систему государства (государства исламского мира, Израиль),

— идентификационный тип — государство, характеризующееся расширенным сотрудничеством государства с несколькими религиозными объединениями на основе партнерства государства и граждан в гарантиях, защите и реализации их прав на национально-культурную и религиозную идентичность (Франция, Россия, страны Балтии, Украина)^[2].

Такая размытость формулировок привела к тому, что Русская Православная Церковь стала высказываться по некоторым политическим вопросам, стала демонстрироваться конфессиональная принадлежность высших государственных лиц страны, началось возрождение некоторых дореволюционных церковно-правовых институтов, например, в 2000 г. Архиерейский собор принял решение о воссоздании церковных судов и т. д.

В-четвертых, принципы правового регулирования взаимоотношений государства и церкви вызывают постоянную дискуссию в российском обществе. Одним из последних ярких примеров является письмо десяти академиков Российской Академии наук Президенту Российской Федерации относительно их обеспокоенности клерикализацией российского образования и науки, которое фактически раскололо российское общество пополам и показало, что оппоненты по-разному понимают как юридическую терминологию, так и ценности, которые за ней кроются. Недовольство высказывают и общественные организации. Например, Московская Хельсинская группа подготовила доклад «Свобода совести, правозащитное движение и политические партии». В нем, в частности, Сергей Мозговой, представляющий Институт свободы совести, сделал вывод о том, что мы наблюдаем настоящий «системный кризис», к которому относится, в том числе «массовое нарушение принципа светскости государства»^[3].

Кроме того, что влияние церковно-правовых норм на светское право вызывает сегодня серьезные споры в российском обществе, данная тема имеет важное теоретическое значение, т. к. церковное право сыграло огромную роль в процессе формирования современной европейской правовой системы, к которой в том числе относится и Россия. Как отмечает в своем диссертационном исследовании М. Ю. Варьяс, «по существу церковное право стало первой общеевропейской наднациональной системой права; институты и правовые процедуры, порожденные этой протосистемой, опередив национально-правовое регулирование по времени своего появления, легли в основу сформировавшихся позднее национальных правовых систем Европы»^[4].

Нижняя граница настоящего исследования определяется концом XVIII века. Павел I самостоятельно возложил себе на голову корону, надел далматик (одежда византийских императоров, очень сходная с саккосом архиереев) и порфиру^[5], затем провозгласил свой указ о русском монархе как главе Церкви. Произошло «открытое восстановление византийских обычаев»^[6]. Кроме того, конец XVIII в. характеризуется первыми попытками осмысления церковно-правовых норм, зарождением науки церковного права в Российской империи в конце XVIII века, а также началом процесса выделения церковного права из богословских наук и приобретения им черт юридической науки.

Во второй четверти XIX в. начался расцвет церковного права. Во-первых, в царствование Николая I в рамках работы по систематизации российского законодательства началось приведение в систему в том числе и норм церковного права: в 1834 г. вышло новое издание Кормчей книги, в 1839 г. — на греческом и русском языках была издана Книга правил Святых Апостолов, вселенских и поместных соборов и Святых Отцов, а в 1841 г. был издан Устав духовных консисторий, содержащий 368 узаконений. Во-вторых, с 1835 г. преподавание церковного права было введено в российских университетах. В-третьих, к 1844 г. относится первая попытка определения церковного права в системе российского права: в свет вышел труд архимандрита Гавриила (Василия Николаевича Воскресенского) «Понятие о церковном праве и его история».

Серьезные изменения в церковном праве Российской империи могли произойти в царствование Александра II. Одной из буржуазных реформ предполагалось провозглашение свободы совести. Как отмечает Т. П. Минченко, к Пасхе 1881 г. готовился Манифест о свободе совести, но смерть Императора в результате покушения снова отложила решение этой наболевшей проблемы^[7].

Особого внимания заслуживает изменение институтов церковного права в годы первой русской революции, его взаимовлияние с развитием науки церковного права.

В феврале 1917 г. была изменена вся система государственного права России, в том числе и статус церкви как государственного учреждения.

В советское время влияние церковно-правовых норм на развитие отраслей советского права не признавалось. Вследствие провозглашения Декрета СНК от 23 января 1918 г., Церковь и ее организации в течение последующих 72 лет не являлись субъектами гражданских правоотношений, а следовательно, не имели прав юридического лица. Такое положение Церкви изменилось в связи с принятием Закона «О свободе совести и религиозных организациях» от 1 октября 1990 г. Однако возникло много трудностей, в том числе и при принятии и реализации действующего Федерального Закона «О свободе совести и религиозных объединениях» 1997 г., в преамбуле которого была подчеркнута «особая роль Православия».

Влияние церковно-правовых норм на развитие отраслей российского права стало активно изучаться в последние пятнадцать лет.

Наибольшее количество научных работ по данной теме посвящено влиянию церковно-правовых норм на развитие государственного права России. Это связано с тем, что вплоть до 1917 г. Русская Православная Церковь была вписана в государственный механизм и выполняла важнейшие государственные функции. Среди последних исследований необходимо отметить докторскую диссертацию А. В. Стадникова, в которой было показано, что, начиная с середины XVII в., «отношения государства и церкви осложнились, обнаружив несовпадение интересов»^[8], именно в это время началось форсирование процесса превращения церкви в государственное учреждение. В диссертации А. Г. Семашко «Русская Православная Церковь в государственном механизме Российской империи XIX века: историко-правовой аспект» был проведен блестящий, наиболее полный на сегодняшний момент, анализ юридической и исторической литературы, посвященной государственно-церковным отношениям, а также показаны положительные и отрицательные стороны государственного положения Русской Православной Церкви^[9]. В очерках по истории отечественного права Н. И. Комарова, Д. А. Пашенцева, С. В. Пашенцевой проанализирован правовой статус обер-прокурора Святейшего Синода и сделан вывод о том, что фактически обер-прокурор отделял Святейший Синод от Церкви^[10].

История семейного права долго не изучалась в советский период, т. к. оно напрямую выросло из церковного права. Одной из первых работ была монография М. К. Цатуровой «Развитие русского семейного права в XVI–XVIII вв.», изданная в 1991 г. Сейчас данная проблема активно изучается. В 2001 г. была защищена кандидатская диссертация Л. А. Тищенко о соотношении церковных и светских норм в семейном праве XIX — начала XX вв.^[11] В. В. Момотов, раскрывая проблемы формирования русского средневекового права в IX–XIV вв., показал, что «церковь преднамеренно шла на компромисс с обычным правом,… что позволило ей победно закрепиться и занять доминирующее положение в роли социального регулятора брачно-семейных отношений»^[12]. Э. М. Левшин рассмотрел соотношение обычно-правовых, церковно-правовых и светских норм в семейном праве и пришел к выводу, что «в структуре нормы брачно-семейного права церковное право определяло правило (предписание), выступающее как требование должного поведения, обычное право регулировало реальное поведение людей («сущее»), светское право выполняло функцию отражения и разрешения противоречия между «должным» и «сущим»^[13]. Д. Ф. Латыпова в своей работе о правовом положении женщин сделала вывод о том, что «одновременно с тем, что нормы религиозного права содержали определенные положения, ущемляющие права и свободы женщин, они, в значительной мере, выступали и источником появления и развития юридического права о статусе женщин»^[14]. В докторской диссертации Н. С. Нижник было показано, что в XVIII в. «государство взяло на себя регулирование части вопросов в сфере брачно-семейных отношений, решение которых ранее являлось прерогативой Церкви. Государство предпринимало попытки усовершенствования институтов семейного права: брака, вдовства, опеки. Светским законодательством были закреплены положения, устанавливавшие имущественную самостоятельность супруги. В XIX в. российское семейное законодательство в целом соответствовало уровню развития большинства европейских стран… Однако, уменьшив влияние Церкви на семейно-бытовые проблемы, государство не смогло ее заменить в полном объеме»^[15]. В диссертационном исследовании М. М. Трапезниковой показано, что развитие законодательства о брачном договоре в России базировалось на системе обычного и канонического права^[16].

В последние годы активно изучается и соотношение уголовного и церковного права. Н. С. Федосова посвятила свою кандидатскую диссертацию исследованию взаимосвязи уголовного права и религии и сделала вывод о том, что в XVI–XIX вв. «огромное значение церкви в деятельности государства напрямую оказывает влияние на политику светской власти в законодательной сфере»^[17]. В 2002 г. В. Л. Ефимовских была защищена диссертация на тему: «Религиозные преступления в русском праве Х — начала ХХ вв.»^[18]. В работах Н. А. Липского рассматривается влияние христианства на развитие уголовной политики и судопроизводства в России^[19]. В работе А. В. Холопова соотношение уголовного и церковного права изучается с точки зрения расследования ритуальных убийств^[20]. Интересные выводы о том, что «труд выступал как средство коррекции криминально-пораженной личности и совместно с религиозным воздействием был одним из основных факторов воспитательного воздействия», содержатся в диссертации С. П. Яковлева, посвященной изучению использования труда осужденных к лишению свободы^[21]. В диссертационном исследовании А. И. Сидоркина показано, что уже во второй половине XVII в. «произошел разрыв светских и религиозных начал в теории уголовного права»^[22], однако окончательно эта двойственность не была преодолена даже в имперский период, что приводило к непоследовательности и двойственности некоторых принципов уголовного права.

Влияние церковного права на гражданское право так же в последнее время стало объектом исследований. В докторской диссертации В. Е. Рубаника был сделан вывод о том, что «первоначальный этап развития института права собственности определялся двумя главными факторами: 1) религиозно-символическими представлениями восточных славян, основанными на духовном синкретизме, соединении языческих и христианских взглядов на собственность; 2) влиянием византийского и светского законодательства»^[23].

А. Н. Садков в диссертации «Религиозные организации как субъекты гражданского права», посвященной современному законодательству, опирался в том числе, на труды русских ученых-канонистов, в частности Н. С. Суворова^[24].

В 2005 г. вышла монография Т. Е. Новицкой «Правовое регулирование имущественных отношений в России во второй половине XVIII века», в которой рассмотрены особенности правового статуса церковных учреждений как юридических лиц, место духовенства в экономической жизни России данного периода. В монографии были использованы труды известного специалиста в области церковного права Н. С. Суворова.

Особо необходимо выделить монографию Е. В. Беляковой «Церковный суд и проблемы церковной жизни» (М., 2004), являющейся первой фундаментальной работой по истории церковно-процессуального права.

Среди зарубежных исследователей необходимо отметить работы, посвященные положению Русской Православной Церкви. Эти сюжеты затрагивались канадским ученым Д. В. Поспеловским^[25], американскими исследователями Д. Куртиссом^[26] и Г. Л. Фризом^[27].

Особо хотелось бы выделить работы профессора Университета Невады Пола Верта, посвященные правовому положению представителей различных вероисповеданий в дореволюционной России^[28]. В частности, он сделал важный вывод о том, что «с 1770 до 1840 г. государство предоставило неправославным конфессиям больше обязанностей, прав и институциональных структур, чем уже имели православные. Тогда как православные получили «Духовный регламент» в 1721 г., римско-католики получили сравнимый документ в 1769 г., евангелическая лютеранская церковь и реформатская церковь — в 1832 г.,… мусульмане Крыма — в 1831 г., калмыки-буддисты — в 1834 г., иудеи — в 1835 г., армяно-григорианская церковь — в 1836 г…»^[29]. Это объясняет одну из причин, почему в 40-е гг. XIX в. активно стало изучаться православное церковное право, иначе возникший «перекос» мог нанести удар по «господствующему и первенствующему положению» Русской Православной Церкви.

Таким образом, современные исследователи не отвергают церковное право и его влияние на светское право как тему научного исследования. Однако комплексный анализ так и не был проведен.

Целью настоящей работы является исследование влияния церковно-правовых норм на развитие отраслей российского права, места церковного права в системе права Российской империи в конце XVIII — начале XX вв., что может быть полезно для понимания отношения верующих к современному законодательному процессу и защиты ими своих прав.

Примечания

1

Гарлицкий Л. Государственное регулирование религии: противоречивые тенденции? Замечания относительно недавней практики применения прецедентов, касающихся статьи 9 Конвенции о защите прав человека и основных свобод // Сравнительное конституционное обозрение. 2006. № 3 (56). С. 51.

2

Понкин И. В. Современное светское государство: конституционно-правовое исследование. М., 2005. С. 293–303.

3

http://www.newsru.com/religy/30mar2007/rechtfrage.html

4

Варьяс М. Ю. Церковное право в романо-германской правовой системе. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М.,1997. С. 3.

5

Манифест «О назначении коронации Императора Павла I и Императрицы Марии Федоровны в Москве в апреле месяце 1797 г. // Полное собрание законов Российской империи. Собрание I. СПб., 1830. № 17659. С. 243–244.

6

Величко А. М. Церковь и император в византийской и русской истории. СПб., 2006. С. 84.

7

Минченко Т. П. Государственно-религиозные отношения и возможности конструктивной перспективы // Партнерство государства и церкви. Стабильность политической системы гражданского общества. Сборник материалов Международной научно-теоретической конференции, посвященной 250-летию со дня рождения преподобного Серафима Саровского (25–26 июня 2004 г.). Курск, 2004. С. 161.

8

Стадников А. В. Взаимоотношения государства, церкви и общества в русской политической и правовой мысли второй половины XIV — первой половины XVII веков. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М., 2007. С. 26.

9

Семашко А. Г. Русская Православная Церковь в государственном механизме Российской империи XIX века: историко-правовой аспект. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 2007.

10

Комаров Н. И., Пашенцев Д. А., Пашенцева С. В. Очерки истории права Российской империи (вторая половина XIX — начало XX вв.). М., 2006. С. 346.

11

Тищенко Л. А. Соотношение законодательства России о браке и семье XIX — начала XX вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. М., 2001.

12

Момотов В. В. Формирование русского средневекового права в IX–XIV вв. Автореферат на соискание ученой степени доктора юридических наук. М.,2003. С. 35.

13

Левшин Э. М. Становление и развитие брачно-семейного законодательства в дореволюционной России. Автореферат на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Нижний Новгород, 2003. С. 8. См. также: Левшин Э. М. Брачный договор (историко-правовое исследование и анализ современного законодательства): Учебное пособие. Нижний Новгород, 2003.

14

Латыпова Д. Ф. Правовое положение женщин (историко-методологический аспект). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Казань, 2004. С. 14.

15

Нижник Н. С. Правовое регулирование брачно-семейных отношений в контексте эволюции государственно-правовой системы России (IX–XX вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. СПб., 2003. С. 4.

16

Трапезникова М. М. Возникновение и развитие законодательства о брачном договоре в Древнерусском и Российском государстве в Х-начале ХХ вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Ставрополь, 2005. С. 9.

17

Федосова Н. С. Уголовное право и религия: проблемы взаимовлияния и взаимодействия. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Владивосток, 2003. С. 8.

18

Ефимовских В. Л. Религиозные преступления в русском праве Х — начала ХХ вв. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Екатеринбург, 2002.

19

Липский Н. А. Влияние христианства на развитие уголовной политики и судопроизводства в России (историко-правовой анализ). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. СПб.,2003.

20

Холопов А. В. Методика расследования ритуальных убийств. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. СПб.,2004.

21

Яковлев С. П. Организационно-правовые формы трудоиспользования лиц, осужденных к лишению свободы в дореволюционной России (XVII — начала XX вв.). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Нижний Новгород, 2005. С. 9–10.

22

Сидоркин А. И. Наказания, связанные с лишением и ограничением свободы в русском уголовном законодательстве IX–XVII вв.: проблемы правового регулирования, систематизации и применения. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. Казань, 2005. С. 46.

23

Рубаник В. Е. Отношения собственности в восточнославянской традиции правового регулирования (начало X в.-1991 г.). Историко-правовое исследование. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук. М.,2004. С. 31–32.

24

Садков А. Н. Религиозные организации как субъекты гражданского права. Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Волгоград, 2004. С. 4.

25

Поспеловский Д. В. Русская Православная Церковь в ХХ в. М., 1995.

26

Curtiss J.Sh. Church and State in Russia. The last years of Empire. 1900–1017. New York, 1940.

27

Фриз Г. Церковь, религия и политическая культура на закате старого режима // Реформы или революция? Россия. 1861–1917 гг.» СПб.,1992. С. 31–43.

28

Werth P.W. Arbiters of the Free Conscience State, Religion, and the Problem of Confessional Transfer after 1905 // Sacred Stories: Religion and Spirituality in Modern Russia, ed. H.Coleman and M.Steinberg. Bloomington, 2005; Верт Пол. Трудный путь к католицизму. Совесть, вероисповеданая принадлежность и гражданское состояние после 1905 г. // Доклад для Ежегодника литовской католической академии наук. Вильнюс, 2005 Рукопись. С. 1–30.).

29

Werth P.W. Schism Once Removed: State, Sects, and Meaning of Religious Toleration in Imperial Russia // Imperial Rule, ed. A.Miller and A. Rieber. Budapest, 2004. P. 86.