Нигредо. Колдун и Гром

А.М.Берт (2024)

Аллирин — потомственный алхимик, отправляется в гости к родителям по настоянию своего деда, легендарного ученого Азареля Грома. Но ее планы рушатся: провалившись в расщелину, она оказывается в заброшенной гробнице. Там она находит пленника — безумного колдуна Змедрика Прахтусса, чья дурная слава известна всему континенту. Движимая любопытством, Аллирин снимает его оковы, не подозревая, что этим она изменит свою судьбу. Змедрик, обещая помочь ей добраться домой, оказывается не только могущественным и веселым спутником, но и источником множества вопросов и проблем. Доверие — роскошь, алхимик полагается лишь на знания и логику. Но в мире, поглощенном смертью и хаосом, она впервые начинает сомневаться в себе: сможет ли разум победить там, где эмоции и сила решают всё? Пламя хаоса не угаснет, пока мудрость не найдет свой путь, а любовь — свое место.

Сокрытое

Цветущий город.

— КАР-К! КАР-К!

— Да чья это курица орет?! — Возмущается мужской голос за окном.

Аллирин тяжело поднимает веки, стараясь сфокусировать плывущий взгляд.

— Карк… — тихо хрипит она.

— КА-А-АРК!

— Я его сейчас на похлебку пущу!!! — Кричит мужик.

— Завали хлебало! — Второй, кажется, не одобрил его слов.

— Мне твой мат не приятен! — Орет какая-то женщина.

— Зато любой сволочи понятен! — Второй мужчина гордо отвечает.

— Я сейчас тебе в бубен дам! — Кричит первый с улицы.

— Это место прям кипит жизнью! — Улыбается колдун, бодро зашедший в комнату и отворяющий окно, впуская шумную птицу. — Добрый день, Аллирин.

— КАР-К!

— О, Змей… — Кряхтит она сонным голосом.

— КАР-К! КАР-К! КАР-К! КАР-Р-Р-Р-К! — Ворон прыгает по хозяйке, с письмом привязанным к лапе.

— Такая рань.. — энфийка медленно поднимается на затекших руках.

— КАР-К! — Птица шумно садится на изголовье кровати, попутно успокоившись.

— Уже полдень, — мягко произносит мужчина.

— Что?? — Аллирин подскакивает принимая полностью сидячее положение. — Что ж ты меня пинками не разбудил?

— Жалко. Ты так сладко спишь.

— Больше половины суток..!

Девушка, выполнив любимые водные процедуры, быстро оделась в свою, немного порванную, одежду. Расчесав торчащие волосы пальцами, она выскочила из комнаты, захватив кожаную поясную сумку, со всем что у нее есть.

— Какие планы? — Устремил на нее взгляд Змедрик, уже ожидающий ее за дверью. — Хотя я знаю. Сначала завтрак, потом в магазин одежды или швее, а то у тебя уже дырка на одном месте.

— А ты туда не смотри! — Фыркнула девушка, попутно открывая письмо. — Но, увы, ты прав.

– «Аллирин, вчера тебя и твоего лохматого спутника объявили в розыск. Приказ прост — убить на месте. У Императрицы не осталось терпения, и она решила действовать без суда. Будь осторожна. На какое-то время лучше затаиться и не привлекать внимания. Найди укромное место и оставайся там, пока я не свяжусь с тобой снова.»

— Удивительно, как этот ворон так быстро преодолевает такое расстояние. — Задумалась девушка.

Змедрик шел впереди, а Аллирин спускалась за ним по узкой лестнице трактира.

— Подожди. — Тихо говорит мужчина.

Он обернулся и слегка подтолкнул её обратно наверх, указав пальцем вниз. Приглушенные голоса доносились с первого этажа. Змедрик прищурился, пытаясь расслышать. Они замерли в тени, едва дыша. Возле стойки трактира стояли трое солдат в синей форме, вооруженные до ушей. Один из них, высокий мужчина с густыми бровями, держал в руках лист бумаги. Это был рисунок — портрет Аллирин Гром.

— Аллирин Гром, в компании неотесанного мужчины, — громко сказал солдат, повернув рисунок к трактирщице. — Не видела их?

Танна мельком взглянула на рисунок, затем хмыкнула и пожала плечами.

— Нет, господа. В нашем трактире гостей много бывает, но таких не припомню.

Ее голос звучал уверенно, но колдун заметил, как женщина нервно теребила край передника. Солдат с рисунком прищурился, изучая трактирщицу, как будто пытаясь уловить в ее словах ложь. Затем он повернулся к своим товарищам:

— Уходим. Здесь их нет.

Ещё несколько мгновений солдаты молча стояли, затем один за другим направились к выходу, тяжело ступая по деревянному полу. Когда дверь закрылась за ними, Змедрик выдохнул и опустил руку с рукояти меча.

— Ну и удача, — прошептал он, обернувшись к энфийке.

Аллирин кивнула, стараясь не показывать волнения, которое бурлило внутри. Её взгляд скользнул к стойке, где трактирщица протирала пыль, делая вид, будто ничего не произошло. Внутри поднялась волна благодарности к женщине за ее смелость.

Как только беглецы вышли из-за угла лестницы, их доброжелательно встретила хозяйка. Танна заметила их и широко улыбнулась, отложив тряпку в сторону.

— Доброе утро, дорогие, — тепло сказала она, кивая им. — Как спалось?

Змедрик, оглядевшись, оперся локтем о стойку и, склонившись чуть ближе, тихо спросил:

— Почему Вы не выдали нас? Могли бы избежать проблем с этими ребятами.

Танна покачала головой, её глаза сверкнули теплотой.

— Я сразу узнала госпожу Гром вчера, — ответила она, взглянув на девушку с легким поклоном. — Орден Грома многим помог в свое время, в том числе и моей семье. Я не забуду этого.

Аллирин слегка расплылась в мягкой улыбке, ощутив смесь благодарности и смущения. Она наклонилась вперед, спрашивая:

— Мы можем остаться здесь еще на пару ночей?

— Конечно-конечно, — улыбнулась Танна. — И ни монеты за это не возьму. Просто знайте, что мой дом — ваш дом.

— Спасибо, Танна. Но, я все же оплачу.

— Что ж, тогда оплатите вечером. — Хозяйка рассмеялась. — Хорошо прогуляться!

Наполнив желудок сладкой свежей булочкой, преступники покинули таверну. Небо чистое, ярко-голубого оттенка. Несколько пушистых белых облаков отбрасывают мимолетные тени на улицу, плотно заполненную строениями. Она переполнена множеством созданий, каждое из которых занимается своими делами. Их разговоры смешиваются со звуком лошадиных копыт и звоном колоколов храма вдалеке.

— Какой хороший день… — подметила Алли, и натянула капюшон.

— Надеюсь, он таким и останется. — Пробубнил колдун смотря в небо. — Тебя что-то беспокоит, сухарик?

— Много чего.

Аллирин остановилась около здания с вывеской из красного гобелена, на которой вышита шляпа. Судя по всему это магазин одежды, и если оценивать расположение, к счастью, не самый дорогой. Девушка аккуратно хватает чернокнижника за локоть и тащит внутрь.

— Ты действительно выглядишь как разбойник, — проворчала она.

Магазин одежды — небольшое уютное помещение, спрятанное между двумя большими зданиями. Стены заставлены полками, на которых лежат многочисленные рулоны тканей, сумки, шляпы и другие аксессуары. По периметру расположены вешалки с огромным выбором одежды, на любой вкус и сезон. Небольшой прилавок стоит в задней части магазина, перекрывая большое окно. За ним на табурете сидит мальчик, на вид лет десяти, в белой рубашке и кожаном жилете. Кажется, именно он тут главный.

— Добро пожаловать! — Подскочил мальчик, подбегая к ним. — Меня зовут Тони!

Тони, как настоящий воспитанный джентльмен, аккуратно забирает и целует руку Аллирин.

— Здравствуй, — широко улыбаясь, отвечает энфийка, немного смущенная экой неожиданностью. Мальчик протягивает руку Змедрику, который отвечает на приветствие и улыбаясь кивает.

— Чего желаете? Модную шляпку или осенний жилет? А может шапку или тулуп? — Воодушевленно расспрашивает юный продавец. Тони подбежал к ряду с вешалками и по очереди начал показать элементы гардероба.

— Вы на кого приглядываете? Вам мужское или женское? Или все вместе?

— Пожалуй все вместе, — отвечает алхимик, — но, сначала следует подобрать удобный наряд на него. — Показывает ладонями на колдуна.

— Вы разбойник, господин? — Интересуется мальчика, ничуть не смущаясь.

— Да, — выдает колдун.

— Нет, он шутит. — Спасает Гром. — Мистер Тони, что ты можешь предложить?

— Если свободное, то могу вот такие мешковатые брюки или такие, а еще есть такие. А вот рубашка, она хорошо к ним подойдет!

— Нам бы что-нибудь потеплее, — Обращается Алли.

Спустя примерно полчаса, наряд для колдуна был собран: черные слегка мешковатые брюки, такой же черный, тонкий обтягивающий свитер, закрывающий шею, теплый жилет и темный тулуп, больше похожий на длинную мантию с поясом и меховым воротником.

— Эта одежда теплая, хоть и тонкая! В ней очень удобно в дорогу! — Суетится юный торговец. — Шапку? — Тони принес светлый головной убор. — Новая мода! Смотрите!

Мягкая, бархатистая текстура придает роскошное ощущение на ощупь. Макушка шапки обычная круглая, но по нижнему периметру нашит пушистый белый мех и подобие «ушей» свисающих по бокам. Они придают ей очаровательный, и в то же время, солидный вид.

Разница в росте молодого торговца и Змедрика — ну уж очень велика. Чтоб мальчишка смог надеть шапку на голову, мужчине пришлось спуститься на колено.

— Вот так. Вот эти веревочки что свисают с ушек можно завязать сзади на затылке, тогда лицо откроется. Или спереди, под подбородком, тогда они закроют щеки, и будет тепло даже в лютую пургу. — Мальчик завязал веревочки сзади и отстранился.

— Как вам? О! Я вижу Ваша повязка, господин, совсем себя изжила. У мастера в лавке недалеко отсюда есть прекрасные повязки! Из прочной кожи, так еще и с украшениями! Они дороговаты, но… Полностью оправдывают себя!

— Мы заглянем туда, спасибо. — Спокойно отвечает Гром, и осматривает колдуна. — А теперь мне нужны штаны, мистер Тони.

— Конечно!

Кроме штанов, юный профессиональный торгаш, продал еще и теплую серую накидку для девушки, с тем же пушистым мехом. А тонкие короткие перчатки, были подвержены замене на кожаные и утепленные. Обновив гардероб и отсыпав пару тройку золотых, путники покинули магазинчик.

— Благодарю, Аллирин, но не стоило. — Колдун слегка улыбнулся.

— Еще как стоило. Теперь ты похож на зажиточного разбойника. Но, повязку если нужно, сам себе купишь.

— Конечно, сухарик. Только стоит монет подзаработать.

— И как ты хочешь это сделать?

— Раньше, на здешней площади, точнее, недалеко от нее была малая гильдия ремесленников.

— Хочешь ремеслом заняться?

— Не совсем. Там была доска с объявлениями о работе и мелких поручениях. Может взять парочку. Мы ведь не сильно спешим?

— Как скажешь. Куда направляемся?

— Не знаю точно, но где-то в ту сторону. — Колдун указал носом направление.

Спустя несколько протяженных богатых зданий, открылся вид на огромную площадь, частично заполненную гражданами. Земля устлана ровной каменной кладкой, деревья и кусты аккуратно подстрижены, скамьи отшлифованы. Видно что за этим местом хорошо ухаживают. В центре площади величественно располагается высокая белокаменная статуя, и даже с это расстояния можно разглядеть, кому именно она посвящена. Она является шедевром мастерства. Гладкий камень идеально высечен: сложные детали одежды Императора почти как живые в своей точности. От его короны до накидки и струящихся складок ткани, каждый элемент изображен в мельчайших подробностях. Лицо статуи серьезное, но глаза остаются все такими добрыми, полными справедливости и, в то же время, власти. Одна рука лежит на рукояти меча, вторая спокойно опущена вниз. Если подробнее вдаваться в детали, то взгляд статуи направлен в сторону столицы Империи, а на каменном пьедестале высечена надпись «Великий из Всемогущих. Эстарион Аарон — спаситель и завоеватель».

У подножья собралась небольшая группа лиц, стоящих на коленях в молитве. Подойдя к самому подножью, Аллирин поклонилась. Заметив, что мужчина просто стоит, схватила его за рукав и потянула вниз.

— Прояви хоть немного уважения, колдун.

— Конечно-конечно, прошу прощение за мое хамство. — Перепихиваются они, стоя согнутые в поклоне.

— Вот молодежь пошла, — возмутилась какая-то старушка. — Раньше такого себе не позволяли. В наше время, мы землю целовали по которой он прошел, и в ноги кланялись, даже статуе.

— Да кого там?! Как можно молиться и кланяться тому, кто сбежал как предатель?! — Возмущается какой-то мужичек словам старухи. — Статую давно снести пора!

— Ишь ты! Ничего не ведаешь, так и помалкивай! — Кричит старушка.

— Статую не смеет никто тронуть! — Вмешался еще один мужчина. — Она священна!

— Да что святого в нем?! Бывший разбойник, проклятый маг и завоеватель! — Присоединился четвертый.

— Он спас многих созданий: и мирных жителей и солдат. И весь континент поднял с колен. Только благодаря ему ты сейчас здесь стоишь! — Кричит кто-то пятый.

Аллирин тяжело и медленно выдохнула и направилась в сторону от суматохи. Чернокнижник последовал за ней.

— Действительно, — шепчет себе Гром, — просто исчез. Интересно, что бы сейчас было с Империей, если бы правил он.

— Что могу сказать наверняка — гандраголы бы тут точно не гуляли. Он бы не допустил войны, межрасовых перепалок, голода и всего того что происходит сейчас. В остальном — спорно.

— А разве еще что-то нужно? — Уныло фыркнула девушка.

Из толпы вынырнул солдат и резко схватил Аллирин за плечо, пытаясь развернуть ее к себе и снять капюшон. Это было настолько внезапно, что Аллирин едва не вскрикнула, но тут же замерла, осознавая опасность. Змедрик мгновенно среагировал. Он резко шагнул вперед и с силой отвел руку солдата от девушки. Его голос разразился громким, почти театральным возмущением:

— Как ты смеешь трогать мою жену, грубиян?! — Произнес он так, чтобы его услышала вся площадь. Несколько прохожих остановились, обратив внимание на шум.

Солдат растерялся от внезапного напора:

— Ваша жена?

— Конечно, моя жена! — Продолжал Змедрик, переходя на драматический тон. — Ты думаешь, я позволю какому-то солдату в грязной униформе хватать её посреди площади? Какое безобразие!

Аллирин, опустив голову, делала вид, что испугана. Ее пальцы слегка дрожали, как будто она вот-вот расплачется. Этот маленький жест усиливал спектакль.

Толпа начала собираться вокруг. Люди шептались, кто-то осуждающе смотрел на солдата. Ему становилось всё неудобнее. Он отступил на шаг, подняв руки в примирительном жесте:

— Простите, господин. Я… Я ошибся.

— Ошибся? Ошибся?! — Змедрик еще больше взвелся, делая широкие жесты руками. — В следующий раз смотри, кого ты хватаешь!

Солдат пробормотал что-то невнятное и, сгорая от стыда, поспешно удалился.

— Эти солдаты уже совсем с ума посходили. — Тихо ворчит какая-то старушка.

Толпа начала расходиться, обсуждая произошедшее, а колдун, глубоко вздохнув, обернулся к Аллирин.

— Всё хорошо? — Тихо спросил он, его медовый тон резко контрастировал с театральностью секундой ранее.

Аллирин подняла взгляд и улыбнулась.

— Ты слишком хорош в этом, — прошептала она, поправляя капюшон. — Но, давай уйдем отсюда, пока он не передумал. Тебя эта гильдия интересует? — Аллирин указала на здание с соответствующей вывеской.

— Да, оно. «Златой Верстак». За столько десятилетий так и не сменили название.

Гильдия располагается в огромном двухэтажном здании в центре города, с впечатляющими резными воротами. На первом этаже работают мастерские кузнецов, ткачей, каменщиков, ювелиров и мастеров других искусств, и рынок, где они торгуют своими изделиями. На втором этаже — залы для собраний, архив и доска объявлений, куда любой житель города может прикрепить заказ, предложив вознаграждение. Каждый заказ размещен на пергаменте, закрепленном на доске медными гвоздями. В центре повесили колокольчик, чтобы оповещать о новых поручениях.

Около доски, на удивление, никого не было. Внимание Аллирин сразу же зацепило объявление с названием «Карга». Она подошла ближе чтобы прочитать описание:

«Злая карга, по имени матушка Нырью, бродит не только у старых мельниц, но и близ пещер, что в холмах за болотом. Люди боятся ближе подойти — из пещеры слышны странные звуки, похожие на рычание, земля вокруг покрыта кровью.

Сжечь или убить нечисть — дело жестокое, но благородное. Осторожно: говорят, что ростом выше любого тролля, и силы у нее больше, чем у обычных проклятых фей».

— Снова карга… Однако много их стало. — Задумалась алхимик, бурча под нос.

— Их всегда много было, просто скрывались лучше. А сейчас, я смотрю, вся нечисть повылазила.

— Я думала тебе нравится такое, колдун. — Гром кинула в мужчину острый взгляд.

— Я не настолько жесток, сухарик. — Он запустил ладонь в ее волосы и еще больше растрепал их, параллельно читая текст. — Награда в двадцать золотых монет, мешок сушеной рыбы и кожаный плащ. Не плохо. Что думаешь? Справимся?

— С одной ты уже справился.

— Кажется, вы на каргу глаз заточили. — Обратился к ним старик, стоящий неподалеку. — Вы собираетесь убить матушку Нырью? Знаете ли вы, что это за тварь? Глупцы! Она давно не карга… Говорят, в ее жилах течет древняя кровь чего-то, что просыпается раз в сотню лет. Когда я ее видел, она стояла у окраины пещеры — выше, чем двое таких, как я. Страшнее чем выродок жабы и тролля.

— Будем знать. — Спокойно ответил Змедрик. Старик больше ничего не сказал, понаблюдал еще непродолжительное время и ушел восвояси.

— Пропал мальчик по имени Дорил, — Аллирин обратила внимание еще на одно объявление, — десять лет отроду. Русые волосы, голубые глаза. Исчез в лесу, за околицей деревни Шестигривка. Что-то мне подсказывает, что это может быть связано.

— Вполне возможно. Хочешь взять оба?

— Почему бы и нет? Мне тоже пару монет не помешает. Если… выживем, конечно.

— В ночь лучше к карге не идти, — Змедрик взял печать, лежащую на столике рядом, и пометил два объявления, для обозначения что за них кто-то взялся. — Предлагаю отправиться с рассветом.

Добрая ночь, красавица.

В трактире праздник — первый день стужи, когда зима наконец вступит в свои права. Большой зал заполнен до отказа: за массивными дубовыми столами сидят местные ремесленники, охотники, купцы и странники. У камина играют лютнисты и флейтисты, их мелодия перекрывает хор пьяных голосов, поющих старинные баллады о подвигах и неудачных приключениях.

Запах жареного мяса, пряных супов и свежего хлеба смешивается с ароматом горячего вина с корицей и медом. На столах — целые пиры: тушеные зайцы с золотым маринадом, рыба в сливочном соусе, горы салатов с маслом и зеленью. В больших глиняных мисках сверкают ягоды, щедро сдобренный сахаром.

В центре зала устроены танцы: пара молодых купеческих дочерей кружится с пекарями, а ловкие воришки незаметно подхватывают забытые кошельки. Смех, тосты, звон бокалов и крики вызывали такой шум, что слова приходилось выкрикивать прямо в ухо собеседнику. За стойкой Танна разливает пиво в тяжелые кружки, и умело плывет между требованиями шумных гостей. Старый рассказчик в углу, чьё лицо спрятано под широкополой шляпой, собирает вокруг себя детей и подмастерьев, рассказывая легенды о Ледяном Короле, который может прийти этой ночью. И тут началась новая волна веселья: один из музыкантов начал плясовую. Народ тут же поднялся с лавок, двигался, топал, хлопал в ладоши. Трактир ожил еще сильнее, каждый чувствовал себя частью общей радости.

Змедрик как змея вилял между веселыми и пьяными созданиями в поисках своего алхимика, которую он не обнаружил в комнате.

— Кого-то потеряли? — Спросила одна энфийка пьяным голоском.

— Да. Женщина, мелкая такая, злая. Молодая, но седая. Не видели?

— Женщина?! Это кто тут седая?!

— О, нашел. Благодарю, мадам. — Кивнув он сшионнэ и подошел к девушке. — А про «злая» ничего не сказала.

— Я этого не отрицаю, — фыркнула Аллирин.

— Что ты тут делаешь? Решила повеселиться? — Лукаво улыбаясь спросил колдун.

— Нет. Одному мужчине стало плохо и Танна попросила меня помочь. А сейчас, я хочу вернуться в комнату.

— Подожди, — Змедрик придержал девушку за руку. — Повеселись, отдохни немного. Кажется, я еще не видел тебя в хорошем расположении духа, сухарик. — Ласково произнес мужчина.

— Совсем не до веселья! — Энфийка отдернула руку и направилась в сторону своей временной комнаты. Слова девушки прозвучали так, будто она вот-вот сорвется на крик. Колдун не стал ее удерживать.

***

— Добрая ночь, красавица. Уделишь минутку старому колдуну? — Заявил мужчина своим бархатистым голосом сквозь глухую дверь.

Аллирин Гром медленно выдохнула и впустила чернокнижника в комнату.

— Уже меньше минутки, — тихо, чуть хрипло произнесла она.

— Какая ты суровая, — ухмыльнулся он и протянул небольшой букетик волнистых цветов пурпурного цвета.

— Что за повод? — Аллирин внимательно присмотрелась к букету, — подожди, где-то я их видела… Ты что, клумбу у подножья Императора обворовал?! Тебя не поймали?

Змедрик залился ярким смехом, наблюдая за бурной реакцией Гром.

— Что же ты, не примешь его? Пойду воткну обратно… — С наигранным отчаяньем мужчина развернулся к двери.

— Стоять! — Алхимик задержала его за локоть. — Во-первых, мне не нужны неприятности, если тебя поймают. Во-вторых, эти цветочки весьма полезны…

Лекарь немедленно и аккуратно вытянула букетик из рук колдуна.

— За букет благодарить не буду, но за драгоценные цветочки — спасибо. — Судя по голосу, настроение девушки чуть улучшилось.

— Вот как. — Хмыкнул черноволосый, и состроил заинтересованное лицо. — И что же в них полезного?

— Литэйки очень редкое растение. Настолько редки, насколько и полезны. Они способствуют заживлению ран и действуют как успокоительное, а еще иммунитет повышают. На память и концентрацию влияют. Говорят, что аромат свежего литэйка помогает сосредоточиться и обострить память, что делает его популярным среди зажиточных ученых и писцов.

— А еще они красивые и напоминают запах вишни. — Улыбнулся колдун.

— Я… их засушу, — тихо произнесла она.

— Сухарик, — ласково произнес он.

— Что-то еще? — Спокойным шепотом спросила Аллирин, спустя несколько секунд тишины и тяжелого взгляда колдуна.

— Тебе ворон письма приносил. Азарель с Ренджи привет не передавали?

— Он лишь сказал, что ты невероятно умен, но своеобразен. И то, что ты сейчас со мной, значит на то есть своя причина. — Медленно прошептала алхимик, будто вдумываясь в каждое слово. — Какая же причина у тебя?

— Все просто, сухарик… — Мужчина затих, — я просто провожаю тебя до дома и выжидая нужного момента.

— Нужного момента? — В лице Ррин сверкнуло негодование. — Снова решил устроить хаос, пооткрывать порталов и добить Империю до праха? Хорошая мысль! Нам нечего терять…!

— Какое плохое мнение у тебя обо мне. Хотя… я не удивлен. Все-таки я тот, кем назвался.

— А чего же ты хочешь? Хочешь убедиться что Эстарион Арон бесследно пропал, чтобы тебе никто не мешал? Иначе как объяснить твои поступки, по отношению к его памятным местам. Делаешь, все что тебе вздумается.

— Аллирин.

Змедрик тихо подошел к девушке, которая из последних сил сдерживает слезы. Сделав пару глубоких вздохов, она добавила:

— Азареля собираются казнить. Солдаты охотятся за мной. Я не знаю, что ждет мою семью. А ты просто следуешь за мной, как будто тебе некуда больше пойти. Ты молчишь, когда я спрашиваю, и появляешься там, где не просили.

Он подошел ближе, но остановился на расстоянии, словно боясь её спугнуть.

— Думаю, мы поможем ему. — Прошептал он рядом с ее ухом. — Стоит только подождать.

Алхимик развернулась лицом к мужчине, и с грустной насмешкой спросила:

— Как? Как ты хочешь это сделать?

— Постарайся не думать сейчас об этом. Придет время и Змедрик тебе поможет. — Змей положил ладонь на макушку девушки. — Ложись спать, нам утром на охоту.

Охота.

Тихий рассвет разливался за окнами небольшого трактира, застилая мир холодным серебром. Слабое утреннее солнце, еще стеснительное после долгой ночи, робко выглядывало из-за горизонта, заливая комнату мягким, почти призрачным светом. На стеклах окон расцвели хрупкие узоры инея — тонкие ветви вымышленных деревьев, вырезанные невидимой рукой мороза.

Она медленно открыла глаза, привыкая к тусклому свету. Мир казался затихающим и спокойным, будто сама природа решила замереть на мгновение. Одеяло удерживало последние крупицы сна, но холод, пробирающийся через щели в стенах, намекал, что пора вставать.

Девушка скинула покрывало, коснувшись босыми ногами прохладных досок пола. Ее пальцы ощутили холод, но в этом было что-то бодрящее. Она подошла к окну и аккуратно провела пальцем по ледяному узору, оставляя прозрачный след.

В воздухе стояла первозданная тишина, лишь отдаленное карканье вороны нарушало ее. Девушка вдохнула морозную свежесть, чувствуя, как легкий холодок щекочет легкие.

— Здравствуй, месяц Валандора, — прошептала девушка еще сонным голосом. — Ты приносишь перемены.

Надев новые теплые вещи, Аллирин спустилась на нижний этаж, по поскрипывающему полу. Было слишком тихо, так, что казалось, что звуки способны разбудить весь трактир.

— Доброго утра, госпожа лекарь! — Танна как всегда с широкой улыбкой и уже во всю работает.

— Доброе утро, Танна, — доброжелательно поздоровалась алхимик, слегка улыбнувшись.

— Вы сегодня в хорошем расположении духа! Желаете чаю? Наш пекарь только-только принес свежайший хлеб и булочки. А п-а-а-а-хнет как… Ммм.

— Не откажусь, — лучезарно улыбнулась Гром.

— Присаживайтесь, — трактирщица указала на столики, — сейчас все принесу. Любите послаще, или с вареньем. А может с орехами? — Заботливо суетилась женщина.

— С орехами звучит интересно.

— Уже несу! — Танна быстро убежала, и уже через пару минут запахло свежей сладкой выпечкой и травяным чаем. — Приятного аппетита, госпожа лекарь. — Мило улыбнулась она румяными щеками.

— Благодарю. Пахнет превосходно. — Гром глубоко вдохнула. — Кстати, Танна, что с тем мужчиной?

— А, все хорошо. Ему уже намного лучше. Оклемался, лежит, в комнате храпит. Спасибо Вам. Кстати, Ваш мужчина совсем на рассвете куда-то ушел, до первых лучиков. Да какой там рассвет, темно еще было. Даже не сумрак.

— Что? — Тихо удивилась девушка. — Не сказал куда?

— Сказал что прогуляться, — трактирщица пожала плечами.

— Спасибо что предупредила.

Завершив завтрак, Аллирин Гром поднялась обратно в комнату. Побродив по кругу пока солнце окончательно не взошло, и несколько раз постучав в дверь комнаты колдуна, в надежде что он вернулся, взяла нужные вещи и отправилась к пещерам. Она решила что колдун ушел, или еще хуже, отправился в столицу к Азарелю. Ее охватила малая злость и недовольство что он не предупредил ее. А может он и вовсе ушел искать каргу без нее.

Каждое движение выдавало ее нежелание потревожить тишину. Под шагами хрустел ледок и снег, покрывающий тонкие травинки и опавшие листья. Воздух чистый, почти колкий. Она медленно выдыхает, наблюдая, как пар от ее дыхания растворяется в холодном тумане. Ни единого признака жизни. Лишь далекие птицы изредка подают голос.

Аллирин точно не знала в каком направлении нужно идти, однако, судя по зачахлой энергетике, она идет верно. К тому же, горные камни были тому подтверждением. Запах гнили ударил в нос, и никакой мороз не смог его скрыть. Вход в пещеру узкий, скалистый, с неровными стенами, как будто сама земля сжалась, чтобы закрыть то, что внутри. Алхимик не спешила заходить в пещеру. С какой стороны не посмотри, и как-бы она не хотела это отрицать, но без колдуна это было действительно опасно, вспоминая недавний опыт общения с каргой. Она решила осмотреть округу и поискать следы мальчика, в надежде, что Змей скоро придет.

Тем временем, в темной и сырой пещере царила пугающая тишина, нарушаемая лишь редкими звуками капающей воды. Где-то в глубине этого места, среди грубых каменных стен и склизких наростов, что-то пряталось. Воздух был густым, с примесью гнили и старой магии, от которого могло запершить в горле.

В самом сердце этой пещеры лежало нечто. Высокая, уродливая фигура притаилась в глубине, её очертания едва угадывались в полумраке. Она дремала, сложив свои длинные, изогнутые когти на холодный камень. Её кожа казалась бугристой и влажной, с грубыми наростами, напоминающими обрастание скал. Дыхание, медленное и тяжелое, заполняло пространство звуком, который разносился по пещере, как предупреждение. Она не двигалась, но её присутствие ощущалось повсюду.

Но тишина была нарушена. Вокруг твари кружили плотоядные пикси — маленькие существа ужасающего вида. Их тонкие, жесткие крылья напоминали перепончатые крылья летучих мышей, а глаза бездонно черные, как ямы. Их крошечные тела покрывали пятна тусклой серо-зелёной кожи, напоминающей чешую, а вместо изящных лиц, ожидаемых от пикси — острые зубастые пасти. На кончиках их пальцев блестели тонкие коготки, а движения напоминали дерганые рывки хищников.

— Ты чувствуешь это? — Шепнула одна из них, ее голос был высоким и кряхтящим. — Свежая плоть. Она рядом.

Карга дернулась, глаза медленно открылись.

— Приведите её! — Прохрипела еще одна пикси.

Одна из них, самая маленькая, вспорхнула вперед. Ее хрупкие руки сложились перед грудью, и она начала издавать звуки, подражая человеческому голосу.

— Помогите! — Закричала она голосом маленького мальчика, таким отчаянным и пронзительным. — Пожалуйста, кто-нибудь, помогите!

Алхимик, которая уже собиралась уйти подальше от пещеры, встрепенулась, услышав голосок. Не став дожидаться союзника, она кинулась внутрь, надевая свой солнечный артефакт на палец. Пещера озаряется мягким светом, не сильным, но этого достаточно. Запах гнили, плесени и трупных разложений становится сильнее, что Аллирин приходится прикрывать нос рукой. Удивительно, но глаза тоже начало щипать.

Тишина. Снова тишина. Пустота. Снова пустота. Лекарь прошла вглубь, завернула за один поворот, за другой. Внезапно, где-то впереди, раздается тихий скрежет, похожий на царапанье лезвия по камню. Она замедляет шаги, задерживаясь, прислушиваясь. Ее пульс учащается, от ожидания страха и опасности. Она уже несколько раз пожалела что пошла одна. Голову посещает здравая мысль, развернуться, уйти подальше от пещер и придумать четкий и хорошо спланированный порядок действий. Однако, в уголке она замечает маленький силуэт, съежившийся от страха.

— Хей, Дорил? — Прошептала Аллирин, подходя ближе.

Ее шаг замер. Внезапно мальчик обернулся к ней, и его лицо начало меняться, растворяясь в воздухе. Это была лишь иллюзия, но она это поздно осознала.

Из тени появляется фигура, огромная и опасная. Четырехметровое худощавое существо — полулысая карга, чье тело столь уродливо. Ее мертвенно-серая кожа покрыта язвами и пятнами, с открытыми внутренними трещинами. Глаза — бездонные черные впадины, полные пустоты и жестокой ярости. Лицо — худое и сморщенное, кожа натянута на челюстях, которые слишком велики для такого иссохшего тела. Огромный рот разрывает ее лицо. Оттуда виднеются черные зубы, как изогнутые клыки, готовые разорвать плоть. Она раскрывает рот шире, и изнутри слышится глухое рычание, от которого воздух становится еще тяжелее.

Тварь движется неестественно, слишком резко и криво, как будто кости ее ломаются с каждым шагом, но ее огромные когти настигают землю с огромной силой. За огромной тварью, поднимается целый рой, который опережая каргу летит в ее сторону. Аллирин, в попытке отскочить, запинается и предательски падает. Растерявшись, она на мгновение замерла.

— Свет мне в очки! — Сорвалась алхимик.

С ладони алхимага сорвались золотые иероглифы. Пикси попавшие под свет магии моментально сгорают с мерзким писком, но, кажется, карге совершенно все равно. Она замедлилась, но не от алхимии. Тварь медленно приблизилась и нависла во весь размер над девушкой.

— Л-л-лакомый кусочек… Вкус-с-сный… Свеж-ж-жий… — прошипела она, обнажая в ухмылке острые, как ножи, зубы. Её голос, хриплый и вязкий, словно шёл из самых глубин пещеры, заставил воздух задрожать.

— Да хрен тебе, — бросила алхимик, ее голос прозвучал твердо, несмотря на дрожь в груди.

Карга не стала терять времени. Она дернулась с неожиданной скоростью. Её длинные когти, словно изогнутые кинжалы, метнулись к Аллирин. Энфийка успела уклониться в последний момент, перекатившись в сторону. Камни под ногами заскрежетали, и в том месте, где она только что сидела, когти оставили глубокие борозды. Гром вскочила на ноги, но чудовище снова метнулось к ней, готовое завершить начатое. В ладони энфийки блеснула вспышка молнии, но она тут же сжала кулак и отбросила эту идею. Её дыхание участилось, сердце бешено колотилось, но прежде чем карга смогла нанести удар, в пещере раздался звон металла.

— Привет, сухарик, — раздался эхом медовый голос.

В проходе стоял Змедрик, его обнаженный меч поблескивал в тусклом свете пещеры. Карга взревела, ее глаза на миг расширились, но затем она яростно рванулась в его сторону. Колдун легко уклонился от её когтей, а затем сделал резкий выпад мечом, ударив ее по боку. Чудовище вскрикнуло, споткнувшись на выступающем камушке, и рухнуло на колени, злобно рыча. Не теряя ни мгновения, энф шагнул вперед и, собрав всю силу, нанес последний удар. Меч со свистом рассек воздух и безжалостно отсек голову карги. Тело чудовища тяжело упало на каменный пол.

Аллирин тяжело дышала, её руки дрожали от пережитого напряжения. Змедрик подошел к ней, протягивая руку, то-ли для рукопожатия, то-ли для объятий.

— О, добрый и славный рыцарь, — пробубнила Аллирин. — Я бы справилась…просто нужно было чуть больше времени.

— Кажется, ты входишь во вкус иронии, — улыбаясь произнес колдун. — Однако… Я расстроен, что меня не стали ждать и пошли в одиночестве в столь опасный путь.

— Это я расстроена. Ты ушел ничего не сказав. Я ждала тебя. — Энфийка нахмурила брови.

— Кажется, совсем немного не дождалась. Минуточек так на десять.

— Где ты был?

— Если тебе интересно… Вышел я утром на прогулку, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом, но вскоре услышал грохот и полный отчаяния вопль из кузницы. Зашел и вижу — огромный кузнец, что с виду мог бы медведя одним ударом свалить, стоит с перекошенной физиономией, а его нога застряла в здоровом капкане. Увидел меня — попросил помочь. Капкан действительно был хорош — настолько, что открыть его просто так не вышло. Пришлось поискать в его мастерской лом и повозиться. В конце концов, я справился. В благодарность он подарил мне повязку — сделанную мастерски, видно сразу. Повязку я конечно взял, будто удача лицом повернулась. — Змедрик повернулся правой стороной к девушке, демонстрируя трофей. Черная кожаная повязка, достаточно широкая, что закрывает четверть лица, снизу украшена тонкой провисающей серебряной цепочкой. — И отказываться было бы некрасиво, да и выглядит она и правда неплохо. Только когда я покинул кузню, я понял, что задержался. Ну, что поделать. Не каждый день у тебя спасение кузнеца в утренних планах. Поспешил в трактир, а по дороге дед у колодца стоит и по сторонам оглядывается. Увидел меня — попросил помочь. Ведро в колодце застряло, механизм заело. Я и уделил минутку времени, а он в тот момент стоял и зачем-то палкой размахивал. Вытащил ведро, и старик, довольный, предложил мне какие-то старые монеты, но я отказался. Возвращаюсь в таверну, тебя нет, а Танна говорит что ты куда-то ушла.

— Вот как… — Алхимик скуксила брови то ли от недоверия, то ли от абсурдного совпадения. — В любом случае.. спасибо что пришел.

— Как я мог не прийти? Не ранена? — Сладко, но серьезно поинтересовался змей.

— Нет, все в порядке.

Мужчина осмотрелся:

— Первое задание выполнено, осталось найти ребенка. Прогуляемся вглубь?

— Не уверена что в этом есть смысл. Я зашла потому что услышала крик о помощи, а это оказалась иллюзия, — кивнула энфийка и пошла вперед. — С другой стороны, прогуляться по темной пещере с колдуном-безумцем? Почему бы и нет?

— Рад, что тебе нравится, — его тон прозвучал как шепот пламени в камине. — Хотя мне бы хотелось чтобы ты избегала подобного.

— И подумать не могла что ты мечом владеешь.

— Приму как комплимент.

Гулкое эхо шагов разносится по каменным стенам пещеры, углубляясь в недра земли. Воздух стал плотнее, прохладнее, наполненным сыростью и тонким привкусом соли. Дорога начала круто уходить вниз. Земля стала неровной, усеянной, невидимыми в полумраке, сколами. Склоны становились всё круче, а широкие щели грозили разъединить исследователей, если шагнуть неосторожно.

Наконец, проход расширился и открылся вид на величественное подземелье, будто скрытое от всего мира. Из глубин возвышается одно колоссально-огромное дерево, высотой с целый дворец. Его ствол гладкий, с серебристым отблеском, как старинное зеркало. Его массивные корни уходят глубоко в недра, и словно тысячи вен по поверху, порождая множество меньших деревьев, словно дети, цепляющиеся за могучего родителя, создавая целый лес под землей. Листва всех деревьев светилась, переливаясь от глубокого фиолетового до нежного голубого, словно сама ночь разлилась по ветвям. Этого достаточно, будто при позднем дневном свете.

— Никогда бы не поверила в существование этого, если бы не увидела… — восторженно прошептала энфийка.

— Потрясающе, — улыбнулся Змедрик, осматривая округу.

Колдун двинулся вперед, протягивая руку девушке, дабы помочь спуститься с крутого склона. Вокруг суетливо летают пикси но, они, видимо, не из кровожадных.

— Разве здесь никто не обдает кроме пикси? — Тихо спросила Аллирин.

— Кто-то обитает. Я вижу домики, — мужчина указал направление.

Ветви деревьев густо переплетаются и создают сложную структуру, где расположены маленькие шалаши или сооружения больше напоминающие осиные гнезда. Эти жилища построены из переплетенных веток и лиан, покрытые мхом, листьями и грязью. Домики расположены высоко на деревьях: некоторые висят на низких лианах, другие прикреплены прямо к стволам.

Вдруг раздался резкий трек, и с ветвей, как тени, спрыгнули существа, не ведающие страха. Абсолютно синие, с длинными ушами свисающими до плеч, лысые, низкие, но крепкие, в меховых набедренных повязках и с копьями в руках. Их тело, влажное или словно покрытое маслом, украшено белыми полосами, похожими на татуировки или настоящие природные узоры. Черные глазные яблоки, с яркой малиновой радужкой. Лицо сморщенное, с маленьким вздернутым носиком. Создания стремительно и уверенно окружили чужаков, замыкая их в круг и угрожая копьями.

— Как в нас любят тыкать чем-то длинным и острым, — усмехнулся Змедрик, заслонив собой лекаря.

— Их тоже под гипноз, господин колдун? — Прошептала алхимик, прижимаясь спиной к мужской спине.

— Это грудуггеры, их тут целая колония. Тысячи, сотни тысяч. Всех не перегипнотизируешь. Я еще слабоват. Хотя… — Чернокнижник призадумался на пару мгновений, пока синие создания медленно приближаются. — Достаточно только одного. Они живут по принципу «все за одним».

Колдун обратил внимание на самого нарядного, который как раз направлял копье именно в его грудь.

— Углуб-лулу! Углуб-лулу! Углуб-лулу! — Заскрипел вожак.

— Углуб-лулу!!! Углуб-лулу!!! Углуб-лулу!!! — Завыли все грудуггеры, качаясь, подпрыгивая с ноги на ногу.

— Что происходит…? — Встревоженно прошептала Гром, еще большее прижимаясь к спине чернокнижника.

— А я и забыл что в этих существах нет ничего разумного, — звонко рассмеялся колдун. — Под гипноз не получится! Но, у меня есть меч!

— Змедрик! — Воскликнула девушка. — Я могу… Что сделает этот меч? Я не думаю что у него какие-то скрытые способности.

Мужчина резко развернулся и крепко прижал Аллирин к себе, цепко притянув за талию. Энфийка от неожиданности глубоко вдохнула, почувствовав тот самый аромат сладкой малины и горького перца.

— Закрой глаза, — прошептал он ей.

Алхимику ничего не оставалось, как довериться ему. Она зажмурила глаза и вжалась носом в его грудь. Она почувствовала движение его второй рукой, но щелчка не было. Несколько секунд и тишина, гул утих.

— Глуглу-блуа Глубглуб! — Послышался приглушенный голос вожака.

— Глубглуб!!! Глубглуб!!! Глубглуб!!! — Завыли все грудуггеры.

— А сейчас что происходит? — Пробубнила алхимик в грудь колдуна.

— Посмотри, сухарик, — мурчаще произнес он.

Аллирин отстранилась от мужчины, сначала посмотрев одним глазком, потом резко двумя, обозревая полную картину происходящего. Грудуггеры стоят на коленях, низко склонив головы. Двое синих существ тащат небольшую конструкцию, похожую на корону, собранную из семи острых костей, соединенных какими-то тонкими нитями, похожими на путину. Змедрик берет это украшение второй рукой, так как первая еще крепко прижимает к себе алхимика, и надевает на голову. Гром с большим недопониманием смотрит на довольное лицо одноглазого колдуна.

— Глубглуб!!! Глубглуб!!! Глубглуб!!! — Завыли все грудуггеры, с вожаком во главе.

— Кажется, я теперь их король, — усмехнулся Прахтусс, — и первый колдун с собственной армией грудуггеров.

— Как ты это сделал??

— О чем речь, сухарик?

— Ты хорошо понимаешь о чем я, Ваше Грудуггерское Величество!

— Мне определенно нравится, как это звучит. — Мужчина широко улыбнулся и посмотрел в глаза девушки. — Теперь мы можем прогуляться спокойно.

Чернокнижник торжествующе поднял руку с мечом вверх и рассмеялся с малой долей безумия.

— Глуглу-блуа Глубглуб! Глуглу-блуа Глубглуб! Глуглу-блуа Глубглуб!

— Ты не ответил ни на один мой вопрос, — разозлилась Гром, — как я могу тебе доверять?

— Тем не менее, доверяешь, грозочка. Когда-нибудь, я отвечу на все твои вопросы.

— Ты прав. — Аллирин сильнее нахмурилась.

— Почему тогда злишься?

— Потому что ты прав. — Фыркнула девушка.

— Вредный сухарик.

Озеро Ниттании.

Озеро в сердце подземелья когда-то было святыней древнего храма, посвященного богине Ниттании — покровительнице тайн, желаний и самоотражения. Говорят, она могла заглядывать в самые сокровенные уголки душ смертных, обнажая их истинные стремления. Храм Ниттании был местом, куда приходили не только за ответами, но и за покаянием, ведь богиня не просто показывала желания — она требовала принятия их последствий.

Теперь храм лежит в руинах. Стены подземелья поросли мхом и светятся слабым биолюминесцентным отблеском. В центре зала, где ранее стоял алтарь, находится зеркально-черное озеро. Оно безмятежно, словно стекло, и кажется бездонным. Над его поверхностью склоняются две статуи богини, выточенные из белого камня. Одна из них улыбается мягкой, едва уловимой улыбкой, её руки сложены в жесте благословения, словно она приветствует тех, кто ищет истины. Вторая статуя мрачна: ее лицо скрыто капюшоном, а изогнутые пальцы будто предостерегают, намекая на опасность.

Прикосновение к водам озера карается мгновенной смертью — ни одно живое существо не выдерживает прикосновения к чистой правде, которую оно несет. И всё же, достаточно лишь взглянуть в отражение, чтобы увидеть не себя, а то, что лежит глубже: мечты, страхи, желания.

Говорят, что истинные жрецы Ниттании никогда не касались воды напрямую. Они читали судьбы и желания по бликам на её поверхности, а те, кто пытался обмануть богиню или найти в озере силу, неизменно исчезали.

Змедрик шагнул ближе, глядя на отражение с напряжением, будто боясь встретиться с самим собой. Его облик в озере был будто незнакомым. Крепкий кожаный доспех плотно облегал тело, местами испачканный засохшей кровью. Оба глаза были целы. В его руках был меч, черный и тяжелый. Клинок алел кровью, свежей, густой, капающей на зеркальную поверхность озера, но не оставляющей следов. Позади фигуры, едва различимые в темном тумане, возвышались горы трупов. Между ними метались тени — бесформенные, но живые, шепчущие.

Аллирин, привыкшая к холодной броне и суровости жизни, увидела в озерной картине, настолько далекую от нее реальность, что сердце сжалось от боли и тоски. Сады вокруг нее пылали буйством зелени и ярких цветов. Солнечный свет мягко лег на их лица, согревая, но не слепя. Справа от нее стоял ее младший брат — Аллиас. Его лицо светилось все той же детской заинтересованностью. Он держал в руках ветку с цветами, которые, казалось, расцветали прямо под его пальцами. Рядом с ним находятся ее родители. Отец, высокий и стройный, с глазами в которых горит гордость. Он чуть насмешливо приподнял бровь, будто хотел спросить:"Почему так серьезно?". Матушка, напротив, смотрела с нежностью и мягкостью, которую Аллирин давно не ощущала. Ее руки, привыкшие к стальному мечу, бережно касались плеча дочери, словно напоминая, что она не одна. Слева стоял дядя, который всегда был для нее примером достоинства и чести. Его улыбка была доброй, но глаза казались немного печальными, как будто он знал, что этот момент не реален. Азарель стоял чуть позади всех, но его нельзя было не заметить. Его глаза, блестящие как звезды, светились живостью и озорством, улыбка, чуть лукавая, казалась приглашением к какому-то веселому. Азарель был воплощением жизнелюбия — тот, кто прожил два века, но ни на мгновение не утратил вкуса к жизни. Внезапно, среди цветущих садов, появилась еще одна фигура — девочка Мелиса. Она была одета в простое платье, чуть великоватое, и босыми ногами осторожно ступала по мягкой траве, словно опасалась случайно повредить этот идеальный мир. Ее глаза светились любопытством, и на лице играла детская улыбка — та, что могла растопить даже самое холодное сердце.

Этот момент — семья, тепло, любовь — был тем, чего Аллирин никогда не знала в полной мере. Зачарованная отражением, медленно протянула руку, словно желая прикоснуться к той энфийке в зеркальной глади, которая так счастливо улыбалась среди своей семьи и поддержки. Ее пальцы замерли в воздухе, в сантиметре от поверхности воды, когда теплая рука Змедрика резко отдернула ее.

— Не смей, — тихо, но твердо прошептал он, глядя ей прямо в глаза.

Мир сада исчез, его никогда и не было. Холодный воздух подземелья и запах сырости вернулись, напоминая о реальности. Аллирин моргнула, как бы стряхивая остатки сна, и посмотрела на Змедрика. Его лицо было суровым, но в глазах читалось понимание. Она отвела взгляд и медленно выпрямилась. На мгновение она казалась потерянной, как будто что-то важное, неуловимо ценное, ускользнуло из ее рук. Лицо ее стало еще печальнее, чем обычно.

— Спасибо, — едва слышно прошептала она, и ее голос дрогнул, как будто бы она говорила не только Змедрику, но и самой себе.

— О, вот ты где, блудный песик! А-ха-ха! Нашел, Шаршар нашел, ШАРШАР НАШЕЛ!!! Сбежал, думал, что всё кончено? Но, я нашел тебя, нашел! Хозяин будет рад! Шаршар молодец!

Громко, и с треском, из полумрака выскочило существо. Оно было среднего роста, но его изломанная осанка, длинные, тянущиеся почти до земли руки и изящные прыжки придавали ему жуткий, даже гипнотизирующий вид. Его тело, казалось, было собрано из несовместимых частей. На худощавой фигуре чередовались клочья черной шерсти и грязные перья, которые блестели на свету словно пропитанные чем-то склизким. Глаза двигались беспокойно, следя за каждым движением Змедрика и Аллирин.

— Сколько времени прошло! — Прошипело оно, подняв одну из своих когтистых рук и проведя пальцем по воздуху, как бы рисуя невидимую цепь. — Хозяин сказал, что скучает. Он сердится, но он простит тебя, песик. Он всегда прощает. Сначала цепь… потом милость! Сначала плеть, потом пряник! Сначала второй глаз, потом смерть!

Создание начало кружиться вокруг, подпрыгивая от собственного восторга, и злобно хохотать, звоня своими колокольчиками, создавая терзающую для ушей музыку. Колдун закрыл девушку собой, потянувшись к оружию.

— А это кто? — Присмотрелся Шаршар к энфийке. — Не стоило переходить дорогу господину Кразеллору! Не стоило спускать с цепи песика господина Кразеллора!

Существо, пронзительно визжа, сделало резкий скачок к Змедрику. Затем, откуда-то из складок своего горбатого тела, оно достало что-то, напоминающее цепь. Цепь, переливаясь мертвенно-серым светом, будто состояла не из металла, а из призрачного вещества, которое невозможно потрогать, но от которого мороз пробегал по коже. Шаршар поднял ее высоко над головой, и цепь с легким звоном растянулась в воздухе. Он сделал резкий взмах своей длинной, искривленной рукой, и цепь будто ожила. Она молнией метнулась к шее Змедрика. Прежде чем он успел отреагировать, цепь обвила его горло, холодная, как лед, но невесомая, словно воздух. Она не давила, но ее присутствие было ощутимо, будто невидимая тяжесть легла на плечи.

— Змей?! — Воскликнула алхимик.

— Вот так! — Довольно прошептало существо, отходя на шаг назад, чтобы любоваться своей работой. — Теперь ты снова с нами, ты снова его. Разве это не прекрасно?

Змедрик инстинктивно потянулся к цепи, пытаясь ее сорвать, но пальцы проходили сквозь нее, словно через дым. Существо хихикнуло, наблюдая за его тщетными попытками.

— Не трудись, не трудись, — протянуло оно, наклоняя голову в сторону. — Она связала тебя с ним, как была связывала всегда. Ты ведь знал, что никогда не уйдешь далеко, верно? Он ждет тебя, ждет там, где тебе и место.

Внезапно, как бы из ниоткуда, в полутемное пространство подземелья ворвался черный ворон, широко размахивая крыльями. Его появление было настолько неожиданным, что даже зловещее создание застыло на мгновение, уставившись на птицу своими желтыми глазами.

Птица испустила громкий каркающий крик, обрушившись на существо с яростью. Ворон, словно живая буря, начал безжалостно клевать и трепать петуха, выщипывая клочья грязных перьев и шерсти. Его острые когти вонзились в кожу, а клюв неистово долбил по голове, доказывая свое превосходство.

— Убери эту птицу! УБЕРИ! УБЕРИ! — Визжало оно, отмахиваясь своими длинными руками, но Карк ловко избегал каждого удара, атакуя с новой яростью.

Мгновение, и колдун выхватил меч из ножен. Точным движением Змедрик разрубил цепь. Та, с громким звоном, осыпалась осколками на землю и растаяла, словно никогда не существовала.

Существо, визжало и пытаясь отбиться от Карка, металось из стороны в сторону. Его длинные руки хватали воздух, а глаза метались в панике, пытаясь сосредоточиться на атакующем вороне. В этот момент Аллирин сделала шаг вперед. Она подняла руки, на ладонях которых высечены алхимические круги, наполняющиеся серебристым светом.

Существо внезапно замерло, его движения стали скованными. Оно завопило, почувствовав, как его ноги начинают превращаться в камень. Каменная оболочка быстро охватила нижнюю часть тела, заставив его опустить взгляд вниз и завыть от ужаса.

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! — Завизжало оно, извиваясь. — Нет, я не могу застыть, я не могу! Хозяин меня накажет! Шаршара накажут!

Каменная корка продолжала подниматься, сковывая руки и туловище существа. В этот момент оно попыталось прыгнуть в сторону Змедрика, но уже не могло двигаться. В последний момент его лицо, искаженное смесью ярости и ужаса, тоже застыло, как статуя, в немом крике. Чернокнижник, не дожидаясь, пока Аллирин опустит руки, шагнул вперед. Его меч блеснул в воздухе и одним ударом он разрубил застывшую фигуру на куски. Каменные обломки разлетелись в стороны, глухо ударившись о пол.

Взъерошенный Карк, присевший на камень, замер на мгновение, его крылья тяжело опустились. Он повернул голову к алхимику и каркнул низко, хрипло, уставше.

Аллирин смотрела на остатки создания, прислушиваясь к мыслям. Кто этот хозяин, и почему он ищет Змедрика? Она медленно присела на корточки и схватилась за голову. Ее дыхание стало неровным, почти судорожным. Слова существа все еще эхом звучали в ее голове: «Пес моего господина… Сорвался с цепи…»

— Почему… — прошептала она, но голос оборвался.. — Что это было? Что за хозяин? Что вообще здесь происходит?

Змедрик молчал. Его взгляд был тяжелым, как будто он что-то взвешивал в своей голове. Через несколько мгновений он опустился рядом, его движения были замедленными, но уверенными. Колдун медленно протянул руку к ней, но, на секунду он отвернулся, решая, имеет ли право прикоснуться к ней. Он притянул Аллирин ближе, одной рукой обхватил ее спину, другой осторожно прижал ее голову к своему плечу.

— Я провожу тебя домой, — прозвучал его голос мягко, но сдержанно. — В родительский дом. А потом пойду искать козла. Сам он не явится ко мне.

Аллирин не сразу отреагировала. Ее плечи сначала напряглись, но затем она позволила себе опереться на него, хоть и осторожно. Она чувствовала, как его дыхание было глубоким и спокойным.

— Рядом с тобой опасно, — прошептала она.

— Без меня еще опаснее.

Аллирин, крепко обняла Змедрика за шею. Мгновение, и на ее ладони вновь зажегся круг. Она прижала руку к его груди, и прошептала ему на ухо:

— Если ты мне всё не расскажешь, я превращу тебя в камень или уголь.

Змедрик сохранял спокойствие, его тело было неподвижно. Он не отвернулся, не отстранился. Когда ее нос уткнулся в его шею, он почувствовал ее дрожь. Его голос был тихим, почти интимным, и в нем звучала не только уверенность, но и что-то гораздо более глубокое. Он произнес мягко, шепча на ухо:

— Ты думаешь, что это меня испугает, сухарик?

Он крепче прижал ее к себе, не позволив ей отстраниться. В тот момент, когда дыхание ее чуть-чуть стихло, он поцеловал ее в висок. Его горячие губы мягко коснулись ее нежной кожи. Этот поцелуй был не оскорблением ее решимости, а наоборот — как если бы он попытался передать ей свое спокойствие и доверие. Он прижался ладонью к ее руке, что угрожала сердцу. Вторую, запустил в ее мягкие волосы.

— Давай, — прошептал он. — У тебя не выйдет. Мы уже пробовали с Азарелем.

В глазах алхимага сверкнула искра. Ничего не произошло. Аллирин лишь выдохнула, от щекотливой боли, что пронзила ее ладонь.

— Видишь, — шепчет она, — насколько я тебе верю, сумасшедший колдун.

— Я хотел это сказать. — Мужчина еще раз поцеловал девушку в висок, на этот раз задержавшись чуть дольше.

Осмотрев уголки пещеры и подземелья, и ближайшую округу леса, к большому сожалению, так и не удалось найти мальчика. Наблюдение и помощь Карка сверху, тоже не принесли плодов. Исследователи вернулись в трактир уже заполночь, оплатив еще ночь. Когда они достигли двери ее комнаты, она рывком распахнула ее и втолкнула его внутрь, тихо захлопнув дверь за собой.

— Ты чего творишь? — Змедрик обернулся, ухмыляясь, и облокотился на стену. — Заманиваешь меня в свои покои? Должен предупредить: я — не тот, кто легко поддается на такие провокации.

— Тихо, — резко ответила Аллирин, подходя ближе. — У меня к тебе вопросы, и на этот раз ты не отвертишься.

Змедрик поднял руки в притворном непонимании, но в его глазах блеснуло что-то озорное.

— Ну, если ты так настаиваешь, — сказал он с хитрой улыбкой. — Только предупреждаю: у меня слабость к женщинам, которые толкают меня в свои комнаты. Надеюсь, ты не рассчитываешь, что я уйду отсюда, не потеряв голову?

— Хватит! — Аллирин в упор посмотрела на него. — Ты опять уходишь от темы. Кто ты? Почему ты все скрываешь? Кто такой козел и хозяин?

Змедрик прошел вглубь комнаты и уселся на край кровати, как будто был здесь совершенно своим. Он снял меховую шапку, положил ее рядом и сложил руки на коленях.

— Хорошо, хорошо. Ты хочешь правду? — Он наклонился вперед, будто собирался поделиться самым сокровенным секретом. — Я — великий князь деревни Гороховка…

— Змедрик! — Аллирин оборвала его, ее голос дрожал от возмущения. — Это не смешно.

— О, но я только начинаю, — ответил он с улыбкой. — Если серьезно, зачем торопиться с ответами? Разве не интереснее узнать всё постепенно? Тайна за тайной.

Ее взгляд стал холоднее льда. Змедрик понял, что шутить дальше будет опасно, но, как всегда, не смог удержаться.

— Но знаешь, Аллирин, тебе сейчас лучше отдохнуть. Завтра нас ждет долгий путь, и твоя голова должна быть ясной. — Он поднялся с кровати, вновь взяв свою шапку, и поклонился с насмешливой грацией. — А то вдруг снова начнешь меня толкать? Могу и не устоять. Хотя… Если захочешь толкнуть меня ещё раз, сделай это хотя бы более неж… но…

Аллирин резко распахнула дверь, её лицо пылало от злости. Она дала ему пенделя, подгоняя к выходу и не два договорить. Он едва успел подхватить шапку, чтобы та не упала, и, продолжая смеяться, оказался за дверью.

— Спокойной ночи, сухарик! — Крикнул он из-за двери. — Постарайся не скучать без меня!

Аллирин тяжело вздохнула, опершись о дверь, и закрыв глаза. В комнате стало тихо, но злость никак не унималась. Она еще долго пыталась понять, как этот энф умудряется выводить ее из себя за считанные секунды.