Жестокий

Аврора Грофф

О нем все говорили: Жестокий. Властный. Беспощадный. Он такой, но только не для меня. Я так думала. Глупая. Он такой, какой о нем говорили – жестокий, властный, беспощадный. “Я беременна”. Одна фраза. Два слова. И вместо роскошного мужчины – разъяренный монстр. – Ты бесплоден. Я ухожу от тебя, – сказала мне на прощание любимая женщина, растоптав все надежды на счастливое будущее. С тех пор я ненавижу женщин. Я их только использую. Ни одна из них не достойна надолго быть рядом, зацепить струны моего сердца.

КОГДА НЕ ЖДЕШЬ…

Все же с местом работы я угадала.

Карен Вартанович оказался мировым мужиком, хоть и маленького роста и с огромной любовью к шашлыку из баранины. Два этих недостатка меркли по сравнению с его остальными достоинствами.

Я работала уже целых две недели на этого очаровательного мужчину и не могла нарадоваться. Настолько он был доброжелательный, внимательный, обходительный.

На второй день работы он привел свою сестру, улыбчивую Сусанну, чтобы познакомить ее со мной. Заявив, что она должна видеть какие необычные букеты я могу собрать. А все для того, чтобы Сюзи могла по достоинству оценить мою работу и порекомендовать меня своим знакомым, которые порекомендуют своим знакомым и так по цепочке.

Работы в магазине цветов было много. Карен Вартанович имел свою страничку в интернете, через которую покупалась львиная доля всей цветочной продукции. Ее развозили наемные доставщики. От меня с Ниночкой требовалось только одно — создавать цветочные шедевры, от которых душа пела. Именно этого от нас ждал работодатель.

И мы создавали. Со всей душой. Моя пела от счастья, что нашла такое чудесное место работы. Не пыльное. Заработное. Отдыхательное. А Ниночкина радовалась предстоящей свадьбе. Димасик все сделал ей предложение в присутствии родителей. Похоже, что подношение в виде цветов и коньяка сыграло свою роль. Будущий муж Ниночки очень любил своих родителей и внимательное отношение к ним качнуло чашу весов в пользу будущей жены.

Я только расставляла по вазам привезенные от поставщика цветы. Обрезала подвявшие листья, укорачивала бутоны в соответствии с задумкой. Сегодня я собиралась выпустить в продажу партию недорогих, но очень нарядных букетов. Все же не все могли позволить себе роскошные подношения на несколько десятков тысяч рублей.

А среди наших букетов были и такие. Которые едва мог удержать взрослый человек.

— ВикулЭчка, подойди сюда, — попросил меня Карен Вартанович.

Он сосредоточенно работал за компьютером, загружая новые фотографии в галерею букетов на сайте.

— Да, Карен Вартанович, сейчас подойду, только цветы поставлю.

— ВикулЭчка, не сейчас подойду, а сЭйчас подойди, — услышала распоряжение.

Пришлось в срочном порядке бросать все и идти. Начальник редко говорил со мной в таком строгом тоне. Тут же попыталась воскресить в памяти все возможные варианты того, где могла накосячить.

Вроде нигде. Все заказы отправлялись в срок. Никаких нареканий по поводу свежести цветов не поступало. С поставками цветов никаких проблем не было.

Все это пролетело в голове за несколько мгновений, пока преодолевала расстояние в несколько шагов.

— Слушаю, Карен Вартанович, — подошла к мужчине, чинно сложив руки в замок.

Если я все же в чем-то накосячила, то следовало придать лицу как можно более подобострастное выражение, мол, все осознаю, понимаю, больше такого не повторится.

— ВикулЭчка, мне срочно нужен букет. Такой, чтобы вах, — заявил мужчина.

— Не поняла. Какой такой? Все букеты у нас есть на сайте. У каждого свое имя. С именем “Вах” у нас еще нет ни одной позиции. Хотите чтобы появился?

— Нэт. Ты меня нэ понимаешь. Нужно срочно, почти вчера, сделать шикарный букет, от которого скажут “ВАХ, какой красивый”. Поняла?

— Не совсем. Но сделаю. На какую сумму? — деловито уточнила.

Иногда мы делали букеты не из нашей коллекции. Но это как правило были именные презенты, которые подбирались под знакомых знакомых. Обязательно после долгой консультации по поводу интересов и пристрастий заказчика.

— Деньги не имеют значения.

— Для кого делаем букет? Вы можете описать человека. Кто это? Девушка или женщина? А может быть это девочка? Начальник или любимая? — уточняла, по ходу продумывая композицию. Образы в голове сменялись один за другим.

Букеты я составляла по наитию. По внутреннему ощущению прекрасного. Просто представляла того человека, которому предназначался букет.

— БОлшой чЭловек, — ответил Карен Вартанович.

— В смысле, тучный? — спросила, представив сразу кого-то похожего на начальника.

— НЭт. Очень болшой начальник. УважаЭмый. Серьезный. Этот заказ меня Эльвира Арнаутовна скинула. Сказала, надо угодить.

Эльвира была самой уважаемой старейшиной диаспоры. К ней прислушивались все от мала до велика. Ее боготворили. На нее чуть ли не молились. Говорили, что она спасла двадцать человек во время землетрясения. Вытащила из под завалов, собственноручно откапывая из под разрушенных зданий.

— Хорошо, — согласилась. — Будет сделано.

— Только ты побыстрее. Время не ждет. Надо срочно.

— Непременно, — ответила, мысленно представляя как должен выглядеть всеми уважаемый большой начальник, которому предназначался букет.

Мужчинам нередко заказывали такого рода презенты. Считалось хорошим тоном прислать в подарок на день рождения или к какому-либо торжеству яркое красочное украшение.

Поэтому я совершенно не удивилась заказу.

Не будучи связанной суммой, на которую следовало составить букет, я с воодушевлением принялась за работу.

Главное в букете не размер, не цветы из которых его собирали, а история, которую вкладывали в цветочную композицию.

Из всех известных мне начальников, самым большим и влиятельным был миллиардер Князев, с кем некоторое время назад столкнула меня судьба. Крупнее акулы бизнеса мне не попадались на жизненном пути. Всех остальных я видела только по телевизору и в живую никогда не сталкивалась.

Вот его я и взяла за основу. Вернее, именно его я представляла когда собирала цветочную композицию.

Букет получился ассиметричный. С торчащими в разные стороны бутонами. С добавлениями подручных материалов. Веток деревьев, причудливо изогнутых, добавляющих композиции внутреннюю гармонию.

Конец ознакомительного фрагмента.